@ttea
Подписаться
TTEA
OFFLINE
Full of apathy
Дата регистрации: 05 июня 2011 года
Relax, sleep and eat well
так странно…
счастье – оно безлико,
но если кто-то его встречает,
не важно, в Праге, в Милане, в Риге,
то обязательно узнаёт.
оно по-странному знаменито:
за ним не гонятся папарацци,
никто не пишет ему открыток,
но каждый ждет у своих ворот.
у счастья можно спросить дорогу:
оно так редко сидит на месте,
что потопталось на всех порогах,
лишь в соц.сетях не успело вновь.
у счастья нет ни одной страницы
для сбора горстки фальшивых «лайков»
под «эй, завидуй, я был в столице,
смотри на фото, как ем морковь!».
у счастья нет своего гражданства,
оно не делит людей на веры:
ислам, буддизм ли, христианство –
под сотней брендов – один товар.
оно не носит в кармане сито,
чтоб всех отсеять по разным меркам:
богатых, бедных, голодных, сытых,
красивых, юных, и тех, кто стар.
за счастьем нужно вставать с постели,
искать, творить, собирать фрагменты,
ведь счастье редко бывает цельным,
оно из слов, городов, имён.
не будет счастье с тобой все время
лежать под боком, лицом в подушку,
хотя…
такое случалось с теми,
кто был однажды насквозь влюблен.
Deacon
Просыпаться рядом,
Обнимать, сильнее, крепче.
Я говорил: «Мне никого не надо».
Но твоя любовь лечит.
Заставляют падать.
Ключицы, плечи.
Я зарекался не писать о вечном,
Но вот соврал, правда.
Двое под одеялом,
Сохраняя родное тепло,
Что легко потонет, как плот,
А нам все его мало.
Прижимаю сильнее,
Перебираю волос пряди,
Не могу перестать их гладить,
Не могу, не сумею.
Весь мир остановился,
Чтоб я мог побыть рядом.
И время не текло как вода.
Куда-то в даль.
Просыпаться рядом,
Обнимать, сильнее, крепче.
Я говорил: «Мне никого не надо».
Но твоя любовь лечит.
Просыпаться рядом - Петр Грефенштейн
Ни на душе весна, ни погода ясная,
Мне не важно, светло или пасмурно.
Рисовать мазками или кляксами,
Главное сорвать со рта кляп свой.
И не кричать что есть мочи,
Не звать первых прохожих к себе на чай.
А посидеть, хоть немного, молча,
Пока не проснется в тебе та часть.
Что на тусовках не пыталась торчать,
Под улыбкой умела прятать печаль.
И если вдруг приходил грустный час,
Она грела, как в темноте свеча.
Дичаем видно, раз забросили,
С удивлением смотрим на сверстников с проседью.
Который год курим, поклявшись бросить.
А ведь нам далеко не за сорок восемь.
Все время восхваляем бога, и просим.
Взамен что-то без чего легко обойтись.
Мне бы сейчас улететь, не Гоа а Балтийск,
По набережным с кораблями пройтись.
Там, наверное, белые-белые чайки,
На палубах кораблей вахты несут матросы.
То и дело курят, но обещают бросить,
Вот уже скоро, вот этой осенью.
Этой осенью - Петр Грефенштейн
Ты плюнешь в угол
И будешь пытаться
остановить мыслей
караван,
Но в голове-то,
по-прежнему,
" Buy me a star, baby "
И "You are the one".
https://sweetveta.viewy.ru/
спасибо, что следишь :) 
Мы с тобой бестолковые люди: Что минута, то вспышка готова! Облегченье взволнованной груди, Неразумное, резкое слово. Говори же, когда ты сердита, Все, что душу волнует и мучит! Будем, друг мой, сердиться открыто: Легче мир - и скорее наскучит. Если проза в любви неизбежна, Так возьмем и с нее долю счастья: После ссоры так полно, так нежно Возвращенье любви и участья… P.s. Знаешь, этот стих про нас. Я люблю тебя. Ты мое сердце, мои легкие и воздух в этих легких (который я порой отчаянно хочу почему-то выгнать). Я люблю тебя. И мне больше нечего сказать.
ada07 , спасибо, что следишь! Надеюсь, тебе будет здесь уютно С:
Сколько впереди еще и сколько пройдено.
