С жасмином зелёный чай

— Представь себе, - говорит она, сидя в красном кресле, и пьёт колу. - как сильно его нужно любить, что бы сделать такое.
- Ага. - отвечает он, жуёт чипсы и обнимает её левой рукой, опускаясь всё ниже по спине.
- Она любит его целых два столетия! Какая любовь, да? - спрашивает она снова, будто совершенно ничего не хочет услышать в ответ того, кто сейчас смотрит в огромный экран кинотеатра и дожевывает большую пачку чипсов с паприкой, запах которой разносится повсюду, отчего немного чешется нос.

***

Как минимум странно то, что я уже второй день подряд хожу в кинотеатр и смотрю фильмы (вчера - "Мстители", сегодня - "Мрачные тени"), к тому же на понедельник запланирован ещё один поход на фильм "Любовь живёт три года", снятый по мотивам романа Бегбедера. В общем-то, его книги ни одной я ни читала, и к тому же, не люблю я романы и современных читателей не люблю. Но сама поездка, сами мягкие сиденья, сам запах кинотеатра и попкорна вызывает у меня восторг; так что я хватаюсь за любую возможность сходить в зал, где висит огромный экран, напротив которого сидят десятки фильмоманов, к которым я отношу и себя.
Сегодня рядом со мной сидела милая парочка и казалось, что они чертовски влюблены друг в друга, что она - вся такая нежная, красивая и в белой юбке, а он - весь такой мужественный и, как минимум, с трёхдневной щетиной, - просто созданы друг для друга. Но диалог, описанный выше, меня, на самом деле, немного позабавил и заставил на минуту отвлечься от фильма. В тот момент я хотела бы остановить время и стать эдаким суфлёром для парня, который только и угукал на все восторженные чувства долгой любовью, поступающие ему от девушки. Хотелось всунуть ему в руку текст, на котором было бы написано: "Знаешь, если бы мы попали в такую же ситуацию, то, поверь мне, я любил бы тебя не меньше, я бы ждал сколько угодно, что бы снова увидеть тебя. Целые столетия, два, три или даже десять. Просто, что бы посмотреть в твои глаза, увидеть отпечаток твоей босой ноги или почувствовать запах твоих духов", но, увы, вместо тысячи моих суфлёрских слов, которые я прокручивала у себя в голове, надеясь, что парень услышит, с уст его вылетало только "угу" и девушка, немного разочарованная, но улыбающаяся, как ни в чём ни бывало продолжила смотреть фильм и наблюдать за любовью, немного поднимая его руку, когда та всё опускалась и опускалась ниже.
Наверное, парни и девушки никогда не поймут друг друга. Хотя, может, он просто не так сильно любит её, может они совсем недавно начали встречаться, может она вовсе и не хотела услышать от него то, что я "насуфлировала", а может он просто не романтик. Люди такие люди.

— Почему никто не придет и не скажет, что я — хренова проститутка, и мои родители хотят моей смерти?
— Потому что ты уже умерла! Никто не расстроится, если ты умрешь, потому что ты уже мертва. У тебя холодное сердце.

