Это просто Вьюи блог

Есть такой друг, которого ни с кем не хочется делить. Истина здесь заключается в том, что только ты имеешь доступ к наслаждению всеми теми качествами и добродетелями, которыми обладает твой друг. У тебя как бы есть монополия на его существо и если вдруг кто-то хочет к вам присоединиться, тебя пропитывает ревность и ненависть к тому, кто, не понимая твоего гнева, продолжает вмешиваться и лишать тебя удовольствия обладанием. Этот третий лишний мешает появлениям сладостной мысли о том, что только ты можешь наслаждаться присутствием друга. Сюда же примешивается страх того, что кто-нибудь еще узнает об этих потаённых добродетелях и качествах этого друга и тоже станет ими восхищаться. Бывают так же случаи, когда твой друг, не подозревая твоих ненормальных чувств, сам просит присоединиться третьего лишнего. Ты не можешь отказать, потому что тем самым лишишь своего друга удовольствия и нахождение подле него не будет больше чем-то непринужденным, а будет является как бы обязательством для него. То есть даже если твой друг сам является катализатором бури ревности и негативных чувств, ты никогда не обрушишь их на него. Жертвой станет тот самый третий лишний, - наивный придурок, которому стоит немедленно и так же непринужденно убраться к чертям.

Так что если вы вдруг испытываете на себе чей-то, казалось бы, необоснованный гнев, возможно вы ошибаетесь и за этим действием стоит целая причинно-следственная связь и цепь переживаний.

Больные, одинокие и запутавшиеся в своем жизненном пути, мы ищем, кому бы подарить свою любовь, на кого бы расточить беспокойство и тревогу. Толком не разобравшись и боясь открыть правду и трагизм своей жизни, посмотрев ей прямо в лицо, мы стремимся раствориться в другом человеке, и, тем самым отворачиваемся, и со временем теряем самих себя.

Стояние в хаосе

— но в самолёте меня пугает ощущение того, что я не могу контролировать ситуацию. Реальность такова, что есть я, земля и между нами 10 тысяч километров, и если что-то пойдет не так, я ничего не смогу предпринять. Полнейшая беспомощность.

— а разве в жизни так не всегда?

Я не верю своим желаниям, устремлениям, треклисту в плеере, не верю в правильный выбор одежды и производителя молока, не верю воспоминаниям, пережитому счастью, не верю всему тому, что окрещаю самым любимым, не верю представлениям людей, восьмеричному пути Будды, годовщинам смерти, юбилеям, свадебным церемониям, улыбкам на фотографиях, выбору обоев себе на стены, заставке на рабочем столе, любимым цитатам, не верю своим ощущениям, переживаниям, написанным текстам, не верю довольным рожам из порнофильмов, грустным героям меланхоличной драмы Ларса фон Триера, не верю надписям на футболках, оценкам в зачетках, родительским замечаниям, ученым суждениям, М-теории, фотографиям телескопа Хаббл, геохронолической таблице, не верю в хорошее и комплексное окончание этих строчек, в их смысл и мыслям людей, которые будут их читать.

Утро является для меня вынужденным и неестественным, ведь я привыкла высыпаться вдоволь. Звонок будильника вырывал меня из сладостного забвения, подобно голосу матери, заставляющего её сына выйти из теплых вод моря на берег, так неприятно обдуваемый ветром. И всё же, разбалованная тотальной вседозволенностью своей ни к чему не привязанной жизни я понимала, что звонку будильника в отличии голоса матери можно и не внимать. Как удобно мой разум сопоставлял эти объекты. Голос матери, который непреложен и не может быть оспорен или проигнорирован, и чем является по сравнению с ним визг какой-то там коробки с часами?! Таким образом, будильник и его пронизывающий сонные грезы звук казался мне уже чем-то отдаленным и достаточно смутным, таким, что его можно было принять за образ какого-нибудь второстепенного персонажа или явления во сне. Утро, внезапно появившееся перед моим существом, за несколько секунд почти полностью исчезало и уже потом всплывало в моей памяти как что-то, пережитое полусознательно и наощупь.

