отчужденец

о слезливости Горького писал и Владислав Ходасевич в своих воспоминаниях: «я видел немало писателей, которые гордились тем, что Горький плакал, слушая их произведения. гордиться особенно нечем, потому что я, кажется, не помню, над чем он не плакал, — разумеется, кроме совершенной какой-нибудь чепухи. нередко случалось, что разобравшись в оплаканном, он сам же его бранил, но первая реакция почти всегда была — слезы. его потрясало и умиляло не качество читаемого, а самая наличность творчества, тот факт, что вот — написано, создано, вымышлено. Маяковский, однажды печатно заявивший, что готов дешево продать жилет, проплаканный Максимом Горьким, поступил низко, потому что позволил себе насмеяться над лучшим, чистейшим движением его души. он не стыдился плакать и над своими собственными писаниями: вторая половина каждого нового рассказа, который он мне читал, непременно тонула в рыданиях, всхлипываниях и протирании затуманенных очков » .

Юрий Анненков. "Дневник моих встреч."

существует теория родственных душ.
мы ищем и находим в этой жизни людей, с которыми уже сталкивались в прежних воплощениях, людей, с которыми нас объединяют незавершенные дела.
мы все принадлежим к одной семье.
в городе может жить сколько угодно миллионов человек, но ты встретишь именно тех, с кем тебя связывает история, начавшаяся многие жизни назад.

Мы живём под управлением крайне жёсткой диктатуры, использующей террор против граждан, чтобы подавлять всё инакомыслящее; они используют террор, чтобы убрать наше намерение сопротивляться, они используют полицию, первоначально предназначенную для нашей защиты, для того, чтобы обезоруживать и беспокоить нас, они используют банковскую систему для нашего порабощения, они используют поддельную «демократию» чтобы обмануть нас, говоря, что мы на что-либо влияем, они используют сферу развлечений и систему образования, чтобы отвлечь нас от преступлений, которые они совершают для промывания наших мозгов. Они используют всё возможное, чтобы удостовериться в том, что нас будут доить до тех пор, пока от нас ничего не останется.

Варг Викернес