Winter Soldier

Мы безрассудны, когда дичаем - вновь по строке пропускать в молитвы.
Осенью мальчик слегка отчаян - лезвием вскормленной кровью бритвы.
Нам бы [рожденным из совпадений] в каждом глотке отыскать былое.
Мальчик вернулся к тебе осенним. Мальчик, увы, не покинул строя.

Выбранный ночью, зовет на берег. Голос доносится, стены рушит.
Вечная россыпь твоих истерик. Город [что близок] жесток снаружи.
Имени нет. Значит нет и фальши. В каждой строке оживает лучший.
Что же случается с нами дальше, мальчик, с которым мы неразлучны?

В даль уносящие нас вагоны. Жаль, не спасенный в моих молитвах,
Маленький Каин [дождем крещенный] вновь умирает на поле битвы.

© Неподлежащая

Две последние строки разрывают мне сердце.

Я всё понимаю. Настолько всё понимаю, что иногда хочется биться головой об стену от этого понимания.

© Александрина Бобракова, "Город которого нет".

я боюсь людей, я боюсь дышать, я боюсь сорваться, чеканя шаг, забываю рифмы, срываю шоу,
чтоб никто не нашел меня, не нашел.
я боюсь огней, я боюсь витрин, приезжай скорее в мой Третий Рим, я забытый Господом пилигрим, /поклонившись, спешно смываю грим, разрываю маски, стираю смех/, я такой смешной и один на всех, мой триумф - провальный твой неуспех.
я давно забыл твой прекрасный смех.
я боюсь не смерти, мне страшно жить, и никто мной больше не дорожит, все ищу реальность - теряю нить, расскажи мне, как же тебя забыть? для чего пытаться, и стоит ли, мы давно на разных концах Земли, а к тебе ни поезд, ни корабли (было б странно, если б ходили в лимб), а пока и рифмы тебе, и шоу.
я не помню, как я тебя нашел.

©

выжжено-прожито.
снег остается в пальцах,
угольно-черный падает на ладонь.
нам до весны - до осени продержаться
было бы счастьем. может быть, доживем,

может быть, стерпим. тысяча разных может.
тысяча их, положенных на стихи.
мы на себя безудержно не похожи -
господи, как же ты нас не сохранил,

как не сберег - бездомных и безымянных,
как отпустил - беспомощных - за порог?
нас холода тоскливые обнимали,
и снегопад отпаивал молоком,

но все равно мы плакали, замерзая,
зиму кляня на самый последний лад.,
даже немые звезды сбивались в стаи
бога ища по улицам наугад

и находили. кажется, находили.
нимбом лежал прозрачно-белесый дым.
господи, мы так яростно не любили,
как же ты нас так искренне полюбил?

прожито-выжжено.
снег - бахромой на плечи,
и́ссиня-белый тает на волосах.
нам бы дожить до осени - станет легче.
нам бы всего лишь выдержать холода.

(с) шаншайя

Созвучно со здешними холодами. Продержаться до весны представляется непосильной почти задачей. И если бы только из-за морозов.

Черт-черт-черт. Даже если бы у меня была возможность писать ранее, я бы все равно ничего не писала - просто потому, что не о чем. Рутина, которая разбавляется изредка особенно интересными фильмами и особо цепляющей музыкой. И вдруг за последние три дня случилось столько всего, что я не знаю, как выбраться из этой лавины, не знаю, носиться ли по дому, распевая Birdy - Wings, или же отчаянно паниковать. Вот сейчас, например, я просто сижу, глядя на еще непрочитанное сообщение - ничего особенного вроде, а сердце заходится так, что грудную клетку грозит разорвать на части. Я не хочу знать его содержания.

Всплеск эмоций. Слышишь, Вселенная? Удачи мне сегодня.

Разрываясь, складываю "Вертера" и "Щегла",
под пиджак. Довлатова –
под кушетку.

ночь – неопрятно тёмная как зола –
бьет в стекло замерзшей дубовой веткой.

я уже не думаю ни о ком.
в полутьме поэзии, снов и музык
пробиваю рифмой как кулаком
ощущение вкуса.

и почти не хочется умирать.
разрываясь, складывать "Вертера" и "Щегла "
под пиджак. Довлатова – под кровать,
а Есенина – по углам.

и привычный стук не собьет с дорог,
если выход видится за окном.
за окном – Варшава, Берлин, Нью-Йорк,
Антверпен.

с шампанским и табаком.

и любая жизнь – ерунда и дым,
а Довлатов, Гёте, Есенин – вздор!

небеса тяжелые от воды
рухнут ливнем в мой полутёмный двор.

и безмолвным криком, как "Я люблю… "
завершится мой неприятный бег.

знаешь,
самый
невыгодный
курс
валют –

это мой к тебе.

©

И опять без автора. Это вслух, пожалуйста.

P.S. А у меня опять боязнь социальных сетей. Лечусь стихами.

город рушится. воют сирены с далеких пристаней.
тишина января. тьма полуночи. только лай
раздается из всех углов, говоря, мы выстоим,
если ты не уйдешь.
обнимай меня.
обнимай.

килотонны снарядов врезаются в плитку улицы.
разлетается камень, брусчатка, осколки льда.
если верить всем сердцем в чудо, то чудо сбудется.
обнимай меня.
не заканчивай.
никогда.

подойди ко мне, здесь, сейчас или мир развалится.
что-то грянет. я знаю, чувствую, ты пойми,
то, что было до нас, - умрет. карусель вращается.
обними меня.
я прошу тебя.
обними.

