Это просто Вьюи блог

Сначала тебя втаптывают в грязь, всячески стараются уколоть, сделать побольнее да пожестче, а потом: "Ну почему ты такая сука? "
ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, БЛЯТЬ
я не виновата, что обрастаю колкостями и шипами, когда меня предают. как только я открываюсь, становлюсь милой и хорошей девочкой, делаю все от чистого сердца - в этот же гребаный момент все летит наперекосяк. со мной действует закон противоположности: когда мне плевать на всех - меня любят до одури, когда люблю я - размазывают по стенам.
и все бы ничего, но жаловаться общим друзьям… это так… низко. почему человек уверен, что все преданы только ему? и почему нельзя либо отпустить это все, либо высказаться уже в лицо и не делать вещей, которые еще никого не красили.
непонятно.

Не люблю, когда прошлое слишком часто напоминает о себе. Если уж обрывать все провода, так не сидеть и не спаивать их потом своим нытьем. Люди приходят и уходят - это нормально. Зацикливаться нельзя. Я очень боюсь, что в какой-то момент жалость победит и я сдамся. А потом приеду. И захочу встретиться. И все. Гиблое дело. Так что, думаю, следует изолировать себя окончательно. Слишком уж изменился круг дорогих мне людей, чтобы возвращать в этот круг тех, кто уже ушел.

Раньше мне казалось, что никто меня в этом гребаном мире не сможет понять. Что со мной что-то не так. Что вечно нужно себя менять и стараться жить по чьим-то правилам.

Сейчас же я понимаю, что нашла человека, абсолютно мне синхронного. Он как будто с другой планеты. Моей планеты.
Не хочу говорить лишнего. Так тепло.

Когда я увидел её в первый раз… Всё в моей голове затихло. Все тики, все постоянно мельтешащие картинки просто исчезли. Когда у вас обсессивно-компульсивное расстройство, у вас в действительности не бывает спокойных моментов. Даже в кровати, я думаю: Я закрыл двери? Да. Я помыл руки? Да. Я закрыл двери? Да. Я помыл руки. Да. Но когда я увидел её, единственной вещью, о которой я мог думать был изгиб её губ, походящий на изгиб заколки для волос. Или ресничка на её щеке. Ресничка на её щеке Ресничка на её щеке. Я знал, что должен заговорить с ней. Я пригласил её на свидание шесть раз за тридцать секунд. Она сказала «да» после третьего, но ни один из них не звучал правильно, так что мне нужно было продолжать. На первом свидании, я больше времени потратил на сортировку продуктов по цвету, чем на еду или разговор с ней. Но ей понравилось. Ей нравилось, что я должен был поцеловать её на прощание шестнадцать раз или двадцать четыре раза, если была среда. Ей нравилось, что я мог идти домой бесконечно, потому что на тротуаре было много трещин. Когда мы стали жить вместе, она сказала, что чувствует себя в безопасности, так как никто никогда не сможет нас ограбить, потому что я точно закрыл дверь — восемнадцать раз. Я всегда смотрел на её рот, когда она говорила. Когда она говорила Когда она говорила Когда она говорила Когда она говорила Когда она говорила, что любит меня, уголки её рта приподнимались. Ночью, она лежала в кровати и смотрела как я выключал свет и включал, и выключал, и включал, и выключал, и включал, и выключал, и включал, и выключал, и включал, и выключал. Она закрывала свои глаза и представляла, что дни и ночи проносятся мимо неё. Однажды утром я стал её целовать на прощание, но она ушла, потому что опоздала бы из-за меня на работу. Когда я останавился перед трещиной на тротуаре, она просто продолжила идти. Когда она сказала, что любит меня, её рот остался прямым. Она сказала что я забираю слишком много её времени. На прошлой неделе она стала ночевать у мамы. Она сказал, что не должна была позволять мне привязыаться к ней. Что это всё было ошибкой. Но как это может быть ошибкой, если мне не нужно мыть руки, после того, как я дотрагиваюсь до неё? Любовь не может быть ошибкой. И меня убивает то, что она может просто сбежать от этого, а я нет. Я не могу пойти и найти кого-то другого, потому что я всегда думаю о ней. Обычно, когда вещь мной завладевает, я начинаю видеть микробов, проникающих под мою кожу. Или вижу как меня сбивает нескончаемой чередой машин. А она была первой прекрасной вещью, на которой меня заклинило. Я хочу просыпаться каждым утром, думая о том, как она держится за руль. Как она поворачивает вентили в душе, словно открывая сейф. Как она задувает свечи. Задувает свечи Задувает свечи Задувает свечи Задувает… Сейчас я просто думаю о ком-то, кто целует её. Я не могу дышать, потому что он целует её всего один раз и ему плевать: вдруг этот раз не идеален. Я хочу её вернуть — так сильно. Я оставляю дверь незапертой. Я оставляю свет включенным.

