Ты моя пустота

прийти и смотреть на тебя. такого красивого. такого не-родного. среди всех этих людей видеть одного тебя. и навечно помнить, как ты занимал пространство между моих рук, моих ног, моих губ. и эту картину: ты, тогда ещё любивший меня, я, стоящая перед тобой на коленях. и то, как кончиками пальцев отгибала воротник этой твоей чёрной рубашки, чтобы поцеловать тебя в ключицу. я люблю тебя, свет мой. я так тебя люблю.

почему не ты любишь меня, свет мой? вся моя жизнь превратилась в череду суеверий: забыла подушиться - увижу тебя. сниму браслет - не увижу. не буду скучать - ты напишешь. Вот есть человек, он держит меня за руку - а я чувствую твою. он гладит ногти - а я чувствую под ними твою кожу. он целует мне щёки - а я скулю внутри по тебе. почему не ты меня любишь, свет мой?

За ночь мои слова приобретают волшебный смысл.

За ночь твои глаза цвета вечерней степи тускнеют в памяти, утопают в душе.

За ночь мои глаза вливают слезами боль в щёки подушек.

Но приходит день и я снова вижу твои эти карие глаза, мои снова полны отчаяния, днём мои слова опять пустеют, превращаясь в бессмысленные оболочки глупых чувств.

Пусть всегда будет ночь.

Пусть не наступит день.

День, который приближает меня к смерти мечты. День, в котором я опять глупо люблю тебя и не нахожу себе места.

Пусть не наступит.

Знаешь, свет мой, как давно я хочу поговорить.

Знаешь, здесь, внутри, мне без тебя невыносимо одиноко. Я хочу поговорить, ищу любой повод - и при встрече не могу сказать даже "привет".

"Доброе утро, свет мой. Хочешь яблоко?"

С таким трудом поверить тебе, чтобы теперь раздирать зубами подушки и бледнеть каждый раз, как твой взгляд скользнёт по лицу? Я хочу поговорить. Сказать, что не умею любить наполовину.

Сказать, что любить буду до конца. Сказать спасибо за то, что ты был. И что лучше всего я помню твои плечи. Я люблю тебя, свет мой.

Я помню этот свитер. Как однажды он впитывал мои слёзы. Знаешь, свет мой, я скучаю по тебе. Вчера в кино я хотела другого человека. Вчера я касалась его коленом и хотела, чтобы на этом колене лежала его рука. Не сбылось, впрочем, это неважно. Ведь сегодня я трижды видела этот свитер, и лишь два раза не плакала. И откуда только во мне столько слёз, свет мой? Думала, ты, уходя, забрал их все. Я всё ещё люблю тебя. без тебя ничто

шла сегодня мимо той надписи "три метра до урны", где ты широко шагал, измеряя это расстояние. Вдруг стало пусто. Вдруг я всей кожей, всем телом ощутила твоё отсутствие. Не стало хуже, хуже уже некуда. Стало обычно - обычная ломка-без-тебя, обычная необоримая тоска, обычная рвущая горло грусть. Сегодня ты ушёл со словами о моей любви в кулаке, а меня перестали держать ноги. Я падала, уже в который раз за этот бесконечный месяц, а ты уходил. И знаешь, А., что самое ужасное во всём этом? То, что теперь здесь я пишу тебе, свет мой.

Я без тебя ничего не хочу - без тебя незачем, не для чего. Мне без тебя каждый день в тягость. Каждое утро - как билет в ад. Искать тебя глазами в толпе, находить и медленно умирать - каждый день, каждый час, секунду. Во вдохах всё меньше жизни, в глазах - блеска, в словах - смысла. Я. Скучаю. По тебе. Ты мне смыслом был, счастьем, любовью моей. Ты был мне светом, Андрей.

И хочется выть. Вывернуться наизнанку, чтобы хоть чувствовать что-то кроме этой немой невыносимой тоски.

Там, снаружи - весна, солнечная, невероятная, но внутри так ничего и не оттаяло.

Внутри слёзы - не море, целая Антарктида солёного льда. Внутри - отупляющая боль.

"сколько нас таких", - одну и ту же строку на языке, как заклинание: "вбить одну руку в другу, только бы не отпускать"

Смотреть на старое фото и вспоминать, как когда-то могла прикасаться губами к шее.

Смотреть на старое фото и вспоминать то, от чего теперь эта Антарктида внутри, от чего боль едва не сворачивает пополам при каждом взгляде в глаза, в которых, кажется,

видела звёзды.