***

Девушка Сюзанна (Вайнона Райдер) попадает в психиатрическую больницу из-за того, что запила пачку аспирина бутылкой водки. У неё психическое расстройство, она путает реальность со сном и сон с реальностью, или же в этом фильме всё нереально? Или всё реально? В начала фильма меня не покидало ощущение того, что в конце окажется, что Сюзанна не была жива, что она умерла при операции (что к стати, было бы потрясающим концом), во время всего фильма, не смотря на всю его ненормальность (в хорошем смысле слова), было какое-то спокойное ощущение (кажущееся атараксией по сравнению с моим сегодняшним просмотром Мстителей), я не чувствовала почти ничего. Но на середине фильма на меня нахлынула огромная волна эмоций, которая, будто бы, с самого начала специально неслась на меня с огромной скоростью с другого берега, и я поняла всю серьёзность ситуации, всю ненормальность ситуации - я стала на место спокойной, потерянной в жизни и временами безразличной ко всем и всему Сюзанны, я побывала в теле Лизы (Анджелина Джоли) и почувствовала всю горечь её ситуации, почувствовала смерть, когда я ещё жива, когда я и не должна умирать, я стала папочкиной дочкой Дэйзи (Бриттани Мёрфи), которая пытается быть спокойной и уверенной в себе, но на самом деле режет себе вены из-за насилия со стороны отца и из-за слишком большого употребления валиума и курицы, я стала Джорджиной, живущей, будто, совершенно в другом мире, патологической вруньей, любящей Страну Оз и Элли с красными башмачками, живущая этой сказкой, я превратилась в Поли, лицо которой показывало весь ужас и отвращение к самой себе, которую никто не любил. Я побывала в каждом теле, прочувствовала каждую клеточку и каждый сантиметр кожи. ПОЧУВСТВОВАЛА - это, наверное, наибольшая похвала фильму, которую я только могу высказать.

10 из 10

Иногда, забывая как ночью ты лежала на крыше и смотрела на Луну, я вдруг начинаю любить тебя заново, словно только увидел. Наша первая встреча, к стати, была совсем обычной - мы влюбились в Париже. Ты стояла в больнице и смотрела на пробирки с кровью, я стоял рядом и смотрел на тебя. И ты спросила меня, даже не поворачиваясь ко мне: "Как думаешь, где моя?". А после больницы я шёл на встречу с прекрасной девушкой, которой купил розы. С ней я встретился на пикнике, на юге Франции, с друзьями я выпил слишком много, а утром проснулся и увидел рядом с собой очаровательную девушку с веснушками на щеках и вдруг понял, что полюбил её, но она уехала в один из мелких китайских городишек с другом после месяца наших встреч на перекрёстке двух улиц в самом центре Парижа.

И ты, словно, не зная меня смотришь в глаза и пытаешься найти в них правду, то, что было и чего не было. Ты смотришь на меня и внутри, кажется, о стенки желудка трётся кактус, щекотно и больно. За окном солнце и ходят люди, а мы лежим вместе на диване и смотрим какую-то глупую передачу, которая не нравится ни мне, ни тебе. Она - фон. Ты - нет.

***

если бы я была парнем, то вероятнее всего, я был (переход на мужской род) бы самым одиноким человеком на свете, я бы сидел в своей квартире на третьем этаже и курил. Я бы обязательно курил не потому что это мне нравилось, а потому что это смотрелось бы круто. у меня на лице была трёхдневная щетина и я определённо писал романы или стихи. я бы пил виски, которые стояли на краю моего стола на кухне и печатал с невероятным темпом слова, вылетающие из-под моих пальцев, на клавиатуре печатной машинке, невероятно старой и не желающей иногда сотрудничать. я бы учился на журналиста в потрёпанных временем аудиториях и ненавидел бы свою профессию, потому что был бы уверен, что в жизни она мне не пригодится. Я знал бы, что мне пригодится только моя старенькая печатная машинка и мои мысли, связанные предложениями в текст.

А может и нет.

[место для рекламы - задайте вопросов, ну]

вот уже который день не могу написать нормальный пост, стирая всё, что выходит из моей головы через пальцы. моя голова нынче выглядит как деревянный чердак, в котором скопилась старая мебель, и новая мебель, и баночки с бабушкиными лекарствами, баночки с воспоминания, и ящики, на которых стоят коробки с одеждой, коробки с книгами, и паутина покрывает всё вокруг, и ползают пауки, найдя себе пристанище, посреди чердака стоит старое пианино, которое от скуки само иногда начинает играть какие-то грустные ноты, и бегают крысы и термиты, сгрызая ножки старых стульев, и построила себе гнездо ласточка, воспитывающая своё потомство, и летают бабочки вперемешку с мухами, и заходят люди, смотрят на бардак и уходят, и забегает иногда маленькая девочка с русыми волосами и веснушками, садится на кресло-качалку, облакачиваясь о грустное пианино, и смотрит в книгу с картинками, читая сказки и понимая, что жизнь прекрасная и чудесная, и волшебная. И кроме мыслей маленькой девочки там нет ничего хорошего и воодушевляющего.

