понимаешь, душит.

— вы меня помните, правда ли? помните?
вы меня знаете — так или нет?
чёрные тени плутают по комнате.

— сколько минуло отчаянных лет?
кажется, восемь, пятнадцать… а важно ли? всё изменилось, как будто финал: вырваны с болью страницы бумажные жизни, что вечно ходила по нам. вы меня любите? верно и сильно ли? право, не стоит, давно уж пора… мы этой боли достаточно выпили, хватит романтики. слёзы — игра.
— я — навсегда, бесконечно и пламенно, свято, открыто, да так горячо!
— мы, уважаемый, не на экзамене. вы говорите со мной ни о чём.
— вы же любили отчаянно, милая, вы не могли ведь меня променять!
— всё обретается с новыми силами. хватит, постойте… болтать про меня. хватит, серьёзно, мы стали достойнее, выше, разумней, храбрее в душе.
— милая, видите, больно мне, больно мне!..
— вы обезумели? хватит уже!
— вы обращались большими высотами. вы, незабвенная, были со мной.
—… вырвано сердце руками холодными, вами разбито когда-то давно. то есть… погода изменчиво скверная, — пальцем на небо — смотрите, салют!
— я вас с другой перепутал, наверное. мне очень жаль. — а в молчаньи "люблю". молча подумали, сердца не трогая:
— я вас люблю.
— я люблю только вас!..
наша судьба (безнадёжно жестокая) в жизни даёт лишь единственный шанс.

(с) Надежда Серая

здесь и сейчас.
смотри на меня, смотри.
мы не в порядке.
господи, мы безумцы.
просто вселенной, что у меня внутри,
кроме тебя,
никто не сумел коснуться.

ну и пускай
мы в шаге от западни,
там, где вот-вот убьют смертоносным жалом.
да чем опасней,
тем всё сильней манит,
чем нереальней, тем всё сильнее жаждешь.

чем безрассудней, тем всё сложней сказать:
остановись,
забудь, успокойся, хватит!
ну и пускай.
смотри,
мне смотри в глаза.
в них через край
[не знаю, куда девать их]
чувства,
которым лучше бы догореть,
мысли, которым лучше бы
не возникнуть.
просто смотри –
меня остается треть
в пыльных тетрадках,
в стареньких фотоснимках.
всё остальное – всё до конца –
твоё,
от разговоров
и до случайных жестов.
здесь и сейчас, когда с неба ливень льёт,
просто смотри.
вот счастье и вот блаженство.

просто люби меня.
именно так, всерьёз.
к чёрту все эти «обречено», «без шансов».
видишь – из пепла
тянутся сотни роз.
здесь и сейчас.
решайся уже,
решайся.

(с) Хедвиг

Тебе будет больно, но ты потерпи, я же тебя люблю

В воскресенье возвращалась домой на последней электричке. Вагон полупустой. В Купчино вошли двое. Ни возраст не разобрать, ни социальный статус.
Сели у меня за спиной:
— Я тебя люблю.
— Ты трус.
— Но я тебя люблю.
— Ты делаешь мне больно.
— Но я тебя люблю. Потерпи.
— Я не могу больше терпеть.
— Но я тебя люблю…

Этот разговор был бесконечен. Я вышла на своей станции, а они поехали дальше, так и продолжая свой бессмысленный диалог.

Словами «я тебя люблю» можно оправдать любой ад, который творится в отношениях. Миллионы неисполненных обещаний, ложь, измены, подлость. Тебе больно, но ты потерпи, ведь я тебя люблю.

Говорить довольно легко. Слова ничего не значат, если за словами ничего нет.

«Извини, я тебя подвёл, но я тебя люблю».
«Я помогу тебе в другой раз, обещаю, я же тебя люблю».
«Я был пьян, я не подумал, но я тебя люблю».
«Это был просто секс, она ничего для меня не значит, я тебя люблю».
«Пусть сначала подрастёт ребенок, ты подожди, я же тебя люблю».
«Я не купил лекарства для твоей мамы, но ты сходи в круглосуточную аптеку, я тебя люблю».

