Самое светлое в урну...

Солнце и ветер спорили, кто сильнее. Проходил мимо путник. На нем был плащ. -Давай, кто быстрее снимет с него плащ, - предложил ветер. И начал дуть. Но чем сильнее он дул, тем сильнее путник закутывался в плащ. В общем, ветру не удалось показать сво силу. Тогда солце выглянуло из-за тучи, и путник сам снял свой плащ. Мораль притчи: инфантильная любовь - это когда все происходит естественным образом, без насилия и наказания.

пускай там, куда ты уходишь, воцаряется светлая тишина. те, к кому возвращаешься, будут с тобой честны. в нашем городе N. садами цветет весна. пока город курил, жил на ощупь и видел сны, наша лодка разбилась… /о быт ли? о боль и дым? то, что ярко искрит, так опасно воспламенять…/ пускай там, куда ты идешь, принимают тебя любым, не посмев упрекать, калечить и обвинять. пускай будет уютен и тепел твой мир и дом. пусть пророчат богатства и сотню довольных лет. … если ты говорил – мне дышалось порой с трудом. … если ты прикасался – всегда оставался след. … если ты прикасался, я плавилась, но жила. все внутри застывало, как крепкий тугой гранит. пускай та, к кому ты идешь, будет ласкова и мила. береги ее, береженую, от обид. в нашем городе N. отцветает весна в саду. город курит, живет на ощупь вдоль пыльных трасс. … если мы целовались – то только не на виду. … если счастливы были – то только не на показ. пускай помнят тебя бессовестно молодым. пускай там, куда ты идешь, будет тишь да лад. наша лодка разбилась… /о быт ли? о боль и дым? в нашем городе N. отцветает вишневый сад/ будь спокоен. пусть только в гору идут дела. всё приносит плоды. все усилия – не напрасны. там, куда ты уходишь, будь непременно счастлив.

!!! Мы не будем бить татуировки, зажимая имена в губах, знай, мне хватит силы и сноровки тебя в слабых удержать руках. Знай, я перестала вторить небу и просить прощенья у земли, я бросаюсь к пропасти с разбега, что-то бьется в сломанной груди. Никогда ничто не повторится, мир прекрасен в кратости секунд, наши обездвиженные лица в галерее чьих-то снов замрут, наши отпечатки пальцев теплых чья-то кожа пробует впитать, и не больно, и совсем не больно, без тебя любить и умирать. Мы не будем бить татуировки, в клятвах задыхаться по ночам, говорить "люблю" для тренировки - лучше просто искренне молчать. Просто носом в твою грудь уткнувшись, спать, не сожалея ни о чем. Я тебя впускаю в свою душу разрушительным ночным огнем. Я не говорю тебе об этом, не перед кем мне держать ответ. Ты ворвался в моё сердце светом. И мне больно видеть этот свет.

"я устала тебя бояться. это финиш. давай ничью. мне сказали: «нельзя влюбляться, доверяя себя чутью». я ответила: «вам ли, змеи, промывать мне мои мозги, если надобно — справа двери». не солги, не солги… …солги. мы на Библии подрастали, десять заповедей: не убей… что-то там ещё про морали, но крапивою вьётся в ней: «не твори себе больше Бога». я зачем-то творю тебя — без обедов, без выходного, без курортов и без тепла, умираю. от жизни плохо. «если любишь, то обусловь: если то, что случилось, — похоть, что такое тогда любовь?» состраданье к тому, кто, знаешь, запирается на замки, только ручка его дверная так и манит его любить. но однако за медной дверцей тайны нету. одно гнильё. мама правду шептала в детстве: «не целуй, если не твоё» — поцелуешь — и станешь жабой. то ли принц не такой, то ль ты. запираешь на ключик слабость и отказываешься от мечты. * ночь опять закружилась в танце, для меня находя приют. надеваю зелёный панцирь и сквозь время тебе пою: «я устала тебя бояться. это финиш. давай ничью». * если буду опять влюбляться — застрелите меня, п р о ш у."

