You always hurt the ones you love

Интересно, у меня вроде здесь еще остались читатели и вот каков вопрос: сейчас я пишу большую вещь и было бы кому-то интересно, чтобы я сюда выкладывала по главе как Волчицу, или скинула ссылку на сайт где я выкладываю. Будет интересен отклик…

Сегодня была на поэтических чтениях Ах Астаховой! Она подарила такой заряд вдохновения и положительных чистых и искренних эмоций, что хочется и плакать и смеятся одновременно. Сейчас сижу и кажется, что все это был сон. Но нет это правда, я смогла сетсь рядом с ней, она написала мое имя в моем творческом блокноте, она коснулась моего плеча. И я так хочу чтобы мне передалось частичка ее полета. Хочу так же отдаваться творчеству, как она. Хочу уметь владеть литературным искусством. Я мечтаю вырасти и стать больше, чем я есть сейчас. Хочу чтобы и мои произведения находили отклик…

Первый раз я испытывала лишь чувство стыда. Но я успокаивала себя мыслью, что это ради нашего брака. Это мне кажется самая распространенная причина, которую женщины называют. Но в глубине души мы все признаем, что это все ради себя, хотя сначала я действительно верила, что я как героиня спасу свою семью. Но когда я вернулась домой, а муж не спросил меня, где я была, почему я выгляжу слегка помятой, и вообще от меня доносится посторонний запах алкоголя и другого мужчины, я разозлилась. Первый раз я делала все специально как бы небрежно, неосторожно, я желала оставить как можно больше следов. А все для того, чтобы он оценил мою жертву, заревновал и очнулся от сна. От нашего рутинного и кошмарного сна. Но он ничего не спросил, стена даже не треснула. Я решила повторить это с тем же мужчиной. Того не смущала, что я замужняя, а наоборот раззадоривало. Но второй раз это был уже страстно. Я была недолюбленна и недопонята, и как же мне было приятно внимание, ласки. Мне стало очевидно, что буду к этому возвращаться снова, уже со второго раза. Чем меньше муж обращает внимание, тем больше хочется играть по-крупному. Я ввязывалась в более опасную игру. Я ходила в клубы по выходным и пропадала ночами, прося подруг, если что подтвердить мое преступное алиби. А там, на вечеринках я наслаждалась тем, что никогда не смогла бы получить дома: безумной страстью. Для справки мне 30 лет, я не то чтобы стара, но это тот возраст, когда совсем не хочется отпускать хвост комет под именем беззаботная молодость. Мой муж чуть старше меня, да и возможно он эту комету отпустил давно. Но я так хотела, чтобы он помог сделать это и мне. Однако он считал, что раз я большая девочка, то должна это пережить сама. Он не видел ничего дальше своих представлений о жизни.

Подозрения появились лишь, когда у меня уже было три любовника. И я их всех любила. Та игра, которую я затеяла как разоблачающую, превратилась в прятки. Теперь вечером я всегда была дома, со своими мужчинами я встречалась лишь днем, на перерывах на работе, либо по выходным, когда сбегала из дома под предлогом, что я иду гулять с машейтаней. Но я все чаще стала замечать давящий взгляд мужа. Он довольно молчаливый человек. Раньше меня это не смущало. Он мог говорить о чем угодно именно со мной. Я знала, что его нужно лишь разговорить. Наверное, это был первый звоночек в нашей семейной жизни. Однажды я стояла на кухне, моя посуду и как всегда болтая о чем – то простом и незначительном, подчеркну - это было обычным делом наших вечеров в будние дни. Он всегда поддерживал эти пустые беседы короткими репликами и шутками. А тут я, продолжая говорить и намыливая очередную тарелку, в своей голове с ужасом поняла, что не слышала от него ответа с самого начала этой бессмысленной болтовни. Он ничего не говорил. Я медленно повернулась и увидела его, уткнувшегося в ноутбук. Не подумайте, что я мнительная. Но раньше ему это никогда не мешало. Молчание окутало нашу маленькую квартиру. Разговоры свелись до минимума, о том, что из продуктов нам надо купить и как прошел день на работе. Через месяц я просто почувствовала, как я угасаю. Хотелось вскрыть его черепную коробку и залезть внутрь, и сидеть там и слушать его мысли, потому что порой мне казалось, что даже в своей голове он молчит. Что мыслей там больше нет, о нас там больше нет мыслей.

Мужская и женская измена разительно отличаются, и девушка никогда не сможет спать с кем-то долго без привязанности. Когда меня начали подозревать, я поняла, что не хочу отпускать ни одного из своих любовников. Особенно самого главного - мужа. Своего первого возлюбленного я встретила в баре, он был по другую сторону барной стойки - барменом. Я отчетливо помню все обстоятельства этого знакомства. Это было после семейной ссоры, которые случались редко, но всегда по одному и тому же вопросу - скуки. Мой муж кричал на меня, что не понимает, что я от него хочу, что мне все время не нравится как мы проводим время, что он устает, а я его не понимаю. Мы не слушали друг друга, говорили об одном и том же на разных казалось языках. Я тогда психанула и ушла. Думала поехать к сестре, но она бы попыталась вправить мне мозги и убедить, что я неправа. Она считала, что я не ценю свой брак. Я бы не выдержала этого угнетения. В баре я хотела позвонить подругам, но эту идею я тоже решила отмести – эти женщины усердно притворялись, что они счастливы в браке, методично собираясь по выходным и выливая помои на своих мужей за их спинами, но всегда возвращающиеся вечером в точно отложенное им время, что бы продолжать притворяться. Я раньше тоже участвовала в этом спектакле, наверное, первый год в замужестве. Я думала так правильно, но потом решила, что лучше обсуждать проблемы с мужем. Никто же тогда не сказал молодой девчонке, что мужья не любят, когда их жены в чем-то их упрекают или бывают ими недовольны. Но это все равно было лучше, чем не уважать на самом деле человека, с которым ты построил семью все - таки основываясь на любви. Ссоры я готова была терпеть. В конце концов, когда все требования за годы брака произносятся вслух, поводы для скандалов исчезают. Каждый знает, что хочет их супруг и, конечно же, старается. Вернемся к моему первому любовнику-Сергею. Он слушал меня весь вечер, я пила и пила, рассказывая свою историю, он методично делал коктейли, но не отходил от меня. Потом он признается, что я была ему интересна как добыча, он сразу заприметил кольцо, и когда я начала жаловаться на мужа, решил что это отличный шанс, которым стоит воспользоваться. Когда изменяешь первый раз есть такая секунда, особенная, когда время замедляется. Ты попадаешь в временный вакуум где есть время подумать и передумать. Ты как бы переспрашиваешь себя еще раз: а стоит ли это того? Потом вспоминаешь свою квартиру, наполненную тишиной, и понимаешь, что тебе нужно услышать чье-то страстное дыхание рядом со своим ухом. Сергей, оказывается, закончил свою смену, и мы уехали к нему. Я восприняла наш секс как исполнение своего долга, я приду домой, признаюсь мужу, ведь он же сразу заподозрить меня в чем-то и он поймет, какая катастрофа нависла над нами. Я ушла от Сергея не оставив никаких данных, а он как будто все понимал и даже не ждал ничего. Но дома меня ждал выключенный свет и мерное сопение мужа. Никто не ждал меня домой, ни одного пропущенного.

Через неделю я, молча, ушла в тот же бар и переспала с Сергеем еще раз, в этот раз оставив ему свой номер. Так начались наши отношения, в которых каждый знал, что никто из нас ничего никому не обязан и не должен. Просто через какое-то время я поняла, что мне приятнее быть с Сергеем, чем со своим мужем. Я поняла, что попала, но пыталась себя убедить, что я смогу сделать выбор, когда настанет время.

Возникает логичный вопрос, почему я не остановилась на одном любовнике? У меня есть достаточно по крайней мере для меня логичный ответ – привязанность. Понимая, что начинаю завязывать отношения, не здоровые, но у же серьезные отношения с Сережей, я решила, что мне нужно отвлечься и от него. Мой муж продолжал жить в своем мире, в который у меня закончился пропуск видимо, меня это жутко раздражало, я начинала цепляться буквально ко всему, только бы видеть, что он реагирует, что он хоть живой. А после ссор, как бы имея причину, я сливалась на какие-нибудь гулянки. Я ждала выходных каждую неделю как праздник, совсем не желая загнивать дома, рядом с ходячим трупом. А тогда я видела своего мужа именно таким. Я вообще не представляю, как его мозг не расплавлялся пока он сидел дома. Иногда я пыталась его звать с собой, но он вяло отвечал отказом, мол, он хочет насладиться ничегонеделанием дома. Вобщем все эти обстоятельства давали мне возможность спокойно гулять и видимо не вызывать никаких подозрений. Клубы, бары, дискотеки все это вызывало во мне нереальный приток энергии. Мне казалось, что мне снова 20, я свободна от последствий своих поступков, а мужское внимание, с которым в таком месте столкнется любая девушка, вызывало бурю приятных эмоций. Конечно, мне нравилось, как со мной кто-то флиртует, делает комплименты, угощает и страстно прижимается к тебе во время танца. Но я не позволяла себе ничего большего. Я не желала ничего бессмысленного, как в первый раз. Я, наверное, тогда вообще ничего не желала, кроме как быть независимой от любого мужчины. Но наоборот попала в сети. Вот так танцуя один раз с одним молодым человеком, я вдруг почувствовала просто плотское желание и, нарушив свои же убеждения, поехала к нему. А потом съездила к нему еще пару раз. Мне нравилось, что мы в принципе ничего не знаем друг друге. Просто секс. Я приезжала домой, ложилась рядом с мужем, а все мое тело покалывало от возбуждения. Я шла в брачную постель прямо с места преступления, и это чрезвычайно захватывало дух.