Нет ничего проще, чем говорить, что любишь. Но при этом ничего не делать. Точнее делать больно, но пытаться эту боль компенсировать словами. Любовь не в терпении. Не в том, чтобы сделать кого лучше.

Просто, как показывает опыт, есть вещи важнее слов любви. Ты делаешь что-то для человека не потому что должен, не потому что обещал, а потому что хочешь это сделать. Что любовь она не в словах, а в поступках.
В том, чтобы сварить куриный бульон, если тот, кто рядом с тобой простужен. В «спи, я сам встану к ребёнку». В том, чтобы отдать тёплый шарф, если на улице внезапно похолодало. В том, чтобы приготовить ужин и тёплую ванну, для того, кто задерживается на работе. Встретить с тренировки, не только потому, что темно, а потому что идти домой вдвоём веселее.

Не рассуждая. Не деля быт на мужские и женские обязанности. Просто делая. Потому что каждое твоё действие ради того, кого ты любишь, делает твою жизнь по-настоящему осмысленной.

Елена Пастернак

однажды она стала высыпаться,
забыла о приятельстве привычек,
вдруг стала волновать. не волноваться.*
и вот в карманах не гнездятся спички,
не пахнут пахлавой румяной пальцы

неряшливость сменили аккуратность,
тугой пучок и сдержанная строгость,
подчёркнутая в жестах элегантность.
куда пропали неуклюжесть, робость,
невинность взгляда и надежд туманность?

куда исчез рюкзак – тайник секретов,
златых ключей от всех замочных скважин,
орехов горстки, мятой сигареты,
вороньих перьев, рун, клубочка пряжи,
стихов и песен, до конца не спетых?

когда-то уходила в зелень парка
к разрушенному временем фонтану
с потрёпанным, зачитанным Ремарком
и тёплой булкой. гордость взрослой дамы
была чужда, как наглецу - порядки

но, взяв себя за шкирку, как котенка
и приструнив наивные желанья,
она из сердца прогнала ребенка.
ночами пробираясь в ее спальню,
он гладит строгость по ресничной кромке.

однажды она стала высыпаться,
и стерла свой размытый прежний образ
привыкла волновать, не волноваться,
но изредка дрожит осипший голос
за твердой маской ледяного кварца.

и безнадёжность – пыльно-серый полоз
в ней остывает, грезя разлагаться.

*do not worry, and worry (M. Monroe)

Станция Дым

/человеку, который давно потерял надежду
и боится признаться себе, что смирился с болью.
человеку, который завис в промежутке между
настоящим и прошлым, где чувствовал чью-то нежность
и верил в людей/

я даю тебе путь на волю.

/человеку, который устал вспоминать былое,
но знает, что, если утратит воспоминания,
не сможет продвинуться дальше/

знай, я с тобою.
и я понимаю, как держат тебя терзания.

/человеку, который, себя посвятив однажды,
сумел раствориться в ком-то, был этим счастлив,
но со временем потерял для другого важность,
и все силы его в один миг навсегда угасли/

я тебе обещаю, что больше не будет страшно.

/человеку, который когда-то возненавидел
себя так, что калечит без устали дух и тело.
человеку, который не верит, что есть Спаситель,
всем готовый помочь. - его ждать уже надоело/

я люблю тебя. верь в это искренне, твердо, смело.

/человеку, который всегда был одним из лучших,
но сломался и больше не видит значений жизни.
человеку, который, довольно себя измучив,
не решается сдаться/

я руку тяну - держись же.

.
.
.

я всегда тебя вытащу. выберемся, прорвемся.
с поля битвы уйдем победителем - не иначе.
даже если сегодня мы так неумело бьемся,
это вовсе не значит, что завтра все будет так же.

я прошу тебя лишь об одном - не сходи с дороги,
даже если не видишь рассвета в конце пути.
пусть кругом никого, и опять замолчали боги,
у тебя всегда есть за что биться,

и это -
ты.

здравствуйте,
я не знаю, как объяснить, в чём дело.
нет, всё не так. а можно заново всё опять?

здравствуйте, я свихнулась. в этом и есть проблема - я просыпаюсь с целью лечь побыстрее спать.
нет, я совсем не дура (ну не совсем, скорее
просто не очень дура - в этом моя беда.)
с каждым слепым касанием я изучила тело, и не подумав, чья же
скрылась за ним душа.