когда ты умрёшь-не начну я болеть. мы ведь это уже проходили. противная любовь и наддомное небо. снова меня половинишь. больше не кормишь ручных ласточек хлебом. я больше не кормлюсь твоей поехавшей крышей. с каждым днём всё сложней и сложней. прикоснуться бы к тебе словами. уходи к кому-то другому.уходи поскорей. поломанными ногами. вычёркивая зимы из седых черновиков, называть тебя красивой, не сказав и пары слов. ты ведь сама всё знаешь.да знаешь ты всё, блин. вагон номер семь.место двадцать один. маленькие дети прыгали с первого. взрослые с восьмого, но уже навсегда. каждый не ждал снега белого-белого. а потом на метро до "никуда". а я по-прежнему путаю автобусы, здания. в каждом левом ищу твои очертания. грёбанные расстояния. расстояния. все ответы оставил в других синих джинсах. ты не простила.я простил твоё "не прощаю". снова речи о людях с буквы а, но не принцах. я тебя иногда забываю. перестиховываю, неаккуратный кто-то кинга читает, кто-то слушает стинга. я давно стал тебе не понятным знаешь, теперь я-пластинка. я уже не ищу тебя в допитых бутылках. в каждых нежных затылках.красивых картинках. я почти за углом тебя встретить не думаю. я тебя не выдумывал.или выдумывал. говори.говори.говори. не люблю тебя перебивать. только жадно губами скучать. и считать до тебя все такси. ты знаешь, почти осень.ты знаешь, будь, что будет. они мне все пророчили, что выживу и без тебя. и я не знаю точно, где ты проводишь ночи. зачем не ставишь точки.лишь там, где ты захочешь. зачем мне пишешь редко.и так цепляешь метко. и ты уже никак не вылечишься из меня. ты снова, кажется, немножкчко пьяна. а я немножко.кажется, подумер. пойдём на красный, порешим, в чём чья вина. я запою тебе серёгин "чёрный бумер". мы будем говорить о ни о чём, да как всегда, пожалуй, если честно. все наши чувства перебили кирпичом заежженные дети, что не к месту. я помню, как мы говорили о не нас, об улицах с чужими именами а кто сейчас с тобой?он носит адидас? да чёрт с ним, передай приветы маме. ты пройдёшь как дожди по весне. просто мимо, как я лишь умею. мы закончимся где-то в тебе и соврём, что любили апрелю. не держи меня, хватит, не выдержу. растворись и уйди с "ты мне нравишься". я тебя пропою, вытру, вырежу. я надеюсь, что ты не поправишься. я забуду.пожалуйста, тоже ты. только помни те буквы, что длились в ночь. я люблю тебя.только на суффикс"л" береги себя.выжги меня и прочь. мне так с тобою плохо. и без тебя мне плохо. ещё 2 тыщи строчек в блоги. и типа похуй.

"Я не любил, когда она смеялась, я не следил за тем, как хмурит брови. Не извинялся, если долго обижалась, не дул колени, те, что в ссадинах и крови. Смотрел в глаза, но взгляд её не греет, когда брал за руку не чувствовал тяжения. Мне было пофигу, когда она болеет, мне было всё равно на пагубность курения. Я не хотел её вести знакомить с мамой, и мне не нравилось, когда она обнимет. Я не желал, чтоб она стала самой-самой, я ненавидел это чувство, когда щимит. Я не заботился о ней /не видел толка/, не спрашивал, что снилось, как спала, Меня бесила непосредственность ребёнка, она терпела, эх, почёт ей и хвала. Я не хотел быть ни защитой, ни опорой, не ревновал, хотя порой была шалавой. Не заморачивался новой крупной ссорой, я пропускал мимо ушей, когда орала. Я не любил её горячий чёрный кофе, который по утрам несла в постель. И наши встречи так подобны катастрофе, я не заметил, когда низко пал на мель. Я не гулял с ней по аллеям не спеша, в любимом парке, как она того хотела, Я просто думал: "А зачем мне вся душа, когда «имею» замечательное тело?"" — ahuenayaya: mrkmrk:(via nadoli) !!!

