енфраншиш

соприкосновение с любым культурным контекстом вызывает у меня постоянное напряжение — не умственное, не моральное, а просто-так-напряжение — я чувствую, что для свободного пребывания в этом контексте мне чего-то не хватает, кажется - знаний; да, точно, мои знания не соответствуют — но пощупать или хотя бы обозначить тот уровень, до которого они не дотягиваются — невозможно, потому что я сравниваю их не с конкретным, существующим примером, а с чем-то там, которое сизым туманом пролегло у меня от затылка до височной кости. близорукость ума, катаракта абстрактных представлений, куриная слепота логики, и скока там диоптрий —ууууу, моей головушке давно пора присвоить инвалидность. когда я читаю в эту голову что-нибудь, призванное если не рассеять туман, то хотя бы заглушить тревогу, что-нибудь, написанное людьми, которые по праву роются в культурных контекстах, для меня это выглядит как "у Платона было десять пальцев на руках, он был грек, возможно, у него росли волосы в ушах - но сейчас это доказать не представляется возможным". или можно всё это заменить одним словом — дискурс. сколько раз не говорю себе "дискурс, дискурс, дискурс", и никак не могу понять — зачем дискурс? почему дискурс? пацаны, кажись, у меня в башке дискурс! туманность андромеды, мля! вот что значит дискурс!

но это барахтанье, конечно, можно терпеть, как всё на свете. для того, чтобы на паре по музлитературе различить в хоровом произведении Сильвестрова строчки Леонида Кисилёва

я постою у края бездны
и вдруг пойму, сломясь в тоске,
что всё на свете - только песня
на украинском языке

и почувствовать укол узнавания, и увидеть связь между всем, и стать её частью (хоть чем-то стать!), и стать свидетелем того, как все, кого ты любишь, жмут друг другу руки (порой даже сами не ведая!), и в ответ на слова преподавательницы о том, что она никак не может расслышать слова, сказать что-то о киевском поэте, "которого вы, наверняка, не знаете, потому что он умер молодым и давно", и понять, сколько за этим бульканьем скрыто, и на мгновенье застыть — и влюбиться в контекст, и ощутить себя в нём свободным.

генийигорьсеверянин во мне живёт и творит!

всех женщин со стройными ногами
следовало бы казнить -
подвесить их за эти самые ноги,
чтобы каждый прохожий мог ноги потеребить,
мог ноги потеребить.

всех женщин с большой грудью
следовало бы держать взаперти,
чтобы не могли они прокладывать грудью
светлые в будущее пути,
в будущее пути.

всех женщин с красивым румяным личиком
следовало бы извести,
чтобы остались на свете одни уродины
и не было поэтам о ком грустить,
о ком грустить.

всех женщин, обладающих вот этим набором качеств
плюс ещё мозгом в голове
было бы неплохо сформировать в отряды казачеств
и подчинить их мне,
мне.

не то чтобы мне нужны казаки или красивы бабы,
нет, нет -
я бы просто на войну их отправить могла бы,
а все мужики достались бы мне,
мне.

Макеевка научила меня следующим полезным вещам:

оказывается, во фразе "целую ночь соловей нам насвистывал" нет ничего романтичного;

на всё коту масленица, а стасе гран-при;

сегодня ты, а завтра - я;

и очень может быть, что на свою беду, я потеряю больше, чем найду. ещё больше. ещё;

на любую армянскую мафию найдётся другая, ещё более сильная армянская мафия;

вейнбах вейнбаху рознь;

элина лучше меня;

я всё могу вынести.

Я знала те, що будуть сльози, мука,
багато праці марної, дрібної,
невидної і часто, дуже часто
даремне вжитої. Не тільки надгороди
за все те я не жду, а ледве-ледве
від власного картання захищаюсь
і ледве стримую докори свого серця
за те, що завинила без вини.

