die zukunft

какие же женщины дуры - это внутривенное, давно непереносимое, но непобедимое. я разучилась ныть: расставанию можно выучиться, если тебя бросил отец и мужчина, расставание вовсе стоит воспринимать по-философски стойко, ибо оно неизбежно. кое-кто смотрит на меня ехидно: я не перестаю верить мужчинам, не перестаю их любить, не перестаю воспринимать семью как нечто нужное для целостности, просто продолжаю принимать уход без строптивости. многие оценивают мой пессимизм как нечто давно сформированное и неизбежное. я же улыбаюсь им, хохочу и думаю, как много во мне счастья, нужно лишь научиться принимать его правильно.

я очень боюсь потерять вновь приобретенное и без устали отсчитываю секунды до неизведанного. упрямо игнорирую желание стать ближе, подавляя внутреннюю волну осознания собственной незначительности. самое отвратительное - это эпизоды несуществующего в голове, где, между прочим, происходит маленькая революция, и какое-то тоталитарное подталкивание навстречу его губам и шеи. я хочу получить все, но вечно сталкиваюсь с выбором и конфликтом реального с идеальным. мне хочется быть всюду и со всеми, в то же время находиться с книгой в руке в чулане ветхого заброшенного дома. а если честно, то мне просто хочется его поцеловать и понять, что же происходит со мной и моими чувствами. и решить наконец-то куда двигаться дальше и стоит ли это движение затраченных сил. и осознавать, что я не принадлежу ему, как и он мне, но мы вместе.

“Those awful things are survivable, because we are as indestructible as we believe ourselves to be. When adults say, “Teenagers think they are invincible” with that sly, stupid smile on their faces, they don't know how right they are. We need never be hopeless, because we can never be irreparably broken. We think that we are invincible because we are. We cannot be born, and we cannot die.” Excerpt From: Green, John. “Looking for Alaska.” I can't do but read everyday briefly, almost falling from a high latitude of my own fears.

слушай, все налаживается. я нахожу спокойствие и тишину, хотя иногда и не хватает твоей громкоголосости, и голоса с хрипотцой, и смеха, и подколок. я больше не полагаюсь на тебя и учусь жить в гармонии с собой (тривиально, да?, ты сейчас точно улыбнешься). я никогда тебя не любила, к сожалению, просто воспринимала как вторую свою часть - это гнуснее, но быстропроходящее, ибо без себя женщина жить может, а без любви - нет. что тебе рассказать? я не стала добрее или милее, все так же не могу совладать с собственной глупостью и трусостью, все так же угрюмо смотрю на Д (однако она часто не права, ей богу, особенно когда всем рассказывает о моем бывшем и насмехается над ним), все так же не люблю зиму и с каким-то остервенением отношусь к холоду, злобно поглаживая потресканые свои руки. мы ищем квартиру и скоро переедем, надеюсь. я вдруг осознала, что болото, в котором я жила, - это клетка моей головы. стоило лишь протянуть руку через решетку и открыть извне замок. все так легко, на деле, - "не привязываться к мужчинам, деньгам, иллюзиям и вещам", намного проще, мой хороший, только я люблю все усложнять. недавно казалось, что смогу стать нормальным человеком. сегодня посмеялась над своими решениями и картинками будущего. мне нужно разобраться в себе и убрать наконец-то бардак в собственной голове, поэтому я уйду ото всех (о, ты бы сейчас воскликнул, какая же я глупая - ничего не изменилось). изменилось, Л, как же все изменилось. я не брошусь в омут, как делала раньше, не выключу телефон и не стану рисовать на руках скарификатором. просто, боже, как же это объяснить? я перезагружу систему и отформатируюсь: сотру ненужное, а основные файлы останутся априори. в моей жизни был мальчик, похожий на тебя, однако лучше по всем параметрам (получай, Л, оплеуху, в этот раз не увернешься). однако я убегу от него, как убегала от всех этих глаз и теплых рук тысячи раз в жизни, ибо, боюсь, ничего не могу ему предложить, кроме проблем, а мне верится, что его будущее будет ослепительным, стоит ему лишь взяться за ум. он не такой взрослый, как хочет показать, и детские черты, и вздор в нем как раз меня и привлекает. но, в общем, Л, мне уже внутренний голос подсказывает: он устал от тебя, даже бежать не придется. и это, наверное, к лучшему. Л, у меня на кисти иероглиф. два на два с половиной, кажется. меня спросили, мол, зачем я поспешила-то так? я не спешила, Л, и никуда не торопилась – просто сделала то, о чем давно мечтала. может, это дань моде хотя, по-моему, это дань самой себе.

