Not today

У меня есть блокнотик, он называется "Злые мысли", только дело в том, что там все наоборот. У меня там все, чего только ни пожелаешь, от расписания пар до дружелюбного чайничка Леонида. И любой человек, который очень хочет что-то сказать, но никак не находит повода, может написать или нарисовать эту мысль у меня в блокнотике. Я веду к тому, что в этом блокнотике собралось уже достаточно много моих маленьких заметочек еще с августа, но я все как-то не могу переделать их в другой формат.

Просто хочется написать про то, как у меня все сейчас, что я чувствую себя самым счастливым человеком на свете. В итоге так запуталась, что даже посмотрела о чем писала в прошлом году осенью. Не помогло, поэтому решила сделать так, как чувствуется.

Я же говорила уже, что осенью меня взрывает, эта осень меня невероятно взрывает, совсем иначе, чем во все остальные года. В эти холодные, но на удивление солнечные денечки как никогда раеньше понимаешь, насколько просто быть счастливым. Как здорово, что можно смеяться до колик в животе, получать неожиданные подарочки, радоваться книжке именно в этой обложке, любить шоколадный торт и свитер с единорогами, пить чай с самыми любимыми на свете людьми, еле-еле бегать дурацкие километры по парку, чистить тыквенные семечки мелким племяшам и обдуривать замечательных однокурсников.

Здорово, что в день рождения исполняется 16 лет, когда на самом деле тебе немного больше.

Мое маленькое любимое недоразумение. Я, наверное, в отличие от многих не так уж сильно расстроена, что август закончился. Ведь в лете главное не просто наличие августа? А мой август смог подарить мне немного солнышка, даже учитывая мою одноглазость, косматость и невовременность.

Даже тот факт, что отчаянно ощущала себя Гэри Кингом и до сих пор ощущаю, только гораздо менее царственно, не сильно портил мне всё. Вообще не портил, если честно. В конце концов почти каждый день получилось узнать что-то новое. Например, я совершенно никуда не гожусь, когда разговор заходит о езде на велосипеде, у меня есть родинка на глазном дне, иногда я похожа на художника, с людьми разговаривать оказывается не так страшно и у меня дикий восторг от того, что у меня дома хлеб называется Кайзер.

Да, наверное, я очень даже рада, что осень. По крайней мере, я точно знаю что мне делать, чего добиваться и как себя вести, хотя бы на первое время. Дальше уже и подстроиться не сложно, люблю сентябрь. Меня обычно в сентябре взрывает, а порой очень весело взрываться. У меня даже сейчас уже появились какие-то идеи, на то она и осень, чтобы это происходило. А лето… А лето, как будто другая жизнь кончилась, и я даже, бывает, не знаю какая и вообще была ли?

Прежде чем я начну, считаю нужным отметить, что нашла тут русского холодного Ван Гога, потому что когда еще, если не сейчас? Дальше понятнее.

И вдруг я решила его не показывать.

У нас здесь очень холодно, настолько холодно, что Рики Уилсон уж точно вернулся в городок в какой собирался. Это обстоятельство меня очень радует в последнее время, и не из-за довольно глупой отсылке к моей одной из любимых песен в данный момент, хотя не без этого.

Судя по всему кто-то, возможно, тот кого я не знаю или не помню все-таки связал для меня Север. Если уж совсем честно, то не только для меня, но сейчас это воспринимается как очень очень личное, отчасти потому что я люблю когда очень тепло, а тут такой свитер из севера (как я это называю). Я бы сказала, что это слегка чудаковато и весьма подозрительно. Тем не менее, я этим каким-то обазом наслаждаюсь. начинаю немного больше любить холод, немного больше любить Север соответственно.

Да, любить Север. Потмоу что в Севере, возможно, самое главное то, что там ты как ни в каком другом месте ощущаешь тепло человека. как бы тебе этот человек нравился или не нравился, и как ты этому человеку нравишься или нет. В каждом из людей внутри находится теплышко (теплое стеклышко ?), которое переливается на морозном солнце всеми цветами радуги, и которым выжигают на холодном снегу знаки любви и надежды.