обрастающий тьмой проулок взрезает очередь.
самолеты пикируют вниз целовать дома.
обнимай меня, я прошу: ничего не кончено,
пока город стоит,
пока город не съела
тьма.

пусть дождями ракет все смоет, и не воротится.
пусть летящей душой не войдет в мои ставни май.
заклинаю тебя: пока сердце мое колотится,
обнимай меня.
что бы ни было.
обнимай.

©

Хотела бы я знать автора.

Я просто оставлю это здесь и пойду дальше мучить Дэлфи. Да.

Нельзя так громко хохотать.

видишь, сколько лживости в этих лицах? им известно кто, почему и как.
им по рангу велено ныть и злиться, опускаясь к детскому "сам дурак".
видишь, сколько ненависти и злости? им никто не важен, никто не мил.
знай, тебе сперва перемоют кости, а споткнешься - "я ж тебе говорил… "

здесь такие слова, что режут десны. расскажи о небе им, о стихах,
как в вишневом саду гуляют весны, как могуч и дик первобытный страх,
как тебя всего накрывает снегом, как в костре сгорают календари,
опадает закатом солнце спелым, мир ужат до тома Экзюпери

и завернут в школьный зеленый атлас. расскажи про рифмы в твоем нутре,
как сменяет детство седая старость, как прекрасно озеро на заре…

напорись на стену непонимания, злобы и пугающей черноты.
это мир гротескно пустых созданий.
так бывает.
просто они - не ты.

©

Ох.

Автора не знаю. Но черт, до чего же… Читать исключительно вслух и шепотом.

***

утро застанет нас в уютной мгле, за плотными шторами, в беспросветном счастье, которое, как угли горящие, еще искрится во мне, которое, знаешь ли, самое настоящее. дотронешься - и ладонь опаляет жар, посмотришь - и солнце слепит его зрачками, преодолев себя, припадаешь и пьешь нектар его сладких губ немеющими губами. и все начинается прямо сейчас и здесь, возводится в степень трепетного ответа - я есть, только если ты тоже есть, пожалуйста, не забывай об этом, ты мне и гавань, и войны, и корабли у чьих-то причалов, мечтающие о доме.
ночь отступает, забирая остатки мглы.

ты.
только ты.
и никого
кроме.

©

Ох уж мне эти сетевые мученики - сами поставили себе диагноз неизлечимой депрессии, не умеют плавать, из-за чего постоянно тонут, а еще вечно норовят сорваться с места и уехать куда-то далеко-далеко, в мир картинок из тумблера с тем, без которого эти страдальцы задыхаются и, в общем-то, сповещают нас, нормальных мальчиков и девочек, о своем душевном самочувствии и сердечных травмах, заработанных по собственной глупости за работой на этом любовном станке.

Ребята, жизнь прекрасна, и она вся не уместится в рамки фотографий в инстаграме!

©

Фэнтези — серебро и багрянец, индиго и лазурь, обсидиан с прожилками золота и лазурита. А реальность — это фанера и пластик, окрашенные в грязно-коричневые и желтовато-зеленые тона. Фэнтези имеет вкус хабанеры и меда, корицы и гвоздики, превосходного красного мяса и вина, сладкого, словно лето. Реальность — это бобы и тофу, а в конечном итоге — прах; это бесконечные магазины Бербанка, дымовые трубы Кливленда, парковки Ньюарка. А фэнтези сравнимы с башнями Минас Тирита, древними камнями Горменгаста, залами Камелота. Фэнтези летает с помощью крыльев Икара, а реальность воспользуется Юго-Западными авиалиниями. Почему наши мечты оказываются такими маленькими и скромными, когда исполняются?

По-моему, мы читаем фэнтези, чтобы вернуть утраченные краски, ощутить вкус пряностей и услышать песню сирен. Есть нечто древнее и истинное в нем, затрагивающее глубокие струны в наших душах. Фэнтези обращается к спрятанному глубоко в нас ребенку, который мечтает, что будет охотиться в лесах ночи, пировать у подножия гор, и найдет любовь, которая будет длиться вечно где-то к югу от Оз и северу от Шангри-Ла.

У фэнтези есть их небеса. Когда я умру, то отправлюсь в Средиземье.

© Джордж Р.Р. Мартин

упрямый город. все кутается в снега,
как будто замерз и снег ему станет пледом.
упрямый, точно пустившиеся в бега
мальчишки - записки, маршруты, пути, победы:
сбежать средь лета, колени купать в пыли,
брести до озера, вплавь пробираться к чаще,
и выяснить, что среди выжженой злой земли
ты только один - тоскующий и молчащий,
замерзший, испуганный, лепящий невпопад
за словом слово - и все же не слышный миру.
упрямый город. без почестей, без наград,
без оговорок, условий - отдавший лиру,
но и не ждущий ни музыки, ни игры -
упрямый, вытертый джинсово до известки -
перебираю пальцами все вихры -
легко и колко - улицы, перекрестки,
и словно улисс прокладываю маршрут,
и как одиссей ненавижу свою итаку -
упрямый город - ты стал мне сердечный прут,
ты стал мне свет, открывающий двери мраку,
упрямый город. все кутается в снега,
упрямый город. умеет молчать подолгу…

в подледном омуте гулкие берега
друг другу шепчут о снах, а молчать не могут.

(с) Марта Яковлева