Его имя Иван. Я влюбилась в него. Я отделила себя от той другой замужней женщины и начала любить его, как будто у меня и нет багажа за спиной. А он влюбился в меня. Состоятельный мужчина, который мог завлечь любую девчонку к себе, влюбился в меня как мальчишка. Вместе мы забывали обо всем. Один раз я сказала мужу, что поеду на дачу к коллеге. Я придумала историю, что Иван мой коллега, а муж верил. Ни капли ревности, хотя я не скрывала, что это мужчина. Он отпустил меня. И мы провели вместе незабываемые выходные. Когда мы с мужем тоже проводили такие выходные. Он любил природу, костры и песни под гитару. Я тогда так хотела, чтобы он увязался со мной, и пусть бы мое прикрытие затрещало по шву, только бы я снова видела его счастливое лицо у костра. Но он снова остался дома, работать. У меня ведь тоже есть работа, я тоже строю карьеру, как и он, но я его не понимаю. Не понимаю я его отчаянности, он как будто боится чего-то не успеть. А я ведь хотела детей, но он все останавливал меня, убеждал, что мы еще не состоялись. Я не могла его слушать, не понимала, почему наши общие мечты, вдруг стали нужны только мне. Когда он успел сменить линию координат? А Иван как будто подслушивал мои мысли. Он как мальчишка делился мечтами о путешествиях, о семье и иногда как будто в шутку спрашивал: «Ты будешь рядом?»

Что я могла ответить? Я не врала ему, и говорила, что останусь с мужем. И тогда Иван становился угрюмым, не разговорчивым и очень серьезным. И я почему-то думала, что будь я его женой, он стал бы таким же как мой муж.

Может на мне проклятие? Я столько раз анализировала свои поступки. Может я недостаточно подстраивалась? Но разве я должна?

Как же так вышло, что и на двух я не остановилась? В свое оправдание могу сказать, что это была воля случая и возможно - любовь. Я поскользнулась и упала. И оказалась в трамвпункте. Без мужа. С сестрой. И врачу, который меня осматривал, я очень понравилась. Он заигрывал со мной, а я, конечно же, была невозмутима. Ну куда мне еще в мою-то тележку? А на следующий день пока я валялась в кровати одна и мечтала вырваться к Сергею или Ивану, раздался звонок. Он нашел мой телефон и так у нас завязался роман по телефону. Целый месяц я врала мужу, что это мои подруги мне звонят, и болтала с моим доктором часами. Не знаю, как он пробил мою стену. Но он интересами и характером был копией моего мужа, моего прежнего мужа.

Вот вы скажите, что я все время жалуюсь, говорю о мифическом прежнем муже, а так и не бывает, что бы женщина вышла замуж за одного человека, а он вдруг стал другим. Но я вас уверю - бывает! Мы познакомились на первом курсе университета, он был настоящим романтиком, ухаживал красиво, почти не оставляла меня без него. Безбашенный был. Мы с ним в походы ходили, на вечеринки, в бары. Я наоборот любила посидеть дома до этого, а он меня научил жить по-другому, на полную. Через год уже предложение сделал, а я сказала, что если еще через год предложение будет в силе, я соглашусь. На том и решили, и я переехала к нему. Наша квартира была вечным пристанищем друзьям-знакомым. А когда мы оставались вдвоем между нами будто искры летали, мы не могли насладиться друг другом. Через год я выполнила обещание, и мы поженились. Потом целых два года рая было. Никаких забот кроме учебы у нас не было. Летом ездили в путешествие, зимой на лыжах кататься. Оба устроились в один бар официантами, все шутили, что у нас семейный бизнес. А потом началась работа. И его как на повтор поставили. Он вообще ни о чем не хотел говорить, кроме как о работе. Первое время я его понимала, сама вроде начинала строить карьеру, но потом я заскучала. Решила, что пришло время поговорить о детях. Нам тогда было по 28, у нас был дом и работа со стабильным заработком, я не видела помехи для расширения нашей семьи. А он мне «нет» в лицо бросил, как отрезал. Я сначала, даже не поверила ушам. Ну а он потом начал, мол, еще есть время, еще хочется поработать, забраться повыше по карьерной лестнице, может еще жилье сменим…много «еще» Я тогда и замкнулась сама, но он ничего и не заметил. Навалилось на меня все, не могла я спасти семью. Я чувствовала, что мой муж теперь находится в каком-то вакууме, в который он меня не пускает. Я, может, и хотела отчаянно пробиться туда, внутрь к нему, да только слишком много замков было. А я не такая сильная, как может казаться. Может я и по пути слабых пошла, но у каждого своя дорога. Я думала, что если нельзя напролом, то я обойду эту преграду. Не хочет со мной говорить, хочет сидеть в своем мирке заперевшись, что ж я решила играть на чувствах. Но я видимо упустила что-то в своем муже. У него не было чувств. Теперь. На их месте сидели карьеризм и усталость от этого карьеризма.

Я вспоминаю наше последнее самое лучшее лето на даче у его родителей. Мы пахли солнцем и цветами. Утром я просыпалась в его нежных объятиях, прижималась к нему и задерживала дыхание. И слушала, как бьется его сердце, так часто, в счастливой лихорадке. Весь день мы могли просто валяться на траве во дворе и выдумывать всякие истории, а вечером мы шли на озеро. Разводили костер и смотрели на звезды. Иногда он закрывал мне руками глаза, и мы шли к воде. И мы погружались. Я ничего не видела, но мне и не нужно было. Я доверяла его рукам, губам и течению. Я бы все отдала, чтобы всегда быть там, на этом озере.

Мой врач, Олег, был моложе меня, и был какой-то странной душевной копией моего мужа. Мы редко просто встречались у него, он всегда приглашал меня куда-нибудь, мне было тяжело контролировать его энергию. Я знала, что из всех моих любовником, он не побоится разрушить мою семью. С Олегом было весело и приятно проводить время, но я его боялась. Я часто спрашивала себя, смогу ли я остановить эти отношения. Я знала, что с Иваном и Сергеем я могу все разорвать без последствий, но Олег был по-настоящему влюблен. Как был влюблен в меня мой муж когда-то. Только второй раз я уже не смогу выйти замуж за его копию.

Я начинала уставать. Ни один из моих возлюбленных не знал, что есть еще кто-то помимо моего мужа. Если я отказывала в проведении с кем-то времени, появлялся другой. И вот тогда у моего мужа как будто глаза открылись. Как-то когда я вернулась из кино, куда я якобы ходила с сестрой, он сказал, что ему кажется, что он меня почти не видит дома. Я тогда повернулась к нему резко так и застыла с туфлей в руках. Он не стал ждать ответа, а встал и обнял меня. В ту ночь он любил меня, шептал, что скучал и как, будто спал все это время, и только сейчас заметил, как я несчастна. В ту ночь я плакала. Это были слезы счастье. Я сидела в туалете и утиралась туалетной бумагой, а когда взглянула на себя в зеркало, увидела улыбку на своем лице. Безумную улыбку.

Я решила поставить точки. Решила начать с того, где будет сложнее всего. Я решила расстаться с Олегом в его больнице. Я думала там он не сможет устроить мне сцен. Но я ошиблась, когда я попросила его в коридор на минутку, у него в глазах загорелся огонь, он видимо ждал другого разговора. А когда я призналась, что разрываю нашу связь, он схватил меня, молча, за плечо и потащил в кабинет. Дверь за нами тяжело захлопнулась, и Олег горячо начал шептать, что не отпустит меня никуда. Мол, я несчастна и он это знает, и только он может меня осчастливить. Я взяла его лицо в свои дрожащие ладони и плача сказала, что мое счастье это мой муж. Я не понимала, что я значу для Олега, его глаза налились слезами. Мне было жаль, что я, возможно, играла с его чувствами, и я сказала это вслух. Высвободившись из его рук, которые все еще крепко сжимали мои плечи я вышла. На улице я выдохнула. На груди как будто лежал камень. Чувствовала себя прескверно, но чтобы завершить дело я достала телефон и удалила номер Олега. Я рассталась со своим прошлым, призрак моего мужа останется здесь, я хочу познакомиться с новым, вновь любящим меня.

На следующий день на обеде я решила увидеть. Это был всегда приятный бонус, наши обеды на работе совпадали, поэтому у нас всегда было время друг на друга. Ну и бар его был недалеко от моей работы. Я решила прийти без предупреждения, чтобы у нас не было соблазнов оставаться одним, и расставить все точки прямо у него на работе. Когда он увидел меня, грустная улыбка появилась на его лице. Он сказал, что знает зачем я пришла. Что раз я посетила его, когда он на работе, то если сначала это был знак начала наших отношений, то теперь это может лишь значить их окончание. Я подтвердила все скромным кивком. А потом как-то ляпнулось, что я рада, что мне было проще всего именно с ним. Его глаза похолодели, я буквально видела, как он закрывает от меня все двери на тяжелые замки. Шлюха. То ли это у меня в голове пронеслось, то ли это он сказал. Это можно было считать правдой со стороны мужчины, и я не хотела отстаивать свою все-таки запятнанную честь. Я просто встала и ушла.

И тут мне внезапно захотелось увидеть Ивана. Потому что в душе было все равно обидно, что на мне такой ярлык. Я ведь уверенна в своих чувствах ко всем этим мужчинам. Я просто, человек, который может любить многих.