Мне просто необходимо выговориться. Жизнь не всегда поворачивается к нам той стороной, которую мы хотели бы видеть. Мы сидим и думаем за что нам все это, что такого мы сделали. Это не разговор о справедливости, это не разговор о том, чего мы заслуживаем на самом деле, и что мы в итоге получаем. Я не знаю о чем этот разговор, возможно, у меня получиться выяснить это до того как я закончу это писать.

По сути, не мне вам рассказывать, что жизнь тяжелая штука, до меня об этом говорили гораздо более мудрые и опытные люди, да и мне посчастливилось жить достаточно приятной жизнью, даже немного более чем просто приятной. К тому же, я привыкла думать, что умею держать все под контролем. Тем не менее, я не являюсь исключением, и бывают моменты, которые выводят меня из себя, и я просто сижу где-то здесь и не знаю что делать. Наверное, человеку свойственно в таких ситуациях начинать себя жалеть и даже плакать. Я не говорю, что это плохо и надо собраться с силами, продолжать пытаться, стремиться к лучшему, чего ты можешь достичь. Должно быть это неплохой совет, но если честно, что действительно нужно делать, когда ты готов сломаться? Я не знаю. И я не знаю ни одного другого человека, который это знает. А мы ничего и не делаем.

Если вдруг так случается, что судьба раздает пинки, и один, а может и больше попались нам, хотим мы этого или нет, все равно принимаем это как что-то, что нельзя изменить. Нам приходиться встретить это и записать в книгу нашей жизни. Хотя жизнь сама это делает без помощи наших закорючек-букв.

Немного отходя от темы, мне задали недавно вопрос о том, что я люблю в жизни помимо семьи и друзей. Я люблю истории и идеи. И мне нравится идея о том, что моя история является частью дугой, огромной истории, написанной всем человечеством и не только им. Мне нравится идея о том, что моя история будет честной, где я не предстаю чем-то гениальным и идеальным. Просто я. И на этом моменте в моей истории я сижу и плачу, думая, что в тяжелых ситуациях, у человека нет слова «нужно». Зато у человека есть жизнь, и мы просто знаем, а может, чувствуем. Я не уверена.

Это не разговор о советах или проблемах, это не разговор о человечности или героизме, это не разговор о слабостях или мечтах. Я так и не могу понять о чем, видимо, немного обо всем, или совсем ни о чем.

В руках мой томик с любимыми стихами,

Меня так бережно рисует свет.

Мир! Как чудесно это чувство между нами,

И в нас его прекрасней нет.

Тихонько и громко стучит мое сердце,

И мятная дрожь по телу бежит,

— Тебе холодно? – Нет, мне есть чем согреться –

Молодой огонек в душе моей дребезжит.

Такое впервые со мною. Так странно.

Прекрасный яд отравил мою кровь.

Что за чувство пытаюсь понять я так рьяно?

Они говорят, что это любовь.

Они говорят только это одно,

А мне кажется, что это счастье,

Случилось, что нет никаких «но»,

И во мне сложились все части.

Весна 2011

Отнюдь не самое лучшее из того, что я когда-либо писала, возможно, даже не из разряда хорошего. И если подумать, то способностями к стихосложению я не блещу, а рифмоплетствами своими умы н будоражу. Это нормально. Тем не менее, мне бы хотелось, чтобы это осталось здесь, ибо, видимо, именно весной 201 начала более явственно проклевываться девочка, похожая на меня сейчас.

Позволь сказать тебе, родной,

Как выглядит прекрасный город мой:

Там серьезные дяди в костюмах и галстучках,

Обожают фруктовый лед на палочках.

