«Космоса нет»

Когда мне первый раз разбили сердце, это сделали одним ударом. Но четким, так, что оно разломилось сразу. Я стала быстренько собирать с пола кусочки, пытаться самой соединить, но нет… я пыталась дать ему его, ведь он мог его восстановить, лишь взяв его в руки.. Такой силой он обладал над моим сердцем. Но он отказался, и лишь толкал меня в попытках отдать ему его. В последствиях, оно еще больше падало, и ломалось. Но я собирала, и решила хранить эти кусочки, на всякий случай. Что бы не быть бессердечной как он. Я могла контролировать его, пока я держала его в руках. Я преподносила его не как испорченную вещь, а как подарок, я несла его с гордостью. Я не говорила каждому встречному: "Надо? Возьми склей клей моментом"… нет. Мне нужно было, что бы его склеили нежные руки, не с помощью чего то жесткого, бинтов, повязок, клеев, зашиваний. Оно бы само заросло, чувствуя любовь, заботу, и "все хорошо, я готов хоть вечность тебя ждать". Оно бы зацвело, и одарило его такой любовью, что никому не снилась. Мне опять не объяснили, почему оно стало так ненужно. Его сопротивление было понятно, ведь как что-то поломанное может нормально работать?

Время не лечит…Я пришела к этому выводу по собственному пути, который, поверьте, был долгим и тернистым. Наблюдаю за тем, как в этом бесконечном водовороте людей и машин за каждым из нас тянется шлейф нерешённых вопросов, всё ещё острых внутренних проблем. Это как ржавчина на человеке, с которой в последней её стадии практически невозможно бороться. Да и не хочется в принципе…

Он ненавидел свою жену. Ненавидел…

Они прожили вместе 15 лет. Целых 15 лет жизни он видел ее каждый день по утрам, но только последний год его стали дико раздражать ее привычки. Особенно одна из них: вытягивать руки и, находясь еще в постели, говорить: «Здравствуй солнышко! Сегодня будет прекрасный день». Вроде бы обычная фраза, но ее худые руки, ее сонное лицо вызывали в нем неприязнь.

Она поднималась, проходила вдоль окна и несколько секунд смотрела вдаль. Потом снимала ночнушку и нагая шла в ванну. Раньше, еще в начале брака, он восхищался ее телом, ее свободой, граничащей с развратом. И хотя до сих пор ее тело было в прекрасной форме, его обнаженный вид вызывал в нем злость. Однажды он даже хотел толкнуть ее, чтобы поторопить процесс «пробуждения», но собрал в кулак всю свою силу и только грубо сказал:

— Поторопись, уже надоело!

Она не торопилась жить, она знала о его романе на стороне, знала даже ту девушку, с которой ее муж встречался уже около трех лет. Но время затянуло раны самолюбия и оставило только грустный шлейф ненужности. Она прощала мужу агрессию, невнимание, стремление заново пережить молодость. Но и не позволяла мешать ей жить степенно, понимая каждую минуту.

Так она решила жить с тех пор, как узнала, что больна. Болезнь съедает ее месяц за месяцем и скоро победит. Первое желание острой нужды — рассказать о болезни. Всем! Чтобы уменьшить всю нещадность правды, разделив ее на кусочки и раздав родным. Но самые тяжелые сутки она пережила наедине с осознанием скорой смерти, и на вторые — приняла твердое решение молчать обо всем. Ее жизнь утекала, и с каждым днем в ней рождалась мудрость человека, умеющего созерцать.

Она находила уединение в маленькой сельской библиотеке, путь до которой занимал полтора часа. И каждый день она забиралась в узкий коридор между стеллажами, подписанными старым библиотекарем «Тайны жизни и смерти» и находила книгу, в которой, казалось, найдутся все ответы.

Он пришел в дом любовницы. Здесь все было ярким, теплым, родным. Они встречались уже три года, и все это время он любил ее ненормальной любовью. Он ревновал, унижал, унижался и, казалось, не мог дышать вдали от ее молодого тела.

Сегодня он пришел сюда, и твердое решение родилось в нем: развестись. Зачем мучить всех троих, он не любит жену, больше того — ненавидит. А здесь он заживет по-новому, счастливо. Он попытался вспомнить чувства, которые когда-то испытывал к жене, но не смог. Ему вдруг показалось, что она так сильно раздражала его с самого первого дня их знакомства. Он вытащил из портмоне фото жены и, в знак своей решимости развестись, порвал его на мелкие кусочки.

Они условились встретиться в ресторане. Там, где шесть месяцев назад отмечали пятнадцатилетие брака. Она приехала первой. Он перед встречей заехал домой, где долго искал в шкафу бумаги, необходимые для подачи заявления на развод. В несколько нервном настроении он выворачивал внутренности ящиков и раскидывал их по полу.

В одном из них лежала темно- синяя запечатанная папка. Раньше он ее не видел. Он присел на корточки на полу и одним движением сорвал клейкую ленту. Он ожидал увидеть там что угодно, даже фотокомпромат. Но вместо этого обнаружил многочисленные анализы и печати мед.учреждений, выписки, справки. На всех листах значились фамилия и инициалы жены.

