Svadilfari - неудачливый путешественник

Сколько меня здесь не было?А сколько ещё не будет после?

Я вновь начинаю все сначала. Теперь одна. Пока тяжело. После стольких лет с К. как-то непривычно и неприлично быть одной в социуме, чувствую себя голой. А ещё жду, когда в компании общих друзей спросят невзначай, и я не смогу в очередной раз отшутиться. Уже не болит, но все ещё ноет где-то чуть ниже верхних реберных дуг.Я искренне благодарна ему, что весь тот период мы прошли вместе, бережно и нежно заботясь друг о друге, хотя весь пиздец и пришел спустя полгода самого кризисного дня наших (моей уж точно) жизней и упал на наши плечи в виде наших общих переживаний, вечных походов по врачам, моих капельниц, его недосыпов и душевного раздрая.

После: почти год непонятного подвешенного состояния, из-за которого мы потеряли сами себя и друг друга.

PS Вселенная, будь к нему благосклонна, ведь он единственный, кто был тогда рядом со мной.

Все, что ты делаешь важно для меня: то как ты себя чувствуешь - очень важно, поел ли ты сегодня - важнее моей работы, рассказ как сыграл в футбол - важнее сна, из-за чего грустишь - важнее любых моих, даже самых важных, дел. И очень жаль, что я не могу получить хоть крупицу того, что отдаю тебе. Я не из тех, кто просит. Очень жаль, что я опять наступила на свои любимые грабли. Когда я уже научусь смотреть под ноги?

Самое ужасное чувство - ты не можешь спасти того, кто уже спас тебя.

Этому блогу более 5 лет.
Я удалила свыше двух сотен постов, потому что слишком много людей узнали об этом месте. Это не жадность, просто я не хочу больше в открытую вестись на провокации из вне. Я очень устала от вечных блокировок и шуток на темы, которые были затронуты лишь здесь; по всем этим скитайниям с платформы на платформу, в надежде найти хотя бы временное пристанище своим мыслям.
И нашла его его - вести два тамблера на английском и русском, куда проще и приятнее. Но иногда мне хочется зайти и оставить пару строк здесь - дать весточку вью-семье: "Я жива. Все также плохо."

Сейчас все хорошо, я просто устала.
Я поднимаю белый флаг.

Я бы очень хотела вернуться в это пространство, но пока это невозможно.

Я не помню давала ли тебе ссылку на этот блог, я все равно отвечу здесь на твой вопрос о том, почему я так груба по отношению к тебе: мы поступаем так, как поступили с нами.

А за дверью веселился народ, играла музыка и бар, работал на полную катушку. Я стою здесь в грязном туалете, залитом неоновым светом, и смотрю в зеркало, в котором вижу твое отражение. Ты мне что-то говоришь, кричишь на меня. Я уже ничего не слышу, не понимаю, что ты от меня хочешь.

Мой крик разрывает тишину, которая лишь существует в моей голове.

Все кончено. Выбить дверь туалета, выбежать на улицу, закурить. Холодно. Идет первый, самый настоящие снег большими хлопьями.Значит: все в порядке.

Не догоняй меня, не надо.

Поздно. Ты здесь.

Люблю ли я его? Я делаю еще одну тягу, поправляю большие розовые очки, чтобы никто не видел слез.

А народ по-прежнему веселился, играла музыка и бар, работал на полную катушку.

Мне трудно признать это, но я по тебе соскучилась. Где-то внутри, на самой глубине почти атрофированными фибрами души я ощущаю это скребущее чувство, пытаюсь задушить его в зародыше, но у этого зверя слишком остры длинные когти и нет ни малейшего сострадания ко мне.

Я опять на районе потерял себя в одном из дворов.

Ты опять мне трезвонишь, чтобы, знать, что я жив и здоров.

Среди тех пацанов, барыг и быков, машин, мусоров.

Я пообещал бросить дуть и пить, ведь это любовь.

Я сказала правду: я не помню тебя, твоих прикосновений, твоих поцелуев, твоих пальцев, твоего запаха. Помню как, где и когда познакомились; помню, что мы много говорили ночами, вечерами, днями, но не по утрам. Обо всем говорили, что было важно для нас на тот период. Помню, что курили. Много. Часто. Я почти всегда была пьяна, ты весел. А одной ночью я ушла из твоей квартиры, понимая, что больше не вернусь, не осознавая до конца причину этого странного мощного толчка в груди, порождённого неким шестым чувством. Утром следующего дня я проснулась, и все встало на свои места словно по щелчку. Я поняла из-за чего все так. Я поняла, почему мы не разговаривали по утрам. В это время суток невозможно лгать. В те 8:30 вместе со звонком будильника я приняла решение быть счастливой и честной по отношению к себе самой. И я не знаю, почему я вчера приехала к тебе. Я не скучала, это тоже правда. Никаких чувств. Но я счастлива, что вспомнила многое из того, что пыталась второпях забыть.

Вы не подумайте, нет, я умею, и я хочу писать большие посты, но нынче все происходящее в моей жизни умещается в пару строк.

И я знаю, что никто и никогда на меня не будет смотреть так, как смотришь ты, но я не могу полюбить тебя в ответ. Прости.

Все мы рано или поздно возвращаемся и сдаёмся в плен своих мечт, своих надежд и воспоминаний о том далёком и счастливом. Только вот как прежде не бывает. Потому что возвращаемся, когда уже не нужны.

Оказывается, что ничто так не бодрит и не отрезвляет, как подозрение на раковую опухоль.

Мне страшно.

Платье на пол, руки испачкал красный перец. Сколько ещё таких будет моментов, когда мы не будем знать что написать друг другу?