Заканчиваю писать какие-то полуосознанные июльские предоложения почти в середине августа. Другое дело, что я от этого получила удовольствие, каждый раз переживать приятные моменты заново и в каком-то новом для себя ключе. Правда, с каждым атким разом хотелось вернуться обратно все невыносимее и невыносимее. Вытаптывать ноги до крови, мазать абрикосовым кремом обгоревший нос, не кидаться кренделями в голубей, чувствовать себя дома в чужом городе и есть вкуснейшие в своей жизни карамельные вафли с корицей и мороженым.

Уже говорила, что бесконечно люблю этот город, который для меня предстал рыжим синеглазым мальчишкой, правда, которому без малого около 2000 лет. Не знаю как меня туда должно занести снова, но я надеюсь. что рано или поздно это произойдет, и уже гораздо дольше чем на неделю.

С законсервированными чувствами египетской мумии

Спокойно топить лимонный лед по пути в никуда,

С удовольствием захлебнуться в чужом безумии,

Перед тем как покинуть его, но не навсегда.

Иногда это просто не про нас. Мы такая иногда приятная, иногда странная, иногда лишнаяя декорация к чужому спектаклю. Другое дело, когда радостно быть декорацией к произведению, где ты влюблен в режиссера и можешь предсказать любой поворот сюжета, который все равно вызывает восторг при каждом прочтении.

Отличная, должно быть, идея кому-нибудь взять, да написать небольшую пьеску для декораций. Только, пожалуй. это не возможно. Нет, конечно, написать какую-нибудь историю вполне реально, просто получится опять, что декорации были декорациями, в спектакле о них самих же.

В этом смысле приятно, что мы все-таки не куски цветного картона или папье маше, самые настоящие люди, и для нас когда-нибудь кто-нибудь обязательно напишет пьесу. Если этим кем-то не будем мы сами. А пока ты просто прохожий со стаканом лимонада в руках, идущий по солнечным улицам искать вещицы на рынке, где может царствовать кто угодно: фриковатая молодежь, продавцы-арабы, хитрые туристы или даже сами вещи. Но это только до того момента, пока мы не вернулись с новой рукописью.

Стать для себя маленькой частью королевской семьи,

Подставив под солнце бледные руки,

Потом тихонько отдать каплю любви,

Пылким художникам в современной разрухе.

"Дело в том, что если ты принц, то ты не выбираешь становиться ли тебе королем или нет, у тебя нет выбора. Но у тебя есть выбор каким королем ты хочешь стать." Юноша вспоминал слова матери, сказанные ему незадолго до ее смерти, но он ничего не мог поделать, он не хотел быть королем. Он хотел носиться по пыльным улицам и горланить песни, он хотел умчаться в поход к глубокому озеру и удить серебристую рыбу, ему хотелось танцевать все ночи напролет с девушками, ему хотелось всего, только не быть королем. А больше всего он хотел рисовать. Его увлекала сама мысль, что он может изобразить на холсте все что ему только пожелается.

Однако само название "король" передается тебе по наследству, и юный принц, был очень разумным молодым человеком, хоть и ветреным. Когда пришло его время, принц без возражений взошел на трон. Политиком он был так себе, но народ его любил, хотя и ходили добрые шуточки о их дурашливом короле. Еще бы шуточки не ходили, разве это не их монарх вдруг куда-то пропадал на пару дней, а потом возвращался с хитрющей улыбкой на лице?

А еще каждый выходной день на центрально площади возле цветочного магазина появлялся загадочных художник, картинами которого все восхищались. На них можно было увидеть все: шумные городские улицы, хрустальное озеро, веселые деревенские танцы, что душе твоей угодно. И местные жители улыбались, глядя на картины, и ощущали в как им становиться тепло и уютно, но они не знали один маленький секрет, который мы с вами знаем.

Возможно, есть какая-то скука,

Когда у друга шахтер с животом,

Но далекое море настойчивой мухой,

Как будто маячит мне там за углом.