Догадка пронзила его, как удар тока, и холодная струйка пробежала по спине. Больна! Он залез в Интернет, ввел в поисковик название диагноза, и на экране высветилась ужасная фраза: «От 6 до 18 месяцев». Он взглянул на даты: с момента обследования прошло полгода. Что было дальше, он помнил плохо. Единственная фраза, крутившаяся в голове: «6-18 месяцев».

Она прождала его сорок минут. Телефон не отвечал, она расплатилась по счету и вышла на улицу. Стояла прекрасная осенняя погода, солнце не пекло, но согревало душу. «Как прекрасна жизнь, как хорошо на земле, рядом с солнцем, лесом».

В первый раз за все время, которое она знает о болезни, ее заполнило чувство жалости к себе. Ей хватило сил хранить тайну, страшную тайну о своей болезни от мужа, родителей, подруг. Она старалась облегчить им существование, пусть даже ценой собственной разрушенной жизни. Тем более от этой жизни скоро останется только воспоминание.

Она шла по улице и видела, как радуются глаза людей оттого, что все впереди, будет зима, а за ней непременно весна! Ей не дано больше испытать подобное чувство. Обида разрасталась в ней и вырвалась наружу потоком нескончаемых слез…

Он метался по комнате. Впервые в жизни он остро, почти физически почувствовал быстротечность жизни. Он вспоминал жену молодой, в то время, когда они только познакомились и были полны надежд. А он ведь любил ее тогда. Ему вдруг показалось, что этих пятнадцати лет как не бывало. И все впереди: счастье, молодость, жизнь…

В эти последние дни он окружил ее заботой, был с ней 24 часа в сутки и переживал небывалое счастье. Он боялся, что она уйдет, он готов был отдать свою жизнь, лишь бы сохранить ее. И если бы кто-то напомнил ему о том, что месяц назад он ненавидел свою жену и мечтал развестись, он бы сказал: «Это был не я».

Он видел, как ей тяжело прощаться с жизнью, как она плачет по ночам, думая, что он спит. Он понимал, нет страшнее наказания, чем знать срок своей кончины. Он видел, как она боролась за жизнь, цепляясь за самую бредовую надежду.

Она умерла спустя два месяца. Он завалил цветами дорогу от дома до кладбища. Он плакал, как ребенок, когда опускали гроб, он стал старше на тысячу лет…

Дома, под ее подушкой, он нашел записку, желание, которое она писала под Новый год: «Быть счастливой с Ним до конца своих дней». Говорят, все желания, загаданные под Новый год, исполняются. Видимо, это правда, потому что в этот же год он написал: «Стать свободным».

Каждый получил то, о чем, казалось, мечтал.. .

Человеку нужен человек,
Чтобы пить с ним горьковатый кофе,
Оставаться рядом на ночлег,
И интересоваться о здоровье.

Чтобы улыбаться просто так,
Чтоб на сердце стало потеплее,
Чтобы волноваться, там сквозняк,
Одевай-ка тапочки скорее.

Человеку нужен человек,
Позвонить, послушать его голос:
" А у нас сегодня выпал снег.
Как ты без меня там? Беспокоюсь! "

Чтобы был приятель, друг, сосед,
И еще сопящая под боком,
Без которой счастья в жизни нет,
Без которой очень одиноко…

Марина Бойкова

Когда она решила уйти, я собирал ее вещи и думал, какого цвета рубашку мне надеть на работу. Странно, но за завтраком я не почувствовал ничего, абсолютно. Возможно, я плотно поел. Или просто был уверен, что к вечеру она вернется. За обедом я разлил на себя кофе, оставив большое пятно на своей любимой рубашке. Но это меня не огорчило, напротив — я знал, что когда вернусь домой, она мне его застирает. Когда я открыл дверь, в квартире было темно, а на холодильнике не было ее ключей. Не было запаха ужина, а кружка недопитого чая так и стояла на своем месте. Еще никогда квартира не была такой пустой. И впервые я задержался на пороге.
Третью ночь я не мог нормально уснуть. Кровать казалась слишком большой и неудобной. Под утро я просыпался от прилива крови и хотел поцелуями ее разбудить, чтобы в очередной раз не выспаться, выдыхая ее вдохи. Я отчаянно водил рукой, пытаясь нащупать ее плечи. Руки и теплые пальцы. Пустота. И ее подушка была как никогда холодной.
Через неделю я вспомнил о существовании Бога, до которого никогда не было дела. Чувствовать дыхание за спиной и каждый день спешить с работы домой — это было так бедно раньше и не имело цены сейчас. В эту минуту. До невыносимости. Одиночества. Страха.
Пятно на рубашке, да и гордость с размером в квартиру принимала размеры пятна. Звонок в дверь. А за дверью она — от банальных фраз и до кофейных глаз она.
Когда она вернулась, я больше не позволял ей уходить.
Никогда.

В. Прах "Кофейня"

https://vk.com/id_khvostova

https://instagram.com/hvostova.olya/

https://twitter.com/_hvostova_