Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими

Мне кажется, я живу здесь уже больше года. Все стало настолько родным: предметы, лица, места. Я ощущаю, что начала новую жизнь, ведь знакомясь с людьми, я могу быть такой, какой я стала с течением последних лет большого духовного роста. Все, с кем я дано общаюсь, видели во мне ту Соню, которая существовала на момент нашего с ними знакомства, однако я давно уже другая…

Это прекрасное чувство, когда тебя отпускает то, что долгое время сковывало цепями и выворачивало наизнанку. А еще прекрасней, когда судьба через обстоятельства не дает этому снова существовать…

Человек должен превозмочь свою животную сущность, и искусство его главный помощник на этом пути.

Не знаю чьи слова, но в точку!

Начала читать Мольера "Дон Жуан". Обожаю книги, в них имеются ответы на все вопросы и аналогичные собственным ситуации.

Дон Жуан, сын дон Луиса.

Сганарель, слуга Дон Жуана.

Эльвира, жена Дон Жуана.

Гусман, конюший Эльвиры

В это отрывке слуги обсуждают Дона Жуана, а после он разговаривает со своим слугой, Сганарелем

"…Гусман. Должно быть, я и правда не знаю, что он за человек, если он мог так коварно обмануть нас. И я просто не пойму, как после такой любви и такого явного нетерпения, после таких ласковых уговоров, обетов, вздохов и слез, таких страстных писем, таких жарких уверений и бесконечных клятв, после таких бурных порывов и такого исступления (ведь его даже святые стены монастыря не остановили - так жаждал он завладеть доньей Эльвирой), не пойму я, как после всего этого у него хватит духу нарушить свое слово.

Сганарель. Мне-то нетрудно понять, и если бы ты знал этого молодца, ты бы нашел, что это для него дело вполне обычное. Я не говорю, что чувства его к донье Эльвире изменились, я еще сам в этом не убедился. Ты ведь знаешь, что я по его приказанию уехал раньше него, а со времени своего приезда он со мной еще не разговаривал, но на всякий случай я тебе inter nos скажу, что мой господин Дон Жуан - это величайший из всех злодеев, каких когда-либо носила земля, чудовище, собака, дьявол, турок, еретик, который не верит ни в небо, ни в святых, ни в бога, ни в черта, который живет как гнусный скот, как эпикурейская свинья, как настоящий Сарданапал, не желающий слушать христианские поучения и считающий вздором все то, во что верим мы. Ты говоришь, что он женился на твоей госпоже? Будь уверен, что он бы и не то еще сделал ради своей страсти и заодно женился бы и на тебе, и на ее собаке, и на ее кошке. В брак ему ничего не стоит вступить: он пользуется им, как ловушкой, чтобы завлекать красавиц, он тебе на ком угодно женится. Дама ли, девица ли, горожанка ли, крестьянка ли, - он ни одной не побрезгает, и если бы я стал называть тебе всех тех, на ком он женился в разных местах, то список можно было бы читать до вечера. Ты удивлен, ты побледнел от моих слов, а ведь я только в общих чертах обрисовал тебе его, - чтобы закончить этот портрет, нужно было бы еще как следует поработать кистью. Словом, кара небесная когда-нибудь непременно его постигнет, мне же лучше было бы служить у самого дьявола, чем у него: мне приходится видеть столько мерзостей, что я бы рад был, если б он сквозь землю провалился. Когда знатный господин еще и дурной человек, то это ужасно: я должен сохранять ему верность, хотя мне и невтерпеж. Быть усердным меня заставляет только страх, он сдерживает мои чувства и вынуждает одобрять то, что противно моей душе. Вот он разгуливает по дворцу, разойдемся. Постой, я был с тобой откровенен, как-то невольно я тебе все сразу выложил, но если что-нибудь до него дойдет, я прямо так и скажу, что ты соврал.

ЯВЛЕНИЕ II

Дон Жуан, Сганарель.

Дон Жуан. Что это за человек разговаривал с тобой? По-моему он похож на добряка Гусмана, слугу доньи Эльвиры.

Сганарель. Да, что-то в этом роде.

Дон Жуан. Как? Это он?

Сганарель. Он самый.

Дон Жуан. И давно он в этом городе?

Сганарель. Со вчерашнего вечера.

Дон Жуан. А что привело его сюда?

Сганарель. Полагаю, вам должно быть ясно, что его тревожит.

Дон Жуан. Наверно, наш отъезд?

Сганарель. Бедняга совершенно убит и спрашивал меня, в чем тут причина.

Дон Жуан. И что же ты ему ответил?

Сганарель. Что вы мне ничего не говорили.

Дон Жуан. Ну, а сам-то ты что об этом думаешь? В чем тут, по-твоему, дело?

Сганарель. По-моему? Да я думаю, не в укор вам будь сказано, что у вас уже новая любовь на уме.