Я позвонила ему и сказала, что очень хочу его увидеть. Даже не ожидала, что он не на работе будет, а дома. В голове крутились разные мысли о том, что стоит сказать сначала, как расстаться с ним так, чтобы в воспоминаниях осталось только хорошее. Он открыл дверь, я увидела его и мое сердце болезненно защемило. Я бросилась в его объятия, и мы растворились в друг друге.

Я лежала у него на груди абсолютно голая и слушала, как ровно бьется его сердце. А потом он начал говорить. О том, что он уезжает работать в другой город, и что он очень хочет, чтобы я была рядом с ним. Иван хотел, чтобы я сделала выбор. И я его сделала. Он грустно улыбнулся и кивнул. Сказал, что не удивлен, но, что надежда у него всегда была. Мы расставались как-то неловко. Я обняла его, он поцеловал меня в макушку и пожелал мне удачи. Я тоже пожелала ему удачи в поездке. Мне было очень больно. Вот тогда я подумала о том, что у меня сейчас был шанс уйти от той рутины, которая поглотила и меня и моего мужа. Я могла сделать себя счастливее. Может мне и не нужно было начинать эти беспечные связи за спиной супруга, а просто расстаться с ним, как делают честные люди. Я осознавала себя эгоисткой, которая хотела всего и сразу. Спускаясь по лестнице, я бросила прощальный взгляд на дверь Ивана, и утвердительно кивнула, убеждая себя, что теперь я на пути лучшей жизни - честной.

В этот вечер мой муж ждал меня. Когда я зашла он выскочил в коридор, помог мне снять куртку и улыбаясь попросил меня надеть сегодня свое самое красивое платье. Он везет меня в ресторан, у него для меня сюрприз. Я наполнилась светлой радостью, мы так давно никуда не ходили, что для меня это кажется большим шагом. Натягивая платье, я думала о том, какой это может быть сюрприз. Все стерто, я чиста, начинаю все заново. Не могу поверить, что все пошло именно потому плану, какой был задуман мной так давно. Да у него были отклонения, но любой путь тернист. Я постаралась выглядеть так красиво, как будто я иду на первое свидание с мужчиной, от которого у меня подкашиваются колени и трепещет душа. Всю дорогу к ресторану я беспечно болтала, а мой муж даже отвечал мне.

Ресторан, в который мы приехали, был очень дорогой, я восхищенно восклицала и выражала удивление, мол, у нас же и повода никакого нет. Муж как-то загадочно улыбнулся и сказал, что повод как раз есть. Мне не терпелось узнать. Столик уже был заказан. Мы сели, и супруг сразу заказал нам вина. Я улыбнулась, решив позволить любимому быть настоящей главой семьи.

Я вперила в него глаза, рот мой растягивался в неприличной улыбке, от нетерпения я начала барабанить пальцами по столу. Наверное, загадочным поводом является тот факт, что мы разбили стену. Теперь я на его стороне, в его вакууме. Какая же я глупая. Вот сейчас он сидит передо мной, улыбается, вот взял меня за руку, он же все для меня делает. Я его всегда любила, просто чтобы вспомнить об этом, мне нужно было полюбить ненадолго кого-то еще. А сейчас он снова станет прежним, я знаю, что станет. Ради меня.

«Мы разводимся»

Все. Занавес. Спектакль окончен.

Это может показаться чем-то очень знакомым. Для меня вдохновение стало штукой очень сложной и часто недостижимой. И вот оно нагрянуло во время просмотра сериала Измены. Но я не считаю, что то что я написала плагиат. Скорее я взяла идею, но моя героиня живет по своим законам, я пыталась раскрыть мысли и мотивацию изменяющих женщин. Ведь о мужской измене написано много. Вжилась как смогла, конечно не шедевр, и я бы даже не сказала, что на том уровне, что писала я раньше, но это на самом деле единсвтенное законченное что-то спустя долгое время.

Какая же прихотливая эта штука вдохновение. Раньше оно у меня всегда было. Знайте я тот человек, который считает, что писатель рождается лишь в страданиях. Но я видимо перестрадала, у меня нет больше почвы от которой я могу отталкиваться каждый день. Мое вдохновение сиеминутно. Мне что-то приходит в голову, я начинаю писать, но затем как-то сдуваюсь. На следующий день у меня даже желания нет продолжать. Вот и разбросан мой недоталант по обрывкам незаконченных недотворений.

Я все чаще читая книгу, восхищаюсь авторами. Я поражаюсь как им хватает чего-то, что позволяет не только завершить сюжет просто до логичного конца, но еще и облечь это в богатую форму.

Самое обидное, что я и бросить не могу. Не могу остановиться. Вот висят мои наброски в папке, но меня как будто совесть перед ними мучает и я заставляю себя писать. Или наоборот, не пишу ничего и голову начинают переполнять мысли, они там как рой какой-то жужжат, мешают жить и мне становится необходимо хоть каким-то способом выбросить это. Так и рождаются эти мои недоделки.

Удивительно, но если смотреть на свои школьные проблемы и мои студенческие проблемы, то по сути они не меняются. Они лишь растут, и меняют степень серьезности. Кажется смешным как я тряслась над контрольными, егэ и ссорами с подружками. Но что я имею сейчас? Я трясусь перед экзаменами, парюсь из-за курсовой и страдаю от одиночества. И у меня есть отличный пример моей бывшей соседки, которая закончила в том году. Она не может найти работу, переживает из-за отношений и боязни не построить семью с тем самым единственным. Наша жизнь череда этапов. И каждый предыдущий эта следующий этап в миниатюре. Если осозновать это, то можно у самого себя чему-то научится. Но если на чистоту, то кто вообще на этой планете учится на своих ошибках! Если я встречу такого человека, ему придется научить меня, потому что я не отстану.

Листая свои давние посты, наткнулась на один, написанный в честь прокола хрящика в ухе. Там я писала, что много раз подумаю, стоит ли терпеть боль рады прихоти красоты и я серьезно буду обдумывать вопрос татуировки. И буквально две недели назад я сделала себе тату. причем я не особо собиралась там с духом, я бы набила раньше, просто искала хорошего мастера. И этот пост показался мне таким смешным. Потому что боль от накалывания тату раскрыла мне поразительную вещь: она пустячна по сравнению с душевной болью. Эта та боль, которая пройдет. Она заглушит на время внутренние страдания, а потом нужно будет еще. Душевную боль не залечить мазью. Теперь я хочу себе еще септум проколоть и сделать еще одно тату. Интересно, что я буду думать по этому поводу спустя еще пару лет.

Это место живо!Мой блог жив! Мои мысли живы! Так странно видеть, что-то из прошлого. Я не знаю каким ветром меня сюда занесло вообще. Но я вдруг поняла, как я раньше была счастлива здесь. Я так много могла рассказать и выссказать здесь. Я давно уже молчу внутри себя. У меня были здесь друзья, здесь было так уютно. Может я предала это все? Мне казалось, я выросла из этого, но разве можно вырасти из самой себя? Настоящей. Может и прошлой, но всегда настоящей. Может стоит вернуться? Снова начать говорить с собой, вступить в диалог, который был когда-то продуктивен. Здесь я отпечаталась. Мои рассказы в этом блоге, вся моя суть. Мои переживания, как бы глупы они не были, для меня всегда все было серьезно. Интересно все это. Смотреть на себя со стороны теперь.

Я тут поняла, что уже миллион лет сюда ничего не писала!!!Это печалит, так как вьюви всегда был частью меня, местом где можно все рассказать не боясь последствий!Итак, торжественно клянусь как только закончится моя сессия-стрессия, а точнее 24 января, я приду и напишу сюда все о последних 5 месяцах моей жизни!Аминь

Мне это нужно. Сказать сюда свое слово. Я тут поняла, что на вьюви много Украинцев. И все они очень умные тут. Призывают к миру и все такое. Но даже в их призывах присутствуют обвинения русских. Мол Россия, успокойся, давай жить дружно.

Надоело. Надоело что в вашей стране разруха, а на нас ваша грязь летит. Все с вас началось. Ваш народ раскололся. И ни о каком единстве нет речи. Крым захотел и отделился. Мы прям тут все как-будто рады были этому. Ваши люди хотят и они действуют. А мы живем в своей стране и ничего сделать не можем, кроме как ваших же людей принимать. Ведь они же верят, что у нас здесьпрям рай. Да и бежать-то больше некуда. А сделать не можем, потомучто за вашим новым президентом стоит правительсвто США, а нам война не нужна. Советую не нас к миру призывать, а свой народ. А то вы все горазды у посольств стоять с табличками мол русские убийцы, а то что ваша армия своих же убивает это норма видимо для вас.

Да хранит вас Господь и пусть Он направит всех нас на путь истинный.

Время летело, прошло два месяца, как Мари тайно встречалась со своими ученицами. Ей казалось, что ничего не заметно, что никто не догадается даже подумать о её похождениях. Она наплела одной из уборщиц про поклонника и надеялась, что та распространит этот слух по всей гимназии.

Но среди благородных девиц шли другие слухи, и сеяла их дочь мисс Пинк Алисия. В тот вечер Мари снова не было в гимназии, а три юные балерины собрались в комнате одной из них.

«Говорю же вам нет у неё никакого поклонника. Не выглядит она влюбленной!» - яростно утверждала Алисия.

«А может он из рабочего района? Или он болен? Болезнь не проходит, люди умирают, может её любимый смертельно больной? Это было бы так романтично» - драматично ахала другая девочка-Луиза.

