S H L ▲ K

А мне казалось, что меня покинули панические атаки с холодными, потными ладонями, горящими легкими, орущим сердцем и непомерным страхом. Я боюсь не того, что мое сердце порвется от нагрузки, мои пальцы замерзнут до онемения, а пучины моего страха раздробят мою грудную клетку. Я боюсь, что если на меня взглянут, то фыркнут от омерзения и повесят на меня ярлык наигранной мученицы.

Я бы очень хотела это в себе остановить. Панику. Скользкие пальцы. Нехватку воздуха и прерывистое, глубокое дыхание. Я бы хотела больше не жаться в угол, не прятать взгляд за монитор, не избегать чужих взглядов. Я боюсь быть замеченной, я хочу сбежать, но одновременно с этим, я хочу что бы кто-то пошел за мной следом, одернул и перенял мое ощущение. И нас бы колбасило вместе. Мы бы страдали вдвоем. Это было бы прекрасно.

Она хорошо получается на случайных фотографиях, имеет безумные глаза интересного разреза и стройную фигуру. А у меня есть мои истерики. И много лишних слов. А когда я молчу - все обижаются, словно мое молчание означает претензию, немой, обвиняющий крик, сраный вызов на молчаливый поединок.

А я просто хочу молчать и слушать как вы говорите о какой-то чепухе, которая меня никак не волнует. Я этого искренне жажду. В итоге это напоминает солдата с оторванными ногами, который через силу пытается встать, что бы его союзник не чувствовал эту печаль и сострадание к нему. Мол, мне плохо, но я вижу что тебе плохо из-за того что мне плохо, так что давай я буду делать вид что мне хорошо, ведь это, сука, мне должно быть совестно за то, что у меня в душе срет полк уличных котов. Извини, да. Прости меня.

Я перестала запоминать события моего недалекого прошлого, к примеру, я совсем не помню ничего "нового" из этого лета, посему после вопросов "что у тебя новенького?" я рассказываю о том, как поменяла себе марку шампуня и теперь мои волосы ахуительно пахнут. Особо заинтересованным позволяю нюхнуть.

Хотя я некоторые вещи я помню, но хотела бы забыть. Не так давно наткнулась на неплохую цитату, в которой говорилось нечто на подобии - "Люди не запоминают слов, действий, но они отменно помнят свои ощущения в те или иные моменты жизни". Так и есть. Я никогда не забуду как адово грузилась всё это отвратительное лето, как чувствовала себя недавно, выслушивая трепоту подруги о её пяти-дневном романе с неким иностранцем (чувствовала я себя мучительно, поверьте). И не забуду как часто стала теряться в своих мыслях и словах, когда на меня смотрят симпатичные мне люди. Уже большая тетка, а веду себя как малолетка.

Всё ещё не могу отойти от дебильного ЧСВ, которое меня иногда начинает душить. Странно осознавать, что некоторые находят приятное в столь омерзительных местах, как грязные склады киосков, но она выглядела такой счастливой, что мне стало очень грустно. И 40% того времени, что я провела среди них, я составляла в моей голове рассказ о событиях того дня, который на следующий день поведаю К. И в какой-то момент мне показалось, что я слишком увлеклась, что это начинает перерастать в нечто до ужаса неудобное и неловкое, как первая школьная влюбленность. И я внезапно захотела отключиться, вынуть штепсель из своего затылка и уснуть прямо на том деревянном столе. "В любой непонятной ситуации просто ложись спать". Я хочу постараться начать писать сюда немного почаще.

