Non decederis supra mortis.

Ничего практически не помню из вчерашнего. Только дорогу. Лишь начало и конец, когда мне на спину упало огромное стекло из старого шкафа в то время, как тот парень закричал судорожным воплем и упал без сознания.

Я помню одно из основных правил - не стоять спиной к зеркалам, стеклянным дверям, выносить из комнаты всё острое. Но вчера я не учла того, что стекло, вставленное именно в дверь шкафа, может вылететь.

Я более менее пришла в себя только дома, когда ледяной водой поливала голову под ошарашенный взгляд его сестры. Она не стала задавать лишних вопросов. Это первый раз, когда я ей благодарна за что-либо.

Впрочем, возможно, он ей всё рассказал о моей работе. Только зачем? Про это лучше не знать никому. На такое "рабочее место" не попадают по знакомству или объявлению. Ты видишь шире и знаешь больше - основной критерий. Ничего другого не интересует. Ни твой пол, ни твои религиозные взгляды, ни твои личные задвиги. Всему остальному научат по мере необходимости. А что делать дальше - уже твоя инициатива.

Многие остаются из-за денег, которые платят. Кто-то остаётся и пишет об этом трактакты, подробно изучая каждый случай. Кто-то просто хочет помогать людям.

Я не отношусь ни к одной категории. И в этом моё главное преимущество над остальными. На них могут надавить во время обряда, на меня - нет.

Меня всегда смешила атмосфера, которая царит на очередном собрании. Все такие улыбчивые и беззаботные, словно работают в офисе. И лишь в ходе собрания в их глазах начинают пробиваться усталость, некая озлобленность и понимание того, в какой глубокой заднице мы все надёжно застряли.

Это всегда вызывает азарт в самом начале, когда ты ещё слишком юн и рвёшься испытать себя и свои силы, доказать всем, что ты не очередной идиот.

Но это слишком быстро пропадает.

17:00. Очередной вызов. В какую-то глушь страны. Даже навигатор с трудом показывает туда дорогу. Скорее всего, очередое подобие фермы. Ненавижу немецкие фермы. Почти разваленные, со злыми людьми и полным отсутствием дорог. Я каждый раз отвозила автомобиль на мойку после таких "туров". А тут ещё и ливень весь день.

Мне ничего толком не объяснили. Да и это не нужно. Я не психиатр, чтобы выслушивать симптомы. Я получаю адрес, описание дома/улицы, десять минут на сборы и в дорогу.

Первое время мне было непривычно и даже боязно. Спустя два года такого дерьма, это стало таким же обыденным, как умыться утром.

Первый год был в России. В этой стране всё и всегда сваливают на что угодно, но не на себя. 99% вызовов в России оканчивались диагнозом психического заболевания, а не того, что было по моей части.

В Германии я начала всё больше понимать, что не всё имеет природу именно психических заболеваний. Есть и то, что так любят режиссёры фильмов ужасов.

Это не происходит просто так. Всему виной человеческий фактор. Люди лезут туда, куда им лезть нельзя, а потом отвечают за это. Я вообще готова голыми руками выдавить глаза всем, кто выкладывает в общий доступ такие книги, как Лемегетон, гримуар Гонорея и труды Кроули. Они обеспечивают людям огромные проблемы, а мне кучу работы.

Я за то, чтобы люди и дальше гуглили "Как вызвать сотону?", но только бы не лезли в эти книги. Пусть ночью вызывают Кровавую Мэри у зеркала или ещё какое говно, но только не эти книги. Даже у себя дома я убрала эти книги в самую глубинную глубь шкафа.

Создают проблемы они, а разгребать, конечно же, мне. Ненавижу людей. Они даже не могут отличить безобидное от того, что может убить их.

Судя по всему, ехать мне ещё долго.

Почему именно провинциалы страдают этой ересью? Почему вызовы из города поступают от силы два раза в год, зато из ферм по два раза в месяц? Чем человек думает перед этим? "Хм, я подоил своих коров, собрал урожай. Ну, теперь можно открыть гримуар и вызвать демона. Может, он мне урожай собирать будет?"