«Это не романтично, а глупо, если правда! Она рискует этим местом, и нами. Это ниже её достоинства, общаться с такими как они. Если это так, то я хочу чтобы ее выгнали отсюда. Наши занятия проходят скучно, она совершенно не старается, я думаю пора сказать об этом моей маме»

«Нет Алисия, нам лучше сначала все узнать, а если нам не в чем её обвинять? Мы лишимся хорошего учителя»- сказала третья участница разговора Дейзи

«Ты предлагаешь проследить за ней? Это так в духе настоящего детектива!» - воскликнула Луиза.

«А если придется ехать в бедный район? В этот рассадник заразы, мы не можем поступать так безрассудно!» - возмущенно сказала Алисия.

«Ну, тогда можешь у нее лично все спросить, или перестать ворчать Алисия» - грубо ответила Дейзи, поднялась и гордо вышла из комнаты. Алисия на минуту замерла, обдумывая все варианты их возможных действий, а потом неожиданно выскочила из комнаты и побежала за Дейзи. Догнав ее, она взяла ее за руку, улыбнулась и произнесла: «Значит будем шпионками!»

Все было тщательно продумано. День был воскресный, что бы девочек могли выпустить, так же был придуман идеальный повод для прогулки - поиск подарка мистеру Уокеру на день рождение. Девочки гордо заявили матерям, что раз они выпускницы, то подарок желают купить сами. Каждая получила определенную сумму, которую они и собирались подарить директору, сославшись в будущем, что не смогли найти стоящий презент. Одежда подбиралась тоже с особым вниманием. Они не могли пойти в своих обычных платьях, поэтому достали из шкафов те, в которых посещали церковь. Сверху каждая надела черную накидку, которая шла в комплекте с церковным нарядом. В назначенный день они собрались на диванчике в холле. Ровно в полдень, ярко одетая и светящаяся улыбкой Мари появилась перед ними.

«Девочки вы кого-то ждете?» - вежливо спросила она.

Эта часть плана тоже была обдумана. Опасаясь, что Луиза начнет привычно хихикать и выдаст все их тайны, они нашли простой выход из ситуации - попросили ее прийти на 5 минут позже.

«Да, мы ждем Луизу, что бы отправится в город за покупками»- ответила Алисия.

Учительница тактично кивнула, и направилась к выходу, без лишних слов и вопросов.

«Пфф даже ничего не ответила нам, она абсолютно не интересуется нами» - возмутилась дочь мисс Пинк.

Как только дверь за Мари закрылась, в холл впорхнула Луиза. Волосы у нее были уложены в красивую прическу, а в руках была милая шляпка.

«Луиза, зачем ты взяла шляпку? Это же привлечет внимание к нам» - спросила девочку Дейзи.

«Вы думаете, они там шляпок не носят? Вы заблуждаетесь! Я уверенна красота даже среди горя идет впереди других»- гордо ответила Луиза.

Подруги удрученно вздохнули, но отговаривать сентиментальную душу группы не было смысла.

«Теряем время, мы не должны потерять ее из виду!» - воскликнула Алисия, и они дружно направились к двери. Стоило их только переступить порог здания, как из неоткуда возник Пламбер.

«Юные леди не забудьте, что вы должны вернуться до шести» - пробурчал он и пошаркал в свою сторожку.

Девушки дружно выдохнули, так как на минуту им показалось, что их план будет разрушен. Как только сторож скрылся из виду, они припустили бегом за удаляющимся фиолетовым платьем учительницы. Они незаметно следовали за ней до самой автобусной остановке, а потом снова столкнулись с проблемой. Девушки не могли в открытую ехать с Мари в одном автобусе, так что им был нужен свой транспорт. Несколько потрепанных авто стояли у обочины, но поездка в них выглядела рискованным приключением. Девушки колебались несколько минут, пока не увидели приближающийся автобус. Проблему с транспортом нужно было решить не медля. Алисия решительно вздохнула и повела процессию к самому чистому авто. Водителем был небритый средних лет мужчина от вида которого у каждой девочки что-то съежилось внутри. Но тут себя неожиданным образом проявила Луиза.

Она включила всю свою театральность, приосанилась и взрослым тоном обратилась к водителю: «Нам нужно, что бы отвезли нас до конечной остановки этого автобуса, причем не отставая и не обгоняя его. Мы хорошо заплатим»

Мужчина прищурил один глаз, потом хмыкнул и сказал: «Я бы поинтересовался, зачем таким юным и респектабельным особам отправляться в рабочий район, но это не мое дело. Мое дело - деньги. Только попробуйте мне не заплатить, и разговор будет другим. А пока садитесь леди»

Он жестом пригласил девушек садится, те неуверенно переглянулись между собой, но все же сели в машину. Водитель строго выполнил указания, и остановился тогда, когда остановился и автобус на остановке. Девушкам пришлось отдать почти все свои деньги, так что они понимали, что обратно им придется воспользоваться менее роскошным видом транспорта. Они еле успели за удалившимся за углом платьем Мари. Девушки плутали по закоулкам, пока фигура учительница не привела их в закрытый домами закуток. Им было не уютно здесь находится, Луиза отметила, что на улицах ни души, а в добавок место куда пришла Мария находилась рядом с кучей заброшенных магазинов. Пустые витрины глазели на девушек как будто с укором, пытаясь прогнать их из этого мрачного мира. Девушки постояли несколько минут не далеко от здания, куда зашла Мари. Луиза заметно воодушевилась, ожидая удивительной развязки, Алисия просто хотела знать правду, Дейзи же просто хотела оправдать учительницу. И тут они услышали музыку, безумно им знакомую. Первый шаг на удивление сделала Дейзи, как будто притянутая звуками, доносившимися из помещения. Окна были неплотно занавешены, поэтому каждая девушка смогла, прижавшись к стеклу увидеть, что происходило внутри. А там творилась танцевальная магия. Уже два месяца Мари учила свою вторую группу новым и интересным па, придумывала номер, пыталась обставить зал поуютнее, и даже задумала устроить выступление перед местными жителями. Болезнь не отступала, но Мари верила в силу искусства. Но таким грандиозным планам сложно сбыться, и все было лишь на стадии идей. Но тренировались девочки усиленно, ведь для них эти занятия были единственным, что отвлекало их от беды. И именно это и увидели юные дамы из гимназии для девушек. Через несколько долгих минут наблюдения Алисия отпрянула от окна, как-то неловко поправила юбку и развернулась в сторону выхода с этой улицы. Дейзи с отстраненным лицом сделала тоже самое. Лишь Луиза несколько секунд еще медлила, обдумывая все увиденное. Затем побежала догонять подруг.

Они отправились тем же путем назад к остановке, деньги у них были только на общественный транспорт. Там они купили три билета в маленькой потрепанной будочке и через 20 минут уже ехали домой. Они не сказали ни слова друг другу до самой гимназии. Добравшись до места, каждая отправилась в свою комнату.

Алисия чувствовала злость. Она была гордым человеком и сейчас чувствовала, как ей нанесли подлый удар. «Предательница ли учительница? Или она делает доброе дело? Но ведь она подвергает их опасности! И стала хуже заниматься с ними! Почему все так поменялось?»- эти мысли наполняли милую головку девушку.

Прозвенел гонг к ужину, девочки сели рядом, по-прежнему не обсуждая случившееся. Они старались непринужденно болтать на отвлеченные темы. Тут они неожиданно увидели Мари, которая давно уже не приходила на общий ужин. Она улыбалась и со всеми здоровалась. Сев за учительский стол, она словила взгляд Алисии на себе и приветливо ей улыбнулась.

«Нужно поговорить. В моей комнате после отбоя!» - грубо сказала подругам Алисия и резко встала, так что стул загремел на всю столовую, и вышла.

Освещение в комнате было приглушенным, на одной кровати сидели три девочки. Их лица были угрюмы, движения рассеянны. Алисия не сразу начала говорить, сначала она выдержала паузу, а потом начала: «Нам нужен план действий, просто так эту ситуацию оставить нельзя. Я предлагаю вызвать Мари на открытый разговор, решим все дипломатично»

Девочки не стали спорить с подругой, хотя им и казалось, что делать тут вовсе ничего не надо, так как их учительница взрослая и сама за себя должна решать.

Следующим утром урок танцев был назначен по расписанию на середину дня, до этого же Мари сидела в библиотеке и читала книгу. Когда же она, наконец, собралась отправиться в танцевальный зал перед ней оказались три ее ученицы - Луиза, Дейзи и Алисия. У первых двух лица были пунцовые, будто они чего-то стыдились, Алисия же выглядела напряженной и какой-то злой.

«Все в порядке?» - встревожено спросила Мари.

Роль лидера, конечно же, на себя взяла Алисия и она же и ответила: «У нас к вам серьезный разговор»

«А это не может подождать? Может после занятий? После ужина?»- Мари не понравился тон ученицы, и она попыталась взять ситуацию под свой контроль. Но Алисия не собиралась сдавать позиции.

«Нет, это срочно. В ваших интересах нас выслушать»

«Я слышу только тебя Алисия, и скажу, что ты позволяешь себе большее, чем должна позволять ученица такого заведения. Девочки, почему вы молчите?» Девочки переглянулись, покраснели еще больше, и наконец, Дейзи выдавила: «Мы согласны с Алисией»

Мари разочарованно на них поглядела, потом окинула взглядом Алисию и села в кресло.

«Что же вам нужно обсудить такого срочного, да еще и в такой грубой форме»

«Мы знаем, куда вы ездите при каждой удобной возможности!» - сходу бросила в лицо учительницы Алисия и как истинный победитель подняла гордо голову.