Спустя четыре долгих месяца я снова тут. Люблю оставлять блогосферу, а потом внезапно к ней возвращаться ведомая таким же внезапным порывом. Наверное, даже вдохновением. У меня все одновременно просто и сложно. Я распрощалась с сессией и сдала её на отлично. Отказавшись от личной жизни весьма легко погрузиться в учебу и превратиться в трудоголика. Защитная реакция на то, что бы не иметь слишком много свободного времени на чувства. Я никогда не относилась к тем бабам, что нажравшись звонят своим бывшим и плачутся в трубку, но homo sum, humani nihil a me alienum puto. Я хочу нравится людям, но они никак не понравятся мне. Я стала чрезмерно пафосной, такой, какой выглядят малолетние пёзды, строчащие "возбудим, но не дадим" в свои паблики. Я постоянно говорю о своих чувствах, что я просто не знаю о чем ещё вести беседу. Надо читать. Вот и буду читать все лето. Воннегут, По, Брэдбери. Почитаю Юнга. И может даже приступлю к Сильмариллиону. Или к серри Джорджа Р. Р. Мартина. Скучаю по холодному оружию.

Время от времени я останавливаюсь и задумываюсь - скольких людей я уже потеряла? Или со сколькими в данный момент у меня не все ладится. Чаще всего ответом на первый вопрос является цифра, угнетающе и пугающе немаленькая. На второй тоже подсчитывается человек-два. Долгие года я находилась на распутье: то ли я такое говнище, то ли все-таки все пидорасы, а я — д’Артаньян. Когда начинается очередная драма между мной и очередной "подружкой" - я всегда ставлю себя на это распутье, которое я, в силу своей несмолкаемой фантазии, представляю как две расходящиеся дороги. Ситуацию с "подружкой" и себя саму я мысленно решаю по какому пути отправить. Направление со знаком "я говнище" ведет к моему исправлению и там уже как поведет себя человек - будет ли губу дуть или поймет и забудет. Второй же пусть гораздо более мерзок, нежели первый, который наполнен унижением моего жирнейшего самоуважения. Второй мерзок тем, что мерзок становится мне сам человек. А я не люблю ощущать отвращение, злобу, которые смешиваются с безысходностью. Мне гораздо комфортнее быть похуистом по отношению к нелюбимым мне личностям. Но чем ближе был человек, тем сложнее это осуществить. И вот сейчас. Она пишет "могу" через "а". Она оборачивает все так, что козлина я. Обе отмалчиваемся уже неделю. Лишь её драматичные посты, словно писанина пятиклассника-дауна и с миром столь глубоким, что три точки для окончания мысли - это слишком мало. А я злюсь. Я не хочу злиться, но я в гневе.

Как же хорошо, что я сюда так давно не писала. Подразумевается, что это должно означать гармонию моих мыслей, хороший период, нет стрессу и прочее. Но дело лишь в том, что я завела бумажный дневник, который до сих пор не был причислен к списку самых дорогих мне вещей (ведь я же такая материалистка), посему, когда очень накипит, когда чернилами писать не в удобство, ибо дрожит рука - я захожу сюда. Здесь мне спокойно. Белый\серый фон. Идиллия. Я так же начала ходить к психотерапевту, женщине, которая меня просто выслушивает, кладет в кармашек своей крокодиловой сумочки мои деньги и мы прощаемся. Я не верю, что это мне поможет, но я чувствую какое-то облегчение, когда нахожу выход для своих внутренних демонов. Немая блогосфера спасает изредка, да и то, это не спасение, а что-то на подобии редких встреч с любимыми, пока ты за решеткой. Становится легче, появляется надежда, но и грусть\злость так же не покидают. Я располнела, добавила несколько килограмм. Мои детские комплексы выползают наружу, я оттягиваю свитер ниже, прикрывая лишние килограммы за широкими одежками. Никто не интересуется, мол, что случилось. Весьма дикое сравнение, но наличие шрамов всегда вызывает вопросы и волнение, чего не делает внезапная полнота. Наверное, женская душонка радуется ухудшению вида подруги, а мужская это тупо игнорирует. Мало кому известно, что вес всегда набирается в первую очередь из-за эмоционального состояния. Либо когда человек наипиздецки счастлив и не может остановиться в праздновании. Либо когда все настолько хуево, что единственным утешением служит зефир и белый шоколад. По моим искусанным губам, синякам под глазами и трансу, в котом я пребываю последние несколько месяцев, меня смело причисляйте ко второму типу. Мне сейчас так хуево, что я жру как свинья. От чего все становится лишь хуже. У меня болят и слезятся глаза, отросшая челка уродует прическу и, скажем так, я сейчас в стадии самоненависти и внезапных приступов суицидальных мыслишек. Спасибо, судьба\жизнь\чувак, живущий наверху, что именно в это время подкидываешь мне на встречу людей, перед которыми я меньше всего хочу выглядеть так херово. И ж, блин, тоже баба, меня все равно априори волнуют такие вещи.