А потом начинается метание воробья по сараю, когда понимаешь, что что-то "чуть-чуть" не так пошло.

Потом начинается самодеятельность родственников/друзей, которые пытаются привести этого идота в себя с помощью успокоительных, думают, что у него эпилепсия и закармливают его таблетками, пока он не сворачивает кому-нибудь шею или не вытворит ещё какое-либо аномальное дерьмо.

Тогда они додумываются обратиться туда, куда надо. А уже "кто надо" отправляет меня. Или не меня. Как повезёт.

Самое трудное - установить природу психического заболевания, либо выполнять свою работу, если заболевания там не имеется. Бывают лютые шизофренды, которые орут от икон и бегут от святой воды. Но они остаются психически больными. А бывает иной случай. Иногда абсолютно невозможно разобрать и приходится действовать, полагаясь на интуицию.

Я надеюсь, что здесь окажется что-то психического характера и пострадавшего отправят в лечебницу.

Бывали случаи, когда не помогало ничего. Тогда тоже отправляли в лечебницу, но уже под закрытый режим. Становится немного не по себе от того, что человека отправляют умирать в такое заведение, а его отправляют именно умирать. Он больше никогда не вернётся оттуда.

Если мои надежды не найдут оправдания, то придётся столкнуться с этим.

Были вещи, которые она доверяла мне и просила не рассказывать. Я не видела в этом смысла. Она сама была готова разложить себя по кускам, чтобы выглядеть особенной среди остальных. Она была готова рассказать любую тайну ради этого.

А меня просила никому не говорить. Я не рассказывала. Большую часть даже позабыла. Её "тайны" были так мелочны, глупы и по-детски наивны, что я даже не всегда старалась запоминать их.

Я не помню, почему мы общались. Это было раннее детство и инициатива родителей. Мы легко нашли общий язык т.к ей было скучно, а меня не интересовало её общество.

Она была дурой, которая могла вытворять, что угодно, а потом смеяться конским ржанием на всю улицу. Мне до жути хотелось вырвать её язык и скормить псам. Но те едва ли стали бы есть такую отраву.

Мы вместе гуляли иногда. Её не интересовали игры с остальными детьми и это было странно. Ей больше нравилось сидеть со мной на лавке и сплетничать о чём-либо. Я в её сплетнях участия не принимала. Просто слушала молча.

Иногда она хватала меня за руки и шептала на ухо очередную "тайну", улыбаясь во весь рот. "Никому-никому не говори!". Конечно. Меня никто и не спросит. Твоя ересь никому не нужна. Она слишком банальна, чтобы ею кто-либо интересовался.

Она была лицемерна и завистлива.

Если я чем-то делилась с ней, то это тут же "улетало" к её подругам, как объект обсуждения и шуток. Я прекрасно знала об этом и не сердилась. Никто не станет ругаться на яблоко, если оно окажется гнилым. Но я твёрдо понимала, что она получит своё наказание.

Когда на неё напала собака и начала грызть при мне, её подруги разбежались. Я начала звать на помощь. Только сейчас я понимаю, что звала подмогу не совсем искреннее. Мне хотелось, чтобы она мучалась. И она мучалась.

Наказание было исполнено и больше она ко мне не приближалась.

Я общалась с ним целый день. И за этот день он не написал ничего умного или дельного. Он лишь цеплялся за свои взгляды, провозглашая их единственно верными и уходил всё глубже, в дебри.

К чему скрывать, он - редкостный идиот, неспособный даже понять то, что он только что прочёл. Я даже склоняюсь к тому, что он психически болен. Здоровые люди не пишут такой ереси. Скорее всего, его просто загнобило общество. Таких миллионы сейчас. Их бьют, поливают грязью, морально уничтожают, пока у несчастного не заклинит в голове, что всё это является результатом его некой "избранности".

