milaya

Критический момент социальной жизни - это заход на свою старую страницу в непонятках кто все эти телки?

А потом понимаешь: да это же твои старые одногруппники, одноклассницы и коллеги, сменившие здраво фамилии, пока ты крутила хвосты собакам по подворотням всего земного шара. Зато я могу сказать "здравствуйте" как минимум на 10 языках, в моем сознании это немного оправдывает мою по сути бесполезность.

И сидишь, смотришь их свадебные фотографии. Потом фотографии своего старого города. Это удивительно, когда все стали "большими людьми". Юристы, стилисты, врачи и прочее. Знаете, я была маленькой и поражалась, когда мама отправляла меня к врачу и говорила "зовут Александр Федорович, он тебя примет, я с его женой в одном классе училась". Вот, думалось мне, какая крутая мать! Всех знает, со всеми училась.

Я, оказывается, тоже со всеми училась. Знаете, что сделали мои одноклассники и знакомые? И на мой взгляд это фантастически. Они переженились. Ну и что, скажете вы. Они переженились между собой. Друг на друге, на братьях подруг, на одноклассниках друзей, на дочке маминой знакомой. С этим я целовалась после школы, с этим бегала на тренировки, с этой ходила в музыкалку. Смотрю и меня удивительно это вдохновляет. Как кинокартина.
Только бесплатная и всех актеров знаешь лично. Можешь даже лайкать их приватные фотографии. Можешь даже оставить комментарий.
Вот оно БУДУЩЕЕ. Стабильное прекрасное будущее, о котором так грезила моя мама для меня. Вот они подъездные свадьбы, вот они дети ранних браков от уже разведенных родителей, вот она идея счастья. Эта идея счастья "зато как у всех".
Я совершенно нестабильна, совершенно бесполезна. У меня все еще отцова фамилия и нет ребенка. У меня нет животного. У меня даже кактус появился только неделю назад. И я этим не горжусь, нет. Просто я сейчас посмотрела документальное кино о том, как вокруг все развивается, меняется, кричится горько, ломается или меняет свое течение.

Пока я доучиваю как прощаться хотя бы на тех же десяти языках.

Впереди — две трети жизни. И от понимания этого сладко дышать, и хочется жадно пить эту жизнь, различая в сумбуре головокружительного бытия оттенки горечи и счастья, любви и боли, света и тьмы, себя и.. тебя, конечно.

Впереди — полжизни. И это — уже повод научиться быть счастливым. И выходить на перепутье дорог, и вдыхать полной грудью ветра, и смеяться, просто так, оттого, что небо глубже и шире любых слов, оттого, что есть, к чему стремиться и кого желать.

Впереди — четверть жизни. Целая четверть шепчущих сказки деревьев, мокрых от дождя мостовых, запаха моря и солнца, теплых нежных рук и согласных губ, песен и стихов. И даже россыпь морщин возле глаз — лишь дорогая твоему сердцу память о таких честных, таких красивых улыбках.

Мы ещё успеем. Пожить, надышаться, налюбиться, настрадаться вволю. Мы ещё успеем коснуться рукою звёзд и сочинить свою лучшую поэму, сделать кого-нибудь счастливым и прочесть те книги, которые откладывали в ящик стола. Мы ещё успеем объехать весь мир и заглянуть в глаза каждой души. Мы ещё успеем, потому что впереди — есть ещё несколько минут.

Даже остановившись, даже закрывшись под одеялом и закрыв глаза, мир вокруг нас не останавливается ни на мгновение. Мы можем обнять кого-то и отвлечься на пару минут, перестать считать, успокоившись, лежа на чьем то плече, но минуты на часах все равно будут двигаться вперед.
Нами придуманное время губит наши внутренности. Мы загоняемая, считаем, цифры владеют нашим сознанием. Сколько лет? Сколько времени? Какой год? Во сколько встреча? Сколько лет вы вместе? Сколько живет любовь?

Смотрите на закаты, встречайте рассветы, ориентируйтесь по луне и солнцу…
Не считайте время. Чувствуйте.
Не существует рамок, преград, километров. Вы поймете, и многие вещи уйдут из головы, когда вы прекратите делать вид, что вы бежите или опаздываете.

Договаривайтесь. Говорите. Объясняйте.