Я привыкла к тому, что мои эмоции - это вражеский батальон, это моя прогрессирующая болезнь. Мое самокопание - это гнусный предводитель сей армии, состоящей из головорезов и психопатов, мучающих мое сознание, мою, пафос-пафос, душу. Я часто лезу туда, куда лезть отнюдь не должна, куда здравомыслящие люди не суют свои любопытные носы. Я повела себя как сука, как стерва и как закомплексованная заноза, а теперь вновь лезу на рожон, вновь суюсь в самое пекло, затем этот мощный батальон моих тараканов в голове с треском дает мне по щам и я одумываюсь, я просыпаюсь и понимаю, что сказанное уже не вернуть, сделанное не удалить из истории моего внутричерепного браузера. Все, что мне остается - сидеть и ненавидеть. Себя, людей, ситуацию, жизнь. Как я завидую людям, которые говорят чепуху и позже бровью от этого не поведут. А мне, черт подери, надо мучатся, расстраиваться. Сходить с ума, в чем я уже столько лет старательно упражняюсь.

Мой гадостный цинизм перекрывает, как ни странно, мне самой кислород. Моя мизантропия развивается все сильнее, я не хочу что бы это происходило, но и остановить это так же не могу. Люди в моем маленьком городе всегда грустны и унылы. Самые веселые и воодушевленные лица - лица бездомных попрошаек, что сидят возле моста и просят монеты, взамен играя на четырехструнных гитарах или танцуя, или продавая сухие, страшненькие пучки цветов. И меня всегда пугало и расстраивало, что именно эти люди, которые имеют совершенно иные жизненные радости, которые заключаются в копейке, что ты бросишь им или улыбке проходящего мимо ребенка, что именно они искренне улыбаются и отдают все, что у них есть, а есть у них только душа и больше ничего. Я смирилась, что этот блог содержит в себе столько моего яда, столько моего этого гадостного цинизма, ибо мне надо его изливать куда-либо и желательно не на живого человека, тем более не на любимого. Я пишу и мне легче, я меньше себя за это ненавижу, мне даже легче дышать. Я вижу людские слезы, которые видеть не должен никто и мне противно. Я никогда не позволяю себе плакать на публике. Это для меня абсолютная слабость, низость. Показушность, которой не мараются многие, которая служит методом привлечения внимания, ебанной жалости, поглаживаний по макушке и слез в ответ. Мне это кажется отвратительным. Исключением служит С., но он уже видел меня в стольких ситуациях, в стольких эмоциональных состояниях, что пускать ручьи по щекам перед ним равносильно моему излиянию мыслей сюда, в блогосферу, а это уже сравнимо с глотком свежего воздуха. И мне хорошо, когда это все интимно, только для меня, только для пикселей на экране, только для тебя, человек, который не знает меня или только для нас с С. Но общество для меня стало слишком чужим, что бы я смогла вынести от него жалость или эти неловкие поглаживания по макушке. Гадостно, да.

В тот год, когда мне было семь лет я сменила три школы, я была проблемным дитём, а мои родители считали, что лучший способ избежать разборок со школьным психологом и педагогами - сменить учебное заведение, забросить своего, и без того психически неустойчивого чада, в абсолютно незнакомую среду, затем начинались инциденты и все продолжалось по кругу. Я не была маньячиной, которая рубит одноклассников ножами для бумаги или же агрессивным мизантропом, я просто никак не могла существовать к коллективе, где все такие разные. Люди обычно наслаждаются разнообразием общества, которое их окружает, а меня это пугало и словно у затравленного дикого животного моей защитой было нападение.

