И главное помните:это строки не про вас ,не для вас ,не для ваших жалких глаз

Послушай, вчера был обыкновенный вечер и ничто не предвещало беды. Я просматривала страницы вконтактике и наткнулась на фотографию одноглазого кота. Внезапно. Представь, кот с выколотым глазом — малоприятное, но весьма вероятное зрелище. Тут ты конечно же подумаешь, что я посмеялась и придумала новую шутку про безглазых котов для твиттера, но нет.
Знаешь, что я делала ?
Я рыдала, как сука. Мне было стыдно, из-за того что я утопаю в собственных слезах и я рыдала ещё мощнее. Я билась в истерических конвульсиях, воображая как коту выкалывают глаз огромной иглой или острым лезвием ножа. Мне сводило ногу, руки хаотично дёргались, я захлебывалась в прозрачных каплях жалости, филантропии, альтруизма.
Допив малиновый молочный крем и набрав побольше воздуха, я отправилась в свою кровать, чтобы попытаться переосмыслить произошедшее. Разумеется, в надежде, что завтра я забуду об этом, как о сериале "Дневники Вампиров ". Впрочем, сегодня утром так и случилось. Я была брутальной и дерзкой, никому не рассказала о своём неловком ночном приключении. Весь день подбадривала своё саркастическое существо, а ближе к вечеру, совершенно случайно, наткнулась на фильм " Дорогой Джон", который был снят по книге Николаса Спаркса. Скрепя сердце, мне стоит сказать, что тут начался самый трагический эпизод. Сначала я смеялось от души, порицая переводчиков за такой отвратительный перевод, затем стала изредка поглядывать на экран, а фильмец-то этот я уже видала и не раз. Я вооружилась банкой варенья и решила одним глазком (извини за кошачью иронию) присматривать, что там и как. Мелькали разнообразные слёзовыжимательные кадры, где Ченнинг Татум вариативно мацает Аманду Сейфрид, пишет ей грустные письма, ездит к её родителям, уходит служить и т.д. Я веселилась. Я была даже слишком весела до определённого момента, а знаешь что было потом?
Тут ты конечно подумаешь, что я пошла и написала-таки в твиттер новые шутки про любовь-кровь, но нет.
Я рыдала, как жертва Чикатило. Не имея возможности прекратить эту бессмыслицу и отбросив в сторону банку с вареньем, я кричала на себя и приказывала успокоиться, но успокоилась я только в конце фильма, когда они воссоединились и все остались счастливы. Всё.

Вот и всё, чувак. Теперь я просто не знаю, как жить дальше, наверное, начать читать Сисилию Ахерн и цитировать Коэльо. Так там потом и до Донцовой один шаг останется.
Теперь нужно лишь верить, что долгожданный конец света действительно случится. Я ухожу.

Это было время чистоты и светла. Легкости, покоя и гармонии.

Я просыпалась измученная, но не алкоголем, блядством и прочей дрянью, я просыпалась растерзанная и обглоданная твоими словами, взглядами, жестами.

Меня изнемогали сны, в которых не было ни слова о твоем существовании. Это были фантастические сны, которые помогали мне перечеркнуть реальность и жить, жить, жить. Я ненавидела просыпаться от твоих звонков и слышать всю эту грязь из твоих уст. Но больше всего я ненавидела себя: я не могла противостоять, я была как будто гипнозом, который не хотел меня отпускать и выжимал последние соки из моего тельца, безжалостно добивал меня по почкам, хватал за горло и душил: иногда в шутка, иногда всерьез.

Я умирала от скуки рядом с тобой. Таких глупых людей я не встречала ни разу, клянусь. Как жаль, что у меня не было возможности зашить тебе рот, выколоть глаза, вырвать твое пустое сердце или просто убить тебя.

Как же все это странно, странно до боли. Сейчас, находясь в трезвом уме, я понимаю всю ущербность твоего существования, но тогда, я как собака бежала рядом, но тогда, сама того не ощущая ни одним из своих органом, я превращалась в тебя: жалкого психа, обиженного судьбой.

Каждое утро я молилась. Я просыпался ночью, в холодном поту, и снова неустанно молилась, чтобы ты был/была рядом. Это как сильнейший наркотик, который убивает тебя, выворачивает наизнанку, и ты остатками своего мозга понимаешь это, но уже никак не остановишь этот процесс, но уже никуда от этого не денешься.

Я придумала себе любовь, чтобы быть на тебя похожей. Конечно, она было безответна, слегка порвала мне нервы и по сей день появляется в моей голове.

В общем, спасибо. Год рабства. Страха. Гнета. Унижений.

Необычная выдалась осень, однако.