Говорите. Объясняйте. Вот здесь надо потрудиться. Старайтесь быть понятыми, если вам важны отношения с людьми и с миром. Все мы выросли на романтической фигне типа «он знает меня лучше, чем я сама себя», «мы так близки, что слов не надо», «мы долгое эхо друг друга» и «если надо объяснять, то не надо объяснять». Нет ничего сложнее человеческой коммуникации. Представьте, что на свете столько же языков, сколько людей. Англичанин понимает, что для разговора с китайцем нужен переводчик. Так вот, вам самому придется стать переводчиком со своего языка на язык того, с кем вы общаетесь. Нет очевидных вещей. Вообще. Даже если вы говорите, что вам холодно или вы хотите есть, другой понимает это по-своему.

Прекратите страдать.

Страдания очищают? Как бы не так. Страдания изматывают и тащат нас на дно, откуда мы уже не хотим выбираться. Человек страдает, чтобы ничего не делать: «Не видите, я страдаю? Отвалите!» Он купается в них, демонстрирует их окружающим и считает, что этого достаточно, чтобы оправдать свое бездействие. Хватит уже. Нет ничего такого, кроме совсем страшных событий (а их кот наплакал), чего не может перенести ваша психика. Мы запрограммированы на выживание. Мы самые адаптивные существа на планете. Не водите окружающих и самого себя за нос. Каждый раз, как принимаетесь страдать, скажите себе: «ОК, я буду страдать ровно пятнадцать минут. Остальное дострадаю потом». И никогда не пытайтесь утешить страдающего — ему это не нужно.

Не гонитесь за счастьем.

Ну откуда? Откуда вы взяли, что должны быть счастливы? Кто вбил вам в голову, что детство обязано быть беззаботным и наполненным любовью окружающих, что на работу нужно нестись как на праздник, что секс — это безостановочные оргазмы, что дружба спасает от одиночества, что семья — это тыл, а влюбленность — полет? Представьте, какую тучу времени вы потратили, сетуя на то, что у вас все нет так, как у Ленки. Она не ходит, а летает, какает орхидеями, и мужики воют ей: «Я душу дьяволу продам за ночь с тобой». Экий бред. Ленка положила жизнь на то, чтобы вы так думали. Нет ничего плохого в монотонных буднях, хандре, раздражении и усталости. Кому вам надо будет показать дневник счастья с пятерками? Себе? Маме? Богу? Расслабьтесь. Счастье — довольно утомительная вещь, которая хороша в гомеопатических дозах.
А Бог любит вас в любом случае.

Больное горло в этот восхитительный день с солнцем, который мы наконец-то украли у кого-то, распоряжающегося погодой совсем не в нашу пользу.

20 дней до долгожданного момента.

Желание написать.

Сны о симпатиях, улыбка на подушке.

Новые ощущения, и самоощущение, и такие же мутные перспективы, но предчувствие, что все получится, потому что дается в жизни шанс. Потому что осень, а осенью у меня происходит хорошее. Вот говорят, что чудес на свете не осталось, что нет больше места глубине и искренности. Нас просто быт своими пинками заставляет поверить в то, что у жизни один слой. Но уже после одного-пары выспанных утр кажется, что снова все двухсторонее - реальность и сказка. Напрашивается мысль, что все очевидно: меньше нервничать, больше заниматься теми, кто дорог, кушать витаминки.)

Но под утро приснится, что ты приехал, мне не сказали,
И целуешь в запястье, и вниз до локтя, легко и больно
И огромно, как обрушение бастиона.
Я, понятно, проснусь с ошпаренными глазами,
От того, что сердце колотится баскетбольно,
Будто в прорезиненное покрытие стадиона.

Не писала ничего давно, очень давно. А это каждодневная жизнь изменчивая, как ее опишешь. За тем, как протекает день, слежу по изменению в градусах приложения гисметео. Поездки, гладь рек, счастье быть вместе и печальные известия как ведро ледяной воды. И не остается моральных сил сосредоточиться и начать переживать или сочувствовать, как следует, хотя я с трудом могу сочувствовать в течение долгого времени, принимаясь сразу искать причины и возможности выхода из ситуации. Это плохо, иногда полезна просто эмпатия.

«Павлики-равлики», «орлы», «орлята», «лисички», рыба-игла в трёхлитровом бутыле, морские коньки, салатово-изумрудные водоросли, песчаные замки. Радость прибоя, опасность скользкого пирса, коварство поросшего мидиями волнореза. Порезанные ступни. Варёные яйца, бутерброд с «биточками» из тюльки. Огурцы, помидоры, сливы и персики, щедро сдобренные мелким песочком. Вечно раздражённая безмерно обожаемая мамочка. Внезапный ливень. Масляные мазки, хаотично наложенные мощными струями воды на песчаный холст пляжа…

Лишь поднявшись на холм, застываешь, очарованный гармонией живописи.

Пляж моего раннего детства.

