Non decederis supra mortis.

Церковная тишина являет собой нечто особенное, отличное от иных форм безмолвия. Полная сосредоточенность, обращённая куда-то во вне понимания человеческого разума. Я не последователь какого-либо авраамического верования, никогда не был, но без малейших сомнений признаю, что десятки рук, сложенных в молитве, способны порождать особую атмосферу, увлекающую кротостью и смиренностью тех, кто её создал.

Я должен был быть частью этих таинств. В идеале, разумеется. Но от меня требуют продуктивности немного иной, чем вознесение молитв. Однако никто не запрещает таким, как я, в любое время находиться в соборе. Конечно, доступа к каким-либо святыням этого собора у меня нет, да и не нужно оно, ибо прекрасно хватает местной библиотеки.

— В пандемию люди ходят сюда редко.

— Разве у прихожан есть право посещать библиотеку?

— Нет, но мы не отказываем в этом студентам или исследователям.

— Я думал, что в нынешнюю эру технологий студенты предпочитают Гугл в решении вопросов.

— Вы не предпочитаете.

— Как видите. Мне важен контакт с источником. По той же причине я часто пишу на бумаге, а не печатаю с помощью клавиатуры.

Его взгляд остановился на детали во мне, которая весьма привлекала внимание.

— Знаете, что будет, если хлопнуть в ладоши рядом с орлом, который сидит на ваших плечах?

— Не знаю.

— Сперва птица вздрогнет, а потом инстинктивно начнёт цеплять когтистыми лапами всё, до чего дотянется. Это могут быть ветви, но иногда, очень редко, это может оказаться ухо хозяина.

— Извините.

— Ничего страшного.

— Вы ведь не католик?

— Вас это раздражает?

— Ни в коем случае.

— А вообще, я даже немного обрадован, что вы пришли, ибо у меня есть вопрос относительно католической веры.

— Я постараюсь на него ответить.

— Почему у католиков нет икон? Официальную версию знаю, как и то, что те иконы, которые имеются, играют сугубо эстетическую роль. Интересно отношение непосредственно верующего.

— Я против любых икон. Рука человека никогда не сможет передать всё великолепие Престола. Наши понятия красоты слишком примитивные для такого. Бог не в иконах, в конце концов, а в душе.

— Меня вдохновляет ваша религиозность.

— Надеюсь, на хорошие поступки?

— Вне всякого сомнения. Богобоязненность помогает человеку оставаться чем-то более значимым, чем просто млекопитающее с развитым головным мозгом.

— Вы боитесь Бога?

— Вашего? Нет.

— Если бы я вас не знал, то подумал бы, что это говорит воцерковлённый человек.

— У католичества нет монополии на слово «богобоязненность».

— Конечно. В вашей вере есть молитвы?

— Боги моей традиции прекрасно понимают современный язык, и нет нужды обращаться к ним через старинные речевые обороты и прочее.

— Суть молитвы не в речевых оборотах, а в чувствах, направленных к Богу.

— Но ведь сама форма молитвы всегда подразумевает использование устаревших слов, особое построение предложений.

— Это канон и не простым смертным его менять.

— Ваша правда.

В остальном я молчал, считая нашу беседу справедливо завершённой. Во всяком случае, на сегодняшний день. Конечно, имеются ещё пара вопросов, но ими я решил пренебречь во благо тишины.

Искусство — не публичная женщина, следовательно не должно открываться каждому встречному. Спорить с этим бессмыслено, ибо оно — не разновидность комфорта, чтобы нравиться и приносить радость всем.

Автор и его творение представляют собой неизбежное единое целое. Каждая картина, стихотворение, скульптура несут в себе частицу того, кто приложил руку к их созданию. Можно смело утверждать, что создатель живёт в каждом из своих детищ и многолик не менее Януса.

Искусство — это свобода в самом изначальном и истинном смысле слова, когда нет рамок, но есть творец и тот безграничный простор, царящий в его сознании. Искусство, загнанное в рамки стремлением кому-то угодить, напрочь лишает себя смысла. Дальнейшее повторение такой практики приводит к деградации множества культурных пластов. Связано это с тем, что народ во все времена хотел хлеба и зрелищ, а последнее, как правило, носит поверхностный характер и легко для восприятия. Акт творения не подразумевает массовости, он элитарен.

Не менее важно различать подлинное понимание искусства и праздный интерес. На концерт классической музыки прийти могут сотни, но единицы вынесут из зала крупицы понимания. Эти же люди станут заинтригованно изучать биографию композитора, слушать другие его произведения, не вошедшие в программу, и, возможно, что-то из всего этого почерпнут для размышлений, породят новые мысли, а с ними и умозаключения. Остальная часть слушателей будет лишь удовлетворена посещением мероприятия. Раз в месяц сходил послушать классику и уже не такое быдло, верно? Без особых мыслей, без эмоций, просто, для галочки в личном списке дел. Отсюда закономерно следует, что каждый человек — земля, искусство — зерно, а автор — садовник. Никто не станет сажать цветы в заведомо гиблую почву, а выберет ту, которая позволит дать ростки, если преждевременно поливать и удобрять. Есть шанс, что росток однажды сможет сам стать садоводом.

Искусство, призванное носить смелый титул "для всех", живёт не дольше, чем бабочка-подёнка. Оно появляется внезапно, собирает вокруг себя толпу, поднимает волны оваций, а потом исчезает, но уже незаметно. Исчезает, уступая место такому же ширпотребу с претензией на актуальность и массовость. Такие произведения играют громко и ярко, но не запоминаются, ибо лишены того краеугольного камня — единства со своим создателем, потому что тот хотел бросить кость, а не выращивать сад. В итоге и получил свору собак, а не цветник.