Мари сжала руками подлокотники кресла, так что костяшки побелели и напряженно ответила: «И что же? Это не ваше дело, я делаю это в свое свободное время»

«Да но наши занятия вы ведете рассеяно, заканчиваем мы теперь раньше, да и что говорить, вы подвергайте всех жителей этого дома опасной неизвестной заразе!» - Алисия в конце перешла на крик.

Мари встала, подошла в ученице вплотную, та слегка отклонилась, но шагу назад не сделала.

«Ты жуткая эгоистка, тебя окружают эгоисты, мир, в котором ты живешь, эгоистичен, когда-нибудь он вытолкнет тебя из зоны комфорта и некому будет подать тебе руку, ведь все буду подобны тебе. Эти девочки, так же как и ты, заслужили право учиться. Их родители обслуживают вас, мерзких девчонок, которые думают только о себе и не знают, как тяжело порой получить право на что-то. Мне противно учить вас, а они приносят мне радость. Они умеют благодарить и делится. И я лучше буду с ними среди заразы физической, чем с вами среди заразы которую не выкорчевать ничем»

Закончив, Мари вышла из библиотеки, оставив девочек одних. Дейзи и Луиза переглянулись, потом Луиза сказала: «Зря мы так Алисия, ты была слишком груба. Теперь неизвестно что будет»

«Ничего не будет!!! Я надеюсь, что она уйдет, а если нет, я это устрою!» - Алисия кричала, слезы злости застилали ей глаза.

В этот же вечер Мари направилась в кабинет к Полу Уокеру, речи она не придумала, но она знала, что слова сами придут, когда она снова вспомнит лицо Алисии Пинк. У двери она выдохнула, пытаясь прогнать с лица гримасу злости, и постучалась. Изнутри послышался кашель и негромкое: «Входите»

Так Мария и сделала. Подошла к столу и тихо сказала: «Я ухожу»

«Простите, не понял?»- Пол выглядел бледной тенью прежнего грозного директора. На секунду Мари привиделся не это мужчина, а какой-то молодой юнец. Но она встряхнула головой, и все вернулось на место.

«Я увольняюсь сэр. Я больше не могу работать здесь»

Пол уставился грустными глазами на нее. Мари взмолилась, чтобы он не просил ее остаться.

«Знаете Мари кем я был до того как оказался здесь? Я чистил обувь на главной улице. Я каждый день видел не лица, а сверкающую дорогую обувь. Но я всегда знал, что сверкает она только благодаря мне. Поэтому когда это место было построено, и они искали директора, я пришел и соврал им. Они раскусили меня конечно, но из-за моей уверенности взяли на маленький срок. Я знал, что смогу остаться только, если стану таким как они. Жестоким и холодным. И я стал. А сейчас все разваливается, я делаю все, чтобы это место процветало, но я уже стар и моя сущность проступает. Скоро здесь будет сидеть другой молодой человек, и кто знает, какая у него будет душа. Но я буду рад освободиться. Поэтому я вас не держу, бегите отсюда и подальше. Такие как вы ничего не смогут сделать с этими детьми. Они живут в другом мире. Так что между вами глухая стена»

Мари, молча, кивнула и направилась к двери и тут Пол сказал: «Желаю вам счастья Мари»

«И вам того же, Пол»

Она решила уйти сегодня же. Эти стены давили. Она собрала свои немногочисленные вещи. На улице шел дождь. Прощаться было не с кем. Она вышла в холл и оглянулась. Она ничего здесь не приобрела, но как много отдала. Она вышла из здания и содрогнулась от холода. Она уже было открыла зонтик, как позади скрипнула дверь. Это была Луиза.

«Мисс, вы уходите?»

«Да Луиза, вы очень сильно меня обидели. И я не думаю, что я больше здесь полезна»

«Мы не хотели!» - с отчаянием воскликнула девочка.

«Алисия хотела» - ответила Мари.

«Но я нет. И мне страшно. Мне кажется, что я одна. В целом мире» - и Луиза заплакала. Мари протянула руки к девушке и обняла. И вдруг поняла, что она такая же испуганная девочка. Ей тоже страшно.

«Послушай Луиза, я буду жить в гостинице при больнице в рабочей части, если наберешься, смелости ты можешь приходить ко мне. Я всегда буду тебя ждать»

«Я приду, обязательно приду»

Они разомкнули объятия, и Мари растворилась в дожде.

Мари устроилась работать в госпиталь, но каждый вечер она танцевала в своей маленькой гостиничной комнатке. Болезнь расползалась. Однажды она дотянулась и до богатых. В городе началась паника, и болезнь разлетелась по всей стране. Чума. О ней казалось все уже и забыли, и вот она снова своими лапами смерти обнимала людей. Страна стояла на пороге нового столетия, а люди стояли на пороге иного мира. Дом благородных девиц закрыли после того, как там умерли одна девушка и директор Пол Уокер. Врачи начали, наконец, посещать рабочую сторону, потому что там больше людей смогли побороть заразу. В конечном итоге, болезнь начала отступать. И все благодаря смелым медицинским работникам, которые каждый день рисковали своими жизнями, чтобы бороться за жизнь других. В их числе была не только Мари, но и ее бывшая ученица Луиза. Ее мама заболела и умерла в самом начале эпидемии среди богатых, и это стерло границы для девочки. Она осознала, что болезнь не смотрит на статус и достаток. Она пришла к Мари и с тех пор они не расставались. Бок о бок они ухаживали за самыми тяжелыми больными, молились вместе на ночь, следили за здоровьем друг друга.

И когда казалось все миновало, Мари посетила черная смерть. Она так долго ходила по пятам за этой женщиной и, наконец, настигла. И отпускать не собиралась. Когда Мари поняла, что бороться нет смысла, она озвучила свою последнюю просьбу Луизе: «Напиши им, я хочу знать, где они. Дейзи и Алисия»

И Луиза написала, не рассчитывая на ответ. И девушки не ответили. Они приехали.

В тот вечер у постели Мари собрались уже не три девчушки, а три взрослые женщины. Их учительница была так бледна, что казалсоь, будто она сейчас сольется с простыней. У нее опухли руки, шея, пот покрывал ее лоб мелким бисером. Девушки надели маски, которые хоть как-то могли предотвратить перенос заразы.

Мари подтянулась на постели, прокашлялась и прохрипела: «Не ожидала я вас снова увидеть» Девочки молчали, неловкость повисла в воздухе.

«Ну же расскажите о себе»

Дейзи решила начать: «Я открыла школу. Для детей-инвалидов. В городе уж поборовшем чуму. Теперь мы сражаемся с последствиями»

«Муж? Дети?»

Дейзи отрицательно покачала головой, и Мари заметила грусть в глазах девушки.

«Все еще впереди милая. А ты Алисия»

«И муж и ребенок. Я та, кем всегда хотела быть»

«Я рада за вас, дорогие. Знайте, наша последняя встреча была не очень хорошей, но я не держу зла на вас. И прошу прощения, если вас задела тогда своими поступками. Я не думаю, что оправлюсь, так что, расставаясь, хочу пожелать вам всего самого лучшего. Вы изменились внутренне и я это вижу. Идите за своей мечтой, ничего не бойтесь. Мир будете меняться, только если его будете менять вы»

Дейзи начала тихо плакать, Луиза обняла подругу и что-то зашептала на ухо. Потом кивнула Мари, которая сдерживала слезы, и вывела Дейзи из палаты. Алисия осталась сидеть на стуле: «Я не думаю, что тогда была права. Я не хотела на самом деле, что бы вы уходили»

«Я знаю милая. Ты просто испугалась. Я поняла это не сразу. Но потом осознала, вы были такие одинокие, мои маленькие девочки. И то, что ты сказала, было защитной реакцией. Ты боялась самой себя. Того, что ты хочешь быть как все. Ты мечтала о муже и детях, о том чтобы быть домохозяйкой как твоя мать, но знала, что все меняется, что женщины становятся другими. Ты боялась своей обыденной мечты. Прости, что не смогла тебя разгадать раньше, и ушла. Я поступила как трусиха»

«Нет!» - воскликнула Алисия. «Вы героиня, и эта смерть, она просто незаслуженная!» - девушка зарыдала и уткнулась лицом в постель. Маска мешала, и она сдернула ее. Мари тоже начала плакать. Алисия протянула к ней руки и они, казалось, зависли в вечности, обнимаясь. Но потом Мари закашлялась и отпустила Алисию, дрожащей рукой указывая на маску.

Прокалившись, женщина сказала: «Я так рада, что умру, зная, что мои девочки не злятся на меня. Я ведь так часто думала о вас. О тебе. Знай, ты прекрасна такая, какая есть. Иди и живи той жизнью, которая подходит тебе. Никто не должен решать за тебя» И Алисия ушла.

Мари скончалась этой же ночью. На похороны пришли все трое и больше они не общались.

Луиза умерла в годы Первой Мировой войны. Она тащила раненного солдата в госпиталь, когда снаряд разорвался рядом с ней. Эта невинная душа не успела даже понять, что произошло. Дейзи оказалась бесплодной и так и не смогла создать семью, она повесилась пять лет спустя после смерти Мари. Алисия не была счастлива в браке, муж ее избивал, и она попыталась сбежать. Но ее сбил автомобиль, когда она направлялась на вокзал. У нее было множество переломов, и она умерла в мучениях.

P.S.

На залитой солнцем поляне под раскидистым дубом сидели четыре женщины, кожа их светилась, и сами они казались нереальными.

«Как вы думайте, будет ли когда-нибудь в этом мире лучше? Закончатся ли войны? Будут ли все люди жить в мире?»