Я могу чувствовать, видеть и обнимать тебя.
Это последний трэк на сегодня.
И я прошу, его хоть послушай внимательно.
Никому - вся эта буквенная мазня.
Где-то опустил руки, в чем-то остыл.
Даже Иуды научились носить кресты.
А я свой давно уже снял.
Интересная книга, победа любимой команды, вкусная дыня,
В кругу семьи рождественский стол,
Я начал жить по другому
И для меня отныне
Все это и есть – волшебство.
Навязчиво пытаясь уважение снискать
Сотни компаний покупают мертвые души.
Но ребенок, строящий замок из песка
Не поймет твоих побрякушек.
Ты стремишься, ты работаешь, не имея сна,
На планшет, на айфон, на престиж.
А они просто не хотят, чтобы ты знал
В этом – счастье не обрести.
У тебя – нервы, нервы, нервы.
Работа, машина, съемная трешка.
Но для чего живешь ты
И сам не понимаешь, верно?
А я скажу тебе.
Краб, зарывающийся в песок,
Веселый пес у ворот, мамины руки
И теплая встреча после долгой разлуки.
В этом все, друг.
В этомм - все.
Я долгие годы жил без оного,
Как без коры – дерева ствол.
И когда буквы – становились драконами,
Я не знал, что это - волшебство.
Что сердце в себе злости не прячет,
Что слова – синтетический мусор.
И что мальчишка, гоняющий мячик
Может заставить меня улыбнуться.
И благодарить.
В механизмах моих стихов не хватает нужных гаек и пружин.
У меня так мало времени и так мало правильных слов,
Чтобы донести до тебя, как же это прекрасно - жить
И какое же все-таки это волшебство.
Как я люблю любить…
А Вы когда-нибудь забываете, когда любите что любите? Я - никогда. Это как зубная боль, только наоборот- наоборотная зубная боль. Только там ноет, а здесь и слова нет.
Какие они дикие дураки. Те, кто не любят сами не любят, будто дело в том чтоб тебя любили. Я не говорю, конечно, но встаёшь как в стену. Но Вы знаете, нет такой стены, которой бы я не пробила.
А Вы замечаете, как все они, даже самые целующие, даже самые, как будто любящие, так боятся сказать это слово? Как они его никогда не говорят? Мне один объяснял, что это грубо отстало, что зачем слова, когда есть дела, то есть поцелуи и так далее. А я ему: "Нет. Дело ещё ничего не доказывает. А слово-всё! "
Мне ведь только этого от человека и нужно. "Люблю" и больше ничего. Пусть потом как угодно не любит, что угодно делает, я делам не поверю. Потому что слово было. Я только этим словом и кормилась. Оттого так и отощала.
А какие они скупые, расчётливые, опасливые. Мне всегда хочется сказать: "Ты только скажи. Я проверять не буду". Но не говорят, потому что думают, что это жениться, связаться, не развязаться. "Если я первым скажу, то никогда уже первым не смогу уйти". А они и вторым не говорят, никоторым. Будто со мной можно не первым уйти. Я в жизни никогда не уходила первой. И сколько в жизни мне ещё Бог отпустит, первой не уйду. Я просто не могу. Я все делаю чтоб другой ушёл. Потому что мне первой уйти - легче перейти через собственный труп.
Какое страшное слово. Совсем мёртвое. Поняла. Это тот мёртвый, которого никто никогда не любил. Но вы знаете, для меня и такого мёртвого нет.