Коли часами в сутіні щоденній
яскрава квітка щастя процвіте,
її приймаю не як надгороду, –
як дар, як диво, як нежданий рай,
відкритий на хвилину з ласки неба,
як легендарний з папороті цвіт.
А потім, коли знов наплине сутінь,
я думаю: я знала се, я знала,
мовчи, душе, спини свій стогін, серце,
так мусить бути…

Може, хутко прийде
година та, коли в сльозах побачу,
що я навік зів’яла, помарніла,
і квітка щастя раз назавжди зникла,
як легендарний з папороті цвіт.
Заплачу я кривавими сльозами, –
так, певне, плакали вигнанці з раю, –
але й тоді скажу: я знала се, я знала,
мовчи, душе, спини свій стогін, серце,
так мусить бути…

Хоч би вже не сутінь,
а тьма сувора залягла кругом,
я ще не здамся, буду прислухатись,
чи не заглух в душі мій давній грім,
тривожно думкою загляну в саме серце,
чи в ньому ще спалахують часами
колишні блискавиці, – а як ні,
якщо мене зима пройме до серця,
мою весну таємну переможе,
мої дивниці-квіти поморозить,
то я скажу: ні, я сього не ждала!
Умри, душе, розбийсь, холодне серце,
так жить не варт!

Леся Українка

у среднестатистического интеллигентского сознания, нашпигованного мутной недоэрудицией, есть свои преимущества. например, все мои приятели говорят - ох, весна, лень заниматься, такая погода классная, усадить себя за инструмент вообще невозможно - а ведь сессия не за горами, боже-боже, какая нас ждёт жопа! а я говорю - у меня кризис по-феллиниевски, я чувствую себя посредственностью, я хотела всю жизнь кататься на подножке трамвая, в котором едут гении по своему миру, но вот теперь я соскальзываю с неё, скоро упаду на рельсы, боже-боже, какая меня ждёт жопа! зато хоть не ругаю композиторов, чьи произведения играю. потому что интеллигентный человек крепко держится за своё звание интеллигента и соблюдает всякие фиговины, характерные для него - например, всегда и во всём обвиняет только себя. вот как другие кричат - оооой, Баааах, скотина такая, написал пятиголооосную фугу, а нам бедным мучиться с ней! аааа Шопеен, да пошёл ты со своими этюдами к чёрту! а я - да нет, Дмитрий Дмитриевич, это не вы мудак, а я. и тогда расчувствовавшийся Шостакович снимает очки, чтобы поцеловать меня. и я, конечно, тоже снимаю (потому что целоваться в очках неудобно).

некоторым людям надо, чтобы их постоянно хотели.

не в этом вашем узко профильном половом смысле, - хотя и в нём тоже - а вообще хотели. думали о них, страдали по ним, убивались, или наоборот - были счастливы от одного осознания, что такой прекрасный человек живёт с ними в одно время. если такого прекрасного человека не аукать постоянно - даже просто проверяя, не сдох ли он, если замолчать на мгновение, а потом снова крикнуть - в лучшем случае, последуют обвинения в том, что вы кричали не тем голосом, не в ту сторону и не учитывая направления ветра. такой человек может мучиться оттого, что в соседнем подъезде пили портвейн, а его не позвали. он, конечно, умница, и отлично понимает, что пили совершенно незнакомые ему люди, да и за всеми подъездами не уследишь - но сам принцип!

а написала я "некоторые люди" потому, что учусь отрешённости и объективному взгляду сверху. так-то ведь надо написать "я". ну да, разумеется - "я".

соскучились по гениальной поэзии? а вот вам генийигорьсеверянин, свеженький, пятнадцать минут назад ещё на лужайке травку пятками жмякал!

пробегает юный лермонтов
тараканом в дальней комнате.
всё не так, как ему снилося
(если вы, конечно, помните:
он хотел, засранец эдакий,
помереть не умираючи,
чтобы жизнь звенела где-то там,
ну а сердцу - до свидания)
не бывает так, родименький,
либо сдохнешь - мордой в омуте,
либо тараканом бегаешь
по засраной тёмной комнате.