«Конечно, будет. Всему просто нужно дать время. Любой урок лучше всего усваивается тогда, когда он провален. И каждый из нас лишь жертва, положенная на алтарь этих знаний. Знаний о том, что на самом деле правильно, что самое ценное в жизни. И наши жертвы стоят того, ведь когда-нибудь они больше не понадобятся и это будет лучшей наградой. Всем нам» - ответила одна из фигур.

Подул слабый теплый ветерок и на поляну выбежали два счастливых ребенка. А под дубом уже не было никого.

А я и не знала, что у вьюви есть лимит на слова. Но он есть, поэтому я разделила это на две части. А вообще комментариев не будет. Я выкладываю сюда это просто для себя, что бы в моем блоге были мои творения. Ведь этот блог часть меня, значит то что я написала тоже должен быть частью меня.

Все вокруг блестело и сверкало. Маленькая комнатка, казалось, была набита народом, хотя там находилось всего лишь пять девушек. Везде была косметика, заколки для волос, части нарядов, ленты. Девушки смеялись и перекрикивались. Мари старалась сделать все, что бы они услышали её.

«Леди проверьте ещё раз ваши наряды и пуанты. Я в вас верю, и надеюсь, что вы тоже будете верить в себя. Там ваши родители и они ждут блистательного выступления» - прокричала Мари, но ответа не было, девушки продолжали болтать и веселиться. Женщина вздохнула, встала, поправила платье и направилась в совсем незаметную соседнюю дверь. Там была такая же маленькая комнатка. И в ней находились ещё пять молодых девушек. Но здесь все было по-другому. Почти ни звука, кроме редкого шепотка между ними. Ничего не блестит. Не сверкает, не валяется. Здесь барышни уже были готовы, и Мари даже не к чему было придраться. Женщина улыбнулась и сказала: «Вы молодцы, уже готовы. Я знаю, вы не подведете меня. Вы начинайте. Я все прекрасно с вами повторила, главное не волнуйтесь» Место ответа она увидела лишь улыбки и неуверенные кивки.

Она уже шесть лет работала в доме благородных девиц. Их небольшой городок был четко разделен на два мира. Мир людей богатых и успешных, и мир людей которые обеспечивали счастливую жизнь этим богачам. Мама Марии была балериной, но её театр закрыли и их семья жила на доход отца девочки. Но вскоре он умер, и бедной женщине пришлось самой нести бремя ответственности за семью. Она устроилась в магазин продавцом и так до последних своих дней там проработала. Но она успела передать свои танцевальные навыки дочери. Каждый свой выходной она разучивала с девочкой па и пируэты. Мари обожала танцевать, восхищалась матерью и балеринами. Когда театр открыли снова она, как девушка из не очень благополучной семьи не смогла заниматься там и стать балериной этого театра. Но добрый хореограф Марк хорошо знал мать девочки и с удовольствием давал ей личные уроки. Итак, к 18 годам Мари умела танцевать ничуть не хуже других балерин, которые обучались этому профессионально. До этого она жила за счет материнской поддержки, но в один прекрасный день она узнала, что в театр требуется билетерша. Это была хоть какая-то работа, и она устроилась в свой любимый театр. Именно с этого момента Мари начала заглядывать на богатую сторону. Она обожала смотреть на зрителей театра, разодетых и надменных дам и господинов, которые с какой-то загадочной улыбкой наблюдали за тем, что творилось на сцене. Она слушала, о чем они говорят, и мечтала когда-нибудь быть одной из них. Смерть матери потрясла Марию. Просто одним утром бедняжка не проснулась. На Мари рухнуло тяжелое бремя забот о похоронах. Она была не в силах появляться в театре, а театр не в силах был терпеть девушку, которая не приходит на работу. И её уволили. Мари не знала куда податься. Она, конечно, окончила школу, но дальше у неё не было возможностей, и она, почему-то всегда надеялась на то, что умение танцевать спасет её. И вот когда девушка уже совсем отчаялась, по городу разнеслась прекрасная новость о том, что открывается дом благородных девиц и теперь все богатые люди могут рассчитывать на достойное обучение их дочерей. Соответственно все рабочие люди в городе понимали, что это может быть их новым местом работы. Туда ломанулись толпы народу. Но брали по каким-то исключительным качествам. Чем ты богаче, известнее в городе, чем чище твоя репутация, тем больше ты подходишь. Мария была наслышана о том, что лицей нуждается в учителе танцев и так же пришла туда. На это место претендовали ещё пять человек, и когда она пришла в кабинет к директору ей задали лишь один вопрос: « Почему ты?»

Его ей задал мужчина, Пол Уокер чуть старше неё, с какой-то заискивающей улыбке, в строгом, но явно большом ему костюме и с лицом человека который точно знает ответ на вопрос, почему он здесь находится. Мари не помнила, что она ему говорила, но когда лицей открылся, она была там учителем танцев.

Пять лет Мари занималась с юными леди танцами, но ей не хватало людей, чтобы давать большие концерты и соответственно совершенствовать девочек. И тогда ей пришла в голову идея, ради которой она была готова рисковать своим.

Девочки, которые жили в рабочей части города, часто заглядывали к ней, и она учила некоторые движения с ними. Они рассказывали ей свои мечты, делились своими желаниями стать такими же балеринами как она. И Мари очень захотелось приблизить эту мечту к реальности.

Она пошла к директору и попросила на свой страх и риск взять пять девочек к ним в труппу. Они бы приходили на занятия, а потом сразу же уходили домой. Уокер очень сомневался, он боялся за репутацию своего лицея. Он не думал, что богачи будут согласны, чтобы их дети танцевали с обычными рабочими детишками. Но Мари настаивала, уверяя, что это не принесет ущерба дому. Он обещался посоветоваться с родителями и на удивления те были не против, но только с условием, что их дети всегда будут на первом плане, что они не будут заниматься вместе и, что если будут жалобы, Мари будет ждать увольнение.

И вот на шестом году своей работы Мари осуществила мечту девушек и кончено же свою. Теперь они могли выступать, теперь они могли показать все, на что они способны.

Мария уже собиралась выйти из комнаты и направится на свое место в зале, как заметила, что одна девочка сидит в стороне от других.

«Лизи все хорошо? Ты хорошо себя чувствуешь? Ты выглядишь бледной»

«Ох мисс у меня все хорошо. Наверное, я просто волнуюсь» - ответила девушка.

«Лизи все будет замечательно. Я это точно знаю»

Из зала зазвучала торжественная музыка, Мари захлопала в ладоши, повторяя: «Готовьтесь, готовьтесь»

Девочки из бедных семей выступали всегда первые, что бы весь триумф доставался аристократкам в конце.

Мария быстро прошла к своему месту в первом ряду, вокруг неё сидели учителя, а сзади родители девушек. Свет в зале погас, тишина окутала зал. Полилась прекрасная музыка, девушки выплыли на сцену.

Легкие и плавные движения, приятное шуршание платьев, мерный стук пуант об пол. Все было идеально. Это было феерией чувств и красоты выложенной в танце. Но у людей на лицах не было написано удовлетворения, и Мари знала, что они ждут скорейшего выхода своих дочерей. Но так же она знала, какое приятное чувство испытывает каждая из этих девушек. Они знает, что на них смотрят, что они красивы и грациозны, что они настоящие балерины, не смотря ни какие либо рамки.

Все изменилось в одну секунду. Вот девушки уже готовы были закончить свою партию, и тут одна из них упала. Громко, так будто её подстрелили. Зал ахнул, танец остановился. Лицо директора выражало ужас, Мари же была уже на сцене. Она схватила упавшую девушку под руки и потащила её за кулисы, быстро шепча, что бы следующие девушки выходили на сцену. Те же стояли с открытыми ртами. Подруги же упавшей лишь заботливо наклонялись, пытаясь помочь Мари, и озабоченно перешептывались. Учительница же, передав ученицу молодому мужчине, работавшему за сценой, и попросив положить её в одной из комнат, громко крикнула:

«Быстро на сцену!»

Девушки закончили танец отлично, но у зрителей все-таки был осадок от того, что случилось. Мари до конца выступления сидела на своем месте внешне абсолютно спокойная, но в душе она вся разрывалась от переживаний. Как только концерт был закончен, директор схватил женщину за локоть и потащил за собой. Они шли по темным коридорам здания, Мари начало казаться, будто они двигаются по странному лабиринту, никогда ещё это место не казалось ей настолько чужим. Наконец они остановились перед маленькой дверью. Пол сдавил её плечо и начал шептать: « Ты должна все уладить, если она умрет или ей станет хуже, родители начнут задавать вопросы, а я не могу рисковать репутацией. У тебя два часа, что бы найти её родителей. Скорую помощь я вызвать не могу, это тоже привлечет внимания. Так что выкручивайся дорогая. Остальным я пока скажу, что эта девочка всего лишь переволновалась»

Мари вдруг стало безумно неприятно стоять рядом с этим человеком, она вынырнула из под его руки и вошла в комнату. Внутри никого не было, кроме маленькой девочки, скорчившейся на кровати. Она громко кашляла и хрипела. Женщине показалось, что ей тоже не хватает дыхания вместе с малышкой. Она наклонилась к ней и прошептала:

«Лизи за тобой сегодня кто-нибудь должен был прийти?»

Девочка отрицательно покачала головой. Это означало, что Марии придется ехать к ней домой, а потом возвращаться обратно. Это будет долгий путь. Она вышла из комнаты, оставив девчушку одну. Пол Уокер все ещё стоял в коридоре.

«Неужели нельзя прислать хотя бы медсестру?»

