Замкнутый круг

Когда я увидел её в первый раз… Всё в моей голове затихло.
Все тики, все постоянно мельтешащие картинки просто исчезли.
Когда у вас обсессивно-компульсивное расстройство, у вас в действительности не бывает спокойных моментов.
Даже в кровати, я думаю:
Я закрыл двери? Да.
Я помыл руки? Да.
Я закрыл двери? Да.
Я помыл руки. Да.
Но когда я увидел её, единственной вещью, о которой я мог думать был изгиб её губ, походящий на изгиб заколки для волос.
Или ресничка на её щеке.
Ресничка на её щеке
Ресничка на её щеке.
Я знал, что должен заговорить с ней.
Я пригласил её на свидание шесть раз за тридцать секунд.
Она сказала «да» после третьего, но ни один из них не звучал правильно, так что мне нужно было продолжать.
На первом свидании, я больше времени потратил на сортировку продуктов по цвету, чем на еду или разговор с ней. Но ей понравилось.
Ей нравилось, что я должен был поцеловать её на прощание шестнадцать раз или двадцать четыре раза, если была среда.
Ей нравилось, что я мог идти домой бесконечно, потому что на тротуаре было много трещин.
Когда мы стали жить вместе, она сказала, что чувствует себя в безопасности, так как никто никогда не сможет нас ограбить, потому что я точно закрыл дверь — восемнадцать раз.
Я всегда смотрел на её рот, когда она говорила.
Когда она говорила
Когда она говорила
Когда она говорила
Когда она говорила
Когда она говорила, что любит меня, уголки её рта приподнимались.
Ночью, она лежала в кровати и смотрела как я выключал свет и включал, и выключал, и включал, и выключал, и включал, и выключал, и включал, и выключал, и включал, и выключал.
Она закрывала свои глаза и представляла, что дни и ночи проносятся мимо неё.
Однажды утром я стал её целовать на прощание, но она ушла, потому что опоздала бы из-за меня на работу.
Когда я остановился перед трещиной на тротуаре, она просто продолжила идти.
Когда она сказала, что любит меня, её рот остался прямым.
Она сказала что я забираю слишком много её времени.
На прошлой неделе она стала ночевать у мамы.
Она сказал, что не должна была позволять мне привязываться к ней. Что это всё было ошибкой.
Но как это может быть ошибкой, если мне не нужно мыть руки, после того, как я дотрагиваюсь до неё?
Любовь не может быть ошибкой. И меня убивает то, что она может просто сбежать от этого, а я нет.
Я не могу пойти и найти кого-то другого, потому что я всегда думаю о ней.
Обычно, когда вещь мной завладевает, я начинаю видеть микробов, проникающих под мою кожу. Или вижу как меня сбивает нескончаемой чередой машин. А она была первой прекрасной вещью, на которой меня заклинило.
Я хочу просыпаться каждым утром, думая о том, как она держится за руль. Как она поворачивает вентили в душе, словно открывая сейф.
Как она задувает свечи.
Задувает свечи
Задувает свечи
Задувает свечи
Задувает…
Сейчас я просто думаю о ком-то, кто целует её. Я не могу дышать, потому что он целует её всего один раз и ему плевать: вдруг этот раз не идеален.
Я хочу её вернуть — так сильно.
Я оставляю дверь незапертой.
Я оставляю свет включенным.

"это прикол писать мне с рейва и дразнить бутылкой тыкилы и егерем когда я сижу дома в одиночестве уже неделю ?"

Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из под ног,
как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, --

ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и -- кстати -- самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.

Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.

Да. Лучше поклонятся данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.

