hör Ø inte

Раз люди кончают самоубийством, значит, существует нечто, что хуже чем смерть. Поэтому-то и пробирает до костей, когда читаешь о самоубийстве: страшен не тощий труп, болтающийся на оконной решетке, а то, что происходило в сердце за мгновение до этого.

Надолго не хватило, как всегда. Я не могу кому-то рассказать о том, что я чувствую так, как на самом деле. Даже когда я открываю рот, мне стыдно говорить об этой боли, невыносимо, я никогда не изменюсь. Забыла о том, что такое любовь, нежность, тепло.. На место этих чувств пришли боль, злость и пустота. Три самых страшных разрушителя. Я злюсь из за всего, ненавижу все подряд, уже заочно.. А все потому, что больше всего в этой жизни ненавижу себя. Из-за собственной несостоятельности, из-за ошибок, чертовской глупости и бесполезности. Я не понимаю как можно быть такой уродской душой. Пустой и озлобленной. Как я могу любить кого-то, если не могу полюбить себя? Единственный вопрос в голове: 'Как жить дальше?' Я совершенно не умею этого делать, разучилась или не умела. И единственное, что я теперь хочу, чтобы меня никто не любил, потому что любить - это очень больно. Люди уходят, болеют, умирают, а чувства к ним - нет.. Так зачем в мире, где все строится на финансах, любовь? Как в трясине сохранить человечность, а если потерял, вернуть? И где та грань, за которую лучше не переходить? Как быть сильным, если силы покидают, ты изнеможен и разбит? Где же тот оазис, который все обещали фразой 'все будет хорошо'? И где это хорошо и когда оно хотя бы просто промелькнет? На то, чтобы схватить его и удержать у меня хватит сил. Все это бред, тупые вопросы и невозможность найти ответы поумнее. Вся моя жизнь последние года - попытки убежать из дома, от близких, от себя, боязнь общаться с людьми, но и потеря разума от одиночества. Мне некому помочь, подсказать как и куда идти дальше. И только ненавистная депрессия сжирает меня, а выбраться одна я никогда не смогу. Слишком много других мыслей и эмоций..

Немного жаль, что ценности сейчас совсем другие. Место духовности занял материализм, вместо понимания и сострадания - насмешка. Иди-ка ты отсюда со своей искренностью, она никому здесь не нужна. И доброта твоя излишняя, задуши, а мысли при себе держи. Нужду во внимании тоже выкинь, или ты что-то особенное? Говори поменьше, язык за зубами.

Так и выходит, что никто никому не нужен. Мы никто и нигде. Живем умирая и умираем живя.

Что может быть чудесней слова: мать? О, сколько губ, трепещущих и нежных, Не уставали матери шептать О самых первых чувствах белоснежных. О, сколько слов, горячих, как огонь, Жгли щёки детские и днём и ночью. Их не собрать теперь в одну ладонь. И не увидеть никогда воочию. Любимая, не уходи… Постой! Ты для меня всегда была святыней. И на пути, завещанном тобой, Как в раннем детстве, я стою поныне. Вот почему я этот мир люблю, Овеянный воспоминаньем детства. Вот почему я подошёл к Кремлю В семнадцатом году с открытым сердцем, Как подходил я к матери младенцем.

Замечали, что черно-белая гамма придает некую трагичность и тоску почти любой фотографии и картинке, независимо от сюжета?

Так вот, я думаю, моя монохромная жизнь - следствие надуманности и 'зацикленности' или все реально так дерьмово?

Обещания. Как легко что-то сказать, а потом забрать свои слова назад. И также легко поверить в эти слова и не заметить маленькой звездочки. Это из серии *акция действует и продлится с 17 по 27 ***. И ты смотришь на календарь и видишь 30 число. Оказывается, что все обещания имеют срок годности, либо делаются от неизбежности, ради выгоды. Самая безобидная - чтобы простили.

Скука. Это не то, чтобы не стимул, напротив, это порождает апатию. Мне совершенно не нужны скучные люди и скучные дела. Я сама с собой могу поскучать.

Внимание. Как унизительно выпрашивать знаки внимания у кого-либо. Либо ты нужен, либо нет. Если второе, то как бы ты ни пытался завоевать нужное отношение, все равно у тебя не получится. В моем случае, я получаю то, в чем когда-то нуждалась, когда мне уже на все плевать и я забиваю на человека. Оке.

Миллион ненужных никому фраз, но мне не с кем поговорить.

Чуть больше недели..)

'Он вечно держит меня в неизвестности, - живешь, будто нa доске кaчaешься. И в покое не хочет остaвить и добить не добивaет.' Мама, я так устала…

Не слишком ли много ситуаций, после которых желаешь бежать, никогда не оглядываясь. Желаешь, чтобы все, кто тебя знает, забыли. Ну просто тебя никогда не существовало, никто не знал то, что ты называешь собой. Предположим, стоишь где-то высоко, может на крыше многоэтажки, только вокруг ничего, ни домов, ни людей, ни города. Вот ты в привычной форме улыбаешься, что-то рассказываешь, отходя назад. Медленно. По краю. Смеешься. Целенаправленно в сторону и все так же улыбкой отвечаешь на ужас в глазах. Безмятежность и обреченность на свободу. Легко. Каждый раз, закрыв глаза, все это лезет в голову.

Второй раз вижу, как человек умирает, как мучается… И мыслей так много, вопросов.

О чем ты думаешь? Неужели ты все понимаешь? Хоть бы не так… Но я вижу тень сознания, ты узнаешь меня. Мы вместе скорбим.. За жизнь, за то, что уже не вернуть, не изменить… Я виню себя, не знаю как ты… Мучительно. Видеть эту тоску, страх и боль. Глаза не обманывают.

Не уходи, борись, ты последний, кто остался из…

Все упаковано, осталось только вынести.

Подготавливаю себя.

—будь проще.

'Только потому, что могло быть ещё хуже, нельзя утверждать, что всё закончилось хорошо.'

"Мертвые едут на работу, трутся друг о друга серые руки трупов в разверзнутой могиле, громоздятся штабели в оцинкованных гробах машин, подземки и поездов. Жуткие экипажи раскрашены в яркие цвета – цвета гильотин, их корзин и лезвий, радостные, как сама казнь. Каждый мужчина, каждая женщина восходят на собственный эшафот, опускаются на колени, а их убивают – день за днем. Все подбирают свои отрубленные головы, садятся в метро и едут домой. Некоторые говорят, что работа им нравится."