Но в массовом искусстве ничего ужасного нет, ибо каждый человек тянется к тому, что созвучно. Глупо поставить перед тигром две миски с мясом и огурцами, а потом винить зверя, что он ест из первой, а на вторую даже не посмотрел. Однако подлинное искусство в самом высшем его проявлении, ориентированное на мысли, чувства и анализ, элитарно было, есть и будет, ему не нужна бесчисленная аудитория. В нём имеется та самая сила, которая не нуждается в ширме из миллионов восхищающихся.

Эта сила метко поражает умы тех, кто ещё способен думать.

"Магичить смогу?"

С таким вопросом ко мне за последние года два беспардонно врывались человек шесть. Стоит отметить, что они поголовно женского пола и старше меня. Делом грешным я начинаю подумывать, что часть из них пришли именно отсюда. Надеюсь, что нет, ибо я пишу здесь это всё в надежде, что низкая посещаемость сайта и дальше позволит мне спокойно вести блог, не опасаясь, что это обретёт какую-либо массовую аудиторию, которая будет кошмарить вопросами.

А наличие каких-либо способностей неизбежно прорывается наружу и в весьма юном возрасте. Как правило, ещё и тогда, когда они меньше всего ожидаемы и когда в жизни всё прискорбно. После этого бытие даёт весьма обширную трещину, ломая планы, разрушая уже поставленные цели и кардинально меняя представление о самом себе. Спрашивать никто не станет. Заявиться с претензией "Мне это не нужно, заберите" тоже не представляется возможным. "Звучит заманчиво" подумают люди, с которых семь литров пóта сходит, когда в раскладе выпадает Башня, но на деле не всё так радужно.

Даже единожды применившись, такие способности пугают — это закономерная реакция человеческой психики на событие, которые произошло в нужном русле, но без физического воздействия. Потом наступает стадия эйфории, она же самая наивная, несущая ощущение, что уж теперь-то всё точно будет по плечу, а любой соперник пожалеет, что на свет белый родился. Затем наступает открытие глаз на суровую действительность: впереди, вероятнее всего, одиночество, которое даже не стоит пытаться путать с никому ненужностью. Никто к нему не принуждает, но в нём заметно возрастает нужда. Желание всех оставить в принципе будет частым спутником, но делать этого не рекомендуется, потому что человек — скотина социальная, да и у нас довольно часто есть обязанности перед другими людьми. Лучшее решение — ограничить себя в общении на какое-то время.

Одиночество практика — это железна стена между его личным пространством и людьми, желающими вторгнуться. А они, так или иначе, но будут тянуться, думая, что с помощью оккультизма способны свернуть горы без всякий усилий и за пару бутылок градусного под осиной. Вот эта задранная планка и бессмысленные ожидания сподвигают всё больше число людей бежать, сломя голову, собирать посвящения, дабы уже всё в жизни-то наладить за пару обрядов. А потом, когда наступает время расплаты за вторжение, куда не приглашали, эти люди вопят о том, что боженька за колдоство наказал и вообще, грех-грех. Хорошо, если ничего не сработает, потому что тогда человек будет с важным видом говорить, что он лично пробовал, не получилось, следовательно не существует. И именно по этой причине железная стена должна тщательно поддерживаться.

И ведь действительно хотят, чтобы всё было до смеха просто: отнёс подношение под дерево, сказал пару раз "Иисус/Фрейя/Один помоги" и всё, непременно должно сработать. Лучше, конечно, когда срабатывает и без подношений. От таких я готов вторую стену возвести. Жаль, что нельзя оснастить рвом с голодными анакондами.

Нет, лёгких путей нет. Даже самый примитивный негатив сопровождается профессиональными деформациями.

А способности — это кровоточащая язва на теле нормальности, которая с годами имеет обыкновение лишь становиться больше, отвоёвывая всё бóльшую площадь.

Осадок от разочарования оставляет во рту вкус вяжущей горечи, неестественное, мертвящее спокойствие на душе и в уме сухой остаток опыта. Ту самую соль пережитого, ради которой всё и затевалось. Опыт — первопричина и ради него стоит ошибаться. Особенно, если своевременно понять, что он подобен особой горной породе, которая скрыта и добывается лишь пóтом, кровью и иногда слезами. Он никогда не лежит на поверхности. Опыт, как неизбежная, конечная субстанция переживания, это катализатор силы. Показатель, как далеко человек готов зайти на пути своей жизни. Именно жизни. До каких пор согласен он её биение в себе ощущать. И до каких пор способен извлекать ценное из горной породы провальных ситуаций.

Конечно, в самом начале затеи могло показаться, что будет иначе и теперь-то уж удача не подведёт. Только вот удача, как раз таки, на стороне рискнувшего. И колесо фортуны, как барабан на «Поле чудес», повернулось к нему сектором «приз». Только скрыт он не в ящике, а под слоями анализа, выученных уроков жизни, синяков и всего того, что в современном социуме принято избегать, дабы не повредить ранимую ментальную сферу.

Я видел мёртвых людей при жизни, их стеклянные глаза и странную внутреннюю отрешённость. С ними общаться, всё одно, что смотреть выключенный телевизор, такое же ощущение. Будто глядишь в серо-чёрное стекло, мутное и блеклое, на котором отражается твоя сосредоточенная физиономия. Они умеют лишь жаловаться, жалеть себя и обвинять других. От них пахнет печалью, сожалениями, страданиями и сырой землёй, кажется, так. Быть живым при жизни — сейчас это звучит банально и стереотипно, но актуальности своей не теряет, в общем-то. И все эти "мёртвые живые" волочат, словно тяжеленные мешки, груз своих разочарований, который стоит комом в горле и горным хребтом из воспоминаний в голове, выжидая, когда же начнутся раскопки.

