чужое небо

мы обе не верим толком ни в богов, ни в блядей…

(… ;)

но часов через пять я обнимусь с тобой,
и мне станет легче дышать.

_____________
дааа, через пять: С

Просто это создано для того, чтобы я отправила это тебе.

Ну вот, все опять по-прежнему.
Усталость ресницы смерила.
А думали ведь, что вечные..
По крайней мере, ты верила.
Забрать бы тебя из города -
За городом лучше дышится.
Вот только пока еще холодно
И небо совсем не движется…
И, ясно дело, гадостно
Сидеть в мониторе по уши,
Читая отчетности радостей,
Вбивая под сердце колышки.
И в воздухе как-то матерно.
И мысли кипят и пенятся…
Да не умирай ты, матьтвою!!!
Весна ведь почти…
Согреемся.

Мы живем до того паршиво, что надеемся на конец света. Апокалипсис - лучший выход из всех идиотских ситуаций.

Наполовину прокляты собой, мы верим по спланированной схеме,
Торгуя помидорами в Эдеме
С простреленной надеждой головой,
А сердце с ахиллесовой пятой, раскладывая яблоки по сорту –
Собакой, подставляя верно морду, останется с разбитою щекой,

А небеса – незрелый апельсин,
Срывает осень с пасмурного лета его полуживые эполеты,
Сопротивляться – больше нету сил.
Накроют одеялом облака
И хлынет дождь с дырявой серой крыши,
Давай как в детстве – «Тише-тише, мыши!
Тут серый кот с тарелкой молока…»

Давай на цыпочках дойдем до потолка
И залатаем рваные нервишки.

Смотрю "Мост в Терабитию", пью глинтвейн, делаю подарки на НГ. Счастье есть *_*

мы – пешеходы на чьих-то дорогах, голые и без прав,
мы – киноленты в руках демагогов, пишущих новый снафф,
склеены рты голубой изолентой, стерты права на жизнь,
happy не связано больше с end’ом в этом потоке лжи.

мы – пешеходы в сверкающей красным светом чужой дали,
мы – беллетристика нашей жизни – нет ничего внутри,
грязные пятна, что остаются в наших с тобой шагах,
вновь проявляются крупным планом, там, где снимают снафф.

мы – пешеходы, сошедшие с зебры, чтобы дойти до дна,
мы – карты города, что как Сусанин вас приведут в никуда,
в наших романах любовного плана стерты все фразы с ‘’love’’,
в общем то правильно, не до любви, там, где снимают снафф.

Вот и кончились все посты с прошлым.
Странно легко. Думала, буду переживать все это заново, по-новому, многое вспоминать, о многом жалеть, улыбаться_плакать, но нет. Прошлое осталось в прошлом. И не вызывает, пожалуй, ничего, кроме умиления. Примерно с таким выражением лица мы смотрим свои детские рисунки.
Да, большинство этих текстов жалкие и наивные. Некоторые немного стоящие. Два мне даже очень нравятся. Но все это в прошлом. И мне легко.

Сначала ты замечаешь, что у нее красиво развиваются волосы на ветру. Потом тебе нравятся уголки ее глаз, когда она улыбается. Ты смотришь на ее улыбку, и она тоже оказывается восхитительной. Потом ты видишь четкие и сосредоточенные движения ее рук, отмечаешь внимательное и серьезное лицо. Ну а потом она смеется, и ты заражаешься ее смехом, и не можешь больше не улыбаться при виде ее улыбки. И в итоге, когда ты понимаешь, что не слабо уже впутался в эти сети, становится совершенно поздно. Потому что в тебе уже полным ходом взрываются искры ее смеха. Потому что ты поглощен ею, выпит без остатка. Потому что она забрала всю твою душу, даже самые укромные ее уголки, в которые ты никого и никогда не пускал. И она оставила тебе свое сердце. Как надежду.