Есть парень, который мне совсем не парень, но так чудесно относится, что я не перестают умиляться. Уже не помню, чтобы кто-то так мило переживал за меня, заботился. Но, гребаное расстояние в своём репертуаре. Сегодняшний вечер делает меня счастливой. Вселенная, спасибо.

одним удивительным днем (а, может быть, вечером), девочка-лампочка, собирающая вокруг себя людей, поняла, что больше ничего не чувствует.
из своих глаз ей не выдавить и слезинки, а то маленькое море, что она наплакала за три года, высохло.
осталась только одна маленькая капелька сожаления, перетекающая из одного предсердия в другое.

Тебя больше не любят. Заткнись, замолчи, это твоё нытье никому не нужно. Его никто не услышит и не поймёт, а если и поймёт - пройдёт мимо. Потому что чужая боль сейчас эквивалент твоего собственного душевного спокойствия, преобладания над тобой, хотя бы на эмоциональном уровне. Люди - гребаные эгоисты, поджидающие, пока ты откроешь им свою тошнотворную душу. Они натопчаться в ней вдоволь и уйдут. И даже имя твоё никто не вспомнит, и не подумает о том, что ты сейчас скрючиваешься от боли в какой-то одурительно сложный узел. Я не знаю, верить ли мне в судьбу и что все это к лучшему, но я не могу. Меня переполняет гребаные эмоции, от которых то в жар, то в холод. Я не могу больше глушить это, я не люблю алкоголь. Я терпеть не могу гребаный алкоголь, но переходить на что-то более тяжёлое не буду не в коем случае. Меня некому тормозить, я никому не подчиняюсь. И сейчас я пишу в полу раздвоенном состоянии. Почему я такая глупая, почему? Каждый раз мне вроде бы хватает сил закрыть на все глаза, но потом самая малость: один сон, одно воспоминание, запах в шкафу от вещей, фото на телефоне, подвеска на шее. Это все до слёз, до истерики. И все так болит, физически, по-настоящему, что убиться бы. Я просто не знаю, что мне делать. Не знаю. Не знаю. Не знаю.

Я боюсь, що скоро зітрусь до кісток від напрасних благань.

Все меняются, становятся взрослыми, жизнь чему-то учит, дает определенный багаж знаний и опыт. Но это не относится ко мне.
Иногда мне кажется, что всю свою жизнь я спала и вот только сейчас проснулась. Проснулась такая, какая есть. Никаких тебе навешанных ярлыков, плохих воспоминаний. Возьми и разрисуй меня заново, как чистый холст.
Каждый день приносит мне горы проблем и сложностей, но, какими-то магическими силами я с ними справляюсь, умудряясь оставаться девочкой с большими глазами. Надеюсь, это никогда не изменится. Словами одного моего знакомого: "…я знаком с тобой гребаные пять лет, а ты все тот же ребенок. мне кажется, ты знаешь дорогу в Неверленд…".
Нет, Питер Пен мне не знаком, как и дорога на остров вечного детства. Просто мне не хочется становится такой же пресной и скучной занудой, как и 95% моих знакомых. Жизнь сейчас такая сложная. Абсолютно всем тяжело. И я получаю чистый кайф и удовольствие от того, как люди улыбаются, глядя на меня. Я не хочу быть до неприличия ухоженной мадам с запредельными запросами. И не хочу превращаться в серую мышь. Я хочу все так же ходить на работу в кедах, шутить с детьми на уроках, петь с друзьями на улице, слушать музыку на весь дом, говорить глупости, вечно куда-то торопиться. Мне не нравятся списки и просчеты на будущее. Я люблю спонтанность. То, что заставляет сердце практически выпрыгивать из груди, руки дрожать, мысли путаться. Это же так здорово - чувствовать, что ты живешь. Что ты молод, полон сил, возможностей. Что при желании ты можешь все бросить и уехать к любимому морю и все у тебя будет хорошо, потому что ты настоящий, а не фальшивка. Не унылая подделка, копирующая дядю/тетю с обложки Форбс. Я и забыла, как хорошо иметь друзей. Хорошую компанию. Голову, полную свежих мыслей. Идеи, которые мечтаешь воплотить в жизнь. Кардинальные перемены по щелчку пальцев. Да, все рано или поздно предают, но нельзя об этом думать все время. Нужно жить, просто жить.
Откуда во мне столько сил? Не знаю. Наверное, я пережила все самое ужасное, что могло быть и меня уже ничто и никогда не сломает.