Дон Жуан. Ты так думаешь?

Сганарель. Да.

Дон Жуан. Честное слово, ты не ошибся: должен тебе признаться, что мысли мои поглощены не доньей Эльвирой, а другой.

Сганарель. Господи боже, моего Дон Жуана я знаю насквозь! Мне хорошо известно, что нет сердца более непостоянного, чем ваше: ему нравится то и дело менять одни узы на другие, и не любит оно оставаться на месте.

Дон Жуан. А скажи, разве я, по-твоему, поступаю неправильно?

Сганарель. Эх, сударь!..

Дон Жуан. Ну что? Говори.

Сганарель. Разумеется, правильно, если вам так угодно, - тут возразить нечего. Но если бы вам так не было угодно, то, пожалуй, и дело было бы совсем другое.

Дон Жуан. Да ты можешь говорить свободно и не скрывать, что у тебя на душе.

Сганарель. Ежели так, сударь, то я вам прямо скажу, что не по сердцу мне ваш образ действий и что, по-моему, очень это скверно - влюбляться в первую встречную, как это делаете вы.

Дон Жуан. Как! Ты хочешь, чтобы мы связывали себя с первым же предметом нашей страсти, чтобы ради него мы отреклись от света и больше ни на кого и не смотрели? Превосходная затея - поставить себе в какую-то мнимую заслугу верность, навсегда похоронить себя ради одного увлечения и с самой юности умереть для всех других красавиц, которые могут поразить наш взор! Нет, постоянство годится только для чудаков. Любая красавица вольна очаровывать нас, и преимущество первой встречи не должно отнимать у остальных те законные права, которые они имеют на наши сердца. Меня, например, красота восхищает всюду, где бы я ее ни встретил, и я легко поддаюсь тому нежному насилию, с которым она увлекает нас. Пусть я связан словом, однако чувство, которое я испытываю к одной красавице, не заставляет меня быть несправедливым к другим: у меня по-прежнему остаются глаза, чтобы замечать достоинства всех прочих, и каждой из них от меня - дань и поклонение, к которым нас обязывает природа. Как бы то ни было, сердце мое не может не принадлежать всему тому, что ласкает взгляд, и едва лишь хорошенькое личико попросит меня отдать ему сердце, я, будь у меня даже десять тысяч сердец, готов отдать их все. В самом деле: зарождающееся влечение таит в себе неизъяснимое очарование, и вся прелесть любви - в переменах. Это так приятно - всевозможными знаками внимания покорять сердце молодой красавицы, видеть, как с каждым днем ты все ближе к цели, побеждать порывами своего чувства, вздохами и слезами невинную стыдливость души, которая не хочет слагать оружие, шаг за шагом преодолевать мелкие преграды, которые она ставит нам, побеждать щепетильность, в которой она видит свою заслугу, и незаметно вести ее туда, куда ты стремишься ее привести! Но когда ты своего достиг, когда уже нечего ни сказать, ни пожелать, то вся прелесть страсти исчерпана, и ты засыпаешь в мирном спокойствии этой любви, если только что-нибудь новое не разбудит вновь наши желания и не соблазнит твое сердце чарующей возможностью новой победы. Словом, нет ничего более сладостного, чем одержать верх над красавицей, которая сопротивляется, и у меня на этот счет честолюбие завоевателя, который всегда летит от победы к победе и не в силах положить предел своим вожделениям. Ничто не могло бы остановить неистовство моих желаний. Сердце мое, я чувствую, способно любить всю землю, и я, подобно Александру Македонскому, желал бы, чтобы существовали еще и другие миры, где бы мне можно было продолжить мои любовные победы.

Сганарель. Боже ты мой, до чего складно все у вас получается! Словно наизусть выучили, говорите будто по книжке.

Дон Жуан. Что ты можешь сказать на это?

Сганарель. Да могу сказать… Не знаю, что и сказать, - вы так оборачиваете дело, что кажется, будто вы правы, а между тем не подлежит сомнению, что вы не правы. Мне приходили в голову превосходные мысли, а от ваших речей они все перемешались. На сей раз пусть так и останется, а к следующему разу я мои доводы запишу, - вот тогда я с вами и поспорю.

Дон Жуан. Прекрасно сделаешь.

Сганарель. Но только, сударь, позволите ли вы мне и тогда сказать вам, что меня отчасти смущает тот образ жизни, который вы ведете?

Дон Жуан. Какой же, по-твоему, образ жизни я веду?

Сганарель. Очень даже хороший. Но вот, например, смотреть, как вы каждый месяц снова женитесь…

Дон Жуан. Что же может быть более приятного?

Сганарель. Так-то оно так, я понимаю, что это весьма приятно и занимательно, я и сам бы от этого не отказался, если бы не было тут греха, а между тем, сударь, так смеяться над священным таинством и…

Дон Жуан. Ну, ну, довольно! Это дело неба и мое, мы уж в нем как-нибудь разберемся и без твоей помощи.