почему вы ничего не пишите в последнее время, господин писун?

ну понимаете, очень трудно выбрать подходящую форму для того, что я хочу сказать. вот вчера мне пришла в голову мысль, что все люди свиньи. так себе мысль, надо сказать. пользованная. да я и не уверен, что это действительно мысль. но ладно, пришла - и то радость, ведь редко приходят хоть какие-нибудь, надо записать. тут встаёт вопрос - как именно? ах, почему все люди - свиньи? но меня совершенно не интересует, почему. я не знаю причин многих явлений и событий - например, ни малейшего представления не имею, как появились чёрные дыры. или как электроны совершают свой унылый непрекращающийся бег. так какого чёрта меня должны занимать истоки человеческого свинства? можно иначе: все люди - свиньи. афористично и ёмко, к тому же в этом есть что-то библейское - типа "все люди братья". но при всей простоте претенциозно получается - ну, когда автор пишет сложно, хитросплетённо, чувствуется, что он хочет понравиться. а когда просто - значит, он уверен в своём мастерстве, мол, минимумом средств может выразить максимум содержания и всё такое. что ещё остаётся? осознал сегодня, что все мы - свиньи. так мерзко стало, господи, будто заплевали мне всю душу. как бы вырваться из этой пакости, жизнь начать заново, светло, чисто, с верой и любовью к человеку… чеховым повеяло, достоевским, русской интеллигенцией, чуете? херня! хочешь перестать быть свиньёй - переставай. только не пиши, не пиши об этом, чехов, достоевский, русская интеллигенция…

а вообще я просто сам не знаю, чего хочу. вчера одну хорошую девушку, страстно желающую стать писателем, послал искать в родинке бога. ну вы представляете: в родинке - бога! а она говорит - не могу. а и нечего соваться в литературу, если таких элементарных вещей не можешь. я вот не могу - и не суюсь.

стоит мне один день не разговаривать с тобой, не думать про тебя, как ты - хоть и умозрительно так, в моей башке, но - улетучиваешься далеко-далеко. и мне кажется, что за этот день у тебя могли произойти все жизненные катастрофы, которые только могут осчастливить поэта. я отвлекусь на секунду, а тебя уже не будет - ни внутри меня, ни снаружи.мы живём этой весной, как в конце времён - когда и макароны слипаются, и узор на новом диване приводит в панический ужас, и сны под утро не страшнее жизни.

я не трус, но ты не уходи.

смотрю на оранжевую подушку с тигром. тигр похож на ричарда гира - большой шнобель, маленькие глазки, все бабы в восторге. ричард тигр. тгир. тигир. tea гр. tea bear. ричард игр. герр тигр. ричард третий. ричард тибр. тигр и евфрат. тре-те-те-те. ричардушка тигрогир.

я скребу ногтями внешность.
тишина. неспешность. нежность.

когда мне случается проспать первую пару, я вскакиваю с ужасом, смотрю на часы и думаю - ужас ужас, да меня ж будут искать, волноваться, звонить, какой дискомфорт. потом вспоминаю, что я ещё не родилась, значит, и идти никуда не надо. и снова сладко засыпаю.

* * *

люблю кидать шапку на вешалку, немного отойдя в сторону или сидя на стуле. при этом загадываю - если попаду, значит, есть Бог и бессмертие. всегда попадаю. расстояние выбираю при этом не слишком большое, чтобы не остаться без вечной жизни, но и не слишком маленькое, чтобы не жульничать. на самом деле проклятые вопросы очень просто решаются.

сочинила очень тонкое хокку о самоубийстве. ну а чего можно ожидать, когда день начинается Чораном, а заканчивается Луниным (для тех, кто не в теме - это такой русский Чоран):

чайник с водой на плите.
выключить сразу
или дождаться кипенья?