Апельсиновый джем горький как ни крути. Пожалуй, в этом его и прелесть, и для меня, не любящей апельсины это удивительный комплимент всего лишь варенью в баночке. Сегодня день был не про джем и не про апельсины и даже не про баночки, но про горечь, которая, тем не менее, не смогла мне испортить мой любимый день. У меня тогда каждый день был любимым.

Пока забавные семьи завтракали яйцами вкрутую, а соседские немцы были как всегда очень пунктуальными, на холодном кафеле в ванной уснула маленькая шахта, где не было золота. Я в легкой тревоге отправилась в далекую Америку пытаться понимать человека, который свихнулся совсем иначе, чем я, поэтому в таком недоумении я каталась на крыше его машины, а потом на его собственной крыше. Тем временем из шахты уехали все опасные тележки, да и я из Америки тоже.

Сегодня был такой день, когда ходить бы только босиком, да улыбаться на взгляды случайных прохожих. Сегодня был такой день, что пить бы только лимонад в прикуску с козьим сыром, пускай и звучит довольно странно. Сегодня был такой день, когда за углом тебе мерещился легкий бриз и крики чаек, но в галерее одинаковых домов углов не было. А может море то и было?

Поприветствуй меня напрочь пропахшую шалфеем, клюквой и чаем с лимоном. Эта небольшая болезнь, видимо, для того, чтобы немного компенсироват всю мою любовь. А может быть для того, чтобы мне никто не помешал в эту любовь засасываться по самые мизинцы.

Конечно, с июля начинается мое настоящее лето, но я уже говорила об огромном количестве любви в этом месяце. Собственно, именно это я и хочу здесь запечатлить. Моя необъятная любовь состоит из трех частей, которые волей судьбы получились связанны друг с другом, по крайней мере для меня.

Первая часть - мое маленькое самостоятельное путшествие. Не могу сказать почему я ему уделяю очень много времени, может не сразу заметно, но действительно очень очень много, возможно из-за того, что были только я и близкий друг, возможно из-за того, что об этом городе мечталось с самых ранних школьных лет. 8 очаровательных дней было категорически недостаточно для моего маленького романа с этим городом, которому я теперь посвящаю стихи и сказки, пускай он и был совсем не таким, как я его представляла. Даю себе обещание туда непременно вернуться.

Вторая часть - моя музыка, которая меня сейчас спасает и от простуды, и от многих слез, и от отсутствия солнца в городе, в котором я живу. Мои самолетные знакомые, сделавшие мой некрепкий сон приятным. Мои, теперь уже друзья, с неожиданной и довльно неловкой и глупой предисторией в моей жизни. Эта музыка (последний альбом) неразрывно связаны с первой частью моей любви и с третьей, о которой я расскажу прямо сейчас. Эта любовь называется Kaiser Chiefs, если кому вдруг интересно.

Третья часть - мейнстрим, который сейчас уже сносит все на своем пути, а в России с особой силой громыхнет осенью. Я не сомневалась, что эта книга хорошая, и мое стремление купить ее копию в определенном оформлении, возможно, немного нелогично, но я ни о чем не жалею. Пусть у меня будет меняющая жизнь, разбивающая сердце и бесконечно полюбившаяся книга, в идеальной обложке. Не отлисаясь от остальных читателей, я выплакала практически все свои июльские слезы именно на ней. Получается слишком неопрятно и сумбурно, но я не могу передать как я люблю эту книгу. Люблю кажду страницу, люблю каждое предложение, люблю каждое пространство между буквами. Спасибо, John Green, за "The fault in our stars". И мне вообще плевать, что "мейнстрим это типа не круто". Я теперь испытываю очень сильную потребность в том, чтобы кто-нибудь из моих знакомых ее прочитал и рассказывал мне какая она чудесная. А я снова все переживу, правда немного чужими глазами, в сентябрьских кинотеатрах. Лучший подарок.

А я пока потихоньку продолжу писать небольшие оды городу.

