и на сл год тоже, в осень и зима) мне нужно подлечить бошку, сейчас..
биржа может) весной осенью)) будет))
если все не получится, тогда я в колл центр можно сюда и летом. а еще в летуаль, так поговорили поговорила и
хоть я чувствую себя переменчиво, скоро к наде) с зп или так))
луиза варя
вот весной. Поговорю с Ольгой Евгеньевной любовь, и может пойду на детскую тогда. правда там мне сказано что тяжело физически, и труднее чем на взрослой. Ну а на взрослой можно в подработку иногда) да))) ) . .
леше хотела посвятить посты, но думаю Макс и никита)
такая осень! и зима скоро совсем) я по апрель там 15
а
духи уркшаения пойду от головы табл выпью,,
я в первую, сл неделю во вторую. с пнд
погадаю подруге нужна денежка. Теперь аж три выходные! и завтра с сестрой погулять, психозз
скоро к врачу и..
мульты сегодня завтра послезавтра книжки, фильмы, хочу карты и косметос! хочу работать и накопить на курсы.обучение
Я устал от того, что меня не слышат.
Сначала это было в общине, когда я говорил о каких-то вещах, но все делали как им хотелось, но по итогу получалось то, что говорил я.
Теперь в работе, моя начальница не хочет прислушиваться к здравым идеям, которые я ей предлагаю. По итогу мы теряем время и теряем деньги. Мне хочется орать и бить её головой об стол.
Наши встречи, на которых мы должны как бы говорить о работе, проходят мило и тепло, мы говорим обо всём, но не о том, что нужно. Когда я пытаюсь поговорить о работе, на меня смотрят два светлых глаза, в которых читается пустота. И я чувствую, что говорю со стеной. Мне хочется кричать в такие моменты.
У неё тонкое чувство прекрасного и она думает, что люди такие же. НО БЛЯТЬ НЕТ. У каждого это чувство прекрасного своё. И это нужно понимать, для этого нужно напрягать мозг. А ещё надо понимать, что время идёт и меняются многие вещи, то что раньше считалось запрещённым недопустимым, сейчас приемлемо и нормально. Но нет, мы будем убирать пушинки с фотографии, вместо того, чтобы пилить контент. ПОТОМУ ЧТО РАНЬШЕ ТАК ДЕЛАЛИ.
Я не знаю уже, что с этим делать, у меня заканчиваются силы и нервы.
а и все тебе пьется-воется, но не плачется, хоть убей. твои мальчики – божье воинство, а ты выскочка и плебей;
там за каждым такая очередь, что стоять тебе до седин, покучнее, сукины дочери, вас полгорода, я один;
каждый светлый, красивый, ласковый, каждый носит внутри ледник – неудачники вроде нас с тобой любят пыточки вроде них.
бог умеет лелеять, пестовать, но с тобой свирепеет весь: на тебе ведь живого места нет, ну откуда такая спесь?
стисни зубы и будь же паинькой, покивай Ему, подыграй, ты же съедена тьмой и паникой, сдайся, сдайся, и будет рай.
сядь на площади в центре города, что ж ты ходишь-то напролом, ты же выпотрошена, вспорота, только нитки и поролон; ну потешь Его, ну пожалуйста, кверху брюхом к Нему всплыви, все равно не дождешься жалости, облегчения и любви.
ты же слабая, сводит икры ведь, в сердце острое сверлецо; сколько можно терять, проигрывать и пытаться держать лицо.
как в тюрьме: отпускают влёгкую, если видят, что ты мертва.
но глаза у тебя с издевкою, и поэтому черта с два.
в целом, ты уже точно смертница, с решетом-то таким в груди. Но внутри еще что-то сердится.
значит, все еще впереди.