Разочаровываться не постыдно и не грешно. Это нужно любому, кто в развитии желает стать выше обезьяны. Кто не желает превратится в кусок материи, невесть зачем передвигающийся и перерабатывающий еду в компост. В некотором обществе принято стыдить за ошибки, корить, мол, нужно делать хорошо всё и сразу, лишая человека права на пересмотр ситуации, на раздумия, на получение опыта. Но ошибаться нужно, дабы было с чем сравнивать позже. Тот, кто ошибся, но нашёл путь, научит потом других. Кто ошибся, но ничего не предпринял, останется на том же месте. На ошибках миллионов людей пишется история, создаётся искусство и движется вперёд прогресс. Отказ от права оступиться — преступление против самого себя же, ибо человек растёт лишь научившись работать с собственными неудачами так, чтобы сперва не бояться их,

Это чувство — признак зрелости эмоциональной и духовной, интеллектуальной.

Начинает казаться, что пандемия — своеобразный тест на интеллект для всего человечества. Многие его явно провалили. Я могу объяснить лишь последней ступенью идиотизма тот факт, что большое число людей осознанно отказываются от вакцинации и бегут от неё, словно чёрт от ладана.

На данный момент Анна находится в Екатеринбурге, где проходит последнюю учебную практику. Не единожды её родители высказывались против вакцинации (что Анне привиться не помешало), дескать, мы же не стадо, чтобы чипироваться. Одним лишь чудом "не стадо" не переболело. Впрочем, новый штамм ещё не грянул. С моей же стороны имеется сестра матери, которая свято верит, что вакцина создана для того, чтобы либо уничтожить людей, либо сделать бесплодными (что ей, разумеется, не нужно совсем). Вопрос о том, куда рожать, если уже есть трое и проживаешь в Омске, где даже черти жить боятся, остался без ответа. Как и вопрос, а какое же государство будет целенаправленно подвергать геноциду тех, за счёт кого существует.

Продлевая своим упорством существование пандемии, эти люди не забывают возмущаться закономерным введением QR-кодов. Но в этой ситуации я абсолютно солидарен со знакомым, который сказал, что "Этим козлам выход из подъезда по QR-коду сделать надо". Даже будучи привитым, я существенно сократил посещение города, отдавая предпочтение доставке иной раз, но моя работа предусматривает непосредственный контакт с людьми, пусть и довольно неординарный. Благо, что происходит это несколько раз в месяц.

Основной проблемой остаётся то, что родители Анны практически каждый день имеют контакты со множеством человек, а прививаться "не стадо" не хочет никак. Причём у Анны уже не раз происходил диалог на эту тему и выглядел он так:

— Нас хотят пронумеровать, как скот.

— Давно уже сделали через паспортную систему.

— От вакцины куча людей умерли!

— Они умерли от обострения заболеваний, которые противопоказаны для вакцинации. Надо проверяться.

— Нам вкалывают мутоген, который сломает ДНК.

— Наука ещё не достигла такого уровня.

— Я видела, как привитых ловит Bluetooth.

— Профиль в Bluetooth можно переименовать хоть в Иисуса.

— У меня есть знакомая, у которой знакомая слышала от знакомой, у которой десятая прапрабабка узнала от деда, что…

Как ни странно, больше всего "чипизацией" обеспокоены страны третьего мира, которые не в состоянии даже собрать нормальный телевизор, но вот подкожные микрочипы, разумеется, осилят. Ещё и осилят их незаметное вживление.

Я очень надеюсь, что новый и последующие штаммы всколыхнут эти страны так, чтобы даже последняя собака усвоила на всю жизнь, что иногда вакцинация может спасти жизнь. Или же всю секту отрицателей Ковид-19 отселят в отдельную резервацию, чтобы хоть как-то обезопасить ту часть населения, которая связь с адекватностью не утратила.

Мне нравится этот город. Разумеется, он далёк от идеала, как и любое иное место на планете, но обладает поразительной способностью сочетать архитектуру былых времён с современными постройками. Сперва это бросается в глаза. Огромный небоскрёб бок о бок со старым католическим храмом смотрится как синий на фоне зелёного, но проходит какое-то время и глаз начинает видеть в этом неплохой эстетический стык эпох. К слову, на моей Родине колхозноватого и дешёвого вида соборы на фоне многоэтажек выглядели убого и даже насмешливо.

Привыкаешь и к тому, что город может внезапно оборваться, переходя в сквер с большим озером. Кажется, Анне это место тогда понравилось. Ворон смотрит в сторону ворот, знаменующих вход в парк. Значит, туда. Я всегда доверяю ему, ибо он лучше знает, куда нам нужно.

Пусто. У меня всегда возникало странное ощущение при виде пустого осенне-зимнего сквера. Что-то явно из прошлого. Такое чувство возникает, когда я вижу безлюдное пространство, покрытое опавшими листьями и с вездесущим запахом дождя, мокрой земли и чего-то ещё, что заставляет грустить многих. Что-то из забытого. А забыто многое. Люди, с которыми когда-то общался, был вместе, чьих голосов я уже не помню. Голос — это первое, что забывается. Для меня это своеобразный сигнал от памяти, что воспоминание о человеке скоро будет стёрто. Про таких людей обычно говорят: "А, это ты! Помню-помню", чтобы не поставить себя в неловкое положение.

Я сел на скамью. Меньше всего хочется кого-нибудь увидеть здесь. Тут люди более открыты, а потому мне уже приходилось заводить случайные знакомства по такому принципу. И Анна является одним из них. Но сейчас мне нужны мысли.