Днём же после добровольного и «естественного» пробуждения я сокрушалась о своей лени и безволии. Мне казалось, что если бы прямо сейчас я могла отправиться в то место, куда должна была отправиться по звонку будильника, я бы сделала это с охотой и окрыляющей непринужденностью. Итак, успокоив свою совесть, а вернее затуманив её, как то самое утро, я заключала, что если сейчас у меня есть желание и силы отправиться куда-то, то завтра по звонку будильника они не никуда не денутся. На следующее утро оказывалось, что все те силы и потенции, так явно проявлявшиеся у меня вчера, куда-то исчезли, а вместо них осталось чувство отягощенности. Словно сон забрал у меня эти силы в обмен на фантастические панорамы, которые крутились без устали всю ночь у меня в голове. И так начинался новый цикл.

Все то, что происходит с нами в настоящем, неизменно связано с впечатлениями, переживаниями и ощущениями детства. - Каждое переживание, каждое страдание, каждое вздрагивание души, любая, на первый взгляд ничем не обоснованная страсть или внезапно возникшая к чему-то привязанность.

Мне досадно, что в мире не существует человека, полностью знающего все мои интересы, предпочтения и причуды. Однако, если бы я вдруг встретила такого человека, мне бы с ним стало скучно, потому что он знает обо мне то же, что и я. Получается мне нужен человек, который знает обо мне всё, что знаю я и немножко больше.

Все наши научные, философские и религиозные картины мира, суть те же самые фантазии и игры воображения, которым мы придаёмся, в моменты, когда, слушая музыку, воображаем, будто мы являемся героями клипа или же прокручиваем возможные ситуации с нашим участием, в которых музыка представляет собой набор саундтреков.

Ведь механизм этих иллюзорных панорам примерно одинаковый. Мы часто забавляем свой разум, а иногда и топим тоску в воображаемых ситуациях. Мы вычленяем из реальной жизни конкретных людей, конкретные сюжеты и строим фантазии на их основе. Не делает ли то же самое, к примеру, наука? Обнаруживая какие-либо факты, исследуя результаты экспериментов, ученые как бы нащупывают фрагменты реальности и на основе этих осколочков составляют представление о мире. Научная картина мира лишь слабо пересекается с реальностью, так же как и наши фантазии не имеют практически ничего общего с окружающей нас действительностью в реальной жизни. Это лишь рябь на воде, оставшаяся от упавшего камня.

Представления человечества о мире – это своего рода глобальная фантазия, отвлеченное представление, на основе некоторых, нащупанных нами фрагментов реальности, которые при своем ничтожном количественном значении, дают основания для бесконечных рефлексий, формирующих религиозные, научные и философские картины мира.

Я думала, что сделала для себя открытие, а оказалось лишь в полной мере осознала образ платоновской пещеры, тени на стене которой представляются живущим в ней людям подлинной реальностью.

жизнь - это способы которыми вселенная понимает саму себя

Слова - это контуры, обрамляющие рисунок художника. Они являются как бы рамкой, в которую нам приходиться заключать свои чувства, чтобы они смогли существовать за пределами нашего нутра. Это красивая обертка, да и только. Иногда слова – это просто скомканная бумага, вырывающаяся из горла пьяницы, иногда слова – это архитектурная линия, завершающая изысканный образ построенного предложения, но всегда слова – это лишь дополнение, финальный штрих картины внутреннего мира, выставленной на всеобщее обозрение.

В тот момент, когда начинаешь засыпать, в голове вертятся всякие мысли, зарисовки воображения. Я заметила, что перед сном, именно перед тем моментом, когда ты лег в позу, в которой на этот раз точно уснешь, возникает какое-нибудь воспоминание/полет фантазии и т.д., который является лишь поводом, как бы предтечей сна. И о чём бы я не задумывалась за минуту до того, как усну, мне всё равно приснится что-нибудь совершенно иное. Почему так? - спрашивала я себя. А всё потому, что из-за утомленности и желания уснуть, я не успеваю заметить, как начинаю мыслить совершенно о другом, перестаю контролировать и фильтровать поток мыслей и ассоциаций, тянущие меня за собой. Мне, наконец, удалось проследить за этими метаморфозами. Первая мысль - это такая точка отправления. Всё что мы осознанно могли сделать - это задать первую тему, как бы мотивичик такой.