Но скоро, чёрт возьми, совсем скоро там будет полный порядок и случится что-то невероятно хорошее. Я предчувствую.

Какие глаза у того, кого ты повстречал последний раз? В чем он был одет? Какого цвета туфли на нём были и куда он девал свои руки при вашем разговоре? О чём, собственно, вы вообще разговаривали?
Я часто не запоминаю людей. Когда я лежу в постели и думаю о том, что было бы здорово встретиться с людьми, с которыми я уже давно не виделась, то я вдруг понимаю, что не могу представить их, я не могу вспомнить их лица, не могу вспомнить что они одевали и какой у них был голос. Кажется, будто этих людей просто стёрли из моей памяти, будто когда-то давно, в двухтысячном, их навели карандашом (хотя мне в то время казалось, что навели жирной ручкой, которую даже лезвие не сотрёт), а сейчас их стёрла волна времени, загребая за собой всех, кого я знала. Сначала она забрала из моей памяти голоса, потом разговоры, потом одежду, лица, а потом и всего человека полностью, а бывало и так, что та самая зловещая волна затаскивала в пучину беспамятства сразу человека целиком. Через месяц я уже не помнила о том, что когда-то виделась и разговаривала с таковым.
Но у меня есть способ, что бы волна не забирала души и тела людей из моей памяти на своё дно, где покоятся уже, наверное, сотни призраков, сотни теней тел людей, которых я знала. Я делаю фотографии и сохраняю их, у меня есть альбом с фотографиями людей, которых я знаю. На всякий случай, если вдруг я забуду кого-то, то обязательно открою его и мне чётко вспомнится лицо, одежда и голос. А ещё я записываю людей, поселяю их на страницы, создаю их заново с помощью букв, с помощью предложений. Эдакая модель человека, разложенная на строчках листа. Я пишу о них рассказы, что бы лучше воспринимать, пишу просто биографии, а иногда записываю цвет глаз, адрес или футбольную команду, за которую болеет человек. И мне этого хватает, хватает лишь одной особенности, одной отличительной черты, что бы вспомнить целого человека, нужно что-то, за что можно было бы ухватиться, какой-то спасательный круг, который спасёт человека от волны.
И тот мгновенно оживает в моей памяти. "Записанные" люди сидят на верхней полке высокого шкафа в моей голове, куда никогда не достанет волна, и шевелят ногами, весело рассказывая знакомые истории, но в случае потери моих бумаг с буквами и фотографий, они позабудутся, как забылся перевод слова "флюгер" на английский язык.
Запоминайте людей, их лица, их голоса, их любимые цветы и цвета, держите их за руку и запоминайте складки на пальцах, вкладывайте в уши голоса и закрывайте их берушами, записывайте разговоры и вкладывайте воспоминания в банки, закупоривайте их и открывайте по ночам, что бы никто не видел, а затем снова прячьте банки в ваш тайник и закрывайте на ключ. Только помните.