там безобразный демон, старый и самый страшный, я и не знаю, где же уж ухо держать в остро.
он притворялся честным, и говорил, что важно
быть для кого-то нужного
нужным, как кислород.

столько костей раздробленных он по ночам показывал, и всё просил чуть сжалиться, вылечить и помочь. он был таким особенным и обращался разными лицами и этапами, словно чудная ночь.

и я спасла, не думая, чем обернётся с временем жертва себя (во благо ли?) ради любви к нему. все хоть раз обжигались и
были отвратно смелыми. это - игра без честности в внешнюю мишуру.

здравствуйте, я не знаю, как объяснить, в чем дело. кажется, что и не было повода говорить.
каждым слепым касанием я изучила тело, но не смогла в дальнейшем душу его любить.
_________________________

Елена Сон

и он говорит, наливая вторую стопку:
" у тебя глаза такие, что можно сдохнуть,
и ты смотришь так, как-будто уже ласкаешь,
только вот почему-то ближе не подпускаешь

ты найдешь - говорит- такого, что не захочешь,
от него убегать ни днем, ни бессонной ночью,
он возьмет тебя в руки, за руку, за собой,
и полюбит тебя серьезною и смешной,
да любой, он полюбит тебя любой!

а пока я смотрю, как пьешь свой лимонный чай,
ты из тех, по которым сама не даешь скучать.
я копаюсь в душе твоей, там я не вижу дна.
ты умна. оттого никому ты и не нужна.. "

долго курит и нервно треплет ее плечо.
если будет мечтать, то не скажет уже о чем..

здесь не нужно гадать или каяться на крови.
эти девочки слишком сложные для любви

Рыжая Надежда

Ты курить стала, милая, чаще..
Прекращай, так счастливей не станешь.
А я помню тебя раньше -
Не предашь никогда, не обманешь.

Глаза красные.. ну, бывает.
Целовала зато, в губы.
Что ты, милая? Он же знает,
Что его до сих пор любишь.

Обнимала его, лелеяла,
Закрывала за ним двери.
Смыслом жизни его сделала,
А он ушёл от тебя, леди!

Отболело уже, перемучалась.
Стало, вроде, немного легче,
Только спишь всё, от боли скрючившись,
Вспоминая его плечи.

И глаза его цвета холода,
Что тебя никогда не любили…
А ты сделала его золотом,
Которым безбожно тебя били.

Алёна Елисеева

этот февраль не оставит ни шанса выжить,
лишь расстояние в пару шагов от края.
ветер срывает шапки/билборды/крыши -
ты же сама сорвешься к весне, родная,

ты же сама сломаешься к марту. просто
после зимы каждый третий несет потери,
стрелки часов умирают на цифре 'поздно'.
поздно не будет, ты слышишь? прошу, не верь им,

просто не верь, нарушая молчанье станций,
щупая пульс на запястьях разбитых улиц.
это так глупо, что те, кто просил остаться,
вышли за хлебом и попросту не вернулись.

после зимы каждый третий, схватив простуду,
лечится алкоголем и кофе {верно}
бьет кулаками в стену, затем посуду,
чтобы на утро все это списать на нервы.

чтобы терпеть, когда станет тошнить стихами,
{лед под ногами становится только тоньше}
когда все трубки устанут дышать гудками
и абоненты не будут доступны больше.

этот февраль не оставит ни шанса выжить,
двинет на красный и высадит на конечной.
минус семнадцать. ну тише, родная, тише.
мне говорили, что зимы не длятся вечно.

Море Внутри Мк

—Привет! Мне сказали, что ты одна.
Неужели еще не забыла?
.. А в ответ тишина. 5 минут…тишина.
-Ну ответь! Ты же очень любила?!

-Между нами конечно глухая стена,
Но я так и не смог никого полюбить.
.. А в ответ тишина. 5 минут… тишина.
-Ну ответь! Ты же сможешь простить?!

-Посмотри, за окном уже светит луна.
Помнишь, как мы гуляли ночью?
.. А в ответ тишина. 5 минут… тишина.
-Ну ответь! Все вернуть это хочешь?!