Вот тогда-то он и сходит с ума. Он начинает думать, что он выше общества, поэтому оно пытается его как-то задеть. На самом деле всё гораздо проще. В обществе есть основная масса, а есть козлы отпущения. Имеются, правда, ещё и наблюдатели, но они искусственно создали себя сами.

Козлы отпущения всегда мнят себя избранными, высшими, не такими, как все. В этом их роль: терпеть побои с мыслью о своей избранности. Это сродни наркотику для них. Эта мысль их утешает.

Как правило, эти "избранники" ничего не добились, ничего не умеют и жутко тупы, ведь "избранность" не предусматривает никакого развития. Тебе просто повезло родиться таким. И они волочат своё жалкое существование, твердя, как мантру "Я - избранный, все остальные - никто".

Я не скрываю злорадства, когда "не такие, как все" получают по шее и летят со своего пьедестала туда, откуда вылезли, в бездну.

Я признаю существование людей, отличных от остальных. Я отношусь к таким. Но не признаю пародий. Жалких и неумелых пародий, которые даже свою роль не удосужились выучить

нормально. Они напоминают мне кривляющихся детей, которых давно не лупили стальной пряжкой по спине.

Этот человек извратил всё, до чего прикасался в нашем диалоге. Он извратил Сократа, Македонского, считая себя выше их и при этом работая дворником. Он напоминает грязь, которая пачкает всё, к чему имеет отношение. Само его существование уже наносит этому миру оскорбление. Это даже не козёл отпущения. Это обычный мусор. Такой же, какой он привык мести по утрам.

В свои 22 года он ужасно отстаёт в миропонимании и, судя по всему, развитии. Общение с ним не было интересным. Я бы даже сказала, нет разницы в том, было оно или нет. Человек настолько пуст внутри, что не оставляет никаких воспоминаний о себе. Признаться, я уже и не помню, как его зовут. Александр, Андрей, или что-то такое.

Он был жутко заносчив и считал свои взгляды истиной. Когда маргинал пытается мне доказать свою уникальность, то это вызывает лишь подобие улыбки. Даже не улыбку. Лишь подобие. Такое же подобие, как он сам.

Почему-то, именно ограниченные и несчастные люди пытаются на каждом шагу крикнуть, что они - особенные, высшие. Ни один особенный человек не скажет об этом. Они скрывают это всеми силами, чтобы люди считали их обычными. Более того, они хотят, чтобы люди считали их обычными. А фальшивые актёры, имититующие особенность - нет. Они хотят внимания, которым их обделили, хотят восхищения, когда их обычно гнобят. Несчастны те, кому выпала доля родиться в шкуре козла.

Такие не живут счастливо. Жизнь будет ломать их, их взгляды, цели, начинания. В итоге они спиваются, прыгают с высоток, вскрываются в ванной. А ведь так твердили, что их взгляды не сломить.

Они безмерно любят кусок земли на котором им не посчастливилось родиться, что готовы рвать собственную кожу голыми руками, выкладывая внутренности на стол.

При этом они свято верят, что живут в лучшей части мира сего, что это рай на планете.

Мне всегда хотелось взглянуть на мир глазами такого человека. О чём он думает? Почему не видит, как его ставят во все позы Камасутры власти? Почему не видит всего дерьма, что происходит?

Но особенно я люблю тех, кто стоит у власти, ибо их эго так велико, что даже моё эго им уступает. В бесконечных попытках получить всё больше, они ограждают людей правилами и законами, обвешивают налогами, вводят лживые понятия. Они превратили обирание народа в вид спорта или даже искусства. Можно устраивать соревнования, губернатор какого города сгнобит население быстрее.

Это скорее вызывает нервную улыбку и смех, чем гнев, ибо народ даже не собирается сопротивляться. Если завтра им сообщат, что теперь они должны каждый день отрезать по пальцу и относить в почтовый ящик, то эти идиоты покорно получат на своей работе ножницы и начнут каждое утро кромсать себя.

Откуда такое безграничное отсутствие достоинства и гордости?