Почти настал декабрь, а зима стала ощущаться лишь пару дней назад, когда даже пошёл снег, что для Берлина в ноябре редкость. В прошлом году снег видели только в феврале, когда он пролежал аж одну неделю. Я люблю холод, ливни, пасмурное небо и промозглый ветер. Отдельную бурю чувств питаю к морозам и затяжным снегопадам, но здесь такого не бывает. Это совершенно убивает во мне малейшее проявление симпатии к лету или жаре. Я в принципе не люблю тепло или огонь. Исключение составляют лишь камины.

В такие моменты я понимаю, что каждый нуждается в одиночестве. Я, ворон, любой другой человек. Нам всем нужно переодически захлопнуть ту дверь, которая отсечёт от всего остального мира. В этом нет эгоизма и это правильно. Булгаков писал, что морфист "имеет счастье проводить жизнь в полном одиночестве". Благо, травить себя нет нужды, чтобы временно этого достичь. Многих людей страшит одиночество, потому что оно означает неизбежность остаться наедине с собой, а нет никого страшнее, чем ты сам. И потребуется смелость, чтобы признать свои недочёты. Это почти оказаться на столе патологоанатома, который будет перебирать почившую тушу орган за органом, проблема за проблемой. Одиночество можно назвать своеобразным откровением от себя себе же, но за любой исповедью должен стоять выученный урок, иначе она бессмысленна.

Если говорить и рассуждать о вкусах, то отчуждение — это ристретто. 40 миллилитров мыслей, переживаний, воспоминаний, которые добавляют горечи. Кто-то может пить только латте, а кому-то по вкусу корто. Между тем, латте — разделённое с кем-либо одиночество, когда горечи нет, да и откуда ей там быть, если само отчуждение лишь фикция. А ведь оно обязано горчить, иначе не будет результатов. Если придавать одиночеству физическую оболочку, то, кажется, это будет пыльный чердак. На него поднимаются лишь тогда, когда нужно что-то найти. Иногда поиски длятся пару минут, а иногда пару часов. Иногда имеют итог, а иногда бесполезны.

Неизменным остаётся одно: старый и пыльный чердак должен посещаться на протяжении всей жизни. Возможно, некоторые даже додумаются там прибраться.

Пожалуй, любой человек знает, что для получения чего-либо сперва надо отдать и не просто откупиться, а в равной стоимости. В оккультизме же отдача кого-либо в залог есть своеобразная форма «долгосрочного» откупа с длительным эффектом.

К слову, такая практика среди тёмных ранее была довольно распространена. Отдавали своих потомков в залог той силе, которая подобное принимала. В ответ же получали здоровье, благополучие и прочие радости мирские. Кому-то может показаться невероятным такое отношение к собственным детям, но стоит учитывать, что ранее культа ребёнка не существовало и на потомство смотрели, как на расходный материал: дочерей стремились удачно выдать замуж, а сыновей обучить прибыльному делу или отправить на военную карьеру. В семье практикующего всё обстояло проще: способных обучали, а прочих – в залог или на иные нужды. Раньше и целые ветви заложенных в семействах были, которых к земле гнули проблемы, алкоголь и прочее, пока соседняя ветвь процветала.

У заложенного уходили жизненные силы, воля и желание созидать. Как правило, они не могли и счастливую семью создать, ибо партнёр то и дело вредными привычками обзаведётся или нищета задушит. Бродят такие люди, словно неприкаянные, ни к какому делу себя прочно пристроить не могут. Они и не умирали, но и жизнью их существование назвать сложно. Мытарство без особых результатов.

Особенно эффективным считалось закладывание женщин, потому что поиметь можно было ещё и с плода в случае беременности. Звучит жестоко, но и оккультизм – мир жестокости, где моралисты и верящие во вселенскую любовь долго не живут. Так вот, заложенные представительницы женского пола, как правило, страдают более остальных, ибо, как ни старайся, а волосы ломкие, кожа рябая, да килограммы возвращаются как к себе домой. Если вдруг замуж выйдет, то не понесёт – любая беременность выкидышем закончится.

Закладывали не только потомков, но и врагов, конкурентов, неудавшихся спутников жизни, любовников, словом, всё, что как-то пришлось не по нраву.

Самым интересным в данном процессе было то, что заложенный, если узнал истину своего печального положения и побежал по практикам с просьбами помочь, получит лишь отказ. Причиной тому служит то, что вырвать заложенного из лап подъедающей силы может лишь тот, кто его туда, собственно, по доброте душевной вверг. Так что, если сторонний практик и возьмётся, то ему нужно будет разрешение, которое заложивший вряд ли предоставит. Выходов из такой ситуации два: найти отмороженного оккультиста, готового свести в могилу незнакомого человека, либо же дождаться смерти «основоположника» всей этой ситуации. Есть ещё третий выход, но это прямая дорога в места лишения свободы.

Такая безвыходная методика кажется идеальным способом отомстить, когда у жертвы вся жизнь по одному известному месту, а у мстящего наоборот. Именно по этой причине техники закладывания человека относятся к тем, которые передаются сугубо от наставляющего к обучающемуся или же не передаются вовсе, дабы хоть как-то сократить число пострадавших в будущем.

Сглаживает ситуацию то, что в современную эпоху такая практика всё активнее исчезает. И, возможно, осталась вполне реальной лишь в глухих деревнях, где веками в этой области сдвига нет.

Я не люблю людей, пропитанных страданиями, а от многих этим запахом несёт за километр. Разве можно это объяснить? Но есть люди, источающие аромат боли и груза переживаний. Он похож на запах сырой земли. Как это иронично, когда человек пахнет последним пристанищем своей туши. Такие люди подобны омуту, но без чертей. Зато в нём есть руки, обвитые тиной, тянущие свои худощавые пальцы. Я бы не рискнул совать туда даже палку. Но погружение в омут неизбежно, ведь страдания заразны.