У компьютера громко рыдает она..
Но в решении своем уверена точно,
Что ответом теперь для него - тишина..
Хоть душа разрывается в клочья…

мне говорят: не руби с плеча,
подобно демону роковому.
а я с отвагою палача
рублю. и хрен с ним, что по живому.

мне говорят, не играй с огнем,
подобно дьяволу или бесу.
а если я не сгорела в нем?
вот и играю с таким балбесом.

мне говорят, ты кончай терять.
твои стихи уже болью слишком.
а я себе поправляю прядь
и продолжаю печатать книжку.

мне говорят: у тебя беда.
вот ты горишь в неизвестном рае.
по гороскопу-то я вода.
такие, видимо, не сгорают.

мне говорят, что людской сосуд
таких ошибок не принимает.
а вдруг я жду, что меня спасут?
а вдруг я жду, что меня спасают?

Лина Ткалик.

И он говорит ей:
" Я точно такой как ты.
Я видел во сне пустыню
Ходил по песку один.
И все, что меня спасало в пути,
Одно твое громкое имя,
И голос: "Вставай, иди".

Он говорит:
" По пятницам, четвергам,
Мне словно семнадцать лет.
Я пью за двоих мускат,
Он топит, что создавал
Я много десятков лет.

Я больше не жду такси,
Хожу по дворам пешком,
Есть дом и там кто-то ждет,
Готовит для нас обед.
Хочу закричать "Прости",
Но мне не семнадцать лет.

Я точно такой как ты,
Я многое поведал
И многих я обрекал,
На многих был обречен.
И каждый судьбы удар
Я брал на свое плечо.

Я рушил и создавал,
Бродил по лесам, как волк.
Я видно тебя искал.
И точно тебя нашел.

Безрукий я кукловод,
Оправданный палачом,
Но твой отведенный взгляд,
Пронзает меня мечом.

И она говорит:
Ты знаешь, я много прошла огней,
И позади меня руины моих мостов.
Но в этой борьбе между двух костров,
Я выбрала тот, что сгорит быстрей.

Я здесь по случайности - я не друг,
Пришла, посмотреть на твой быт и дом.
Я от стыда наверно сгорю,
И буду жалеть обо всем потом.

Я видела много, таких, как ты.
Ты точно был под меня рожден.
Но только неправильно это все,
Счастье не строится на чужом.

Моя колыбельная - не тебе.
И все, что скажу - то не для тебя,
Я просто знаю, кто я теперь.
И точно, поверь мне - не твой идеал.

На этом расстанемся мы с тобой.
Точки по строчкам - давно бы так.
И осознать бы, что ты не мой.
Только не знаю как.

Криста Бель(с)

привет. я совсем не знаю, что нужно тебе сказать.
у меня в голове какая-то каша имён и песен.
у тебя красивые волосы, ароматы мимоз, кровать.
в этой комнате я - как воскресший дух,
как внезапно взросшая плесень.

стой на месте. дыши. я тебя ни за что не трону -
у меня на тебя ни прав, ни обид, ни земных влечений.
я-то думал, забыл дорогу к этому дому.
ты надеялась, во мне умер влюбленный гений.

у меня всё в порядке. как ты-то здесь поживаешь?
мне однажды приснилось: ты сидишь, подогнув колени,
обнимаешь акацию, промокшие спички сжигаешь -
мой несломленный, скошенный, милый пленник.

я надеюсь, ты счастлива, - вот бы правда!
я надеюсь, тебе дарят розы, стихи и верность.
-
ты надеешься, что меня ты не встретишь завтра,
что не встретишь меня спустя год,
спустя век
и вечность.

(с) Рождество

я была настоящим исчадием ада, злой колдуньей,
взглядом могла навлечь проклятие, горе, хворь.
мне не требовалось ни кладбищ, ни полнолуний,
чтобы в раз обернуться магическим существом.
я ни волк, ни лисица - проворна, легка, как тень.
диким зверем охотилась между сосен,
в ликовании злобном встречала осень,
зная, осень - пора смертей.