вообще мне хочется писать грустные, душераздирающие вещи про свою жизнь, и чтобы при этом жизнь моя была благополучна и весела, ну чтобы была жи-туууу-ха - например, ухохотавшись с Сашей до одури, прийти домой и написать что-нибудь такое: каждое утро теперь начинается с боли в руке. никому не говорю об этом - а вдруг вылечат. голодаю, интеллигентно называя это диетой. выхожу из дома и не знаю, вернусь ли я обратно - на всякий случай ношу в кармане предсмертную записку и револьвер. очень смешно. но на самом деле я тут собираюсь про жизнь написать, во всей её суровости. у меня сегодня чуть собаку не упёрли. мать - единственный человек, который справляется с этим демоном шерстеплюйства, уехала. и наняла погулять с собачкой нашего монтировщика из театра, психа Вовку. Вовка сначала долго не шёл, потом пришёл какой-то мокренький, забрал собаку, позвонил маме в Луганск, спросил, почему собачка себя так хорошо ведёт, потом позвонил мне, спросил, обучаем ли мы его командам, сказал, что Джордж, оказывается, всё понимает - и апорт, и голос (зачем охотничьей собаке подавать голос? уток развлекать?), и рядом, и идёт без поводка, и вообще чумовой парень! ну странно слышать, да и ладно, забыли. я забыла, а Вовка не забыл. и пропал вместе с Джорджем на долгих три часа. телефон выключил. после трёх часов наших метаний и звонков Вовкиной жене, на проходную театра, Вовкиным товарищам по детсаду, с которыми он чисто теоретически мог забухать, после корвалольного запаха и диспуте о характере Вовкиной психической болезни, после длительных поисков Вовки его женой по дворам и канавам и предположений о судьбе Джорджа - Вовка пришёл к себе домой. в сосиску пьяный, но с собакой. наорал на жену, порывался прийти к нам просить прощения, получил по ушам и лёг баиньки.

понимаете, он пришёл с собааа-ааакой! ну как тут не любить людей.

Постмодернизм посткриптум: тут по радио товарищ Левитан передал, что к нам идёт Вовкина жена с Вовкой и собакой. всё-таки не выдержала простая семья монтировщика и костюмерши моего Джорджика. кстати, он явился грязный и со следами эмигрантской тоски на лице.

вот я каких-то вещей вообще не понимаю! например, когда меня ругают за мерзкие поступки, а я не чувствую ни стыда, ни обиды. и не знаю, почему меня надо стыдить. я не вполне уверена, что действительно живу, и что все поступки, которые я совершаю, вообще имеют ко мне хоть какое-то отношение. ну не ощущаю я связи своей воли и того бедлама, который после меня остаётся. я часть той силы, что вечно хочет добра и вечно совершает какую-то неведомую чхню. вот почему я беру ключ, закрываю кабинет и ухожу развлекаться с мальчиками (слушать как они играют юмореску щедрина, угомонись, фантазия читателя), а ключ не сдаю? подло, пошло, недостойно советского офицера. но это - не я, и юмореска не моя. когда я гадкая, я смотрю на себя со стороны и в носу поковыриваю, потом запуливаю козявкой в потолок и перевожу взгляд на что-нибудь другое. наверное, пока русские писатели придумывали совесть, я утрамбовывала вату в собственной черепушке.

когда-нибудь мне скажут - какая хамка, а ещё очки надела. и я умру от неожиданности.

иллюзия свободы - это когда ты во сне попадаешь в кромешную темноту и закрываешь глаза, ну, будто бы это ты сам выбираешь мрак. и будто твой личный мрак уютнее того ужасного всеобщего, который вокруг.

цитаты великих людей спросонья.

кусок пирожка попал в зазор
между клавишами ноутбука
я кину туда ещё помидор -
вот какая у меня скука!