Оруэлл челюстью отдавил бы пальцы ног, глядя на вас, да жаль, что не дожил. Думаю, он был бы в шоке, ибо вы переплюнули даже его бессмертное творение, которое вы так любите читать и цитировать, пытаясь показаться осведомлёнными и понимающими.

Вот только понимающие действуют, а не отстёгивают очередной налог, не зная даже его конечной точки назначения.

Народ так забит многовековыми тяготами, что просто соглашается с этим. И волочится попятам. Трусость и смирение не лучшие качества, а те, кто пошёл против, были либо убиты, либо исчезли.

И самое удивительное, что они не хотят иной судьбы. Их устраивает жизнь в загонах, куда иногда бросают корыто с едой и дают свет. Они считают, что это величием. Жить по-скотски и вымирать по-скотски, вот он, долгожданный триумф человечества. Другие страны зеленеют от зависти, глядя на вас и строят бесконечные козни по искоренению этого самого прекрасного места на Земле.

Просто они понимают, что вы зря занимаете место, на которое нещадно гадите.

И пусть эти "просвящённые" о великом будущем своей страны сейчас сотрут свои зубы в пыль, читая это. Мне плевать. Вы сами опустили себя в эту грязь и позволили надеть на себя ярмо.

Мне уже выдался разговор с подобным представителем "интеллигенции" патриотизма. Алкашом, проще говоря.

Я не помню, где меня угораздило нарваться на него, но он услышал мои высказывания об этой стране в кругу знакомых и решил доказать мне обратное.

Попытки убрать это животное обратно в нору, откуда он вылез, не привели к чему-либо.

А когда у этого фаната социальных унижений и новостей про "гнилой" Запад закончились аргументы, то он пустил единственное, что у него имелось - руки.

Даже, когда он увидел в моих руках серп, то это не остановило его. Это пьяное животное сочло его оскорблением коммунизма т.к его держу в руках я.

Надеюсь, когда серп оставил ровный след от его уха до плеча, он перестал связывать его с коммунизмом. Если он вообще понял, что произошло, конечно.

В общем-то, в вечернем парке ему никто на помощь не пришёл, но судя по мату, который продолжал лететь мне в спину, он был живее всех живых. Да и я прекрасно осведомлена о том, где и как проходят сосуды у человека, чтобы не задеть их т.к было бы верхом идиотизма носить с собой серп и предварительно не изучить "карту" кровеносной системы человека.

Если народ считает унижения в порядке нормы, то его не спасёт уже ничего. И даже дай им идеального правителя-гуманиста, они всё равно останутся тем, кто они есть. Из свиней лошадей не вывести.

Те, кому безмерно повезло сбежать оттуда, могут вздохнуть с облегчением и начать новую жизнь. К чему скрывать, сама к таким отношусь.

А те, кто не хочет бежать, их лучше оставить. Ничего уже не изменить.

Я осознала. Смуглость её кожи красиво контрастирует с твоей, что я схожу сума от ненависти.

Просто на её фоне я ещё больше похожу на мертвеца, которого насильно подняли из мира покойных.

Может, это действительно так. Не знаю. Могилы я так и не нашла. Зато новая вполне готова.

Она - редкостная дура, ты это знаешь. Природа её наделила внешностью, но явно не умом, хотя, как я вижу, ей это не сильно мешало. Она нуждалась в постоянной опеке, такое существо, наверное, не выжило бы самостоятельно.

Но кто я, чтобы судить о решениях Природы? Я могу лишь молча выполнять её волю и быть уверенной, что мне больше не прилетит толстой веткой по хребту. До поры до времени.

Она так наивно улыбается мне, что становится до жути мерзко. Люди не умеют улыбаться мне. Она была готова выполнять каждое моё распоряжение. И одно нахождение с ней в одном особняке мне было сродни пыткам Средних веков. Она старалась делать всё, чтобы мне было комфортно. Я пыталась отвадить её от этого. Не слушала. Это было единственное, в чём она не слушалась меня.