26 Июня 2012

Да, бывает и такое. Отламываются от неба куски горьковато-приторного черного шоколада, плавятся, дробятся, обжигают воздух и впиваются невыносимо острым в кусочки души. Да, бывает и так. Бывает и ты плачешь. Но это ничего, не страшно, все когда-то плачут. Посмотри на это черствое мокрое небо. Видишь? Оно тоже плачет. А я тускнею и исчезаю в свете лампы. Вдох-меня нет-выдох. Я - ничто. Я - ничего не чувствую. Меня. Нет. Ты глотаешь боль вместе с тысячью моих смертей. А меня нет. Вот ведь жестокая дилемма. Вдох-тебя нет-выдох. Темнота просачивается под мою кожу жидкими густыми каплями. Воздух отравлен, в нем тишина. Она вползает в мою голову, и мои волосы становятся тускней и прозрачней. Видишь? Смотри, как я исчезаю! Как растворяюсь в этом душном воздухе, в плотной темноте, в жалящей тишине. Смотри! Я знаю - тебе больно. Я почти вижу, как ты лежишь рядом, как расширяются твои испуганные зрачки, как ты жадно, словно полумертвая рыба, заглатываешь куски ватного кислорода. Смотри! Я исчезаю. Я - ничто. Меня здесь нет, и я не знаю, есть ли я где-нибудь вообще. Зато есть ты. Испуганная и страдающая. Смотри! Я пью твою боль почти с таким же наслаждением, как и темноту. Вокруг меня ничего нет. И тебя тоже нет. Это не ты и даже не твоя иллюзия. Это мой страх. Слепой, немой, чудовищный страх, обгладывающий останки моего сердца. Причинить тебе боль, убить тебя. Раз. Видеть, как ты умираешь, стоять на месте, не в силах ничего сделать. Два. Отпускать тебя с улыбкой на сухих, истекающих кровью губах, отпускать к кому-то другому. Три. Вот вся моя подноготная, подкожная, подсердечная боль. Сухими губами по жадно бьющемуся пульсу - "меня нет, тебя нет". Да, тебя нет. Здесь, в отчаянно сжимающейся вокруг меня темноте, тебя нет. Поверить в это легко - здесь нет вообще ничего. Смерти нет. Боли нет. Страха нет. Меня нет. Я распадаюсь на миллионы жалко кричащих атомов. Да, я - атом. Атом не чувствует. Атом не боится. Атом не распыляется о своих чувствах даже самому себе. Вдох-выдох. Утро.
Да, мне и вправду легче. Я научилась отращивать крылья, уже падая в пропасть. Я поняла - за каждую радость мы платим болью. Чем больше счастья, тем больше боли. Я готова к этому. Готова, сжав зубы на пульсе, твердить самой себе, что меня нет. Душа раскачивается только если бросать ее из наслаждения в самую пучину ада. Я терплю. И ты терпи. Мы обязательно прорвемся. Я тянусь к тебе сквозь темноту. Я чувствую тебя. Я пью твою боль. Мы прорвемся, запомни это. Я буду тебя держать. Мы выживем, запомни это. Я буду вытаскивать тебя из тонких, обуглившихся пальцев смерти. Переживем, перетерпим, переболеем. Ты - моя. И я сохраню тебя. Мы будем держаться до последнего. Я закрываю глаза и падаю. Нет, не в страх. Теперь я точно знаю - все будет. Просто - все будет. Мы неповторимы. Мы будем держаться. Мы - сильные. И от этого не сбежать. Ты - моя сила. Мы никому не подвластны. Я закрываю глаза и падаю вниз. А попадаю наверх. Я вижу тебя. Я слышу тебя. Я знаю тебя. Закрывай глаза и спи. Я буду сдувать с твоих ресниц звезды. Мы выдержим. Мы есть друг у друга.