А может, и жемчужные блики на дне.

Знаешь, от этих бликов ещё больнее.

Однажды ты ушёл и я билась в немых истериках.

Теперь ушёл А. и я временами дышать не могу даже. Сегодня я бежала, и круг за кругом мне в глаза бросался усилок в углу. Тот самый, с моих последних фотографий - фотографий того дня, когда А. ещё имел совесть меня любить.

С тех пор прошла уже вечность. Кажется, даже без тебя мне было не так плохо.

У А. самые красивые губы.

Может, И. и А. - в наказание за ту боль, что я причиняла многим своим "до", уходя? Что ж, тогда это справделиво.

Но всё равно чертовски, мать его, больно, свет мой.

До чего же мне сейчас больно.

Говорят, что "если один раз ты задумаешься - а действительно ли ты любишь человека - то это значит, что ты разлюбил его навсегда" ©

Я задумывалась, люблю ли я А. Каждый день. И знаю, что на самом-то деле не люблю.

Но оказалось, что он не любит меня сильнее. И я не знаю, куда теперь себя деть, а главное - зачем?

Я с таким отчаянием искала в нём свет, что даже могла найти. Не сложилось. А теперь уже и не сложится. Я буду скучать по его верхней губе, по ресницам в уголках глаз, по рукам, обнимающим меня поперек живота каждое утро, пока я сушила волосы.

Скажи, свет, что я делаю не так? И разве можно любить тебя - а потом искренне полюбить кого-то другого?

Скажи мне, свет, если то, что ты говорил о чувствах ко мне - правда, то

как тебе хватило сил? Уйти. И не возвращаться.

Ответь мне, свет. Ответь мне.

"…сколько нас таких…?"©

Я снова теряюсь в собственной голове, будто бы иногда и не живу даже. Вчера аск спросил о том, что меня бесит, и я хотела ответить, что бешу я.

Потому что вот он милый А.- такой теплый и нежный. А я все о свете.

Бесит А. Потому что такой близкий и родной, а я все равно ведь о свете.

Бесишь ты, свет мой. Потому что вот со мной такой родной А. Только я все одно о тебе.

Иногда чувствую, будто зря стараюсь. Будто встречаюсь из-за чувства долга.

Я думала, будто все твое во мне уже прошло. Оказалось, нет.

Может, оттого, что я не пью уже месяц - все так?

Или от чего-то другого.

Как думаешь, свет, если я сейчас для человека не на первом месте - то еще когда-нибудь буду?

Нашла недавно исписанные острым карандашом тетрадый лист. В числе прочих - "ты всегда для меня свободен".

А он - нет.

Помнишь, я звонила тебе, по утрам, по вечерам, говорила:"давай встретимся" и неизменно слышала:"давай".

Я не должна чувствовать этого, свет мой, ты - моя фантазия, мое безумие, ты - не живой человек, тебя не существует. Потому что Э. - не ты. И никогда тобой не был.

Но с тобой сигареты были вкуснее. Ни с кем больше они не были такими вкусными.

Что сделать, чтобы потерять память о тебе навсегда? Потерять память, если только.

Не существует, наверное, человека, способного избавить от боли.

Но у меня есть милый А. И я плачу ему в плечо и боль проходит.

Пусть он будет вечно.

Грустная длинная гусеница.

Черт возьми, он же на меня подписан. Лучше мне было об этом не знать. То еще Откровение.

Впрочем. Я пью вместо сна и слушаю звенящий из-под воды расстояния голос Петербуржца. Мне уже не больно.

Мне ломко. Все время так ломко. Словно вместо кожи тончайшее стекло, а внутри - тягучая ртуть. Обнимаю себя руками, чтобы случайно не разбиться.

Скоро зима. Помнишь, как прошлой зимой я не смогла без тебя жить? Я до сих пор не могу, хотя уже не скучаю.

Не возвращайся никогда. Никогда мне больше не звони, свет мой.

"свет выслушает. свет поймет", - твердила я себе во время этой долгой дороги домой.

Двенадцать часов тряски, полных противных, грязных сумбурных снов.

Мне так пусто, свет мой. Я выгнала из жизни всех и теперь вычищаю остатки. но мне слишком много людей, все еще слишком много.

Кажется, я никогда больше не стану целой. Кажется, что внутри снова эта липкая, тягучая и до невозможности холодная пустота.

А может, и не кажется. Может, так оно и есть.

Моя девочка ушла, свет мой.

А мне почему-то хватило гордости не идти за ней.

Почему-то хватило.