Он говорит, что страдание — это порок человечества, который каждый носит в себе с самого рождения. Он уверен, что выглядит оно как клубок плотоядных червей, пожирающих носителя изнутри. И что им нужна свежая пища, когда старая начала подгнивать. Он прав.

И речь совсем не о пессимизме. Искривлённая призма понимания извратила представления о пессимистах, превратив их в вечно недовольных злодеев, когда пессимизм означает лишь понимание того, что жизнь — не сахар и в ней бывают провалы и потери.

Между тем, страдания — это культ, в котором "жрецы" обязаны испытывать лишения, боль, тревогу, но искренне веря, что это делает их сильнее и улучшает жизнь. Вся русская классическая литература базируется на этом культе. Именно его впитывают со школьной скамьи, а затем передают другим. Однажды страдания станут привычкой и частью жизни. Тогда человека начнёт настораживать любое спокойствие и размеренность, ведь так быть не должно, нужны переживания, драма, волнения. Попасть в этот культ можно всегда, а вот покинуть лишь ногами вперёд. Посему я осторожен с такими людьми, ибо они слишком бережно лелеют свои "испытания", уверяя, что это послал бог, Вселенная, карма, да кто угодно и разницы нет, ведь нужно превозмочь и вот тогда наступит Нирвана.

Страдания — это смерть в миниатюре. Слёзы и горечь пережитого истлевшей плотью сползают, обнажая кости под монотонный реквием бытия, а в опустевшем взгляде мечется ветер, завывая над могилами. Не всем дано с декадентским наслаждением принять собственную смерть на тоскливом фоне всеобщей. Но всем дано через страдания ощутить нехватку чего-то, чем не удалось сполна насладиться, мучительную тоску по времени.

И этот роковой круговорот судорожного и моментального саморазрушения не должен прекращаться, дабы, глядя на страдания одних, другие не закладывали фундамент для собственных. И в этом вся двойственность русской классики, когда первых она учит страдать, а вторых учит не страдать. Первые вырастают и "не пьют зарю, словно чашу воды ключевой, не вкушают закат, словно вечернюю трапезу". Они просто пьют, а главное говорят, ищут смысл в прошедшем дне и молятся на светлое завтра.

Он со мной согласен.

Но соседство с плотоядными червями — плохая затея и заранее проигрышная. Он говорит, что тело под землёй съедают его же черви, которым больше нет нужды скрываться внутри, они могут выбраться и, не стесняясь кого-либо, доесть то, что им любезно предоставили.

Я с ним согласен.

I «Карты никогда не врут».

Я слышал это довольно часто. И это действительно так – карты никогда не врут, ибо банально не являются на такое действо способными. В мантическом процессе врать может клиент/гадающий. Специально, не специально, заблуждаться, не заблуждаться и т.д. Карты, лишённые разума и чувств не могут им поддаваться, а человек может.

II «Таро нужно непременно активировать».

Сами собой карты являются лишь бумажной продукцией с нанесёнными на неё рисунками (все теории о том, что у Таро имеются духи-помощники и каналы, к которым можно подключаться через медитацию, можно рассказать своему лечащему врачу из ПНД). Колоды действительно имеют классификации и должны «идти в руку», как и любой предмет, выбираемый под личные нужды. Но они не имеют абсолютно никакой связи с Высшими Силами и прочим т.е инициация им не нужна. Разумеется, провести её подобие можно, если это вдохновляет и придаёт стимул взаимодействовать с колодой. Сюда же относится использование во время гадания свечей и каких-либо молитв, доставшихся от прапрапрабабки по десятому колену от мопса семиюродной сестры. Словом, любая психологическая настройка полезна, если она работает.

III «Таро могут предсказать будущее».

Не могут.

Само понятие судьбы крайне расплывчато и я в него не верю, но это мой выбор и последствия. Мне для этого хватает наличия свободы воли и права ошибаться. Если кто-то верит, что за него уже всё решено, то право имеет. И это не даёт никаких гарантий, что можно предвидеть судьбу. Можно заглянуть в ближайшее будущее – несколько минут, часов. Да и сама система судьбы крайне сложна и предполагает наличие миллиона вариантов развития событий на каждый миг. Так что, вопросы в духе "Будем ли мы с Васей вместе" лучше решить непосредственно с участием Васи.

IV «Таро – это не колдунство и можно в церковь ходить, если этим занимаешься».

Таро не является оккультным приспособлением, ибо оккультное предполагает неизбежный контакт с Высшими Силами. Тот, кто ходит в храм и целует мощи, является оккультистом намного больше, чем тот, кто на полотенце раскладывает карты. Однако стоит учитывать и каноны религии, в которой гадающий находится. Для христиан (любой ветви) гадание и любые магические практики являются одними из самых страшных грехов, которые даже исповедание не в силах отпустить (если не ошибаюсь, то на провинившегося накладывается епитимья и ещё много всего, чего он должен сделать, дабы очиститься). С мусульманами ситуация аналогичная, но у тех по Корану сразу убивают. Так что, крещёным в обеих этих традициях заниматься мантикой противопоказано, ибо «начальник» начнёт раздавать тумаки. Если человек был выведен из христиано-муслимства и посвящён в другую традицию, не предусматривающую наказание за гадание, то можно.

Если подвести итог, то можно пользоваться Таро и ходить в церковь/мечеть – никто на входе не проверяет. Вопрос лишь в том, как это аукнется.

V «Пользоваться Таро может только ведьма/экстрасенс/Гарри Поттер».

Мантика не требует от людей быть директорами Хогвартса в десятом поколении. Достаточно просто быть человеком, желающим научиться работать с Таро. Если таковое есть, то годы практики сделают своё. Карты – инструмент, а вся суть заключается в человеке. Было бы желание, а силы найдутся.