Взобраться на льва, под землю спуститься,

Прикоснуться к традиции, взмыть в небеса,

Смеяться до колик, глюокзы напиться,

Иногда уж очень обычные у нас чудеса.

American Authors – Best Day of My Life

Нам бы хотелось написать забавную песню или на худой конец стишок посерьезнее, но, видимо, не судьба. Иногда самый обычный день становится чем-то особенным, если этому что-то благоприятствует. У нас были отличные друзья рядом, один из самых бесподобнейших городов перед ногами и ананас. На песню не хватало только музыкального слуха, но это уже мелочи. Можно спеть какую-то совершенно другую, даже слишком известную, главное что пели бы мы ее вместе. Вместе с друхьями, городом и ананасом, как бы глупо это не звучало.

Был такой день, когда ты можешь практически все. Становиться диким и рычать вместе с дружелюбными железными львами, вызывая улыбки у прохожих. Украсть коня королевы, стать благородным рыцарем, опьянет от невыпитого эля и стать даже немножко святым. Можно полетать на мыльном пузыре, послушав странные сказки непонятного араба, а потом быть повешенным где-то в сумрачном прошлом, но назло всем хохотать и хихикать.

Мы не живем для таких дней, мы живем ими. Когда все так просто и по-настоящему, не надо притворяться и запариваться из-за проблем и никто не запрещает есть мороженое сидя напротив одного из самых шикарных и знаменитых видов на планете, почти как леди и джентльмены. Жаль, что так не каждый день. Правда, это уже наша вина, а не друзей, городов или ананасов, как бы глупо это не звучало.

Верить ли нет выбираем мы сами,

Когда кровь течет, словно лопнула вена,

Снуя меж интернациональных людей образцами,

То мимо Рубенса, то мимо Гогена.

Ты стоишь посередине чудовищного действа бурльящей жизни современного человечества. Словно в кино, ты стоишь неподвижно и тихо, а мимо тебя на огромной скорости проносится толпа людей, которые все говорят, говорят… Непонятно к тебе ли обращаются или к кому-то еще, о чем они болтают без умолку и зачем. Сотни! Тысячи! Миллионы! Ксенальоны людей! Ты очень медленно выдыхаешь и, наконец, открываешь глаза.

Открываешь глаза и видишь перед собой лицо мармеладного Майкла Джексона, который словно срашивает тебя, какого черта вы все тут делаете? А мы ходим, смемся и иногда не верим. И ты вместе со всеми. Пытаешься найти путь, где сможешь вздохнуть полной грудью и не услышать запах денег, бензина и чужого пота. Хотя, если честно, в этих вещах по сути нет ничего особенно отвратительного, просто сейчас не время и не место.

После всех возможных круговоротов ты снова останавливаешься и снова закрывешь глаза, чтобы слегка перевести дух. Острым кетчупом для твоей пиццы из носа течет тонкая струйка крови, которая приведет тебя на поле с подсолнухами, на котором ты соберешь свой свежий букет для Винсента. Или для кого захочешь.

Исходив ноги до боли в диплодоковских пятках,

Увидь арабские сказки, спешащие вслед за тобой,

Съешь странный волосатый десерт всухомятку,

И золотой король споет тебе песнь любви под луной.

Joe Cocker – It's Only Love

Для тебя и для меня нормально искать свою любовь. Возможно, никто из нас никогда в этом не признается, мол, пф, тоже мне, любовь. Но мы то знаем, как все обстоят дела на самом деле. Даже самый пропащий и несчастный человек ищет в себе это чувство. И не только в себе. Я бы даже сказала, что именно такие люди нуждаются в любви больше всего. Только это все работает, если говорить про так называемую "второю половинку". А я тебя люблю. И еще кучу кучу всего на свете, и это почти тоже самое. Только все-таки иногда хочется встретить того, к чьим подушечкам пальцев ты притрагиваешься своими, и как будто на Луну улетаешь. А еще…

Так шла и болтала непонятно с кем или чем босая девушка, легко пролетая между стеклянных витрин и стеклянных людей, так зовущих ее выбраться из этого непонятного разговора. А она только и ждала, когда уже посреди огромного европейского города наступит арабская ночь и восточные притягательные заклинания окутают шумный мегаполис. Еще в сумерках она мечтала увидеть рыжего мальчика, куда-то так весело бегущего по облакам в венке из белых цветов. И ей хотелось убежать с ним, но ей предстояло пережить пряно-медовую ночь.