К примеру, вот перед тем как уснуть, я попыталась представить, какой же будет моя жизнь, если я выйду замуж. Я визуализировала примерного идеального мужа, тут же перенеслась на кухню, утро. выходит муженек, солнечный свет струится из окна и бросает на стол золотистые блики, играя цветами скатерти, но вот я вспомнила, как моя бабушка по утрам готовила на кухне печенья, я тут же визуализирую их форму, вкус, появляется воспоминание о том, как мама всегда пыталась сделать такое же вкусное, какое получалось у бабушки и вот перед глазами у меня уже картина как они сидят на кухне и рассуждают, в то время я еще ходила в школу, и я начинаю вспоминать о поездке в Межгорье и тут же возникает картина, как я стою перед автобусом с утра и думаю о том, недостаточно коротка ли мне эта блузка, которую я так долго решалась одеть утром в впотьмах и БАХ. И ничего. Сон. Это состояние было возможно переходом от рационального мышления в период бодрствования в произвольный набор ассоциаций, метаморфозы которого похожи на цепную реакцию.

Страдания человека бессмысленны, необоснованны и нескончаемы. Всё остальное – фальшиво, всё остальное – это самообман и попытка найти оправдание боли, оправдание, которого на самом деле нет, а есть только слова, что всегда врут.

Разве не задавались вы вопросом, почему человек, у которого есть любимый, дом, уважение, капитал, просто берет и всаживает себе пулю в голову? Разве вы не приходили в исступление, пытаясь понят, почему Кобейн снес себе башку на пике славы? Почему Борис Рыжий, имея первую и счастливую любовь, долгожданное признание, любимого сына, родителей добром здравии, накидывает себе петлю на шею и прыгает с балкона? Почему многообещающий французский поэт, имеющий в 17 лет такое признание, о котором многие и в 40 только тайком мечтают, бросает всё и уезжает в Африку?

Это зверски, это просто невыносимо и ужасно, да. Раньше для меня, как и для доброй половины земли оставалось загадкой, почему все так плохо? Почему счастье, которое должно торжествовать во всём мире, присутствует в человеческой жизни лишь в качестве мимолетных мгновений, и тут же скатывается в пресыщение и как следствие отторгается? Кто вообще сказал, что человек должен быть счастлив? Человек всегда, всегда несчастен. И что самое ужасное, его несчастье и страдание – необоснованно. Оно просто есть и будет. Но кто может вынести необоснованного страдания? Ведь это хуже пыток времен Средневековья. Не верите? тогда давайте так. Вас когда-нибудь по ошибке кто-нибудь ударял? Когда кто-то просто причиняет вам боль, чувствуете такой прилив негодования, злобы и, наконец, сострадания по отношению к себе? Настолько сильной жалости, что вы на мгновение перестаете слышать окружающих, что-то люциферно тяжелое сжимает всё ваше нутро, и тогда вы бежите к кому-нибудь и слёзно обрушиваетесь на весь мир? А теперь увеличьте в уме все эти состояния в невообразимое количество раз и получите как раз то, о чём я говорю. Чего только не выдумывал человек, чтобы оправдать своё страдание и несчастье! Религия оправдывает несчастье, заставляя чувствовать вас в чём-то виновным (грех, искупление), атеисты находят отдушину и утешение в том, то винят «якобы этого вашего бога» во всём на свете, отберите у атеистов бога и они сойдут с ума! Понятие «справедливость» заставляет искать эту химеру и сокрушаться, когда кто-то поступает «несправедливо». Это еще один способ отвлечь себя от боли «меньшей кровью». С другой стороны, музыканты, художники, поэты, писатели, приносящие себя в жертву так называемой «истине», которой на самом деле нет. Чем вообще истина отличается от пресловутого бога? Разве может меня еще удивлять самоубийство поэта? Смерть музыканта в 27 лет? Слетевший с катушек художник? Чем они все отличаются от умершего в келье монаха? Избичевавшего себя верующего? Теперь понимаете, почему Да Винчи не мог успокоиться и постоянно корректировал свою Моно Лизу и так и не успокоился, пока это за него не сделала смерть? Ведь это бешенная погоня за идеалом, богом, абсолютом, совершенством, котрого на самом деле нет.

XXI - Привет, меня зовут Филипп, я умер от того, что гамал несколько суток и забыл пожрать и выпить стакан водички.

XX - Привет, меня зовут Джони, я умер от дичайшего трипа на руках у ошалелой суки, которая подогнала мне такого стафа, что я познал бесконечность как дешевую проститутку и знаете, я не особо жалею, что откинулся.

21 век. Теперь даже зависимости позорные – шмотки, компы, паблики с худыми телками, шопинг (потреблядтство), вконтактик, новый йогурт данисимо, новая коллекция топшоп, новая версия айфончика и прочее дерьмо. Раньше хоть торчали круто – ЛСД, кокс, мескалин, героин, а сейчас одно позорище.