В тот год я встретила Артема, мальчика со светлыми глазами и угольно черными волосами, он весь словно состоял из острых углов - коленки, локти, подбородок. Среди остальных второклассников он выделялся своим ростом, болезненной худобой и ужасной неуклюжестью, это скопление неловкости и запуганности и стало моим лучшим другом, с которым меня разделил подлый Берлин, трусливо укравший единственного человека, с которым я ощущала бабочек в животе и который умел так замечательно играть на фортепиано.

Мне сейчас очень пакостно, я нашла нашу школьную фотографию у себя в папках со старьем и фотокарточными воспоминаниями. Ты там не улыбаешься, а я счастлива потому-что стою рядом. Где ты сейчас, а?

Полнейшее истощение и состояние глубокой апатии преследует меня по пятам, не отходит ни на шаг, я могу минутами втыкать слепым взглядом в стенку, в моей черепной коробке будет играть музыка, которую обычно включают в лифтах, такую расслабляющую и спокойную, такую усыпляющую и абсолютно не оставляющую мозговым клеткам шанса на спасение; я зомби, я живой мертвец, я студент перед сессией.

Одна из весомых причин, почему мне противопоказано заводить друзей - мое обожествление человека на начальной стадии нашего общения, а позже - полнейшее отвращение к его\её повадкам, манере речи, даже внешнему виду, который, по-сути, играет маловажную роль в общении, если только, конечно, твой собеседник не смердящий бомжара.

Надо мне конкретно уйти в социопаты. Или в лес простро уйти, от людей этих.

У меня сегодня случилась один из сильнейшних срывов, прорвало дамбу моего самоконтроля, я вытерпела упреки мастера, я молчала, поджав губы, но слышала, как в голове тикает бомба, оставляя мне все меньше секунд на удерживание этого порыва, этого крика, затем я вышла в коридор, начала спускаться по лестнице, у меня случайно расстегнулся рюкзак и я разрыдалась как дурная.

Давно я так не плакала, давно у меня не было таких дрожащих рук, я испугалась сама себя, испугала однокурсницу, которая подбежала спросить что стряслось, а затем постаралась сделать вид, что ничего не было.

Больше всего я ненавижу когда "пытаясь меня утешить" и тем самым одарить меня своим гениальным советом, люди используют такие аргументы как "я тебя понимаю, у меня все так же.." и начинают перечислять свои невзгоды.

Я очень редко впадаю в истерики, у меня очень редко бывают такие проблемы, которые можно называть проблемами. По моим, собственно, меркам. Однако когда такое все-таки случается я рассчитываю на то, что меня просто выслушают, обнимут и все. Черт побери, И ВСЕ.

Только С. мне способен это дать.
Потому-что он очень пугается, когда я в таком редком состоянии и не знает, что говорить. И это неловкое, испуганное, но очень трогательное молчание - лучшее лекарство.

Вот большинство девочек в возрасте 14-17 лет настолько настойчиво хотят завести себе мальчика, для всяких разных целей по всяким разным причинам (начиная с "мне одиноко" или "меня никто не ебет", заканчивая "все заводят и я хочу"). Мой дядя мне в этом возрасте сказал фразу, которой я до сих пор бросаюсь, когда произносится фраза "я хочу\я завела себе парня".

— Мужчин не заводят, словно хомячков или морских свинок.

И что самое ироничное - эта фраза не сыграла для меня никакой роли в этот подрастковый период, когда девочкам положено пускать слюни на смазливых актеров (в мое время это были мальчики из Backstreet Boys и LFO, а так же Алексей Фомкин, чье очарование затронуло даже меня, чуть-чуть, немножко) и закупаться пластмассовыми куклами. Я не то, что бы как-то отличалась от стереотипных девочек в 90-ые, просто я не так сильно погружалась в океан розовых соплей, у меня было три куклы, две из которых были позже подстрижены под мальчиков и обрисованы "модными татухами", у меня была первая любовь во втором классе и я хочу считать это любовью, потому-что это было настолько невинно и.. солнечно, что я не хочу называть "первой любовью" мою пассию в девятом классе, которая не имела той невинности и солнечности.

