Décadence

нам не будет дано отсрочек, помни - каждый из нас не вечен. подойдёт середина ночи и укутает твои плечи, поутихнут ветра и птицы, не найдя своих должных мест, твоя партия разбежится, раньше срока окончив квест. нам не будет дано награды кроме денег и вящей славы; отшагав свои мили рядом, каждый выберет путь по нраву: одиночки возьмут немного - память встречи, да пустота. такова и моя дорога, просто… что-то пошло не так. нам не будет дано друг друга заслонить от беды и горя. мы пойдём в направленьи юга, поглядим на большое море, для меня это хоть и странность, а немалый виток судьбы… все исчезнут, а я останусь. до последнего. может быть.

Шекспир сказал: Я всегда чувствую себя счастливым, а знаешь, почему? Потому что я ничего ни от кого не жду. Ожидания - всегда боль… Жизнь коротка… Так что люби свою Жизнь… Будь счастлива… И Улыбайся… Перед тем, как говорить, слушай… Прежде чем писать, думай… Перед тем, как тратить деньги, заработай… Перед тем, как молиться, прощай… Перед тем, как делать больно, почувствуй… Перед тем, как ненавидеть, люби… Перед тем, как умереть, живи!

я не боюсь ни черта, ни Бога, что там! мне уж бояться, снадоблюсь им — возьмут. я не боюсь остаться за поворотом, мне быть оставленной — очень знакомый труд. я не боюсь ангины и лихорадки, темных подъездов и злющих дворовых псов. я не боюсь, не спрашивай, я в порядке. видишь, горит очаг и уютен кров. видишь, читаю книги, не пью спиртное, часто рисую, бегаю по утрам. я не закрыта в башне, не жду героя, чтобы в окно забрался по волосам. мне так отлично, просто аж выть охота, смазать рисунки, напиться в свинячий блюз… хочешь, по чести? да к черту твою заботу: после тебя я мало чего боюсь. (с) Пряша

… то, что сперва притянуло их друг к другу, в конечном итоге и стало причиной того, что они расстались. Они оба разыгрывали из себя крутых циников, независимых одиночек, которым никто не нужен, и, чтобы не выбиваться из образа, не позволяли себе проявлять нежность друг к другу - самую обыкновенную нежность, в которой и он, и она так отчаянно нуждались…

Мне досталась от матери вся серость глаз, От отца - бесподобный осенний сплин. Научилась страдать, громко в голос смеясь И во взоре таить переменчивость льдин. От далеких сестёр мне достались персты Тоньше прутьев рябин и белее снегов. И лица моего все простые черты - Мне наследием служат славянских богов. Только имя моё родом с дальних холмов - Обрусевшая сердцем, к ним вновь тянусь - Где гречанки плетут свой венчальный покров, Где на их языке я "чужою" зовусь.

Умненькая, наверное, — некрасивые все умницы… На них то и надо жениться, их-то и любить… А мужики готовы шкуру с себя содрать — только бы у них на подушке лежала смазливая головка с кукольными ресницами, пришептывая всякую дребедень и пошлости… © Алексей Николаевич Толстой «Хождение по мукам».

Цените каждую минуту, проведённую вместе, ведь эти моменты неповторимы. Неповторимы, как и тот человек, с кем мы делим этот момент. Неповторима и любовь, которая зарождается или становится всё сильней в этот момент. Всё неповторимо, если это искренне. Сергей Руденко." Письмо впервые влюблённого"