VI «Для каждого Аркана давно даны значения в пособиях, и нужно ориентироваться на них».

Я знаю «книжные» значения карт. Пригодилось ли это мне во время гадания? Нет. Никто не сможет трактовать расклад лучше того, кто его и произвёл. Конечно, если совсем тупик, то пособия со значениями могут помочь, но опираться на них на постоянной основе не стоит точно. Каждый случай индивидуален и расплывчатые «официальные» трактовки очень часто оказываются не у дел.

— Ведьма.

— Лилит. Никакой ведьме не дано быть такой.

Я смотрю на изваяние. Молодая женщина. Нет, девушка. Дева, как нынче популярно говорить. Она не смотрит на меня, её взор устремлён на то, что происходит за мной. Выражение её лица тревожно, каким оно бывает у матери, которая стоит у окна в ожидании своего дитя. Её поза неоднозначна и сочетает в себе небрежность и беспокойство. Так ведёт себя лань на пастбище, готовая в любой момент сорваться в бега от хищника. Одной рукой девушка придерживает символ своего греха — змея, покоящегося на её ногах. Он само собой разумеющеся, она не замечает его. Из белоснежной спины вырвались два кожистых крыла — апогей падения. Они не уродуют, а именно украшают, как украшала де Лавальер Людовика XIV. Крылья сложены, как и положено тому, кто находится в ожидании.

Карл Кауэр, будучи автором скульптуры, сперва окрестил своё детище именем Лилит, но позже отделался несуразным "Hexe". Однако сущность изначальной идеи сохранилась и никакое иное имя не скроет этого замысла. Если назвать ель дубом, то её ствол шире не станет, а хвоя не обратится в листья.

Кауэр не единственный, кто имел смелость дотронуться до образа Лилит и воплотить его, но он первый, кто отказался от богословской трактовки. Множество скульптур изображают демоницу в преисполнении первозданного греха — блуда. Она упивается похотью и собственным проклятием — мертворождением в адских муках. Лилит прочих свободна, непокорна во всём, безжалостна.

Но Кауэр пренебрёг библейскими трактатами и создал свой, в котором первая из женщин лишена страсти и не пронизана блудом. Нет в ней свободы — она скована тревогой. Отсутствует в ней и привычная современному миру феминность. Никто из увидевших не станет отрицать, что перед ним женщина, но многие ли признают её красоту? Лицо лишено приятных черт, её губы не искажены улыбкой и не обладают той пухлостью, которую привычным делом восхваляют поэты. Её тело далеко от идеала и современные гуру, помешанные на идеализации туши, непременно отправили бы супругу Князя на десятки изнуряющих диет. Её голову не украшает каскад густых волос до колен, в них копошатся змеи.

Такова Лилит Кауэра, вобравшая в себя черты Венеры и Давида, готовая сорваться со своего постамента мгновенно, если небеса разверзнутся перед ней и она получит желанное прощение. Она не кичится свободой воли, но осознаёт весь трагизм своего положения.

— Мне кажется, что Лилит должна быть более красивой, шикарной.

— Нет, не должна. Неужели ты правда хочешь увидеть красоту в женщине, которая послала к чёрту законы и сбежала в адское пламя? Тем более она была первой, созданной не от ребра, а по прообразу. Она идеальна по праву рождения.

— Но живот и небольшой лишний вес у идеальной точно есть.

— Это обычное женское тело. Оно не должно быть идеально плоским, как это навязывается нынче.

Я и Анна увидели эту картинку и поняли, что она является лучшим описанием того, как мы будем делать уроки с нашим ребёнком.

На самом деле, я готов ради такого начать разбираться в математике.

А ещё, когда мы обсуждали вопрос о возможном появлении в нашей жизни ребёнка, то я твердо сказал, что до своих 36 о детях даже думать не намерен, ибо полагаю, что именно к указанному возрасту смогу дать точный ответ. Благо, Анна считает аналогично.

Квинтэссенция из ароматов мокрой коры, опавших листьев, влажного асфальта, прохладного дождя и серого неба. Все эти «ингредиенты» вьются шлейфом над землёй, лишая снов, даря желание размышлять о чём-то действительно важном. Кто-то считает эту пору временем одиночества, когда воспоминания о прошлом сами лезут голову, вынуждая сожалеть. Таких несчастных осенняя сырость пронизывает насквозь, наполняя их нутро безразличием и холодом. И никому не бывает дела до тех, кто скрывает слёзы под дождем, а отчаяние и грусть списывает на изменение погоды.

Этот запах проникает в душу каждому и пахнет несбывшимися мечтами или утраченной беззаботностью. Она помогает обратить внимание на те вещи, которые в другие времена года кажутся не столь важными. Не для того, чтобы вынудить бросить всё и мчаться исправлять, но для того, чтобы каждый мог постараться отпустить не свершённое. Осень – время сбрасывания с души всех камней, которые накопились за год. Идти с ними в зиму – преступление против самого себя.

Да, у осени особенный воздух, наполненный вдохновением и Вечностью. В нём всегда есть что-то от неё. Вечность, позабыв время и пространство, теряет напряжённость мысли, и люди чувствуют, как что-то позабытое льётся в душу.

Для меня осень является временем избавления и освобождения, когда отступает слабость и приходит ясность мысли. Не помню, сколько я хожу под эгидой «Скорее бы осень, я хочу ожить». Кажется, что так было всегда.

Ко всему прочему, осенний Берлин мне нравится сильнее, чем какой-либо другой. Осень имеет способность пробуждать эстетику почти во всём.