Однажды я схватила её рукой за шею и подняла над каменным полом. Она казалась мне жалким и побитым мотыльком, которого я вот-вот раздавлю в кулаке. Я предупреждала её, что левая часть второго крыла - моя территория. Там не бывает солнечного света и никто не имеет права даже заворачивать в этот коридор.

Она ослушалась.

Надеюсь, она увидела всё, что хотела.

Она даже не пыталась меня схватить за руку или плечо, чтобы высвободиться из моей хватки. Благо, она усвоила святое правило - не прикасаться ко мне.

Не помню, сколько секунд я её держала так. Помню, как я занесла серп, чтобы провести им по её идеальной шее. Она выпала из моей руки на холодный пол, задыхаясь и поправляя короткие каштановые волосы, которые едва доставали ей до плеч.

Она ничего не возразила. Лишь тихо извинилась и убежала на первый этаж. Наверное, она вечером рассказала ему о том, с каким чудовищем он живёт.

Но сестра твоя - дура и ты это знаешь. Ты убеждал меня в обратном.

Вечером она сидела на полу, в центре гостинной, листая книги и что-то рассказывая коту. Наверное, он тоже считал её идиоткой. Да, скорее всего.

При моём появлении она резко вскакивала и чуть наклоняла вниз взгляд. Я не принуждала смотреть на себя. Наоборот. Я слышала каждый её облегчённый вздох каждый раз, как только я скрывалась в другой комнате.

Она должна пробыть у нас всего лишь два месяца. Два месяца наблюдать её невинное лицо и пустой взгляд. Она не была обременена мыслью. Ум не оставил на её лице никаких следов. Она была похожа на картину времён Барокко. Она была прекрасна, но внутри неё раздавалось эхо.

Её ужасно сильно волновал внешний вид. Она часами собиралась утром. Помню утро, когда она собиралась особенно долго. Я хотела взять её с собой. Не знаю, на что я надеялась, но, тем не менее. Наверное, это была его инициатива. Он хотел, чтобы я вывела его тупоголовую сестрицу в "общество".

Она собиралась часа два, не меньше. Такое чувство, будто я её веду под венец. Интересно, кто рискнёт проделать с ней такое?

Когда она вышла, она была красива, как и всегда, но так проста и пуста, что я невольно ответила "Ты почти великолепна" на её вопрос о том, как она выглядит.

Это разолило её. Это я и мечтала увидеть. Настоящее чувство. Вот она протягивает руку пытаясь остановить. В такой момент, на этого непробиваемого человека вот так подействовала всего лишь одна фраза. Она хотела занимать в моей жизни место того, самого великолепия, которое было отдано ему.

Я решительно захлопнула старую дверь особняка.

Они постоянно твердили мне, что так нельзя, что человек нуждается в обществе и людях.

Не нуждается. Как и общество в нём.

То, к чему мы шли так долго, стало пепелищем. И на останках прошлой счастливой жизни уже ничего не выстроить. Это как незажившая ссадина, саднящая и кровоточащая. Танцуй отчаянье, прославляй одиночество.

В одиночестве можно найти себя. Или потерять. Всё зависит от уменя обращаться с этим миром. Можно держать его в руках и пальцем направлять материки, а можно отпустить его в вольное плавание. И ожидать, когда тебя накроет волной из твоих страхов и сомнений.

Одиночество не любят те, кто боится этого мира и держится ближе к своему "стаду".

Одиночество - это тьма внутри нас, но ведь никто не принуждает идти в эту тьму без факела? Можно вооружиться спокойствием и отправиться в эту тьму из собственных комплексов, ошибок и прочего, пробыть там приличное время и выйти оттуда совершенно иным. Всё зависит от того, как вы использовали это время. Пытались ли найти причины своим поступкам и ошибкам или искали оправдание, что иначе никак нельзя было.

Одиночество - отдельный и мир великий дар, который есть абсолютно у каждого.

Без понятия, каким лицемерием нужно было обладать, чтобы после многих ссор стоять рядом со мной рядом, улыбаться мне, просить помощи. Впрочем, я знаю, что, если она продолжит существовать в том же духе, то не доживёт до тридцати.