Я бы послушала музыку, включив её ужасно громко, поехала бы в Парк и покаталась на "Американских горах" (к стати, увидела в книге Брэдбери, что там они называются "русскими горками", я уже слышала об этом, но всё равно получается смешно), я бы поела мороженого, сидя на лавке и болтая с подругой, выпила бы пепси, лёжа на пляже какого-нибудь моря, каталась бы на велосипеде и тянула за собой по небу воздушного змея, я бы прочитала летнюю книгу, от которой по коже прошло приятное ощущение тепла, будто кто-то провёл тёплой рукой, я бы погуляла с братом, походила бы с подругой за руку, напевая песни Братьев Грим, я бы написала два рассказа, темы которых всё крутятся и крутятся у меня в голове, пробежалась бы по пасадке с другом, который говорит, что мои 45 - это много, я бы в очередной раз полюбовалась картинами Ван Гога и прекрасным лицом Бриджит Бардо и Анны Кариной, съела бы зелёное большое яблоко, натянула бы самое красивое платье, накрасила глаза и ходила бы по дому на каблуках, напевая песни Джейн Биркин, приготовила бы что-то сладкое и вкусное по рецепту из интернета, написала бы письма (наконец-то) и кинула бы их в жёлтый почтовый ящик, нарисовала бы дерево, наклеела бы пластырь на вчерашний ожог от сигареты, выпила бы целую двухлитровую бутылку Колы, заедая бисквитом, посмотрела бы фильм.

НО увы, в понедельник первый экзамен. Здравствуй, сессия! Всем, у кого так же плохи дела, как у меня - Удачи, ребят! Мы хорошо сдадим эту сессию и будем гордиться собой! Мы покажем преподам, кто тут босс! :)

Чертовски устала от суеты этого города, который каждым миллиметром показывает свою неприязнь и нелюбовь к своим жителям. Он нагоняет августовскую жару в середине весны, он пускает по городу трещины на асфальте, которые каждый день подбираются всё ближе и ближе к нашим домам, мечтая их разрушить, по ночам кажется, что этот город - вовсе не тот, кем является. Город - это огромное чёрное существо и когда на часах щёлкает стрелка и немного приостанавливает свой ход на двадцати сорока пяти, он просто сворачивается, смыкает объятия, показывая нам свои татуировки в виде звёзд и Луны. Мы, укутанные, ложимся спать, ибо ничего большего не остаётся, Он усыпляет нас для того, что бы делать что-то странное, что-то определённо страшное. Он зашнуровывает кроссовки и превращается в маньяка-душителя, который идёт по тёмным улицам и изредка посматривает на часы. Он идёт тихо и никто его не замечает, словно ветер летней ночью, еле слышно шелестящий листьями высокой берёзы; сегодня все разыскивают маньяка с усами, а на завтра появляется маньяк с чёлкой, но без усов, послезавтра картина снова меняется. И у милиции нет выхода, они уже не в силах искать. И только один знает, где можно взять след - вокруг себя. Нет никакого маньяка-душителя, который каждую ночь убивает молодых девушек, оставляя на шее след от пореза ножом, нет никакого определённого человека - всё это Город, тот самый, который сейчас смотрит на нас и ухмыляется, показывая взглядом, кто станет его новой жертвой. А утром он раскрывает свои объятия и злорадствует над толпами людей, которые стоят в маленьком автобусе, прижавшись один к другому, по их телам бегут капельки пота, и дыхание становится горячим. Город.
Он сидит на лавочке в очках с серебристой оправой и под светом фонаря читает газету с заголовком про маньяка, меняющего каждый день свою внешность, говорят, что это группировка людей, говорят, что это революция, восстание против города, против власти и людей. Он снова ухмыляется, почесав свой нос. "Я сам против себя же!" - удивляется Он логике людей, которые никак не могут разгадать Его. Справа слышен стук каблуков и рядом проносится Она, та, которую Он выбрал на сегодня.
Город засыпает.