В жизни каждого человека, связанного с оккультизмом или даже просто с мантикой, есть три типажа людей:

1. «Да я не верю в это всё. Я – атеист и скептик»;

2. «Вау, круто! Научи»;

3. Дятлы, у которых вечное: «А можешь мне погадать/приворожить условного Серёжу/гадину Светку (тоже условную) наказать?»

С первыми двумя всё предельно ясно, поэтому речь пойдёт о последних. Благо, сталкивался я с такими всего пару раз, но хватило на все жизни вперёд. И именно это послужило причиной того, что я даже знакомым делаю расклады крайне редко и лишь тогда, когда чувствую нутром, что нужно это сделать.

Далее следует описание случая из личного опыта.

В гадании с такими людьми проще, ибо вопросы у них всегда одной тематики – отношения.

1. «Есть ли у него другая?»;

2. «Любит ли он меня?»;

3. «А когда мы помиримся?»

Расклады на эти три вопроса я знаю лучше, чем карту города, в котором живу. Сейчас подобное уже обхожу стороной, ибо банально надоело копаться в чужом белье, да и бессмысленно это всё. Люди не склонны прислушиваться к советам и продолжают гнуть свою линию.

В вопросах приворотов и прочего уже печальнее. Тревожные звонки начинают поступать уже на самом первом этапе – диагностика, когда дятел округляет глаза и спрашивает: «А зачем? Я же всё рассказала!». Разумеется, практик вежливо уточняет, что комплексная диагностика нужна, дабы увидеть саму суть проблемы и то, что клиент утаил. А утаивают клиенты всегда и всё самое важное. Вспоминается ситуация, когда я делал расклад девушке, которая поругалась с парнем. На вопрос о возможных причинах она невинно отвечала, дескать, ничего не знаю, живу с краю. Причиной ссоры был сделанный ею аборт, и девушка знала, что именно в этом вся проблема. Так что, если указать, что диагностика ещё и выявит сокрытое, то глаза обратившегося будут шире, чем у испуганной сипухи, уверяю.

Хорошо. Предположим, что утаенное выявили. Наступает основная часть, в которой, например, объясняется принцип действия приворота на Серёжу, и каковы последствия. Практически всегда мне задавали два вопроса:

1. «В смысле высок шанс, что Серёжа сопьётся?»;

2. «В смысле мы расстанемся практически через полгода?»

Полное отсутствие даже базовых знаний в этой области ставит под угрозу жизни таких людей и тех, кого они намерены к себе привязать. Очень многие по сей день верят, что егильет и приворот – это безболезненно, незаметно, добро, пушисто и самое главное, что навсегда.

Предположим, дама согласилась на приворот, выслушав длинную лекцию о последствиях и прочих подводных камнях дела сего. Наступает время объяснить даме, что она не будет сидеть, сложа руки, выжидая, когда же любимый в дверь-то постучится лбом, стоя на коленях. Узнав, что от неё, оказывается, тоже требуются телодвижения, глаза клиента становятся ещё шире, ведь по Тв3 делают не так. Далее следуют доходчивые объяснения того, что клиент должен тоже оставить подношение силам, задействованным в ворожбе на Серёжу. Клиент ловит ошибку-404 и на пару секунд покидает этот мир. По возвращении оного в реальность в меня летит вопрос: «Это я что, должна с хлебом и вином переться ночью в лес и там под определённым деревом оставить? А нельзя конфетки, там, на кладбище? Или свечку в церкви?». Отвечаю, что нет, нельзя и только лес. Соглашается, но видно, что указаний не исполнит.

Выполнив свою часть, интересуюсь у клиентки о её половине работы. Меня уверяют честно-честно, что всё сделано так, как я завещал. Посмотрим. Диагностика показывала, что с мёртвой точки дело сдвинулось, но что-то не так. Под давлением дама таки призналась, что ни в какой лес не ездила, а прочла в Интернете, что Высшим Силам без разницы под каким деревом плата и где, они и так всё видят, поэтому подношение было оставлено в каком-то парке («Какая молодец, а про последствия приворота так не вычитала» подумал я).

Итог: дама получила отказ в продолжении работы, а молодого человека я «обвешал» чистками и добавил разведение дорог этим двоим, дабы никакие бабки Глафиры (к которым клиентка абсолютно точно пойдёт с аналогичной просьбой) парня в это дерьмо больше не смогли втянуть. И нет, этот отказ был обоснован не только нарушением договора, но и тем, что продолжить действо означало бы согласие с этим нарушением и неуважением к призванным на помощь силам.

Вывод: базовые знания необходимы, а в эпоху Интернета это даже не потребует похода в библиотеку и ловли на себе косых взглядов посетителей; свою часть договора необходимо исполнять всегда и даже не пытаться импровизировать; не нужно что-либо утаивать на диагностике, ибо практик не заинтересован в сплетнях, но заинтересован в том, чтобы помочь.

Во всяком случае, если пугает то, что посидеть тихо на диване не получится и нужно будет в процессе тоже участие принимать, то всегда есть какие-нибудь «ведьмы», привораживающие по прямому эфиру в соц.сетях и прочие столпы оккультизма, способные всё сделать самостоятельно, пока клиент довольный потирает руки.

В мае помогал Анне писать курсовую по жанру живописи Vánitas. Перелопатили всю домашнюю библиотеку. Работа писалась с энтузиазмом т.к тема нам близка и очень интересна. Результатом тоже были довольны и закономерно решили, что и преподаватель будет доволен. Сдали, забыли.

В этом месяце узнаём, что курсовую не приняли. Из вероятных причин в моей голове были изъяны в оформлении и недостаточный объём, но нет. Оказалось, что не приняли её, ибо в курсовой есть подпункт про взаимосвязь оккультизма с этим художественным жанром. В этот момент мне показалось, что я сгорел до состояния пепелища.