я ни к чему никого не обязываю, ничего не требую и не прошу. я не хочу менять людей и заставлять их пересматривать свое поведение - себя бы улучшить. просто иногда прояснить бы ситуацию и определить бы координаты. этот мир с одинаковыми точками декартовой системы иногда ставит меня в тупик своей аллогичностью.

всё же я человек - говно. и не потому что унылая.

я ей говорю, мол, могу быть с нелюбимыми. и никак иначе. моя летняя история закончилась грустно, однако не ранила - мне нравилось, когда он возбужденно выдыхал, томно прикрывая глаза, и смотрел на полки, на одеяло, на сорванную мою кофту - не на меня; нравилось, когда он смеялся, сидя на подоконнике у открытого окна, и шутил о нашем будущем - которого, конечно, быть не могло; мне нравилось, когда он шептал, что любит меня, что ему будет трудно, когда я уйду, если уйду, и целовал мои руки, и смотрел пьяным рассеянным взглядом; мне нравилось, когда он забирал в три утра с каких-то вечеринок и прогулок, ибо я устала, и Даша тоже, и мы вместе вообще. однако я никогда не любила его, никогда не испытывала ничего, кроме приступов нежности и вожделения, никогда не закрывала глаза при поцелуях, никогда не воспринимала наши отношения больше, чем обычную игру. и мне было хорошо и легко и так сладко а тут любое слово - промах, любой намек - краска заливает лицо, любое прикосновение - всплеск тепла где-то под легкими. мне катастрофически не хватает воздуха, или же мне катастрофически его хватает. я то хочу продолжения, то боюсь словить взгляд - вдруг обнажит его чувства, если они есть, что мне с ними делать. и с собой. я запуталась, я никак не могу выбраться из лабиринта с минотавром, я не хочу завтра, я хочу завтра, я не хочу уезжать, я хочу уехать, я не хочу его видеть, я жажду его увидеть. замкнутый дьявольский круг. мне иногда искренне так кажется - почти верю в это, что вот выйду из дому, найду себе красивого, умного и пленительного юношу, с которым всюду, но ничего, и забуду о своих Любовях. ибо они не нужны

мне хочется чтобы у всех все было хорошо, включая меня, мне хочется перестать совершать ошибки и крушить, мне хочется не разочаровывать людей, мнение которых мне дорого, мне хочется очутиться в спящем море - не бушующем, не штормовом. мне хочется, чтобы Даша и мама были счастливы, даже если за этим следует наше расставание. мне хочется знать, что они просыпаются с улыбкой и с ней же засыпают. мне хочется вернуться на день назад и переиграть его - быть собой, но нормальной, той, что может примиряться с действительностью и не расклеивается.

я знаю, что все в моих руках, что стоит стараться и идти к цели, что нужно меньше плакать и больше любить. у меня внутри огромное, такое сладостно-чувствительное, затопленное нежностью и мечтой быть собой не пустое место. мне кажется, я смогу все пройти, преодолеть "тюрьму своей головы", стать лучшей версией себя прошлогодней.

просто иногда - раз в вечность, проскакывает мысль, что для оного нужно родиться заново.

и он смотрит подло, хохочет хитро, обнимает смело - ну как же так? дайте кофе, виски, веревку,  мыло, чтобы к черту и не впросак. у меня внутри все встает помалу - как поднимет руку да завопит. ты ушел тогда, когда нужно было просто взять и обрезать нить. и вот тут проблема: я одна и каинова печать, и клубочек нитки лежит украдкой у ноги, а вторая часть - у тебя на теле. смешно, нелепо - зацепилось же за плечо и ведет ведет через горы, небо, обруби ты его мечом.      

я не понимаю мужчин - они слишком запутанные, непостоянные, непоследовательные. моя жизнь была настолько прекрасной до зимы, хоть и тяжелой, и непривычной, что сейчас, вспоминая былые времена, мне хочется рыдать навзрыд и пару дней провести в одеяльном мире, где тепло и ни души.

я хочу, чтобы меня любили. не как в сказках - я не нуждаюсь в слащавых изысканных историях, но преданно. это так примитивно и для меня лучше всяких обещаний: целуй только меня, обнимай только меня и смотри только на меня.

у меня такое чувство, что еще одна история подходит к концу. и меня больше ни на что не хватит. полярник любил всего одну девушку, которая его предала, и теперь - я так четко это вижу; от этого немного колит в груди - он смотрит на остальных словно безжизненно, лишь утоляя свой сексуальный голод всеми наивно смотрящими на него я-умру-без-твоих-ресниц.

а женщину вы во мне давно похоронили

вопрос года: почему все гондоны такие мальчики?