Сганарель. Ей-богу, сударь, мне часто приходилось слышать, что шутки с небом - плохие шутки и что вольнодумцы никогда не кончают добром.

Дон Жуан. Замолчи, глупец! Ты же знаешь, что я не люблю, когда мне читают наставления.

Сганарель. Да я и не для вас все это говорю, боже меня упаси. Вы-то знаете, что делаете, и если уж вы ни во что не верите, так у вас на то есть свои основания, но бывают на свете такие наглецы, которые распутничают неизвестно для чего и строят из себя вольнодумцев, потому что полагают, будто это им к лицу. И вот если бы у меня господин был такой, я бы ему прямо в глаза сказал: "Да как вы смеете шутить с небом, как вы не боитесь издеваться над всем, что есть самого священного? Это вы-то, жалкий червь, ничтожная букашка (так я говорю тому самому господину), это вы-то затеяли обратить в посмешище все то, что другие люди почитают? Или, может, вы думаете, что если вы знатного рода, что если у вас белокурый, искусно завитой парик, шляпа с перьями, платье, шитое золотом, да ленты огненного цвета (я не вам все это говорю, а тому, другому), может, вы думаете, что вы от этого умней, что все вам позволено и никто не смеет вам правду сказать? Узнайте же от меня, от своего слуги, что рано или поздно небо карает безбожников, что дурная жизнь приводит к дурной смерти и что…

Дон Жуан. Довольно!"

Меньше, чем через день уезжаю в Питер. Я безумно рада, но мне грустно.

Чувствую себя бездомным псом, к которому иногда подходят люди. Одни, чтобы почесать за ухом, другие бросить еды, а третьи запустить палкой.

Удивительно, какими сложными бывают некоторые люди

Вдохновившись лирикой Маяковского.

Я только радуюсь

Каждому своему несбывшемуся желанию

И в последнее время все чаще.

Ведь я знаю:

Неизбежная горечь страдания

Не покроет того, что кажется слаще.

Лично я считаю, что нет людей плохих, есть люди непонятые.

Послание себе

Беги. Сквозь бури страстей.

Беги. Мимо тленных дорог.

Беги. Сквозь будничных дней,

Мимо глупых утех и забот. Беги.

Беги. Всегда ты беги. Вперед.

Нельзя отставать и мечтать.

Беги, и сила всех прежних дорог

Поможет тебе устоять. Беги.

Так странно. Будто кровь кипела.

Сколько вокруг нас происходит совпадений!? Великое множество. Другое дело мы не о всех догадываемся. На экзамене по литературе я случайно разговорилась с одной девочкой, хотя обычно веду себя менее разговорчиво. Выяснилось, что она хочет поступать в тот же вуз, что и я, ну я и сказала: "надеюсь, еще увидимся", как бы пожелав ей и себе удачи. Вчера я приехала в Питер и тут же пошла подавать документы на поступление. Не сложно догадаться, кого я там встретила! Да, ни часом раньше, ни часом позже, она была там! Мы, конечно, сильно обрадовались, тут же обменялись номерами, тогда-то я и узнала ее фамилию. Вечером, когда мы доделади все свои дела и решили отдохнуть, мама резко вскакивает, такая радостная, будто выиграла лотерею, и говорит: "так ведь я же свою знакомую консультировала по поводу поступления ее дочери, подсказывала на счет резервных дней экзамена, говорила о вузах. У нее же фамилия Зайцева!" Мы позвонили ее маме и выяснили, что так оно и есть. Да, это именно та девочка, с которой я ненароком заговорила, которая пришла подавать документы в тот же день и час, и та, которую, оказывается, знает моя мама…

Как же это странно: беспрестанно желать то, что ты не хочешь желать.

Сегодня я еще раз убедилась в том, что глаза - зеркало души. Последнюю неделю мои силы постепенно сходили на нет, и сегодня они явно иссякли. Если вчера на мои глаза наворачивались слезы от усталости, то сегодня они настолько обессилели, что я еле их открываю. Наверное, это плохо, раз всякий человек может понять мое состояние, лишь только взглянув в мои глаза…

Сегодня я сдала последний экзамен, осталось только дождаться результатов. Так интересно: последние 2 года я с ужасом думала, что не сдам, во всяком случае так, как мне бы этого хотелось. Я искренне надеялась, что не доживу до дня первого экзамена… Было ужасно страшно, все мое естество отторгало даже мысли о предстоящих экзаменах, словно мне предлагали тяжелый наркотик. И как было волнительно прекрасно увидеть тот заветный балл, который я никак не ожидала получить. Когда я узнала свой результат, во мне было столько счастья, сколько, наверное, не вместила бы целая Вселенная… Я в жизни так не радовалась, как в это мгновение. Тогда я и поняла, что именно страх мешает нам видеть прекрасное в переменах…