Считаю необходимым упомянуть, что Vánitas есть жанр барочной живописи, ставящий своей целью напомнить человечеству, что жизнь — это мгновение, а у смерти временных рамок нет. Сам жанр ставит знак равенства между собою, символизмом и оккультизмом. Ни одну из таких работ нельзя воспринимать буквально, ибо каждая деталь картины — слова, которые может прочесть лишь человек знающий. Он способен сложить прочитанное в единое целое и понять, что хотел донести художник на самом деле.

Но, судя по всему, при написании курсовых в учебных заведениях РФ, нужно избегать упоминаний оккультизма, Сатаны и всего подобного, дабы хранимые богом православные преподаватели не гадили в исподнее всякий раз, когда натыкаются на эти ужасные слова.

Может показаться, что меня раздражает факт страха перед оккультной сферой у людей, но нет. Я привык, что "на Руси дураков лет на сто припасено", я вырос в этой стране. Меня разозлило, что эта дремучесть служит поводом ограждать людей от знаний. Преподаватель совершенно точно знает о взаимосвязи Vánitas и оккультизма, но она не позволит об этом узнать студентам, потому что зашоренность сознания и мракобесие — исконные столпы одной великой державы, которую я считаю чудом света, потому что так бездарно потерять всё, включая будущее народа, можно только чудом.

"Неугодный момент" в курсовой мы решили просто удалить. Переписывать целую главу из-за того, что у возрастной курицы не пробились зачатки интеллекта, мы, разумеется, не станем. Благо, это последний год учёбы Анны, а то мы уже устали удивляться тому, какую ещё ересь преподнесёт нам это замечательное учебное заведение. К слову, мы прошли через жалобы на преподавателя, который распускает руки в отношении студенток (Анну он не трогал, иначе бы его уже отпевали); прошли через случай, когда Анну не перевели на бюджет т.к "потеряли" её документы. И всё это лишний раз убедило меня в том, что российскую систему образования спасёт лишь полное её уничтожение и создание с нуля (это касается и всех остальных сфер).

Современный мир суетлив и в нём каждый постоянно тянется за выгодой, чего я не осуждаю, ибо логично. Так и среди практикующих жажда «быстрой силы» и исполнения всех желаний во главу угла ставится. Да и часто в таких ситуациях внутренний голос игнорируется в угоду стремления заполучить всё и сразу.

Каждый практикующий изначально предрасположен к взаимодействию с теми или иными силами (можно иногда убеждать себя, что выбирали не тебя, а именно ты, дабы самооценка ровно сидела и не начала беспокойно ёрзать). Зверь для жизни в своей местности создан, так и практикующий в жизнь приходит с навыками выживания в определённом «ареале обитания», который ему, правда, предстоит найти. Как скорость бега гепарда бесполезна в тундре, так и друид бесполезен, скажем, в веретничестве.

Может утечь много воды до того, как такой человек обнаружит себя и свой путь, если нужной личности рядом не подвернулось. Но если своё нутро слушает, то через преграды пройдёт и поймёт, кто он есть. Найдя же себя и своё, он обретает надёжную опору и поддержку, творить всем негатив не бежит и в балансе идти продолжает, извлекая бесценный опыт из собственных ошибок. Тогда каждая проблема делает сильнее и встречается не с опущенными руками, а как новый багаж из уроков и выводов. И преодолеваются проблемы проще, когда связь с близкой тебе силой ощущаешь и понимаешь, что на своём месте стоишь.

Многие практики современности, однако, плотью и кровью вышли из социума и склонны рассматривать свой путь в «товарном» ключе и как способ решить все свои проблемы, не уделяя внимания тому, кто они и откуда. Лезут в различные традиции не из врождённой тяги к конкретной из них, а из желания получить «здесь и сейчас», и часто из желания возвыситься над другими (об этом я давно хотел поразмышлять и, кажется, ближайшие дней десять буду готов). Потом отсюда произрастают те, кто в перерывах от забегов по погостам, не забывают завернуть и в церковь, и в позе сколиозного лотоса посидеть, помолившись Кришне. И параллельно радуясь тому, что уж им-то точно удалось Силы Высшие ловко провести и лавировать спокойно между двух огней. Потом такие «маги» начинают затухать и тяжко выть, а в народе, благодаря их деятельности, заводятся байки, что если заниматься колдовством, то обязательно расплачиваешься здоровьем детей/внуков, либо болеешь в конце жизни, и т.д.

Посему необходимо прислушиваться к внутреннему состоянию и искать то, что твоё, а не сидеть там, где с первого раза вышло. Почему близко и чем – основные вопросы, которые должны волновать, а не возможное обретение силы и прочего. И, разумеется, быть готовым к тому, что нутро отзовётся не на супер-классную-модную демонологию, а, к примеру, на Ифа-Ориша. При этом необходимо понимать, что работая с какой — либо традицией, человек так или иначе сливается с нею и меняется. Хочет он того или нет. И перемены эти часто носят негативный характер для окружения того человека.

Во время поиска пути почти у всех бывают ошибки и повороты не туда. И это нормально, если уметь своевременно ретироваться оттуда, где не ждали и горевать об утрате долго не станут. Но, увы и ах, довольно часто, осознав, что путь прошлый был ошибочным выбором и вот, найдена тропа по душе, юный практик начинает пытаться занять оба стула сразу, пытаясь угодить «и нашим, и вашим», что само по себе нелепо. Наколоть и проехать не получится. Зато превосходно получится насобирать оплеух на все последующие жизни. Во всяком случае, побитый точно поймёт и выучит наизусть, что успех в оккультной практике приходит тогда, когда достигнуто созвучие с тем, что действительно является твоим.