02 Апреля 2012

Думала не буду о тебе писать. Почему? Слова уже кончились, тема избита и каждый текст похож на предыдущий. Ну в самом деле что тут еще сказать, если просто люблю тебя до дрожи? Если имя твое, взгляд, голос, запах, - все до дрожи. И прижать бы тебя к себе и не отпускать даже чайник поставить. Никогда не отпускать, чтоб моя только. Я думала не буду больше писать о тебе, но вот сижу и строчу, и не могу остановиться, да и не хочу. Не изменят же эти слова ничего, но ты улыбнешься радостно, и будешь читать и улыбаться, знаешь, ради этого стоит писать. При чем можно ведь о чем угодно и не важно совсем, что писала уже о чем только можно, что слова кончились и тема избита, и чай стынет, и спать пора. Какая разница, если ты улыбнешься хотя бы на минуту? Вот хочешь, о Новом Годе напишу? Знаешь, я ведь совсем не люблю шампанское, эти легкие, невкусные пузырьки воздуха в нем и голова потом такая же легкая, не пьяная совсем, а в желудке зато лопаются эти пузырьки. Ну вот не люблю и все тут, но с тобой буду пить. Ты ведь и не дашь мне ничего крепче, правда? И слава богу, и не надо, а то я ведь потом не буду помнить ничего, а я хочу помнить. Ведь это будет наш Новый Год, первый, который мы встретим не смс-ками в полночь, а поцелуем. И я клянусь тебе - он греть будет куда сильнее смс-ок. Это будет наш праздник, первый, в который я буду видеть отблески елочных огней в твоих в глазах, шептать радостным голосом, что люблю, вот так вот просто до безумия люблю. А потом будем разворачивать подарки, если я тебя, конечно, не уговорю сделать это раньше, но ведь до полуночи нельзя, а мне каждый раз так нестерпимо ждать этой полуночи. Знаешь, ведь я всегда нарушаю правила, а это еще ни разу, потому что так ощущение чуда исчезает, ведь и праздник, наверное, лишь в нем - в этом детском ожидании под елкой того момента, когда можно будет сорвать оберточную упаковку и увидеть заботливо приготовленный для тебя сюрприз. А с тобой мне не нужны никакие подарки, и шампанского этого и не нужно, и курантов, и полуночи, ведь ты не Золушка, в конце концов, и не исчезнешь с последним ударом часов, оставив после себя лишь кроссовок. Нет, ты останешься со мной навсегда и на этот год, и на следующий, и плевать сколько еще лет пройдет, мы ведь не взрослеем, радость моя, и не стареем совсем. Мы так навсегда и останемся глупыми, влюбленными маленькими детьми. Мы будем страдать предновогодним синдромом, забивать весь холодильник мандаринами, в горячке искать друг другу подарки, прекрасно понимая при этом что не в них смысл, мы будем страдать интернет-зависимост­ью, я все так же буду вести какой-нибудь блог, ну а ты станешь гениальным программистом, а я буду ругаться, что ты себе зрение испортишь и будешь как я в очках ходить. А ты будешь стаскивать с меня эти самые очки и целовать, ну а я, само собой, замолчу, куда я денусь, но ругаться-то все равно не перестану, потом опять начну. И тогда ты притащишь мне мандаринку, потому что это почти единственное, что заставит меня заткнуться. А еще в тот самый Новый Год я обязательно уговорю тебя купить теплый плед, и будем с тобой, как в статусе каком-то, до самого утра сидеть в кресле, завернувшись в него, и пить горячий шоколад. Надо, кстати, научиться его варить, а то покупной это ведь совсем не то. Ну а потом под утро мы наконец-то ляжем спать, прямо как тогда - с четырех до пяти, и я буду обнимать тебя крепко-крепко, целовать твои губы, все еще отдающие шоколадом, и знаешь, это будет самый счастливый Новый Год в моей жизни. И я постараюсь, чтобы и для тебя он был самым лучшим, чтобы ты всегда радовалась рядом со мной. Я ведь знаю, что и так будешь радоваться, но это приятно - делать что-то для твоего счастья. Я думала, что больше не буду писать о тебе… Но, знаешь, это ведь просто невозможно. У нас остались еще тысячи не прожитых вместе мгновений, которые мы еще обязательно переживем, но пока что я буду о них писать. Зачем? Да все для того же, любимая, - чтобы ты улыбалась. Люблю твою улыбку.