Ее незаметно каким-то ветром вынесло в утопающий в тенях парк. Там играл невыносимо английский и немного неопрятный молодой Джо Кокер. (Конечно, это был не настоящий Джо Кокер, даже песня не та, что ничем не уменьшает его достоинств.) Он устало и чувственно пел об огне и любви. А сверху на все это великолепие смотрел драгоценный мужчина, которого видимо, бесконечно сильно любила его жена, или же не менее бесконечно ненавидела. Об этом сказать здесь уместно. потому что история о любви, и заканчиваться она не должна

Не нужно быть Карлсоном, чтобы жить на крыше,

Не нужно быть куклой, чтобы тобой восхищались,

Иногда просто побегай по миру пониже-повыше,

Возможно получится так, что сокровища все уже отыскались.

Только что спустившись с пушистого облака на плитку мостовой, солнечный мальчик побежал скорее туда, где можно укрыться от внезапно начавшегося дождя. Кстати дождь начался из того самого облака, с которого так ловко спрыгнул мальчишка, ему вдруг стало немного одиноко без рыжего. Тем временем мальчуган, заливаясь лучистым смехом, уже бежал к ближайшему старинному дом, сплошь покрытому аккуратными зелеными листочками.

Сначала он не смог устоять и спутился в небольшой подвальчик, чтобы быстро перекусить парочкой свежих тостов с малиновым джемом и расщекотать маленькую девчушку, уплетвашую джем без всяких там тостов. Нахрустевшись и навеселившись, пацан побежал туда, высоко вверх туда, где осталось его сердце.

Добравшись до небольшого, но уютного чердака, мягко освещенного нежными лучами, выбившимися после только что прошедшего дождя, он как истинный джентельмен поприветствовал прекрасную леди с картины. Эта молодая девушка сплела ему легкий венок из белых цветов и с любовью одела на его рыжую голову.

Мальчишка поблагодарил очаровательную леди светлой улыбкой и убежал прямиком в крошечное деревянное окошко. Там по еще пухленьким после дождя облачкам он поскачет к Маме Солнце, которую уже начало клонить в сон, пить горячий чай с крендельками.

Получилось, что за всеми мыслями, которые я думала о том, как я буду все это писать, возникла необходимость написать что-то вроде встпуления или предисловия. Скорее предисловия тому, что я собираюсь вроде как воплотить в жизнь, но не факт. Бесполезность сейчас написала, молодец я.

Я вообще собиралась провести первые 10 дней каникул немного иначе, чем они у меня оборачиваются. Я никак не думала, что буду буду натаптывать себе мозоли на ступнях, шастая часами по городу, вместо дополнительных мозолей на руках. Я даже в самых смелых фантазиях не могла представить, что мне придется в буквальном смысле спать на полу и даже наслаждаться этим. Ни в коем случае не хотела болеть два дня из-за концертного тура моего живота. И в конце концов не предполагала, что буду сейчас сидеть писать нечто, что назвала "предисловием непонятно к чему" с этими бесподобно элегатными пластырями на ногах и лицом цвета вчера заведенного и чуть не удаленного твиттера.

Я почему-то думала, это будет выглядеть лучше. И в предисловии то, оказывается, мне сказать нужно только то, что надеюсь на продолжение, просто у судьбы могут быть другие планы. Вот теперь я почему-то разозлилась.