Когда садишься писать в два ночи, то хочется беспредельно чётко выписывать каждый завиток буквы, делая из них невероятного вида узор, олицетворяющий твои мысли, кажущиеся тебе единственными правильными и нужными в этот момент. Ночью к горлу подступает ком, а в голову, прямо с побережья Атлантического океана влетает свежий ветер, принося за собой такие же свежие, похожие на прозрачную дымку, мысли. Всё это вырывается и если не написать что-то, то произойдёт взрыв и, наверное, придётся делать ужасную вещь - говорить.
Говорить ночью - самое ужасное. Ночью, в одиночестве, нужно ни в коем случае не проронить ни звука, ни крика. В мыслях крутится "Здорово было бы купить печатную машинку", благодаря которой каждую ночь можно было бы стучать по клавишам, которые издавали бы звук, похожий на голос музы. Но появляются сомнения в своих силах. Писать что-то и мгновенно выбрасывать в мусорное ведро, которое обязательно нужно было бы поставить около стола с печатной машинкой.
Ночь заканчивается, пластиковые окна, отблескивающие на солнце, отворяются и в миллиарды комнат проникает жаркий воздух и первые лучи солнца, которые, будто отбирают последние остатки мыслей, сжимая их в кулак и выбрасывая в то самое несуществующее мусорное ведро возле той самой несуществующей печатной машинки, небо покрывается облаками, люди готовят вкусные или невкусные завтраки, собираются на работу, ведут шумящих и бегающих по дому детей в школу, нехотя убирают квартиры и не хватает времени на мысли, а только лишь на разговоры.
Наверное, всё дело в Луне. Особенно в полной - сегодня огромная полная Луна, на которой видны серые кратеры и, если долго всматриваться на небо, то кажется, будто Луна совсем близко и ты представляешь: "А какого это - смотреть на Землю, если бы мы жили на Луне. Сегодня уж точно было бы Полноземлие, которое восхищало бы своими голубыми океанами, запасами воды и еле видными участками суши". Перед рассветом хватаешься за каждую мысль и боишься, что не успеешь записать. Первые лучи солнца - расстёгивается молния на устах и ложатся спать в уголках головы, укрываясь тёплым одеялом, ночные мысли. До следующей ночи.
Наверное, всё дело в Луне.

Я тут поняла одну важную вещь - семья - это главное, что у вас есть и вы должны это ценить. Ваши родители, ваши родственники всегда вам помогут в чём угодно, во всём, что вам будет нужно. Никогда не говорите, что ваша мама плохая, что она вас не понимает (ибо это объясняется всего одной причиной - различием в возрасте), что ей всё равно. Семья - это потрясающая вещь, наверное, одна из последний вещей, которые нельзя купить на рынке. В любой момент, в каждую чертову секунду, когда вам плохо - вы просто можете поделиться этим с родителями, с братом или сестрой, с дядей или тётей, с крёстным или крёстной и, поверьте мне, это люди, которым НИКОГДА не будет плевать на вас, которые подскажут вам правильное решение, найдут выход из любой (ЛЮБОЙ!) ситуации.

Маленькая Мисс Счастье - прекрасный фильм, который показал взаимосвязь с семьёй в очередной раз. В центре - семья, она не очень уж и нормальна (дед - принимает кокс, брат - не разговаривает, отец пытается написать книгу, которую никто не покупает, дядя - самоубийца, который в прошлом перерезал себе вены). Они пытаются выглядеть нормально и быть такими, как все, но это, чёрт возьми, не так. Если сравнить каждого героя в начале фильма и в конце, то это будут совершенно разные люди, которые, кажется, поняли, что является самым важным в мире, которые изменились в лучшую сторону.
Аплодисменты стоя.
такое редко случается, но 10 из 10