**

так однажды, в куче листвы сырой,
я отрыла холодное тело, в восторге взвыла:
если мёртвое сердце сварить с корой,
выйдет сильный яд. но не тут-то было:
тело вдруг оказалось юношей, белым, как полотно,
слабым от долгой болезни, глубоких ран,
юноша прошептал мне: "хочу домой",
и потерял сознание до утра.

я - дочка смерти, экстракт беды и животной злобы,
взмахом руки обращаю город в огромное пепелище.
бес его знает, зачем, но схватила мальчишку, чтобы
просто стащить в деревню. там его точно ищут.
только кудри его, впитавшие страхи снов,
постоянно касались моих очерствелых рук.
он дышал, как младенец Иисус посреди волхвов
у себя в хлеву.

я не знаю зачем, в каком мираже и бреде,
я тащила его мимо сёл, в свой горелый сруб.
сколько раз меня жгли, как любую из злобных ведьм,
и не ведали, дурни, что пламя мне тоже друг.
уложила свою находку в солому, решила - что ж,
будет пленником мне или выращу на убой.
разве знала тогда я, что лучше б достала нож,
и вонзила в подарок, подкинутый мне судьбой.

**

дивный юноша поправлялся, и с каждой луной всё креп,
я варила целебные зелья, пекла пироги и хлеб,
я таскала ему из леса зайчат, кабанов и лис,
расшивала рубашки, все пальцы проткнув иголкой,
я дарила ему бруснику, малину и зубы волка,
и мечтала, что он забудет другую жизнь.
мой прекрасный пленник смеялся, горели щёки,
он меня называл "колдунья" и патлы гладил,
мне казалось тогда, что с адом свела я счёты,
что на счастье из леса пленник мной был украден.

**

но однажды, в избу вернувшись, нашла лишь пустые стены.
даже запах его растворился. обед не тронут.
я не стала рычать, я легла на сухое сено,
до рассвета слушая злые раскаты грома.
и так страшно мне было, как будто бы я бесправна,
словно я и не ведьма, а просто дитя слепое,
я сжевала в ту ночь все свои корешки и травы,
чтоб не выть, перерыла руками поле.

…а под вечер меня нашли. ткнули мха мне в рот,
затянули веревками ноги, живот и руки,
и стащили в деревню, куда набежал народ,
чтоб взглянуть на сожженье бесовской суки.
и не то, что бы я не могла им глаза повыжечь,
или зверем порвать им глотки, сбежав вприпрыжку.
просто я понадеялась вдруг, что в толпе увижу,
своего мальчишку.

**

долго спорили, сколько же прутьев хватит,
чтобы в этот раз мне уж точно дотла сгореть.
я стояла - жалкая, в грязном платье.
и мечтала сожжённой быть поскорей.
привязали к столбу. занимался огонь священный,
и проклятья кричали бабы из сотни сёл.
я не слушала, я все мечтала, что милый пленный,
вдруг отвяжет меня и куда-нибудь унесёт.
ощущая, как плавится кожа и ветер сильнее дует,
я увидела пленника милого меж зевак.
он смеялся беззлобно, кричал мне - "гори, колдунья!",
я успела шепнуть "спасибо. пусть будет так".

(с) ананасова

здравствуй, море, я перестала тебе писать.
нет возможности, сил и, видимо, даже смысла.
я меняю местами даты, слова и числа,
а ночами все так же часто и сильно висну,
но тебе об этом вовсе не нужно знать.

здравствуй, море, я перестала тебе писать,

перестала слетать с катушек, ходить по краю,
задыхаться табачным дымом. я так скучаю
по прибою и, если честно, уже не знаю,
совершенно не знаю, куда от себя бежать.

здравствуй, море, я перестала тебе писать,

перестала спасаться кофе, мечтать о вечном.
жму на газ и довольно часто несусь по встречной.
ты пойми, что никому никто не обещан,
значит нам с тобой нет смысла чего-то ждать.

здравствуй, море, я перестала тебе писать.

куча дел, экзамены, нужно лечить простуду.
этот холод меня добьет, он ведь здесь повсюду.
слышишь, море, я никогда тебя не забуду.
эти строчки последние.
можешь не отвечать.

Море -Внутри