У неё серьёзные проблемы с сердцем и ей категорически противопоказан табак и алкоголь. Но это не мешает ей почти каждый день упиваться в конец и выкуривать по сигарете каждые сорок минут.

Я долго гадала, что это. Врождённый мазохизм? Скрытая ненависть ко всему и желание умереть? Природная глупость в голове?

Скорее всего, последнее.

Она верит, что её "пронесёт", ведь ничего плохого не случилось, пока что. Надеюсь, она не будет винить кого-либо, когда её доставят в больницу еле живой.

А ещё я искренне надеюсь, что её не спасут, ибо это будет пустая трата сил врачей. Она вернётся к прежнему образу жизни, как только почувствует себя лучше. Итог всё равно один.

Когда итог заранее известен, не стоит стараться его изменить. Особенно, если это человеческий фактор.

Да и, честно говоря, человек там так себе. Зациклен лишь на деньгах, развлечениях и своём внешнем виде. Не скажу, что она меня раздражала. Она не могла меня раздражать т.к я свела наше общение к максимальному минимуму.

Но бывали и конфликты. По её инициативе. Признаться, я не видела ещё таких эгоистов, как она. Когда человек полагает, что его мнение единственно верное и ему все должны, то он дважды не достоин жить.

Я сводила все ссоры на нет. Ругаться с этим существом было бесполезно. Она напоминает мне агрессивного бегемота, которому предложили переселиться из грязной лужи в чистое озеро, а он упёрся всеми лапами в эту лужу и не собирается уходить. Сходство определённо есть.

Такие люди вызывают неопределённое чувство бессилия. Хочется оставить их в этой грязи, махнуть рукой и уйти.

Поэтому единственным, что я ей сказала, было пожелание продолжать жить в таком же духе и ничего не менять.

Даже смерть одного такого человека может положить начало очищению.

Я не испытываю симпатии к детям. И никогда не испытывала. Возможно, это берёт начало из моего детства. А, может, это осознанный инстинкт самосохранения от лишних проблем.

Всегда полагала, что инстинкт размножения присущ тем, кто не может похвастаться чем-то иным, кроме своего ребёнка. Это такой способ сместить Наполеона на его пьедестале и поставить туда ребёнка, что само по себе вопиющее действо.

Сейчас любовь к детям обретает фанатичный характер, что меня весьма пугает. Ни одно животное не поклоняется своему детёнышу больше, чем того требует его шанс на выживание. Почему это делает человек, который от животного ушёл не так уж и далеко?

Ребёнок стал объектом поклонения и оправданием любому действию. Он больше похож не на детёныша человека, а на реинкарнацию божества, которую носят на руках до 18 лет и делают всё, чтобы "божество" было довольно. Жаль, что сейчас единичные случаи, когда родители дают волшебный пинок чаду, которому исполнилось 18 лет. Как правило, они стремятся опекать его даже в 20 лет. Считают, что в 18 лет слишком рано жить одному или уезжать в другое место, ведь их сыночек даже "доширак" заварить не может.

Было бы странно, если бы он умел, когда ему вытирают слюни вплоть до 18 лет.

Конечно, это проблема и вина родителей, которые поддаются на программу размножения рабов, но и ребёнок всегда может молча собрать вещи и уйти. Никогда не рано это сделать. Бывает слишком поздно это делать.

Да и дети сейчас напоминают больше эллинских гарпий, чем людей. И эти гарпии, выращенные в среде, где за каждый проступок их гладили по голове, не знают цены жизни животных, не подготовлены к существованию за пределами дивана, не умеют себя вести и считают, что каждый им должен.

Я не хочу знать, кем вырастут эти люди т.к большая часть сопьётся или вскроет вены ещё на подходе к взрослению. А выжившие будут дальше насиловать этот мир своей глупостью и эгоизмом.

