Самое светлое в урну...

Не думаю, не жалуюсь, не спорю.

Не сплю.

Не рвусь ни к солнцу, ни к луне, ни к морю,

Ни к кораблю.

Не чувствую, как в этих стенах жарко,

Как зелено в саду.

Давно желанного и жданного подарка

Не жду.

Не радует ни утро, ни трамвая

Звенящий бег.

Живу, не видя дня, позабывая

Число и век.

На, кажется, надрезанном канате

Я — маленький плясун.

Я — тень от чьей-то тени. Я — лунатик

Двух темных лун.

“Прощение довольно эгоистичная вещь. Оно делает лучше того, кто прощает. Но ничему не учит прощёного.»

"отрывается плоть от плоти – внутриклеточно, каждый час.
вы легко без меня живете,
я легко отпускаю вас – или приступ сезонной лени, или мертвое не болит… Лобачевский, конечно, гений, только прав все равно Евклид.
так давайте не ждать ответа,
не стучаться в чужие сны,
мы на двух полюсах планеты,
мы на разных концах весны.
это больше не поле боя –наша мирная не-война, кредо каждого: "Бог с тобою".
Бог с тобою.

а я - одна.
"

Ох эта великая целительная магия viewy. Сидишь, грустишь, плачешь, заходишь на viewy и вуаля…. Грусть как рукой снимает. И мир уже не кажется таким х*уевым. И внутри появляется такое ощущение как будто ты пришёл в гости к лучшему другу и выплакался в жилетку. Хотя ты всего лишь пролистал пару страниц чьих-то блогов.

мне главное знать, что ты не уйдёшь, не оставишь, не бросишь. и даже в самые сумасшедшие ссоры, когда я буду кричать «уходи», плакать навзрыд, ты меня не отпустишь

Было важно знать…

Я помню сны неразделённые,

глаза чужие и бездомные,

И наши тени отраженные свечами.

Я знаю боль, что не прощается

и грусть, в которой всё кончается

И сон, который повторяется ночами…..

Ты наивно предлагаешь

мне лекарство от

обид.

Дорогая, я не ранен,

Я убит.

Мужчина, который заинтересован в женщине и любит ее, не создаст ситуации, в которой она будет вынуждена ждать его и не понимать, вернется он или нет.

Вот и всё
оплачены все счета
Убегай пока я закрыв глаза
досчитаю до тысячи

У меня к тебе никаких обид
и нутро не ноет и не болит
Забирай всё что хочешь и уходи

Беспрепятственно

Ты забудешь и имя моё и лицо
словно морок, дым, нехороший сон
Ты проснёшься и просто забудешь всё

Живи счастливо.

в феврале ведь любая ночь — дурацкая,
абсолютно не располагающая ко снам:
либо бродишь бухая, зубами клацая,
либо ещё не нашла сто грамм.

в феврале день любой — зануда:
снег не тает, и этим бесит.
“я тебя, — говорит, — забуду,
если перестанешь мне smsить”

у меня и плакать кончилось, и чернила:
ничего из того, что советовал Пастернак.
“я сама, — говорю, — о тебе б забыла
если только бы знала как”

а весна, что весна — не походу
как плацебо для жалких любви калек
без тебя совершенно любая погода
словно в худшем
из февралей.

сердце будет скулить и ухать –
съезди к морю, набей татуху,
потанцуй босиком на пляже,
и, возможно, чуть-чуть отляжет.
но не ной.
и не думай даже.

будь нелепой, смешной и дикой,
на купальник носи тунику,
говори о пустом с соседом,
сделай это девизом, кредо
вопреки подступившим бедам.

но не стой у Его порога
с драматичным лицом,
ей-богу,
по-кошачьи состроив глазки
в ожиданьи любви и ласки.
этот метод до дыр затаскан

и к хорошему не приводит.
так что море. и в этом роде.

пусть не выскоблишь до предела
пеной волн одинокость тела,
но затянет порез коростой,
и все станет как будто просто.
совершенно.
безумно.
просто.

Паровозный гудок, журавлиные трубы, и зубов холодок сквозь раскрытые губы. До свиданья, прости, отпусти, не неволь же! Разойдутся пути и не встретятся больше. По дорогам весны поезда будут мчаться, и не руки, а сны будут ночью встречаться. Опустевший вокзал над сумятицей судеб… Тот, кто горя не знал, о любви пусть не судит.

Людей неинтересных в мире нет.

Их судьбы — как истории планет.

У каждой все особое, свое, и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил и с этой незаметностью дружил,

он интересен был среди людей самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.

Есть в мире этом самый лучший миг.

Есть в мире этом самый страшный час,

но это все неведомо для нас.

И если умирает человек, с ним умирает первый его снег,

и первый поцелуй, и первый бой…

Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,

машины и художников холсты, да,

многому остаться суждено,

но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.

Не люди умирают, а миры.

Людей мы помним, грешных и земных.

А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,

что знаем о единственной своей?

И про отца родного своего мы,

зная все, не знаем ничего.

Уходят люди… Их не возвратить.

Их тайные миры не возродить.

И каждый раз мне хочется опять

от этой невозвратности кричать.

Не запрещай себе мечтать –
Пусть не в цветном, пусть в чёрно-белом;
Пусть ты открыт ветрам и стрелам –
Сними замок, сорви печать!
Не запрещай себе творить,
Пусть иногда выходит криво –
Твои нелепые мотивы
Никто не в силах повторить.
Не обрывай свои цветы,
Пускай растут в приволье диком
Молчаньем, песней или криком
Среди безбрежной пустоты.
Не запрещай себе летать,
Не вспоминай, что ты не птица:
Ты не из тех, кому разбиться
Гораздо легче, чем восстать.
Не запрещай себе любить,
Не нужно чувств своих бояться:
Любовь не может ошибаться
И всё способна искупить.
Не береги лучей звезды –
Бросай направо и налево,
И эти странные посевы
Дадут чудесные плоды.
Не бойся жить, не бойся петь,
Не говори, что не умеешь:
Ты ни о чём не пожалеешь –
Да будет не о чем жалеть!
И не стесняйся побеждать:
Твоих врагов судьба излечит,
И может быть, другие встречи
Ещё вас будут ожидать.
Не бойся в камне прорастать,
Под небосвод подставив плечи.
Пусть без мечты порой и легче –
Не запрещай себе мечтать