22 Ноября 2011

Рассказать, что я хочу сделать с тобой? Эх, любимая, но ты же и так это знаешь. Начнем с самого очевидного… Я хочу быть рядом с тобой. Хочу ощущать тебя рядом и радоваться уже одному этому ощущению. Я хочу смотреть на тебя. Хочу целую вечность разглядывать твое прекрасное лицо, твое тело, видеть всю тебя, такую красивую, такую любимую. Я хочу прикасаться к тебе. Хочу на ощупь запомнить каждую впадинку на твоей коже, каждый изгиб тела. Я хочу обнимать тебя. Прижимать к себе изо всех сил, боясь отпустить, потерять. Вдавливать себя в твое тело, впаять свое сердце в твою душу, чтобы никогда не отпустить. Я хочу перебирать пряди твоих волос, замечая запутавшихся в них солнечных зайчиков, и слегка завидуя им - эти блики останутся с тобой всегда, а потом в порыве мелкой ревности закрывать тебя от солнца, чтобы ты по прежнему была лишь моей. Я хочу всегда чувствовать тепло твоего тела, согревающее такую вечно холодную меня. Хочу все время держать тебя за руку, идя по каким-нибудь улицам, поднимать голову к небу и мысленно кричать тому, кто выдумал этот мир: "Смотри, сволочь, она моя!". Я хочу чувствовать твой пульс, сравнивать его частоту со своим и все время вспоминать фразу "оно бьется для тебя". Я хочу целовать тебя. Касаться своими твоих губ то бережно, осторожно и несмело, сходя с ума от этих прикосновений. То уверено, решительно, жадно, наслаждаясь твоим вкусом, запоминая эти ощущения, впиваясь в твои губы так дико, чтобы, даже когда меня нет рядом, они все еще помнили меня, чтобы ты навсегда запомнила, что моя, ничья больше - моя. Я хочу пальцами рисовать узоры на твоей спине, любуясь оттенками счастья в твоих глазах и знать что вот она ты - не глюк, не мечта, не сон - ты, такая родная, такая любимая. Я хочу засыпать под твое теплое дыхание и даже во сне прижиматься к тебе, обнимая так крепко, как только смогу, чтобы к утру ты не исчезла, не испарилась, осталась со мной навсегда. И по утрам, открывая глаза, видеть твою улыбку и нежно целовать эти улыбающиеся, мягкие ото сна губы. Я хочу ложить голову на твое плечо, сидя рядом с тобой, переплетать наши пальцы, как будто это поможет переплести наши судьбы, наши жизни. О боже, что я хочу сделать с тобой? Я хочу всю жизнь прожить с тобой. Долгую, счастливую жизнь. Нашу.

12 Ноября 2011

Я хочу обнимать тебя и говорить какие-нибудь глупости. Например, рассказывать, что на крыше живут призраки, которые включают солнце по утрам… Или, что мир рухнет, когда эти самые призраки все-таки умрут… Я хочу заваривать себе зеленый чай и вредничать, что кофе вреден. Чтобы ты смеялась с моей глупости или с моего ворчания, не важно с чего, лишь бы смеялась. Хочу обнимать тебя сзади своими ледяными руками и чувствовать тебя такую вечно теплую. Хочу смотреть на твое сосредоточенное лицо, когда ты чем-то занята и улыбаться про себя, любоваться, восхищаться. Знать, что вот она Т Ы и никуда не денешься. Всегда будешь рядом. Я хочу засыпать с тобой в обнимку и чувствовать на себе твое горячее дыхание. Хочу, просыпаясь, видеть рядом твои улыбающиеся глаза. Хочу так крепко сжимать тебя в объятьях, чтобы наконец исчезло это давящее где-то под ребрами ощущение твоего отсутствия. Хочу перебирать пальцами твои волосы, каждый раз поражаясь их мягкости. Хочу тыкаться носом тебе в ключицу и чувствовать на спине твои руки. Хочу сходить с ума рядом с тобой. Чувствовать как по венам идет электрический ток, как он пробирается до самого сердца и цепляет так сильно, что невозможно пошевелиться. Когда теряешь над собой контроль и хочется вцепиться в тебя, прижать к себе и долго-долго целовать, чтобы ты не знала и не понимала ничего, кроме меня. Смущаться от того, как ты называешь меня королевой и просить перестать вовсе не из-за этого смущения, а из-за невероятного желания набросится на тебя и не отпускать никогда. Я хочу быть рядом с тобой. Каждую секунду ощущать твое присутствие и знать, что ты моя. И меня трясет от осознания, что это невозможно. Пусть и пока что, но все равно невозможно. Все эти желания сидят во мне, скапливаются, разрывают на части, требуют выхода. А я не могу. Не могу их осуществить, как бы ни хотела. Для меня мир становится пустым и расплывчатым, если я не вижу тебя. А не вижу я тебя очень часто. Я так хочу к тебе, любимая… Дико, безумно хочу. И так же дико и безумно люблю.