Мари хотелось облегчить страдания ребенка. Пол же становился все злее от этой ситуации.

«Хорошо, я позову. Но время пошло. Ты должна привезти её родителей, иначе будет хуже»

Женщина попыталась представить, что этот мужчина сможет сделать такого плохого с девочкой, но в голову ничего не приходило. Она кивнула ему, развернулась и помчалась по коридору.

До рабочего района можно было добраться лишь на автобусе, и если движение на дороге было не очень оживленное, это можно было сделать примерно за полчаса. Остановка была рядом, Мари быстро до нёё добралась, тут же подъехал автобус, и Мари показалось, что все складывается удачно. Они быстро доехали до места и, поблагодарив водителя, женщина выпорхнула на улицу.

Это место было наполнено унынием. Серые бетонные дома выстроились ровными рядами, и напоминали тучных великанов с померкшим взглядом, так как света не было ни в одном из окон. По улицам шныряли бродяги и голодные собаки. Иногда можно было увидеть детей, которые с палками наперевес и громким улюлюканьем куда-то бежали. Взрослых же на улице видеть вообще не приходилось, все были на работе. Пахло отходами, грязью и едой, и все вместе это создавала ужасный смрад. Когда-то Мари жила здесь, когда-то она так же бегала по улицам и ждала в темной комнатке свою маму. Шесть лет она сюда не возвращалась, и теперь у неё было ощущение, будто только зажившую рану вскрыли и кровь из нее хлынула с новой силой. Это место жаждало её поглотить. Она помчалась вдоль одинаковых домов в поисках нужного. Она знала, где живут все девочки, так как попросила их всех написать свои адреса. Но найти его было не так-то легко. На многих домах номера были стерты, некоторые дома вообще были пусты. Спросить было не у кого, и спустя 15 минут поисков Мари в отчаянии остановилась около маленького продуктового магазинчика. Она решительно в него вошла, и обратилась к девушке за прилавком. Та любезно согласилась помочь Мари, и сказала, что нужный ей дом находится совсем рядом. Женщина выскочила и помчалась в нужном направлении. Через пару минут она оказалось в необходимом ей месте. Дом был как все, но здесь наверху горел свет. Она поднялась на второй этаж и позвонила в дверь. Времени оставалось мало, и сердце Марии бешено колотилось. Долго никто не открывал, но когда девушка собралась ещё раз нажать кнопку замка, она приоткрылась. На пороге стояла маленькая девочка, она была одета в серое платье, на подоле которого можно была заметить несколько заплат, лицо было измазано в краске.

«Привет крошка. Я учительница Лизи, и мне нужна её мама или папа. Кто-нибудь есть дома?»

Малышка отрицательно покачала головой.

«Они на работе да? Послушай, как только кто-то вернется домой, скажи, что бы они ехали туда, где Лизи занимается танцами. Скажи что это очень важно»

Девочка кивнула и закрыла дверь.

Мари стало душно, неуютно. Она не помнила, как вернулась обратно. Когда она вернулась к той комнатке, где находилась Лизи, то увидела Пола. Казалось, будто за все это время он даже на сантиметр не сдвинулся. Только его лицо изменилось. Это было не злость и не озабоченность, скорее страх и замешательство.

-«Ты пришла без её родителей»

-«Они приедут за ней, как только смогут. Не делай из этого такую большую проблему. Что у тебя с лицом?»

-«Мари девочка умерла. Мне жаль»

Девушке показалось, что сердце её раздавили. Она совладала со слезами и воскликнула: «Не говори, что тебе жаль, это все, потому что ты не позволил вызвать врача. Боже ты вечно заботишься о своей репутации, ты эгоист. Этот ребенок умер из-за тебя!»

Он схватил ей за руку и со злостью ответил: «Не смей меня ни в чем обвинять. Родители итак будут спрашивать, что произошло, и ты должна сейчас думать только о том, как бы мы все не потеряли работу. А девчонку должны забрать как можно скорее. Я буду ждать только до утра. Неизвестно от чего она умерла, мы не можем подвергать риску других детей»

Он отпустил её руку и ушел, ни разу не оглянувшись.

Мари подошла к двери, руки у неё дрожали, она не могла повернуть ручку. Наконец собравшись с духом, она сделала это, она вошла внутрь. Сначала могло бы показаться, что Лизи просто уснула. Но потом, присмотревшись можно было заметить, что лицо её приобрело синеватый оттенок. Мари обняла саму себя и заплакала. Ей очень хотелось кого-нибудь обвинить в смерти этого ребенка, но не знала кого именно. Она наклонилась к девочке и прошептала «Прости нас».

Женщина всю ночь просидела в холле на большем кожаном диване. Как только она закрывала глаза, ей тут же виделась Лизи, поэтому она не могла уснуть. И только ранним утром она смогла задремать. Но её почти сразу же разбудили шаги. В здание ворвалась женщина в черном потрепанном платье, на голове у неё был платок грязно-желтого цвета, за ней шел мужчина в грязной рабочей форме. У женщины тряслись руки, и в глазах был страх, мужчина все время ей что-то говорил, казалось, подбадривал. Они оба совершенно не вписывались в обстановку этого места. Они казались слишком маленькими, слишком убогими по сравнению с холлом увешенным картинами, уставленным дорогой мебелью.

Увидев Мари, мать бросилась к ней с вопросами: « Где моя девочка? Как она? Мы можем её забрать»

Как тяжело подбирать слова, которыми ты должен сообщить родным, что их близкого человека больше нет. Ведь что бы ты ни сказал уже ничего не изменить, не вернуть. Мари старалась не смотреть в глаза родителям девочки и говорить как можно тише, но ей показалось, что её слова прогремели как гром: «Мне очень жаль, Лизи больше нет» Она хотела добавить вы не успели, но потом подумала, что это своего рода знак того что родители виноваты что были на работе. А они не виноваты. Виновата власть, виноват Уокер.

Женщина начала медленно падать, но мужчина её подхватил. Она повторяла: «Нет, нет, не может быть. Зачем вы врете мне? Зачем?» Отец подошел к Мари, и на секунду ей показалось, будто сейчас он её ударит, и ей даже показалось, что это то, что ей нужно. Но он лишь спросил взглядом куда идти, что бы забрать Лизи. Она кивнула в сторону темного и, кажется бесконечного коридора. Женщина поплелась с ним, что-то бормоча себе под нос.

Дети не должны умирать раньше своих родителей, это аномалия. И человеческий мозг не может воспринять это сразу, это не укладывается в голове. И наверное проходит много времени, до того момента как человек понимает, что это правда. Но слез уже нет, лишь тяжесть и чувства вины за то, что твой ребенок умер, а ты остался, вот, что остается несчастным родителям.

Муж и жена выходили из коридора, а Мари провожала их взглядом. Мужчина бережно нес свое дитя на руках, женщина семенила сзади него, подтыкая тонкий плед и поправляя волосы девочки. Они не могут признать это сейчас, и вряд ли есть сроки для конца их горя.

Мари с тяжелыми мыслями пошла в свою комнату, села там, на кровать и зарыдала. И так со слезами на глазах и уснула.

Проснувшись на следующее утро, переодевшись в черное, Мари отправилась к Уокеру. В её голове уже была четко составлена речь, которая бы призывала продолжать занятия с девочками из рабочего района. Но войдя в кабинет директора, все слова забылись. На черном кожаном диване, поставленном у стены, сидели три роскошных женщины. Идеальные прически, безупречный макияж и дорогая одежда, все в них кричало о том, что они богаты, успешны и счастливы. Но лица у них были нахмурены. Взглянув на Уокера, по спине Мари пробежали мурашки. Руки его были сложены на столе, из-за чего он выглядел провинившимся школьником, лицо осунувшееся, зубы стиснуты, казалось, будто директора сейчас разорвет от напряжения. Мари не успела ещё войти, как ей уже захотелось выйти из этой комнаты.

«О, Мари как хорошо, что ты зашла! Это мамы наших воспитанниц, они вчера были на нашем концерте» - сказал Уокер, слегка запнувшись на последнем слове.

Женщина с черными волосами и таким же черным платье чуть привстала и протянула руку Мари: «Я мисс Лайт, мама Эмили Лайт. Нам приятно лично с вами познакомится. Вчера наши девочки блистали и все благодаря вашим стараньям»

Мари несмело пожала руку мисс Лайт. Женщина присела обратно на диван. Повисло неловкое молчание, и пока оно длилось, присутствующие старались не смотреть друг на друга. Ситуацию в свои руки решила взять другая дама, сидевшая ближе всех к мистеру Уокеру.

«Я мисс Пинк. Мы с мисс Лайт и мисс Кэрролл возглавляем родительский комитет. Мы знаем, как много вы вложили в девочек, и не только в наших. Ваша идея сблизить наших детей и детей рабочего класса была новой, пугающей, но все же результативной. Но, к сожалению, вам придется прекратить заниматься с этими детьми»

Эту речь женщина отчеканила так легко и без каких-либо эмоций, будто бы готовилась сказать это уже давно.

Сначала Мари растерялась, попыталась найти поддержку в лице директора, но видя, что она один на один с этими дамами в непроницаемых масках безразличия, начала говорить.

«Вы не можете так! Чем это обосновано? Этим девчушкам сейчас как никогда нужны эти занятия. Они потеряли друга, и танцы единственное, что будет их снова возвращать к веселой и полной жизни!»