Знаешь, я долго тебя ждала. Такого, с могучей спиной, За которой укрыться бы полностью, да с головой, На всю жизнь обретя покой. Такого, чтобы и стать, и рост, И светлая голова. Такого, чтобы взглянуть и понять, Ну наконец-то, девочка, Влюблена. Такого, чтобы и друг, и брат, Любовник, отец и муж. Такого, чтобы, ну вдруг, пустяк, Принес мне из сада груш. Такого, чтобы любил котов, Читать Чехова, смешные носки. Такого, с которым так вкусно мне, Пить нелюбимый виски. Я так долго тебя ждала, мой милый, Так долго тебя ждала. И вот ты пришел, и сказал мне тихо, Что я. Тебе. Не нужна. Е.М.

* * * Жди меня, и я вернусь. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера. Жди, когда из дальних мест Писем не придет, Жди, когда уж надоест Всем, кто вместе ждет. Жди меня, и я вернусь, Не желай добра Всем, кто знает наизусть, Что забыть пора. Пусть поверят сын и мать В то, что нет меня, Пусть друзья устанут ждать, Сядут у огня, Выпьют горькое вино На помин души… Жди. И с ними заодно Выпить не спеши. Жди меня, и я вернусь, Всем смертям назло. Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: - Повезло. Не понять, не ждавшим им, Как среди огня Ожиданием своим Ты спасла меня. Как я выжил, будем знать Только мы с тобой, - Просто ты умела ждать, Как никто другой.

я ведь здесь не за тем, чтобы с тобою спорить, чтобы тебя менять, я не умею ни переучивать, ни исправлять, я и не буду, я ведь тебе не мать, чтоб ходить за тобой следом. но зато я умею трогать и обнимать, я могу тебя слушать и понимать, как никто при этом. я же тебе не к тому, чтобы отдавать, а потом сказать «ты должен», просто ты сидишь уже у меня под кожей, улыбаешься между строк и становишься все дороже, я к тому, что ты говорил «ну что же, что же это такое, ты в меня прорастаешь как-то слишком уж глубоко, и не хочется ошибаться» я же здесь с тобой, потому что ты настоящий, потому что мне знаком твой смешной, ну почти родной, этот взгляд горящий, потому что несравнимо с тобой хорошо, нестерпимо с тобой легко, я же с тобой чтобы всегда вот так тебе улыбаться.

мне не весело, мне не пляшется. мне отныне теперь только пьется. и не надо мне ваших "уляжется", хоть убей, без него не живется.

Самое поганое в расставании то, что кого-то другого придется искать, ждать, узнавать, открывать, открываться. Все по-новой. И снова не факт

"не стою ночных разговоров, больших букетов, уютных вопросов "замерзла?", "пойдем домой". не стою твоих сигарет и твоих секретов и рук, неизбежно сомкнувшихся за спиной. а самое сложное свыкнуться с пустотою, молчанием, вросшим в дыхательные пути. наверное, я совсем ничего не стою. совсем ничего. даже маленького "прости".

женщины умеют верить и ждать, ждать и верить. и в этом она сильна. единственное в отношениях, с чем женщина никогда не смириться — это неопределенность и неблагодарность.

Либо мужик взрослеет из мальчика, который любит только себя, в мужчину, который любит свою женщину, либо нет. Если нет, то отношения с ним - пустота, мука, извращение и нечего там ждать.

она, к сожалению, помнит практически каждый жест: как он плачет, как двигается, как ест. как в прихожей закуривает, входит, открывает балкон. у неё было много похожих, но так делал только он. они иногда встречаются, пьют чай и говорят за жизнь, придерживаясь негласного правила: не умеешь любить – дружи. их обоих устраивает сегодняшнее положение дел: чайное перемирие после разъединения тел. но, иногда, ей хочется к чертям перевернуть стол, и, глядя в глаза, процедить, что ей нравился только он. - о чём задумалась? или это секрет? - просто вспомнился случай. впрочем, это неважно, нет. они расстанутся на остановке, что на углу. она будет ждать маршрутку, вглядываясь во мглу, и прокручивать в голове каждый жест, чтобы, наконец, возненавидеть. и то, как он плачет. и то, как двигается. и как ест.