"у меня сегодня настолько болит сердце, что я уже придумала кому завещаю свои любимые книги, вещи и кому признаюсь в любви и вылью всю ненависть "

Море внешне безжизненно, но оно
Полно чудовищной жизни, которую не дано
Постичь, пока не пойдешь на дно.
Что порой подтверждается сетью, тралом.
Либо пляской волн, отражающих как бы в вялом
Зеркале творящееся под одеялом.
Находясь на поверхности, человек может быстро плыть.
Под водой, однако, он умеряет прыть.
Внезапно он хочет пить.
Там под водой, с пересохшей глоткой,
Жизнь представляется вдруг короткой.
Под водой человек может быть лишь подводной лодкой.
Изо рта вырываются пузыри,
В глазах возникает эквивалент зари.
В ушах раздается бесстрастный голос, считающий:
раз, два, три…

Если ты мне скажешь: первая звезда, - я пойму. Это начало счёта, это надежда на звёздное небо.Если ты скажешь: первое блюдо, я пойму – хочешь кушать и надеешься на второе и третье. Но когда говорят: первая любовь, - я не понимаю, что это? Начало счёта или надежда на вторую и третью?

пробежала за школу 60 м, легла на скамейку, уснула.

"самая большая щас моя мечта это пропасть года на 2, а потом нежданно появится и понять, что здесь никогда ничего не меняется"

Я ждал на никотиновых приходах восторга,
Ждал торга за душу,
Лежал долго, не шевелясь
В ванной. Про нас
Про себя конечно больше.
Шум. Без занавесок наконец окна
Июль, там нас не ждут точно.
Но ударами машина с краской в ноги,
В этом старом аппарате то, что мне дорого,
В негативе
Нужно написать далеко не так…
Далеко. А то, что хотят услышать.
Потерял вкус к вещам,
Потерял смысл в действиях
И вдруг понял, что пьяный
Этой дерьмовой жизнью,
Пьян и разочарован.
Прохожие вглядываются, вгрызаются
И сразу отводят глаза.
Мерзкий город, скорей бы дождь
и ехать в трамвае, конечно же стоя.
Представил, что умею летать,
Как было бы здорово.
Не стихи, больше, не могу
Даже причины найти, выключатель
О всем том, что не важно.

как же я скучаю

Вот сейчас ты стоишь на мосту в синем платье.
А годы бегут. Наши дети растут..
И, казалось бы, время забыть всё.
И, казалось бы, время забыть всё.
Прибежал бы, приплыл, прилетел.. Что угодно..
Счастье моё. Оно точно не здесь.
Белым облаком мимо лететь..
Никогда бы не думал,
Что это так сложно:
Молчать и смотреть,
Молчать и смотреть на тебя,
Молчать и смотреть на тебя..

Ты осталась верна мне.
И это зовётся любовь..
Это скажет любой.

Встречу тебя. Не сегодня. Не завтра.
Но снова я знаю, что встречу тебя.
Северный ветер несёт меня заревом
Дальше и дальше, не знаю, куда.
А когда-то я бегал по кругу,
Упирался всё время в углы.
И чего я добился тогда? Не дождался..
Каждый знает, что слёзы мои
Собирают моря..
Ты всё веришь и ждёшь,
Ты сидишь и молчишь.

Что не сбудется, то нам приснится

"ты делаешь шаг-падаешь
ты стоишь-падаешь
ты отходишь назад-падаешь
твоя жизнь-прыжок
каждый прыжок- это звон бьющихся костей об холодный пол"

Мой костер в тумане светит;
Искры гаснут на лету…
Ночью нас никто не встретит;
Мы простимся на мосту.

Ночь пройдет - и спозаранок
В степь далеко, милый мой,
Я уйду с толпой цыганок
За кибиткой кочевой.

На прощанье шаль с каймою
Ты на мне узлом стяни:
Как концы ее, с тобою
Мы сходились в эти дни.

Кто-то мне судьбу предскажет?
Кто-то завтра, сокол мой,
На груди моей развяжет
Узел, стянутый тобой?

Вспоминай, коли другая,
Друга милого любя,
Будет песни петь, играя
На коленях у тебя!

Мой костер в тумане светит;
Искры гаснут на лету…
Ночью нас никто не встретит;
Мы простимся на мосту.

"бежать за тобой как шавка натасканная и знать, что не добегу"

когда 3 людям снится в одну ночь одно и то же.