«Дорогая вы, что не знайте? Вчера в рабочем районе умерло ещё три человека, двое из которых дети. Какая-то зараза поселилась среди этого грязного сброда и конечно это не удивительно, но мы должны ограничить все контакты с ними. Пусть продолжают работать, делать свои дела, но приближаться к нам и нашим детям мы не позволим» - вставила свое жесткое слово мисс Кэрролл. И пресекая любые возражения, все три женщина одновременно встали, прошли мимо Мари, даже не взглянув на неё, и вышли. Только последняя мисс Пинк, обернулась и сказала Уокеру: «В ваших интересах на этот раз не ошибиться. Вы не незаменимы» Дверь медленно закрылась за ней. Мари стало дурно, хотелось что-то говорить, кричать, доказывать, но не кому было. Она смотрела на Пола, который уткнулся глазами в свои руки, и понимала, что он так же как и она сломлен и раздавлен этими тремя женщинами. Поэтому девушка просто развернулась и ушла. Она бродила по зданию кажется, бесконечно долго, но на самом деле прошло довольно мало времени.

Пришел час её занятий. Она вошла в просторный и светлый балетный зал и увидела, что все девочки уже готовы.

«Разминайтесь, пожалуйста, самостоятельно» - сухо сказала она. Все девушки медленно разбрелись по залу, и начали растягиваться. А Мария начала изучать их лица. Она всегда любила это делать, оценивать и читать мысли по лицам. Сейчас она думала о том, что этих девочек ничего не коснулось, они ничего не заметили, чья то смерть, для них пустяк, если это не смерть кого-то из высшего общества. Мари думала об их будущем, какими они станут, насколько они будут похожи на своих матерей. «Они будут их точными копиями» - промелькнуло в голове у учительницы. Она провела занятие очень вяло, почти не разговаривала, и закончила на 15 минут раньше.

Так проходили дни, с Мари что-то происходило, ей было тяжело говорить, казалось, что она больна. Но на самом деле это был отзыв на то, что происходило в городе. В рабочем районе появлялись все новые погибшие от неизвестной болезни, газеты, предназначающиеся для элиты, трубили о том, что нужно срочно изолировать рабочий район. Врачей там не хватало, а врачи из богатого района отказывались делать анализы под предлогом проникновения заразы. Мари укоротила занятия, все больше времени проводила одна.

В один из таких дней к ней в комнату постучалась одна из уборщиц и сказала: «Мисс там внизу вас ждет девочка. Если честно по ней сразу видно, откуда она, и ей нельзя здесь быть, так что простите, но я попросила её остаться на улице»

Мари кивнула, и уборщица ушла.

«Все боятся за свою работу, кроме меня» - подумала Мари, идя в парк при гимназии. Там на одной из скамеек ждала одна из её бывших учениц.

«Малышка как ты оказалась здесь?»

Девчушку звали Джулия. Она выглядела болезненно и устало. Девочкам из бедного района всегда было тяжело находиться здесь, их подавляла окружающая роскошь и богатство, вот и сейчас Джулия сидела, чуть сгорбившись, слегка опустив голову, и старалась не смотреть по сторонам на красивейшие статуи и яркие экзотические цветы в саду, будто они могли исчезнуть, как только её взгляд их коснется.

«Я добралась на велосипеде брата. Хотела узнать как у вас дела» - скромно сказала Джулия.

«Все в порядке -, спокойно соврала Мари, - только за этим ты приехала сюда?»

«На самом деле нет. Мы хотим продолжить занятия, не знаю как это можно осуществить, но мы нуждаемся в этом. Школы в районе работают с перебоями, мы часто сидим дома, все в напряжении, почти не общаемся ни с кем, иногда наше общение пресекают взрослые. У одной из девочек, вы помните её, Сары, заболела мама, мы не видели ее, кажется вечность, но её мама выкарабкалась, но с Сарой теперь запрещено общаться. Мы в отчаянии, нам нужна поддержка»- Джулии заплакала горькими взрослыми слезами.

Мари не раздумывая, прижала к себе девчушку. От неё пахло копотью, медикаментами и чем-то сладким, что опознать Мари не удалось. Она не могла оставаться равнодушной, эти дети нуждались в ней, а она нуждалась в них.

«Я придумаю что-то, мне нужно время. Я готова на риск, но вы должны найти помещение, там, где проходит мало людей и сравнительно тихо»

«Сейчас у нас люди почти не ходят по улицам, так что это будет не сложно»

«Тогда на следующей неделе я приеду к тебе домой, пусть все девочки ждут меня там»

Джулии кивнула. Мари снова обняла девочку, и они разошлись.

Всю неделю Мари согревала мысль о том, что она снова сможет получать удовольствие от танцев. Через неделю, в свои выходной, Мари ни кому не сообщая, куда она отправляется, поехала в рабочую часть города. Это место изменилось с тех дней, когда она приезжала сюда к родителям Лизи. Мусор с улиц на удивление был убран, ни собак, ни бродяг нигде не шныряло, детей и подавно не было видно. На витринах многих магазинов висели вывески: «Закрыто на карантин». Дом Джулии находился рядом с домом Лизи. Дорогу Мари смутно помнила, и нашла место минут через 10. Квартира располагалась на первом этаже, женщина позвонила в дверь и прислушалась к тишине. Потом она услышала шепот, который становился громче и громче и наконец, дверь открыла Джулия. Она улыбалась, светилась:

«Вы пришли!! Мы так рады!»

Мари не успела ничего ответить, как на неё набросились с объятиями тощенькие девушки, их руки обвивали её шею, талию, кто-то чмокнул её в щеку. И только через несколько долгих минут нежности Мари смогла, наконец, рассмотреть своих учениц. Все они выглядели бледными и голодными, они казались очень взрослыми, одеты были в темные одежды, среди всех Мари смогла увидеть Сару, удивительно, как она смогла прийти сюда. Девочки накинули свои потрепанные пальтишки, и повели Мари в нужное место. Здание, в которое ее привели, располагалось на главной улице рабочего района. Но от главной улицы оно было тщательно скрыто домами богатых рабочих. Даже здесь все люди делились по доходу, который они получали. Джулия рассказала немного Мари про это здание: «Когда-то давно, когда в рабочий район еще приезжали богатые ради настоящих развлечений и веселья здесь был открыт танцевальный зал. Им владела пожилая леди, она вышла замуж за рабочего и не хотела расставаться с роскошью и настоящим элитным обществом. К ней приезжали самые известные люди города. Но потом все это приелось, богатые стали открывать такие же залы и на своей стороне и она обанкротилась. Затем у неё умер муж, и она продала местному управлению здание. Больше о ней ничего не было слышно. Здесь теперь проводят на праздники танцы, но народу всегда мало. Людям совсем не до веселья. Но ходят легенды, что она иногда сюда приходит, та леди. Здесь есть пианино, и ночью люди слышали музыку»

«Это все легенды» - вставила Сара.

«Неважно. Место просто идеальное. Я вспомнила о нем случайно. Просто Лизи очень любила эту историю, и даже говорила, что видела эту леди. И, вспоминая Лизи, я вспомнила и это»

«Место и правда очень хорошее Джулия. Думаю, мы можем начать сегодня, вы готовы?»

Девочки дружно закивали, у Джулии откуда-то оказался ключ, но она не захотела рассказывать откуда.

Посреди зала и стояло элегантное черное пианино. Папка с нотами лежала сверху. По углам стояли стулья и пару столов. Кое где валялись газеты, тут же рядом с пианино лежала чья та забытая в диком танце пара туфель. Ощущение было, будто прям сейчас сюда ворвутся ярко одетые, надушенные и пьяные люди и начнут свои танец ночи. Но место этого была лишь пустота и звук сломанной форточки хлопающей на ветру.

«Думаю стоит убраться хоть чуть чуть. Надеюсь здесь есть кладовка с инструментами» - сказала Мари.

Каждый занялся свои делом: кто-то мел полы старыми метлами, из которых уже выпала почти вся щетина, кто-то сдвигал столы и стулья в один угол для увеличения пространства, кто-то протирал пыль на вещах, которые были целы. В итоге это место стало выглядеть уютнее, чем раньше. Последним штрихом было то, что девочки повесили на гвоздь в стене ту самую пару туфель. На этом была поставлена точка в трудной работе по благоустройству этого места.

Девочки и не заметили, как пролетел день, а начать танцевать они так и не успели.

«Соберемся на следующей неделе, просто запри это место на ключ Джулия» - попросила Мари. Все начали расходиться, девочки в одну сторону, Мари в другую. Она вышла к остановке. Чувствовала себя женщина уставшей, но что-то приятное теплилось в груди. Ей казалось, что она не просто убрала старый танцевальный зал, а совершила подвиг для всего мира.

В дверях гимназии её встретил хмурый взгляд сторожа. Господин Пламбер гордился своей работой и был очень строг к любым видам нарушений. Мари могло очень сильно достаться за опоздание, но от этого она почувствовала себя ещё лучше. Молодое озорство вспыхнула в ней, и, проходя мимо сторожа, она тихонько хихикнула, на что Пламбер начал что-то бурчать себе под нос.

Этой ночью Мари спала без снов о Лизи, так как будто та успокоилась и дала, наконец, женщине двигаться дальше.

"Иногда будущее меняется быстро и полностью. И вам остаётся только выбор, что делать дальше. Мы можем выбрать страх. Стоять там, дрожа…не двигаясь…думая о худшем, что может случиться. Или сделать шаг вперёд… К неизведанному… И надеяться, что оно будет прекрасным."

"Не летай в маленьких самолётах, которые могут рухнуть, и не суй руки в тело с бомбой. И не предлагай свою жизнь мужику с пистолетом!"

5x01 // 10x24
первая и последняя встречи Кристина и Оуэна