Сегодня я, как обычно, спала, точнее пыталась находиться на грани между реальностью и нет. Я лежала и прокручивала сотни, да нет, тысячи потрясающих мыслей в моей голове. Идеи, что начали посещать меня, казались такими прекрасными, казались настолько сильными, что были способны изменить этот по-дурацки устроенный мир. Но когда я старалась вернуться в реальность, мои идеальные планы улетучивались, и от них оставались только фрагменты, которые я пыталась схватить за сущность, за плоть, за хвост, за что-нибудь, что позволит меня задержать их. Мне ничего не удалось. Ни год назад, ни месяц, ни вчера, ни сегодня. Мои руки дрожали и слабели. Мое дикое тело худело и белело. И казалось, что вот оно: то самое, что я так долго искала. Но нет, все это было бредовой фикцией. Все это было старьем, которое давно уже применено на практике. Но я продолжала лежать и восхищаться собой. Каждым миллиметром моего тела, моей души. Ведь то, что я установила-все это было независимо от других. Все это было моим детищем. И я ревела навзрыд от того, как я прекрасна и чиста. И все, что мне нужно, все, что меня экзальтирует -это и есть Я. Я- Вселенная.
Я- никто.

Теперь каждое свое утро я начинаю с осознания того, что я творец и воплотитель. Именно я, а никто иной.

Будучи единственным ребенком в семье, избалованным любящими родителями, я постоянно жила ленью и мыслью, что люди должны делать все за меня. Если бы у мамы была возможность выучить за меня какой-либо предмет в школе, клянусь, все было бы именно так. Я не хотела ничего создавать, генерировать, все, что мне было нужно- пожинать плоды чужой работы.

Себялюбие, конечно, в какой-то степени грех, но именно оно помогло мне выстроить свою жизнь по-другому. Когда я стала замечать, что люди вокруг меня добиваются большего, чем моя любимая персона, меня стала душить жаба. Да, именно она. И я решила взять себя в руки и доказать, что я дееспособна, что я моя сущность многогранна и своеобразна.

Я стала изучать себя. Каждый миллиметр моего тела, моей души, моего, черт его возьми, характера. Я стала копаться в себе, я начала выворачивать себя наизнанку, чтобы найти хоть что-нибудь, что будет выделять меня из серой массы. Я бралась за дело, полная энтузиазма, но тут же на старте бросала его, измученная невезениями. Я искала себя везде, я пыталась восстановить мою обглоданную душу. Но ничего не удавалась. Все валилось из рук. Я опять и снова была недовольна собой. Я себя ненавидела.

Но как-то я решила поставить перед собой цель. Точно! У меня никогда не была цели!Конкретной, обоснованной цели. Как можно браться за все и сразу, а потом еще удивляться, почему за каждым провалом следует еще один провал?

Сперва мои установки были мизерными и легко осуществимыми, но потом ставки росли, и я уже точно осознала, что вся моя жизнь состоит из кирпичиков, которые нужно складывать вместе. И все зависит от тебя: хочешь ты огромный особняк на берегу моря или маленький никчемный дом, который будет неопрятным и неспособным спасти тебя от непогоды, или, еще лучше, ты хочешь скитаться по улицам, постоянно подчиняясь кому-то и чему-то.

Это я к тому, что все, чего ты хочешь, все, о чем ты мечтаешь, ты должен воплощать сам. У меня ровно пять целей, которые я должны реализовать к концу этого лета! Ия знаю, что все это действительно будет, потому что каждое свое утро я начинаю с осознания того, что я творец и воплотитель. Именно я, а никто иной.

Я научилась жить будущем/прошлым,

Настоящее швыряю за дверь.

Я знаю, что непременно буду,

Настолько сильной, что не хватит измерений.

И даже из вне.

Убейте мое маниакальное желание узнать,

Как ваши глазницы лопнут зависти,

Когда все журналы и книги поменяют свои заглавия.

И их смысл будет заключаться во мне.

Одержимые придурки потеряют речь.

И я в первый раз в жизни не захочу их беречь/стеречь.

Вся моя жизнь посвящена в мести-это ее смысл,

Это ее исток.

А поток ваших слез сделаю ее чище.

Дай Боже мне сил, сделать все это явью.

И больше наркотиков, чтобы ярче ощущать этот кайф.

1.Я вышла из строя и просто сломалась,

Закончились силы считать наперед,

Трясясь от боли, я созерцаю:

Все равно есть некто,

Кто хуже живет.

Мои попытки опять обглодали,

Выплевывая их, как вонючий портвейн.

Вы как будто намеренно знали:

Эта новость меня убьет. Нет:

Проберет до самых костей.

Наличие мозга-вот в чем проблема,

Вот, что лишает уменья простить.