И я дочитала это, и остался осадок, неприятный, который саднится и пахнет как сырость, в горле ком, а на душе абсолютно ничего. Хотя, всегда было ужасно, а со временем я привыкла и перестала замечать, куда хуже, уже некуда. После, первой мыслью было, сколько белладонны мне понадобится? Наверное, на моём подоконнике, в кабинете, она вся высохла и рассыпалась в прах из-за ненадобности.

Пожалуй, это не единственное в моём кабинете, что высохло и рассыпалось в прах.

У меня был давно родственник, который постоянно кашлял и все ему твердили о туберкулёзе. Я не помню, чем всё кончилось. Сейчас я даже не помню его имени. Я помню имена родителей, брата, сестры. Это единственное, что я помню из прошлого. Всё остальное из меня выбили.

Признаться, я даже рада этому. Это было мне не нужно и тянуло бы вниз.

Будто я поднималась наверх.

Эти воспоминания высохли, как та злосчастная белладонна на втором этаже. Она стала символом своего рода. Её ветхие листья хранили по воспоминанию.

Я сжимаю старый и пожелтевший лист. Он с хрустом рассыпается на несколько кусочков, а вместе с ним рассыпается и воспоминание.

Я постараюсь больше не собирать её. Не знаю, растёт ли она в этих лесах. Если растёт, то я буду избегать её, как волчьи ягоды.

Они постоянно требуют внимания к себе. Для них это сродни воздуху. Они тянутся к этому, как растения к солнечному свету.

Они считают свой внешний вид основным успехом и залогом счастья, полагая, что за это их уже можно любить. Думая, что это вообще играет какую-то роль.

Они даже могут прикрываться книгами и претензией на мнимое развитие. Но одного им не скрыть никогда - пустоты в глазах.

Когда смотришь в глаза человека и понимаешь, что он абсолютно не обременён тяготами мысли. На его лице отражается девственная чистота, которая присуща детям ещё не окунувшимся в этот мир сполна. Их лица безмятежны, а взгляды на мир донельзя убоги и наивны.

Конечно, они считают себя людьми будущего, успешными и прекрасными. Вот только это суждение легко режется поперёк ножом, если им провести по их лицам.

На этом закончится их жизнь. И нет, они не умрут физически. Они умрут лично для себя. Ведь для них нет жизни, если лицо не соответствует стандартам.

А ещё они обожают безумно слово "деградаци я" и суют его в каждый свой комментарий в ответ на моё expansion, не понимая, что деградация - это они сами.

Они напоминают мне античные статуи, которые застыли на определённом действии и с определёнными мыслями в головах.

Можно быть прекрасным и без единого проблеска ума. Только зачем? Единственное вам применение в этом случае - наблюдать, восхищаться красотой лица и тела, а потом покидать, переходя к новой "скульптуре".

Они были до омерзения милы и добры. Это внушало страх, гнев и недоверие. Недоверие отдавалось тупой болью в грудной клетке. Страх навязчиво сдавливал виски и шептал в ухо. Гнев заставлял до крови впиваться пальцы в ладонь.

В моей голове звучала до боли знакомая мелодия, печальная, наигранная на старом фортепиано.

Они могли дать мне всё и ничего одновременно. Забавно, когда пустота вмещает в себя всё материальное, которое, в свою очередь, наполнено этой пустотой.

Но мне никогда и ничего не было надобно от них, ибо их помощь всегда подразумевала мою задолженность им. Стоит мне попросить помощи у них один раз, как я становлюсь должником, к которому можно прибежать в любой момент. Мне это не нужно. Это сковывает и привязывает к человеку. Я могу позволить себе быть привязанной лишь к одному.

Но их улыбки… Они словно оскал довольной гиены, которая видит умирающую добычу. И принять их помощь - дать гиене вонзить в мою шею свои клыки.

Иногда мне кажется, что за каждой их улыбкой кроется волосатая, грязная и клыкастая морда, которую постоянно обизывает шершавый язык, ожидающий жертву.

Ненавижу, когда от человека несёт алкоголем. Пусть лучше несёт табаком, в его запахе можно найти даже нечто привлекательное, если постараться.