Песчаные плёсы. Сосны. Земляника. Широкая жёлтая река. Свияжск. Монастырь. Ужас на дне моторки. Ледяные брызги, заставляющие тело жить. Речной шторм, не терпящий пренебрежительных «морских» предсказаний. Нежная мелкая рябь солнечным утром. Вечерние комары размером с колибри. Огромный осёдланный дог. Наездница в смешных белых трусах, буквально вчера познакомившаяся с запахом смерти и понимающая теперь, что каждый рассвет может оказаться последним. Один рассвет. И один закат. Сегодня. Когда Волга улыбается…

[…]

Ещё один пляж моего детства.

Велосипед. Блаженное одиночество. Шесть утра. Бидон с морской водой для всё ещё раздражённой, но уже не так обожаемой мамочки. Девственная свежесть рассветного моря. Мелкие волны набегают выводком котят-подростков. Играть-играть. Куриный бог. Кулёк мидий для плова. Пальцы испещрены ниточками свежих порезов… Соль. Шелковица. Ожог от щупалец корнерота. Песок. Обжигает после полуторачасового ныряния! Потом согревает… Шум в ушах. Радостная усталость мышц. Пористая вершина ракушняка-гиганта. Он дышит где-то там – в глубине песка…

Пляж моего раннего отрочества.

Шумная компания. Мяч, карты, пиво, водка. Долгие заплывы не утомляют. Потрясающий бронзовый загар. «Сними лифчик! У тебя обалденная грудь!» «Надень лифчик! На тебя же все мужики пялятся!» Неужели я встречаюсь с ними обоими? Людской гомон… Жаркое марево… Несвежий бульон полуденного моря в разгар сезона.

Осеннее утро. Бутылка водки. Заплыв километра на три. Пачка сигарет. Пустая пачка сигарет. Пустая бутылка водки. Слёзы. Хохот…

Первая несчастная влюблённость.

Ночь. Жаркие объятия в холодной воде. Шампанское. Смех. Мидии, жаренные на ржавой жестянке. Моя очередная влюблённость. Спина в песке…

Пляжи моего студенчества.

Галька, прижавшаяся округлыми боками. Раннее весеннее утро. Прохлада. Бирюзовое море. Он фотографирует меня. Он учит меня целоваться. Да-да, учит. Медленно, неторопливо, мягко, но настойчиво и упорно научает меня любви. Той любви, которая вне телодвижений вокруг обнажённой груди. Той любви, которая вне времени и вне пространства. Той любви, которая и есть время большой плотности, способной изогнуть пространство. Любви, невесомой, как поцелуй Бога. Вас никогда не целовал Бог?.. Ялта. Мой поворот в Жизнь на перекрёстке…

Апрель моей молодости.

Грубый песок, южная ночь, огромные чайки, шелуха от свежего миндаля. Мы потные и пыльные, но у нас мы и бутылка «Бехеровки». Я учусь любви. Той любви, которая… У меня красивая грудь, и шаль хороша на моей великолепной фигуре. Каждая последующая система включает предыдущую. Я цитирую Шекспира. С ним спокойно на множество километров и веков. Парсеков и гиперпространств. Предместья Севастополя…

Пляж моего счастья.

Монастырские плиты. «Баллантайнз». Закат. Пеликаны. Говорят, их много в Затоке. Фейерверк. Мидии, но мне уже не больно. Одесса.

Пляж моего покоя.

Зимнее море. Чайки на заснеженном берегу. Пирс в причудливых сталактитах. Я сижу на широком подоконнике, смотрю в окно и пью принесённый им кофе…

(с) Соломатина

все пульсирует, появляется и исчезаетеще тысячу раз нам предстоит наступить на одни и те же грабли, удариться об те же углы, вытянуть одни и те же карты, прочесть слова, которые мы уже читали, открыв книгу на случайной странице в поисках ответа на уже заданный когда-то вопрос. уже неважно даже - фиксируй себя, не фиксируй в том или ином состоянии. будь уверен - оно сменится другим, и тогда уж делай, что хочешь: перечитывай свои старые записи, книги, пересматривай когда-то научившие тебя фильмы, говори с теми же друзьями о проговоренном уже миллиарды раз, дыши, не дыши - хотя лучше все же дышать - все равно будешь в недоумении смотреть, хлопая глазами, и не понимать, почему тогда это уяснилось так легко, а тут вот ты опять мечешься и кидаешься от одного к другому, как будто это было не с тобой и ничего этого ты на самом деле еще не понимаешь, и это лишь только предстоит проработать.