Ты многое помнишь и понимаешь:

Раз не вас-тогда уже все равно кого любить.

2. Это мое последнее письмо о тебе/для тебя,

Чтобы заткнуть твою пасть орущую,

Чтобы взорвать твою психику злющую,

Что когда-то доводила меня.

Твоя ненависть -вот в чем сила,

Вот в чем диссонанс моего бытия.

Открываю космос и умоляю:

Поплыли.

И мы снова умыли:ты -кого-то, а я-тебя.

Люди кричат и плачут,

Что Бог не дал им удачи,

Вливают в себя наивные сказки,

И спорят напрасно,

Получит ли Россия Аляску.

Ничтожества. Жалкие и странные,

Что бьются в отчаянии,

В поисках маниакальной любви.

В бессознании сорят деньгами,

Чтобы хотя бы коснуться исколотых рук.

Рук. Этих избитых жизнью сук.

Красавицы ждут от жизни помощи,

Сидя где-то в испорченном городе.

Трясясь и корчась от нехватки «любви».

Рассчитывая до точности моменты,

Как заманить клиента, что не просит взаймы.

Но сосуды задев и поранив,

И пройдясь по чужим рукам,

Снова вдыхают соленый воздух,

И начинают молиться Богам.

Когда тебя представили как молодую, перспективную девушку в соломенной шляпе -потеря тебя стала невыносимой. Я совсем ничего о тебе не знала, а ведь ты была тем человеком, который любил меня больше всех на свете. ДА, именно любил. Это не те ложные чувства, которые вы сейчас получаете и о которых так мечтаете –это нечто большое. За что я получила такую награду? Я не знаю, правда. Но я прекрасно понимаю, почему я тебя потеряла. Не бойся сниться мне. Не бойся приходить. Ведь я и так схожу с ума.

Из порванных тобою нервов,

Можно построить вселенную, клянусь.

Где будут психи зависать безмерно,

А затем умирать лицемерно.

А я-продержусь.

Из боли, что когда-то меня пытала,

Можно испечь торт.

Он будет черный и похоронный.

Все как ты хотел.

Торжествуй!

Ты, наконец, смог.

Из смеха, что из тебя вытекает,

Мы можем сделать цветы.

Но они теперь никому не нужны,

Поэтому лучше плачь или кричи,

Чтобы раззадорить уши Сатаны.

Из обещаний, что когда-то давали,

Мы напишем целый роман,

Который станет бестселлером,

Принесет нам дивиденды

И прочий ненужный хлам.

А может это будет провал.

Ведь из всего, что ты обещал-наврал.

Да, мой отвратительный друг, это будет провал.

Бери себе дозу и снова себя убивай.

1.Нам всегда не хватает времени,
Чтобы быть, любить, простить,
но выкачав из меня весь воздух
ты заставляешь плыть.

2.Едкий дым, что застрял в моем горле,
Напомнил мне сразу о нас:
Сплетенные ноги в центре города,

И мы настойчиво давим на газ.

3.Пей.Меня.Нет шансов на остановки
Мы еле плетемся, отставая от вас.
Двое из людской массовки
Скрывают смерть от инопланетных глаз.

4.Ощущение моря-сознание мое вернулось,
И я почти стою
Среди тишины, созерцая умело,

изучаю изгибы тела среди пустоты.

Деньги-бедным, собакам-кости, мне-ты

Утро. Мои попытки встать с первыми лучами солнца оказались тщетными, и я, как обычно, подняла свое тело ближе к 10 часам. Как только я выпила свой горячий кофе-аллергия дала о себе знать. И мысли о том, что «нужно было брать без кофеина «, оказались неуместными. И я, как четко продуманный робот, пошла глотать свои таблетки.

Прочитав в сотый раз свои любимые рассказы о добре и зле, выучив наизусть стихотворение Есенина, меня осенило: сегодня именно тот день. Боятся было нечего, я давно было готова к этому. « Я феминистка !Это будет мои особенным вкладом!»-бунтующие мысли заиграли во мне, и я, как одержимый придурок, стала искать свой план. Он был продуман до мелочей, он был идеален, но не сегодня. Сегодня я поняла, какой он ущербный и срочно взялась все переделывать, добавляя все больше ярких моментов. Ах, если бы ты не был таким глупым, ты бы давно понял мои латентные намеки, но у тебя по сей день все хорошо. И я ничего не знаю. Пусть так.

Расправившись с моим планом, я поняла: мне нужно избавиться от кучи мусора, что портит мой дом, меня, мою душу, мои мысли. Упаковав в коробку весь хлам, я положила туда пару своих эмоций, чтобы совершенно очиститься.