В алкоголе - нет.

И абсолютно не понимаю людей, которые появляются в общественных местах, когда от них за версту несёт спиртом. Если это своеобразная форма эгоизма, то не стоит. Это убого и мерзко. Алкоголь само по себе отвратное явление, а его запах тем более.

Да и сам процесс, когда человек прекрасно понимает, что гниёт изнутри и продолжает убивать себя, лишён какого-либо эстетического составляющего. Единственное, что остаётся великолепным в этой ситуации - работа естественного отбора, который таким образом убирает слабых. Время идёт, естественный отбор подстраивается под наши реалии, но продолжает свою работу.

И алкоголь - это одно из его орудий. Одно из сотен. Тысяч.

Оно выкашивает всех, кто слишком слаб для этого мира. И делает это бережно, даря им иллюзию счастья и надежды, погружая в беспамятное состояние каждый раз.

А человек гниёт.

Сначала тело, потом мозг.

Если бы в таком теле завелись черви, то они бы умерли от отравы, в которую превратился организм.

А потом начинает умирать разум. Он тонет спиртных парах, извращается, искажается.

Человек становится свиньёй. Вонючей свиньёй, которая способна только тыкаться рылом в корыто со спиртом.

Такова цена за слабость.

— Я всего-то пытаюсь тебя понять.

— Ты пытаешься понять то, чего не существует. С тобой точно всё хорошо? Пытаться понять меня - это стоять у обрыва, кричать в бездну и эхо собственного голоса воспринимать за её ответ. Тебе настолько скучно? В мире столько интересного, но ты решил "понять" именно меня. По правде говоря, устройство Вселенной и законы мироздания гораздо интереснее меня. Я всего лишь чёрное полотно, которое иногда колышется от ветра. Ничего завораживающего или интригующего. Зачем заниматься этим заранее гиблым и провальным делом? Пытаться стать мне другом - бесполезная затея. Надеешься что-то получить? Лучше проси сразу. Я исполню в меру своих сил и разойдёмся. Не нужно общаться со мной лишь по той причине, что тебе "интересно". В общении со мной всегда должна быть конкретная цель. Если ты не знаешь или не имеешь её, то общения не выйдет. Люди обращаются ко мне с конкретной целью, я помогаю достичь её и они уходят. Нет цели - нет общения. Всё до боли просто. Не нужно изучать меня, я не зверь в зоопарке. Не нужно "понимать" меня, на это никто не способен. Не нужно мне помогать, я со всем справлюсь сама. Более того, я здесь, чтобы помочь тебе. Если в твоей жизни всё прекрасно, то, пока что, нам рано говорить. Возвращайся, когда будешь в двух шагах от бездны, упомянутой ранее.

Ничему не научившись, мы уверенно возводим стены из планов и целей. Под гнётом бесконечных «хочу» и «надо», потеряв начальный смысл, слепо идём наощупь. Готов ли ты понадеяться на удачу, рискнуть и пройти до конца?

Я думаю, что нет.

Это слишком плохо звучит "Положиться на удачу и рискнуть". Ты так не привык. Ты привык иметь под ногами нечто твёрдое, но рыхлое. Куда можно зарыться с головой, если что-то пошло не так. Весь твой "риск" - заявиться на пару/урок без подготовки.

Настоящий риск, риск ценою в жизнь, вызывает у тебя холод по спине и желание пятиться.

Я не вынуждаю.

Риск - выбор всегда сугубо личный. Это как прыгать через пропасть. Кто-то перепрыгнет и выдохнет, а чьи-то мозги до сих пор висят на той ветке, торчащей из скалы.

И уж тем более никогда не стоит рисковать, если ты слабовольная тряпка, которая даже не может себя в руки взять в нужный момент. Если ты рискнёшь ради опровержения своей слабой сущности, то наживёшь ещё больше личных комплексов и проблем.

Нужно оставаться тем, кто ты есть, если на большее у тебя не хватает смелости и сил. Никто не отменял права быть человеком.