Я сидел в кафе, уминая блинчики с клубникой, которые я заказываю каждое утро перед работой. Представить себе не могу, но они мне не надоедают, они, словно, мои обязательные таблетки, которые нужно принимать каждое утро во время еды. Когда ешь блинчики с клубникой, то мир кажется лучше, будто ты закрываешь лицо руками, оставляя лишь маленькие щели между пальцами и смотришь только туда, где происходит что-то хорошее, видишь только то, что тебе хочется - любящие парочки возле кафе, добрые богачи, добровольно отдающие деньги на благотворительность, подарки дочери каждый день, разноцветные цветы, которые садят улыбчивые женщины на своих балконах. Все войны, несчастья, голод, нищета, уныние и грусть просто перестают существовать. Блинчики со вкусом прекрасных времён возвращают меня на сорок лет назад.
Тогда я жил на севере страны, где всё это было - прекрасное радостное время и я, десятилетний, бегающий по полю, которым управляла бабушка, и шагающий по парку, рядом с которым работала мама, и марширующий возле военной части, где работал отец. Не было грусти. У меня было много друзей и мы бегали по полю, играли в прятки в лесу, близ дома, рассказывали страшилки по ночам, сидя возле костра, в палатке, были волонтёрами, когда нужно было кому-то помочь. У меня была соседка - она была старше всех моих друзей ровно на десять лет; она не бегала с нами и за нами, не играла в войнушки и прятки. Каждый вечер, возвращаясь на запах приготовленного мамой ужина, я садился возле её окна и слушал. Между нами была тяжелая, непробиваемая стена из красного кирпича. В её комнате не горел свет, играла еле слышимая музыка классиков, иногда до меня доносились звуки фортепиано и скрипки. Но чаще всего я слышал, как она плачет. Каждый вечер эта девушка сидела в своей комнате и плакала. "Не плачь, у тебя всё будет хорошо, ведь мир так хорош, ведь люди так добры, ведь всё, чего ты хочешь ты можешь получить, ведь ты можешь всю свою жизнь веселиться и бегать с друзьями по полю. Ты можешь даже не выходить из своей комнаты и слушать музыку" - думал я, передавая ей свои мысли сквозь толстую стену, надеясь, что они просочатся сквозь маленькие щели между кирпичами. Через некоторое время слёзы прекращались и слышалась только лишь музыка, затем утихала и она.
На утро соседка выходила из дома, улыбаясь, и махая мне рукой: "Привет, Томас!". "Привет Мари-Энн" - отвечал я и удивлялся её хорошему настроению, не смотря на вчерашние слёзы. "Почему она не плачет? Почему глаза её не красные? Почему она улыбается?" - мучали меня тонны вопросов, ложащиеся на мои маленькие плечи.
Один раз, когда мне стукнуло двадцать, я сидел с своей комнате и с ужасом понимал, как плоха жизнь - сердца разбиваются, работа притягивает, учёба надоедает, ты никогда не получаешь ничего взамен на сделанное тобой добро. Я заливал коньяком своё разбитое вдребезги мировоззрение, надеясь, что на месте того, вырастет новое, крепкое, не разбивающееся. Тогда я впервые заплакал. А на утро я встал, вытер остатки слёз и коньяка и пошёл на работу, улыбаясь соседскому мальчику шести лет, возящемуся в песочнице.
Я дожевал блинчик и оплатил счёт. Мне нужно было идти на работу и я подумал:"Интересно узнать, плачет ли Мари-Энн до сих пор? Или же теперь от неё остались только кости?". Я поправил пиджак и пошёл на работу, на которую потратил всю свою жизнь, продав за неё все игры, всю радость и улыбки, хранившиеся в стеклянной банке под названием "Детство", стоящей у меня над кроватью. Съесть бы ещё порцию блинчиков с клубникой.

Один раз я шла по магазинам и у меня была прямая цель - купить себе хорошую зимнюю обувь, что бы не промокала, что бы не порвалась и не разлезлась, что бы я в ней не мёрзла и плюс ко всему этому - что бы она была достаточно эстетичной на вид.
Я иду по рядам различных магазинов с различными фирмами и известными марками, ради которых хочется просто что-то купить. И вот, зайдя в один из не очень видных магазинов, я увидела потрясающие ботинки на тёмно-коричневой шнуровке, сами они чёрные, тёплые и красивые. Именно такие, которые я хотела. И цена была хорошее, даже меньше, чем я рассчитывала. И вдруг что-то меня удержало от покупки, я стала думать о том, почему они так дёшево стоят и решила пройти дальше и в случае, если я не найду ничего лучше - вернуться и взять эти.
Я снова смотрела на эту банальную обувь без какого-либо признака нормальности и всё это время у меня перед глазами были только одни ботинки - чёрные на коричневой шнуровке. И вот я поехала домой, решила подумать и на следующий день вернулась, что бы купить их. Но к моему величайшему сожалению - их уже не было. Кто-то купил "мои" потрясающие ботинки и не оставил не малейшего следа от них. Тогда я подумала, что нужно было схватить их и никогда уже не отпускать, но теперь мне просто жаль. хм.