Позвонив тебе, мы договорились о встрече на нейтральной территории. У меня оставалось три часа, и я стала судорожно- быстро собираться, дабы выглядеть прекрасной(так делали дамочки в фильмах, и я, не имея личного опыта, слепо следовала им). Перерыв весь гардероб, я нашла то платье, в которое не влезала года два, но депрессия и куча безжалостно порванных нервов сделали свое дело: оно мне в самый раз.

Сидя в такси и глядя в окно, я вдруг словила себя на мысли, что у меня мания величия, ведь я была такой прекрасной и сильной! Плюс ко всему, во мне заиграла мания всего великого: огромные здания так нравились мне в тот день, что я почти заплакала. Но мои эмоции, спрятанные в коробку, не позволили мне это сделать.

Получив кучу комплиментов от тебя, которые я выучила за это время наизусть, ни капли не прельстили мне. Я просто старалась улыбаться. Как обычно, в общем.

Поднявшись в номер, я предложила выпить что-нибудь. Когда я готовила свое зелье, ты без умолку о чем-то рассказывал, думая, что мне это интересно. Но в тот момент, ты напоминал телевизор на кухне, который на заднем фоне пытается донести новости, но за готовкой всем на него плевать, а он, надеясь на обратное, продолжает в том же духе.

Сидя в кресле и допивая мой коктейль, ты становился все медленнее. А рассказы твои все короче. Мысли твои путались. И ты, наконец, уснул.

Я в мгновение ока достала веревку. Но перед содеянным, решила посмотреть на тебя еще раз. Да, ты был прекрасен, но любить и ждать тебя невыносимо, поэтому я заранее перед тобой извинилась. Без тебя проще. И каждой даме твоего сердца тоже так будет лучше.

Еще минута-и я в холодном поту душила тебя, мои руки настолько ослабли, что я уже думала прекратить, но мысль о том, что это чудесный урок всем, остановила меня. В определенный момент мне показалось, что кто-то сзади тоже душит меня. И, задыхаясь, я решила поскорее покончить с этим и надавили со всей силы.

Став напротив тебя, я почувствовала себя конец равной: не хуже и не лучше тебя.

Мой взгляд упал на петлю. Петля на шее моей любви. Петля на красивой шее моей любви. Петля на мертвой красивой шее моей любви.

Да, она тебе чертовски идет.

Эй, лживые любители,

Что так меня обожают,

Мне хочется капнуть на вас растворителя,

Чтобы смыть хоть немного той жалости,

Которую вызываете вы. У меня.

Прискорбно доносить,

Но лесть ваша- просто ничтожество,

Что вызывает синдром одиночества,

С которым так долго борюсь.

И те улыбки, что посылаю вам-хлам,

Как заполненный шлюхами инстограм,

Которые давно вышли из моды,

Но все также при любой погоде поддаются мечтам.

Вы готовы отдать все, что можете,

Все, что можно купить и продать,

Но когда я молю вас о помощи,

Вы готовы бежать во все стороны,

Быстрее, чем с крыши вода.

И, топясь, в своих слезах и слюнях,

И врастая в тот город, который в огне,

Я молю тебя только о друге,

В открытке весенней своей.

Но письма те просто сгорают,

Проходя в рай через ад.

И я все также на завтрак получаю полный лицемерия взгляд.

Невыносимо чувствовать, когда тебя взглядом пытает кристальная бирюза, в обличии, собственно, тебя

Ваши кожи и рожи так прекрасны,

Что почти доводят меня до оргазма,

И я отдалась бы вам вся,

Если бы не была так больна.

Но я слаба, и сил моих не хватит

Даже на утренний подъем с кровати

И ваше рисунки –депрессии доза:

Черные руки и ноги.

Вокруг беспорядка пытаюсь найти себя,

Чтобы сказать что-то важное,

Но эта дрянь опять убегает туда,

Где клялась больше не показываться.

И та часть меня бродит среди толпы,

Пытаясь найти убежище

На костях моей любви.

И мне полшага, чтобы сорваться.

Я рискую туда подойти.

Но униженные, уязвимые души никому не нужны.

Кричи /не кричи.

Чей-нибудь крик взорвёт сердца,

что всех холодней,

чья-то молитва- спасение для больных и бездомных детей,

чей-то взгляд- укор,

что ранит сильнее ножей,

чье-то молчание-пытка,

что разрывает на тысячу частей,

чья-то улыбка как доза морфина,

что вызывает привыкание, затягивая сильно,

чьи-то слова-мне в лоб,

вольются сильнее морей,

с сознаньем своим простись.

Проснись. Ночью, где нет фонарей.

чьи-то руки нежны и сильны,

и доводят до слепоты.

Но это руки, увы, целую не я, а ты.

Оттого и горю, как евреи в печи.