Чак Паланик "Уцелевший" Секрет в том, что с каждым разом ты будешь чувствовать боль все меньше и меньше, до тех пор, пока не потеряешь способность что-либо чувствовать. Гостиница, сказал мне брат, это большой дом, где множество народу живут, едят и спят, но никто из них друг друга не знает. Он сказал, что таковы большинство семей во внешнем мире. Секрет в том, чтобы не позволить воображению свести тебя с ума. Между её вопросом и моим ответом мог пройти год. Мне всё ещё хочется думать, что мир становится лучше. Хотя я знаю, что нет. Мне всё ещё хочется, чтобы люди вокруг стали лучше, хотя я знаю, что этого никогда не будет. И мне по-прежнему хочется думать, что я могу что-нибудь сделать, чтобы люди и мир всё-таки стали лучше. Ты осознаёшь, что из-за неуверенности в будущем сложно порвать с прошлым. В небе то же самое солнце смотрит как мы делаем те же самые ошибки. Каждый вдох — это выбор. Каждая минута — это выбор. Быть или не быть. Каждый раз, когда ты не падаешь с лестницы — это твой выбор. Каждый раз, когда ты не разбиваешь свою машину, ты подтверждаешь свое желание жить дальше. Люди забывают о том, что путь в никуда тоже начинается с первого шага. Не важно, сколько роскошеств ты получишь, всё равно чего-то будет не хватать. Люди не могут понять чужую добродетель, которой нет в них самих. Вместо того, чтобы поверить что ты сильнее, им гораздо легче представить что ты слабее. Ничто не указывает тебе прямую дорогу от нынешнего момента до смерти лучше, чем список. Такое ощущение, что я — просто очередное задание, еще один пункт в ежедневнике Господа Бога. А лет через тридцать или, может, на будущий год Господь зачеркнет меня жирной линией в своем ежедневнике. Готово. Мы — рабы нашего тела, этого большого ребенка, которого каждый день должны кормить, одевать, купать, сажать на горшок и укладывать спать. Всего-то и нужно, что замечать детали и как они складываются в систему. Когда ты поймёшь всю систему, ты сможешь экстраполировать будущее. Никто не станет тебе поклоняться, если у тебя те же проблемы, что и у всех: тот же дурной запах изо рта, та же причёска и неухоженные ногти — как у самых обычных людей. Каждому нужно, чтобы кто-то держал его за руку. Что бы кто-то утешил. Пообещал, что всё будет хорошо. Если никто на тебя не смотрит, то с тем же успехом можно и дома сидеть. Потихонечку мастурбировать и смотреть телевизор. Осиротеть можно не раз и не два. И именно так оно и происходит. И с каждым разом твоя боль всё меньше и меньше, а потом наступает момент, когда ты уже ничего не чувствуешь. У человека, склонного к самоубийству, чувство юмора, как правило, напрочь отсутствует. Самое мудрое, что я когда-либо сделал, — это то, что я начал курить. Если заглянуть в будущее, ты в любом случае будешь разочарован. Как мало ты сделал по сравнению с тем, чего ждал от жизни. Сегодня — самый поганый день из всех, что тебе остались. Люди используют штуковины, называемые телефонами, потому что ненавидят быть вместе, но очень боятся оставаться одни… Пока не найдёшь вещь, за которую можно бороться, никогда не начнёшь бороться против чего-то. И если у тебя никогда не было секса, — говорит Адам, — у тебя никогда не было ощущения власти. Ты никогда не получал права голоса и не становился личностью. Секс — это действие, которое отделяет нас от наших родителей. Детей от взрослых. Секс — это первый мятеж подростков. И если у тебя никогда не было секса, — говорит мне Адам, — ты никогда не вырастешь выше того, чему тебя учили родители. Если ты никогда не нарушишь запрет на секс, то ты никогда не нарушишь ни один запрет. Стоять здесь и пытаться исправить её жизнь — пустая трата времени. Люди не хотят, чтобы их жизни исправляли. Никто не хочет решения своих проблем. Своих драм. Своих тревог. Не хотят начинать жизнь заново. Не хотят упорядочивать жизнь. Ведь что они получат взамен? Всего лишь огромную пугающую неизвестность. Мы цепляемся за своё прошлое, потому что не доверяем будущему. Я смеюсь, чтобы не плакать, не выть, не стонать, не кричать, не вопить дурным голосом, не ругаться на чём свет стоит. Смех — это просто ещё один способ дать выход эмоциям.

Давай целоваться, по-хищному грубо, Безумно, как два потерпевших крушенье Целуют зовущие мягкие губы До маленьких ранок, до умалишенья. Я буду впиваться в твою безграничность, Я буду то жгучей, то мягкой, то ватной, Местами покорной, местами циничной. Я буду тебе отдавать многократно Все то, что во мне накопилось за годы, Все то, что хранила в себе под замками. Давай целоваться. С седьмого захода Я стану как шелк под твоими руками, И даже тогда, под тобой умирая, В последнем за ночь эту дикую танце, На самом пороге (наверное, рая) Скажу тебе тихо: давай целоваться.

счастливые люди не думают матом, закутавшись в пледе, бессильно измятом; не лечатся виски; не спят с телефоном; не тянутся к риску; не курят с балкона. не дышат устало чужим никотином; не спят с кем попало; не пьют аспирина; не льют мимо чашки, чтоб выпить таблеток; не ходят в рубашке в измятую клетку. не рвут фотографий; не ищут патрона; не плачут ночами до хрипа и стона; не пишут «ответь мне»; не верят, как дети; счастливые люди, Вас мало на свете.

2 июня 1775 года родилась Надежда Пушкина (Ганнибал) - мать великого поэта А.С. Пушкина. Веселая, всегда оживленная, она свободно чувствовала себя в светском обществе, имела большой круг знакомых, восхищавшихся ее красотой. Ее называли прекрасной креолкой, тем самым, подчеркивая ее необычное происхождение. С Сергеем Львовичем Пушкиным Надежда Осиповна венчалась 28 сентября 1796 года в церкви соседнего с Кобриным села Воскресенского. Взаимная любовь и душевная привязанность соединили их судьбы на 40 лет. (Надежда Осиповна умерла в 1836 году). Надежда Осиповна, слыла красавицей, блистала на балах, но была женщиной с тяжелым характером: во время ссор по неделям и месяцам не разговаривала с мужем; дети её боялись. К Ольге и особенно к Александру относилась деспотически… Младший сын, Левушка, родившийся в 1805 году, был её любимцем. Только смертельно заболев, на шестьдесят первом году жизни, Надежда Осиповна поняла всю несправедливость своего отношения к старшему сыну. По свидетельству Е.Н.Вревской (Зизи Вульф), Надежда Осиповна просила прощения у Александра Сергеевича, который с сыновней почтительностью и вниманием ухаживал за умиравшей матерью.

Терпение горько, но плод его сладок. — Жан-Жак Руссо

Мне перья дергали из крыл… А я — летала! Пытались воздух перекрыть… А я — дышала! Меня пугали — не люби… А я любила! Пытались памяти лишить… Я - не забыла! Мне говорили, боль сильна… А я — терпела! Не смей врагов своих жалеть! А я — жалела Меня опять сбивали с ног… Но я вставала! Мне говорили: не найдешь!… Но я искала! Твердили все: и не мечтай!… А я мечтала! И если даже рухнет мир… Начну с начала!

Жизнь, увы, не предоставила ей никакой иной роли, кроме роли «ведомой». Роли, которая привычно - обычна в жизни женщины, но которая часто – разрушает в ней – Личность. Она не замечала этого. Ей казалось, что все иначе. Ведь ее любили…