14 Октября 2011

Две основные вещи, которые мы не можем: исправлять ошибки и знать варианты последствий тех или иных поступков. Я ни разу не представляла свою жизнь без встречи с тобой. Но, вот, попробовала. И, знаешь, ничего хорошего из нее не вышло. Ты вдумайся вообще в то, что пишешь. Мне будет лучше без тебя? Мне было бы пусто без тебя. Именно пусто. Я как кусок металла, не чувствующий ничего, пока его не бросят в бушующее пламя и не дождутся, пока он расплавится. Через боль. Только через боль я знаю, что все еще живу. И через невообразимую любовь, которую до тебя ни разу не испытывала. Ты необыкновенная. Я прощаю тебя еще до того, как успеваю обидеться. И знаю, что ругаться и орать на тебя бессмысленно. Потому что моя боль - твой лучший катализатор. Тебя бьет сильнее не от моей злости или обиды, а от моей боли. Я знаю это. У всех свои методы. Я не собираюсь кричать на тебя. Я все жду, когда ты начнешь учиться на своих ошибках. И знаю, что рано или поздно начнешь. Лучше, конечно, не поздно, потому что к тому времени от моих нервов может вообще ничего не остаться. Но я и сама - реактивный снаряд, любое прикосновение к которому приводит к самовоспламенению. Это подтверждают даже врачи, без устали покопавшиеся в моей нервной системе. Я остро реагирую на все мелочи, и это не оправдание, это мой бич. Который одной стороной ударяет по мне, а другой отдает по тебе. И в итоге мы обе перестрадаем, перебесимся и идем показывать друг другу исполосованные болью сердца. Бессмысленно. Но ничего не поделаешь, идеальных отношений не бывает даже в сказках. И если каждый раз думать, что нам друг без друга было бы лучше, поверь, ни к какому положительному выводу мы не придем. Исправлять ошибки нам тоже не дано. Никаким образом ты не вернешь боль обратно и не сделаешь вид, что ее не было. Увы, нам с этим предстоит жить. И ничего не поделаешь. Так есть ли смысл рыдать полгода из-за каждой ссоры? Да, нам больно, и тебе, и мне. Но вместе мы в сто раз счастливее, чем могли бы быть по отдельности. И все эти обиды ничего не значат и ничего не изменят. Я забываю их мгновенно, потому что ты для меня куда важнее всех них. К черту ссоры. Пока ты хочешь, чтобы тебя простили, все в порядке. Пока тебе больно и стыдно, и жалко, и страшно… еще ничего не потеряно. И я цепляюсь за твое чувство вины, да. Когда больше не за что цепляться. И я знаю, что прощу тебя всегда. Вопреки железобетонным принципам, я прощу тебе что угодно, даже то, что никогда никому не прощаю. И искренне надеюсь на то же в ответ. Потому что и меня есть за что прощать, в чем винить, но это все ошибки. Которые делают сильнее, учат, преподают опыт. Хочешь ты того или нет. Но это будет с тобой всегда. Остается только забыть про эту взаимную боль и перекрыть ее такой же взаимной любовью. Я люблю тебя. Навсегда. Искренне и по-настоящему. Просто останься со мной…

