Муза звала и страшила недосказанностью, разбивалась каплями об крышу, врезалась в стёкла окон и падала на землю мягким шумом.
Она неизменно приходит в дни, когда можно застать врасплох. Редкие минуты, но ей удаётся, ведь мучительное выжидание должно окупаться сторицей. Облачённая ли в погребальный саван, нашёптывающая очередной набросок рисунка, который мне едва удаётся быстро воплотить карандашом. Одетая ли в платье, сотканное из летних ветров, говорящая о любви, дарящая напевы, которые эхом гремят в потёмках комнат. Летающая ли с ураганом, разнося свой вопль над крышами. Царапающая ли костлявыми пальцами двери по ночам. Возможно, я даже слышал её в стуке зубов скелетов, что пришлось затолкать в переполненный шкаф.
И она всегда была разной, но одинаково родной.
Определённо её присутствие было в дыме от сигарет, когда они ещё были для меня необходимы. Кажется, с этим воплощением Музы я решил расстаться больше года назад. Мой наставник говорил: "Кури лишь тогда, когда вред лёгким будет предпочтительнее душевной болезни". Конечно, я иной раз лукавил и курил из желания или безделья. Но Шекспир создал удивительно меткое оправдание, написав: "Я смею всё, что можно человеку, кто смеет больше, тот не человек ".
Мне довелось слышать её во времяaufführung im Volkstheater, в скоплении сотен человеческих голосов во время нахождении на площади Святого Марка. Слышал в шелесте зелёной листвы деревьев, где вчера скрывался от невыносимой жары. Был виден её лик и в отражениях луж, озёр, словно ухмылка коварной ундины. Кто знает, может, этим летом она невесомной тенью проскользнёт в одной из лоджий оперы Гарнье?
Иногда она приходит на день, иногда осчастливит на неделю. Но, как повелось, её присутствие длится мгновение, чтобы позволить уловить вожделение творить или чувствовать, с которым мне придётся страдать, чтобы "вымучать" визуальный итог. Я был бы и рад запомнить её лицо и черты, но она всегда недосягаема. Остаётся лишь неразборчивый шёпот, словно смех позабытых богов, словно песни кровавой весны.
Муза ушла, но я знал, что мы встретимся снова и довольно скоро, когда обнаружу в комнате остывший с утра чай. Впрочем, я вполне могу быть занят чтением или чем-либо другим. "Aurora musis amica" остаётся истиной, разумеется.
Временами мне кажется, что мы неразлучны. Во всяком случае, подобные расставания нам только на пользу. Вдохновение имеет некое сходство со свойствами вина — чем больше выдержка, тем оно лучше. Проблема заключается в том, что я категорически против любого алкоголя. Но для Музы такое сравнение весьма кстати, потому что минуты совершенного творческого безумия достигаются именно посредством разлуки.