Я и внутри себя никогда не уходила первой. Никогда первой не переставала любить. Всегда до самой последней возможности. До самой последней капельки. Как когда в детстве пьёшь и уж жарко от пустого стакана, а ты все тянешь, тянешь, тянешь. И только собственный пар.
Вы будете смеяться, я расскажу вам одну короткую историю, в одном турне. Неважно кто, совсем молодой, и я безумно в него влюбилась. Он все вечера садился в первый ряд, и бедно одетый, не по деньгам садился. А по глазам. На третий вечер так на меня смотрел, что либо глаза выскочат, либо сам вскочит на сцену.Говорю, двигаюсь, а сама всё кошусь "Ну что? Ещё сидит". Только это нужно понять, это не был обычный мужской влюблённый, едящий взгляд. Он был почти мальчик. Это был пьющий взгляд. Он глядел как заворожённый. Точно я его каждым словом, как на нитке, как на нитке, как на канате притягивала. Это чувство должны знать русалки. А ещё скрипачи, вернее смычки и реки, и пожары. Что вот, вот вскочит в меня как в костёр. Я просто не знаю как доиграла. У меня всё время было такое чувство что в него, в эти глаза, оступлюсь. И когда я с ним за кулисами, за этими несчастными кулисами, поцеловалась, знаю что это ужасная пошлость, у меня не было ни одного чувства. Кроме одного. "Спасена". Это длилось страшно коротко, говорить нам было не о чем.Вначале я все говорила, говорила, говорила, а потом замолчала, потому что нельзя чтобы в ответ на мои слова только глаза, поцелуи.
И вот лежу я утром, до утром. Ещё сплю, уже не сплю. И все время себе что-то повторяю. Губами, словами. Вслушалась, и знаете что это было? "Ещё понравься. Ещё чуточку, минуточку понравься". Только вы не думайте, я не его, спящего, просила. Мы жили в разных местах и вообще… Я воздух просила. Может быть Бога просила. Ещё немножко вытянуть. Вытянула. Он не смог, я смогла. И никогда не узнал. И строгий отец, генерал в Москве, который не знает, что я играю. Я как будто бы у подруги, а то вдруг вслед поедет..
И никогда не забуду, вот это не наврала. Потому что любовь любовью, а справедливость справедливостью. Он не виноват, что он мне больше не нравится. Это не вина, а беда. Не его вина, а моя беда. Все равно, что разбить сервис и злиться, что не железный.
каждый человек хочет быть счастлив
до мурашек по тёплой коже.
а я хочу быть лишь только с тобой.
хотя,
это одно
и тоже.
Не знаю чем, но меня привлекает этот блог https://antichrist.viewy.ru/
Грустно читать некоторые твои посты. Почему мне так интересно, что произошло?
Ну и я не могла устоять перед милыми лисичками С:
Пусть у тебя все будет хорошо.
Мы встречаемся, чтобы расстаться.Красиво, со слезами, нервными истериками, криками, отворачиваясь к окну, молча, на мосту, по дороге на работу, через два года, через три, через 27, завтра.Мы встречаемся, чтобы расстаться.Оставив горы книг, мегабайты писем, фотографии и фильмы, детей, мятую майку в шкафу на третей полке, недопитый чай, тонны обещаний и не досказанных слов, несколько сотен песен на айпод, сменив пароли и адреса.Мы встречаемся, чтобы расстаться.Весной, осенью, иногда летом и никогда зимой.В 16:20 или в 1:23,17:55 или 00:00.Когда соседи смотрят футбол, когда клуб сотрясает музыка, когда заканчивается мартини в бокале.Мы встречаемся, чтобы расстаться.В Питере у озера, на водопаде, на соседнем континенте, по среди пустыни, в кафе на соседней улочке или дома в мохнатых тапочках.Мы встречаемся, чтобы расстаться.Просто в дневнике, письмом, по телефону, по скайпу, по мсн, в двух словах, в пяти, в целой книге или молчанием, с цветами или без.Мы встречаемся, чтобы расстаться