12 Мая 2012

Ты нужна мне. Понимаешь? Просто, когда тебя нет, у меня в душе дует что-то очень похожее на пронизывающий ветер. И сметает он абсолютно все, что замечает. И все смешивается, путается, и я уже не могу отличить, например, любовь к тебе от ненависти к математике. И все это бушует внутри меня, развивается, поднимает тучи волн и брызг и… и все обрывается. Ветер затихает, но все перемешано, я не могу ничего понять, я - это уже не я. Я становлюсь обрывками собственных эмоций, пазлом, сложенным неправильно, морем, покрытым рябью неуверенности. И я выхожу на улицу, упираюсь глазами в потрясающего цвета неба и все забываю. Сознание очищается, и я не помню ничего, кроме этих вот грозных туч на фоне заходящего солнца. И воздух такой прозрачный и одновременно плотный, что можно касаться его руками и зачерпывать ладонями. А еще можно протянуть руку и дотянуться до неба. Гладить его по невесомому темно-синему полотну и ощущать, как облака укутывают тебя мягким одеялом. И кажется, что солнце - это огромный красный вулкан, который вот-вот взорвется и расплескает по небу свою огненно-рыжую лаву. И ты обожжешь руки, испуганно их отдернешь и больше никогда не сможешь прикоснуться к этому чуду. И снова все обрывается… Погасает в душе этот странный, психически-ненормальный порыв, и ты начинаешь ненавидеть небесную гладь. За то, что она такая темная, за то, что синий - это цвет одиночества, за то, что все это не твое и никогда твоим не будет, что ты не сможешь оторваться от земли, выйти за пределы возможного, стать апогеем человеческой сущности. И ты крепко сжимаешь ладони в кулаки и разочарованный идешь обратно домой. И самое страшное в этот момент - там никто не ждет. Ты остро ощущаешь свое одиночество, свою ненужность. Ненавидишь ее до отчаяния и… жадно пьешь, как самый сладкий нектар. Амбивалентность. Противоречивые чувства по отношению к одному и тому же предмету. И ты обнимаешь себя, до боли впиваясь ногтями в плечи и совершенно не знаешь, что с этим делать.
Ты нужна мне. Понимаешь? Я убиваю сама себя, ненавидя это и одновременно… жутко желая все-таки убить. Я не знаю, что творится у меня внутри, потому что, когда тебя нет, там все бушует и рвется, и в конечном итоге не остается совершенно ничего. Только где-то в глубине сознания тлеет вечным огнем любовь к тебе. И я цепляюсь за эту искру и пытаюсь выбраться по ней в реальность. Но она обжигает пальцы и сладким садистским шепотом говорит мне на ухо, что тебя сейчас нет. Что ты настолько далеко от меня, что до тебя совершенно не реально добраться. И я в отчаянии понимаю, что между нами толстенная стеклянная стена, и мы не знаем, как ее разбить. И мы стоим по разные стороны от этой преграды и тихонько сходим с ума друг без друга. И, где-то там, в глубине своей сущности, я ощущаю это так остро, что буквально могу дотронуться и почувствовать это матовое стекло. И я слышу, как капли моего отчаяния безжалостно разбиваются о него, и я острее ощущаю свою бесполезность, одинокость и сумасшествие. Я глупая, маленькая девочка. которая сама сводит себя с ума. Я толкаю себя в бездну, чтобы, скуля, выбираться из нее, когда ты придешь.
Ты нужна мне. Понимаешь?…

07 Мая 2012

"Мне пора спать" Каждый вечер я жду этой фразы. Как выстрела, как удара, как ножевого ранения. Жду. И всегда дожидаюсь. И всегда надеюсь, что ее не будет. Глупо. Понимать это и надеяться. Что убивает больше? Ожидание или надежда? Что ранит больше? Безнадёжность или неизбежность? В эту минуту я не могу спокойно пожелать тебе спокойной ночи и уйти спать. Я могу написать эти привычные слова и долго еще сидеть, уставившись в монитор, и выколачивать из своей души эту давящую боль. Я хочу идти спать вместе с тобой. Обнимать и знать что ты рядом. Я хочу забыть о том, что это невозможно хотя бы на минуту. Да, я хочу слишком много. Я хочу обладать тобой. Ты - моя. И ничья больше. Меня рвет изнутри от осознания того, что сейчас ты принадлежишь своей квартире, душу, кровати, собаке, чему угодно… но не мне. Да, я законченный эгоистичный собственник. Ты нужна мне. И каждый вечер я умираю на секунду, едва завидев начало этой фразы. Едва увидев, как ты начинаешь печатать. Я уже знаю, что это - конец. На сегодня. Что больше ты не моя. На сегодня. И завтра все начнется снова. Воскреснуть от слова "привет" и умереть от банального "спокойной ночи".

Отдайте мне ее. Я обещаю, я буду ее беречь. Буду любить. Всегда. Когда больно и плохо, и хочется, чтобы все отвалили, я буду сжимать зубы и любить. Когда хочется, чтобы признавались в любви, обнимали, клялись в вечности вместе, а не вовремя все эти желания, я буду сжимать зубы и любить. Когда хочется счастья, для себя, покоя и свободы от всех тревог, я буду сжимать зубы и любить. Рвать свой эгоизм, себялюбие, инстинкт собственника и любить. Дико и всей душой. Не надеясь ни на что взамен. Буду любить. Отдайте мне ее…

14 Апреля 2012