ничего не поделаешь. будешь бить в стену, пока не пробьешь дыру, и, протянув сквозь нее руку, не нащупаешь наконец дверную ручку, за которой стоит что-то, как тебе покажется, новое, приветствующий ветер перемен, раскрывающий перед тобой нараспашку веер новых состояний, до которых ты, о неужели, наконец дорос.

но нет.
потому что за любой дверью, дальше или ближе, обязательно последует стена, уже подготовившая шершавое местечко для нежных, но сильных рук.
для чьих?
твоих, конечно.) ©

Работа учит принимать решения, быстро, резко, четко. Брать на себя ответственность, кооординировать, делать сразу миллион вещей одновременно. Общаться, улыбаться, когда не улыбается, разговаривать на английском :DD Кстати, настоящие англоговорящие люди говорят понятно и внятно, у преимущества остальных, знающих его как второй язык, во рту каша) После всего потом часто не уснуууть!

Ставки на весну.
Март "заряжает" минус, вперемешку со снегом и дождем.
Жду, когда будет сухо. Это главное, ну и теплое согревающее солнце. Чистый сухой асфальт - чистая сухая обувь.
Согревающее солнце - отличное настроение.
Чистое небо.
Градусов 14,15 - идеально!
Поэтому ставки на весну. "Богатая" событиями весна.
Надо на нее настроиться.
Побольше осознанности!!
Особенно этот "взрыв" - когда, как будто, по волшебству все деревья зеленеют. Разом. За день. Не прозевать бы.(с)

Слишком много компьютера, ааааа. Круглыми сутками, каждый день, и ведь нельзя иначе. Потому залитые солнцем и холодящим воздухом улицы были так хороши. Зачем зашла в блог? Что писать? О чем писать? Работа сужает пространство до минимума, вот почему она должна действительно нравится, моя станет такой, быть может, несколько позже, нужно время. А еще нужно найти что-то помимо нее, тогда будешь везде успевать, не стирая часы ничегонеделанием под предлогом длинного смещенного рабочего дня. Что за планктонизм, жить от события до события, от мероприятия до мероприятия, от выходных до выходных, как будто 5 дней между ними - пустое место, как будто работа действительно так тяжела, исчисляя часы выпитыми стаканчиками кофе из машинок, когда с улыбкой встретить гостей - задача максимум. Когда случается что-то плохое, думаешь, что забей, оно пройдет в любом случае, когда хорошее - что оно слишко мимолетно, чтобы воспринимать всерьез. Пожалуй, лучший момент на дню - это когда по Новоспасскому мосту мимо одноименного монастыря и Крутицкого подворья. Достаточно ли смелости поменять ситуацию?

Все подвиги, все сделанное доброе должны привести к смирению. И если не приводят, то они чем-либо отравляются. Без смиренного и сокрушенного сердца самые возвышенные и тягчайшие подвиги неугодны Богу.

Истинаа

Несколько недель назад я навестил своего друга, управляющего активами на триллион долларов. Он сказал: «Посмотри в окно». Мы посмотрели на небоскребы вокруг. «Что ты видишь?» — «Не знаю». — «Они пусты. Все офисы пусты. Среднего класса больше нет». Я присмотрелся. Целые этажи были погружены во тьму. На нескольких этажах было по одному-два освещенных окна, но все остальное пространство пустовало. «Сотрудников нет. Их заменили аутсорсеры и компьютеры», — заключил мой друг.

«Не все так плохо, как кажется», — продолжил он. — «Богатыми сейчас становится больше людей, чем когда-либо. В то же время появляется все больше временных сотрудников».
До меня, наконец, дошло: идея среднего класса мертва. Американская мечта мертва. Да и существовала ли она когда-нибудь? Это был просто маркетинговый трюк.

Работа жестоко крадет наши рассветы и закаты, крадет световой день, до этого этим занимался универ, и это в порядке вещей, нечего возмущаться. Любопытно, как за одни и те же деньги можно проделывать совершенно разную работу, где-то убиваться, а где-то весьма размеренно работать. Воля случая, политика руководства и компании, большие/маленькие клиенты определяют это. Если говорить откровенно, то чечас work не hard. День проходит, потом на шатле летишь.)

С другой стороны, если кто-то предложит покинуть эти места, забыть все, что было ранее, уехать в другие страны и больше никогда сюда не возвращаться, я, скорее всего, соглашусь. Это так незрело, бежать, а ведь и относятся как к ребенку все и всегда до тошноты. Ощущение, что зависла на какой-то точке, никогда не вырасту.

Как и везде две стороны медали, две точки зрения, а хочется максималистского единственного правильного варианта.