знаете как рождается бесчувственность и равнодушие? именно после того, как за некоторый промежуток времени ты невероятно любишь и одновременно терпишь чертовски сильную боль. вот после такого тебе уже насрать становится на чьи-то чувства. на чьи-то слова.

главная моя ошибка - неправильно расставленые приоритеты.
почему-то моя внутрення сахарно-ванильная барышня три года назад решила, что ее будут любить, ценить и т.д. и т.п.
но не тут-то было.
я затыкала свои мозги, мотивируя это наличием своих чувств и рассчетом, что они взаимны.
и, о, чудо. мозг победил, стал на свое место, всадил хорошего пендаля и Настя, аки прилежная студентка и учительница, работает над собой, учится и забивает себе голову исключительно важной информацией, а не "божемойбожемой как я его люблю ко ко ко бе бе бе". кажется, я и забыла, какой я циник.
на самом деле, сейчас мне нужно научиться рационально расходовать свое время. мне нужно сдать сессию на два месяца раньше, пройти санитарный минимум, подготовиться к поезде в лагерь. самое забавное, что мне гипертяжело, но я наконец-то в своем ритме. да, мне за этот месяц нужно посадить дерево, построить дом, завести котов, спроэктировать ракету, выучить японский и научиться отделаять кровь от плазмы силой мысли, но мне в кайф. не работая над собой я забыла, что такое гордость. гордость, что ты что-то из себя представляешь. что тебя ценят и уважают. что в тебе нуждаются и считаются с твоим мнением. кажется, что это мелочи, но когда осознаешь всю свою "силу и мощь", понимаешь, что нет ничего невозможного.
моя прошареная интуиция подсказывает мне, что это лето все изменит. жизнь достаточно непредсказуема, а я до тошноты настрадалась. пора уже и для меня приготовить маленький и скромненький райский уголок в Одессе.
меня радует, что в напарники мне достанутся либо одногруппницы, либо два отличных парня с моего же потока. в моем воображении промелькнула вся поездка и первый день в городе. можно сказать только одно: это будет фантастика. а самое приятное, что в течении целого года меня там ждет парень, с которым судьба свела нас совершенно случайно, но прикипели мы сильно. и я хочу прийти с ним на ту же ярмарку, где мы вместе работали, жахнуть там по стаканчику глинтвейнчика, покурить и поговорить обо всем, что произошло за последний год. а потом шаро*биться всю ночь по городу, петь песни, встретить рассвет в порту. такие мелочи, но боже, они заставляют меня дышать глубоко и ровно, а не биться в конвульсиях, как раньше.
я поняла всего лишь одно: когда с тебя заживо сдирают шкуру, заставляют почувствовать все круги ада, ты просто обрастаешь панцирем покрепче и прешь напролом. я должна взять свою жизнь в руки и разложить ее по полочкам, а те полочки, которые пустуют - заполнить не приходящим и уходящим мусором, а чем-то/кем-то стоящим.

Больно.

На этой планете 7 миллиардов. С чего я вообще взяла, что нашла своего человека так рано и так легко?

Хорошо, наверное, знать, что у тебя всегда будет человек, которому ты катастрофически нужен. Вот чтобы всегда-всегда. Я бы за такое душу продала.