И вот в очередной раз я убедилась в талантливости людей, работающих в шестидесятые годы. Я посмотрела фильм "Карнавал душ" 1962 года, случайно наткнувшись на него. Фильм удивил меня и в некоторых моментах напугал. Концовка совершенно неожиданным образом показала мне, что всё, что происходило с самого начала фильма - враньё. Это потрясающе.

Когда смотришь фильм, то возникает какое-то странное чувство паники, не смотря на отсутствие каких-то спецэффектов, приумножающих ужас, хочется закрыть глаза ладонями и просто слушать, боясь, что что-то произойдёт. Всё, от начала и до конца, кажется невероятно странным и страшным. Органная музыка придаёт фильму какой-то тяжести, которая давит на тебя и ты начинаешь чувствовать, что ты находишься прямо там, внутри экрана, рядом с главной героиней. Даже новые фильмы ужасов, снятые за миллиарды долларов не пугают меня так, как этот (ах да, ещё "Молчание ягнят"), хотя "Карнавал душ" же снят за копейки, съёмки фильма проходили всего три недели, что в очередной раз доказывает, что можно сделать что-то невероятное, не тратя на это почти ни копейки.

Сам же карнавал в конце фильма напомнил мне Бал Сатаны, который был описан в "Мастере и Маргарите". демонические лица кажутся до жути страшными, хотя если задуматься - это всего лишь лицо в белой пудре и глаза наведенные чёрным карандашом или краской. Всё дело в съёмке - невероятная съёмка.

В общем, я в восторге. 9 из 10.

Я всегда думала, что я могу писать и говорить о чём угодно.
Я могу рассказать вам про эклектизм, про фовизм, про кормление слонов, про то, как выглядит стул в Раю, про огромные каменные моаи, про буддизм и даосизм, про котов, про рамки для фотографий, про корзину, что на рабочем столе, про ландыши, про инновации и традиции, про грабежи, про мультфильмы, про Австралию, про деревья, про судьбу, про первородный грех у христиан, про сотворение мира, про книги, про Рембрандта и прочее.
Я думала, что для меня всё просто - нужна всего лишь тема и я могу продолжить её любым способом: могу вспомнить какие-то факты, а могу и вовсе что-то сочинить.
Но, увы, я столкнулась с проблемой, которая крайне удивила меня.
Казалось бы - это то, что я вижу почти каждый день, то, с чем у меня связаны воспоминания, то, про что я могу сочинить очень много и вспомнить так же много историй.
Но я не вспомнила, я всего лишь удивилась тому, что я не знаю почти ничего про это.
Железная дорога.
Мне задали тему и я должна была продолжить её, но рассказать не просто воображаемые факты или воспоминания, а просто выдернуть главные факты. Как будто у меня в руках ромашка и я должна оторвать лепестки.
В итоге, очередь до меня (к счастью) не дошла и я не ответила,
И прошло уже достаточно много времени.
А я всё ещё не могу вам сказать ни слова
про
железную дорогу.
будь она неладна.

Какая же всё таки она потрясающая! "Не сотвори себе кумира! - сетуют христиане, против поклонения чему-то физическому и наполовину божественному боролись иконоборцы. Но как же можно не стремиться быть похожей на человека совершенно идеального и красивейшего, у которого судьба складывается из всего хорошего, у которого нет в биографии ничего плохого или позорного, который вот уже второй (или третий) год является иконой стиля. Алекса такая Алекса! ;)

музыка - это всё таки невероятно действенное декарство от всех болезней. слушаешь знакомые такты и голоса и мир становится лучше, ярче, веселее.