Так к чему это я.

Вчера шла домой после утомительной констультации по истории религии, я была злая и уставшая, я ехала в троллейбусе с ароматными бомжами и бабульками, ко мне своими подмышками прижимались бездомные и прыщавые "пятничные гуляки". Подходя к подъезду меня остановила девочка лет триннадцати в майке с надписью "swag" и в блядских шузах. Позади стояла орава её друзей, одна парочка с прихлюпыванием сосалась, другие отпускали остроумные шутки, подправляя каждое слово каким-то матерным словцом. Она попросила у меня сигаретку, я пару секунд прибывала в ступоре, затем коротко сказала "нет" и вошла в подъезд.

С. до двух ночи слушал мои жалобы по поводу подрастающего поколения.

Грустно все это.

Время пролетает столь быстро, что я забываю хвататься за приятные моменты. Вот третье сентября, у тебя новая прическа, ты мил и вежлив, вот уже третье октября, ты пьешь бурбон и много ругаешься. С утра неаккуратный поцелуй в висок и я на лекции, а ты на работу. Вечером вместе ужинаем, обругиваем жирных свиноматок из общественного транспорта, затем я скачиваю доброе кино к которому ты мне привил любовь; ты говоришь что в твоей жизни и так много дерьма, так уж лучше смотреть фильмы, где все счастливы и всем хорошо. И мы идем спать. Порой болтаем до трех, но все чаще ты стал засыпать через минут десять после поцелуя, а я долго ворочаться и пытаться справиться с мыслями.

Вчера в десятом часу мы вышли за лапшой, встретили К. и Л., приятелей со старшей школы, они уже помолвлены и подумывают о потомстве, Л. немного поправилась, но ей это придало лишь некий шарм. К. наоборот стал более подтянутым. Они - в вечерних нарядах, у Л. шикарный макияж, у К. дорогие ботинки. И мы - на мне старые джинсы и потертые ботинки, майка с Симпсонами и куртка С. На самом С. желтые изношенные кеды, спортивные брюки, свитер.

Мы встретились, поболтали о былом, о том, что будет. Затем они вежливо извинились и заторопились на троллейбус, что подъехал к остановке, а мы пошли дальше, молча, так и не проронили ничего пока несли добычу до дома.

Через два дня мне написала С., сначала незатейливо болтали о том, да о сем, но я чувствовала что все это к чему-то ведет. Она резко, но очень тактично перевела разговор на тему наших партнеров и спросила, все ли у нас с С. хорошо. Я ответила, что все замечательно, после чего она несколько раз отметила, мол, если что не так, то я могу с ней всем поделиться, она сохранит все это между нами и поможет советом.

Мне стало так мерзко. Она - вся такая правильная и с обручальным кольцом, она ходит по банкетам и дегустациям вин, трахается раз в неделю и у неё кот по имени Мурзик.

Нас же не интересует брак, нам хорошо просто делить на двоих его однокомнатную конуру, ходить на ночные сеансы в кинотеатр, а днем обедать в парках.

И кстати кота нашего зовут Фредерик.

А не какой-то уебанский Мурзик.

Сегодня бывшая одногрупница пригласила на новоселье, новая хата, куча незнакомых мне людей и океан алгоколя (причем в основном это будет коньяк и виски) который совсем не по моему вкусу.

И я согласилась. Я не ожидала такого от себя, я, асолютно домашее животное, избегающее контакта с обществом, в последнее время полностью отказавшееся от алгоколя и сигарет - и бац. Я иду.

А причина кроется в том, что я устала от своего же общества и общества моего кота. От навязанного общества, которое состовляют мои однокурсники. И порой даже от общества друзей.

И как считается, после долго затишья неизбежна буря.

Надеюсь, я там не помру.

# пунктик на будущее.

отращу волосы до поясницы, затем покрашу их в голубой, а после без сожалений и лишний сомнений подстригусь под мальчика и верну волосам натуральный цвет.