Это просто Вьюи блог

летом чувствуешь себя

частью какого-то странного и неудачного сплава

проезжают мимо

такие нужные поезда на варшаву

теряют значение такие слова, как

смысл, кофе и контркультура

и даже у листьев на деревьях

повышается температура

от этого всего спасает только одно

вечером,

когда в комнату не проникает ни одна солнечная иголка

ты трепетно и колко

шепчешь на ухо мне

все песни брайна молко.

«Собственническое чувство — это великолепное, безжалостное, лживое чувство! Оно такое яркое и сияющее, почти как любовь! Оно губительно, и это самый злодейский и опасный из всех сверкающих крючков, на который только может попасться мужчина в море любви»

Марлен Дитрих

наша любовь — это страстный фокстрот,

chérie, только на минном поле.

пусть эти взрывы и жар от костров

не доставят нам больше боли.

наша любовь от венца до венка —

путь на лодке седого Харона.

и пусть она до конца, коли так,

chérie, будет нам милым домом.

Я помню, как мне много раз снились сны о тебе.

Я не знал ни твоего имени, ни сколько тебе лет.

Тогда существовала лишь крыша,

Мы и закатное небо.

И всё это в моей голове отдавалось эхом:

Бесконечное поле гудрона, твои запястья, запах одеколона, —

Одуряющие картины лета,

Чувство сладкое, непонятное и щекотное.

Я не знал, хотелось мне поцеловать тебя

Или сброситься вниз с балкона.

Лететь дальше, выше, петь громче, больше,

Быть жадным или, напротив, щедрым,

Жить дальше или, напротив, сдохнуть.

Дурачиться весело или строить холодного гения,

Кусаться мне или ластиться,

Пить или оставаться трезвенником,

Видеть чёрную точку или весь белый лист бумаги

И то, что за ним,

Играть на гитаре или забыть об этом,

Потому что кто-то умеет лучше,

Делать вид, будто не чувствую этой огромной боли,

Будто не завидую каждому встречному,

Будто не верю в бога, цензуря его посередине звезд*чкой,

Будто не скручиваю себя в узел

Я так хотел быть свободным.

В моей голове прекрасная вечность —

Моя темница;

Я вольный ветер —

Певчая птица;

Я оборотом рук твоих вокруг собственной шеи,

Я переходом от алого к чистой меди

Я помню тебя, бесконечное поле гудрона;

Жаркое над ним зарево,

Небо высокое, цветом — плавлено золото.

Я не знал, хотелось мне поцеловать тебя

Или сброситься

вниз

с балкона.

Человек не один раз живёт. Недокoнченное закончится в следующей жизни. Так и любовь.

Д.И. Хармс

понятия не имею зачем придумали десять тысяч шагов в день если до продуктового двести пятьдесят.

Если вы камень — будьте магнитом; если вы растение — будьте мимозой; если вы человек — будьте любовью.

— Виктор Мари Гюго

«Отверженные»

здравствуй, родная, я ещё тот подонок.

черт бы меня побрал отпустить когда-то твои ладони,

черт бы меня побрал целовать другую,

чтобы забыть тебя, настоящую, тёплую, дорогую.

мой пьяный порочный ангел, где же тебя носило,

мне не хватает слов рассказать, как же ты красива

в этой растянутой майке, готовящая обед,

несущая чепуху, полупьяный несвязный бред.

здравствуй, родная, я еще та оплошность,

мой порочный ангел, потерявший свой светлый нимб,

напивайся, танцуй голой, будь неприлично-пошлой,

но только со мной одним.

я хочу тебя всю: твои мысли, страхи, нагое тело,

обнимать после кошмара, укутанную в одеяле,

собирать по кусочкам в единое целое,

всё, что другие в тебе изувечили, вытрясли и сломали.

я хочу слышать твой голос в трубке телефона,

приносить тебе фрукты смешной и сонной,

делать глупости, танцевать босыми,

ставить музыку, какой-нибудь классный блюз,

возможно, мечтать о дочери или сыне.

получать от тебя смс: «не забудь купить молока. люблю».

мне без тебя не нужен ни Рим, ни Таллин,

только твой тихий шёпот и мои руки на твоей талии,

касаться волос, класть тебе голову на плечо,

уходя на работу, целовать тебя ещё спящей,

без тебя всё, во что я верил, в один щелчок,

кажется пустым, никчемным, ненастоящим.

позволь мне просто быть с тобой откровенным,

стать тебе родным, беречь тебя от печалей.

дай мне уснуть на твоих коленях,

погладь по затылку, налей мне чаю.

позволь мне лишь тебя целовать без устали,

говорить о любви, неподвластной логике и уму.

я не прошу от тебя признаний в ответном чувстве.

хотя бы просто не отдавай меня никому.

Черепашка, куда её не спрячь, упрямо плелась под холодильник.

Я смотрел на это тупое и бесконечное притяжение.

Я думал про тебя.

говорю с тобой через чужой рот,

через чужие каналы — в один клик

посмотри эту пьесу: вот,

прочти эту книгу.

читай так, будто это о нас — строка заплелась тесьмой

даже если по буквам шаришь во тьме,

этот мир целиком есть мое письмо,

написанное тебе.

говорю с тобой рекламой, маршрутами сквозь мосты,

названиями улиц, станциями метро

что там написано, думаешь ты,

что? я никак не разберу — что

там написано (жаль, я не могу тебе прямо писать как есть:

что хочу тебя, и слова подсовываю чужие)

там написано (убегай, но упрямо лови сеть)

говори со мной, разреши мне. 

Со стороны я кажусь очень крутым и железобетонным. Дерзкий снаружи, холодный внутри. Закуриваю не спрашивая разрешения у барышни напротив. Я не помню как ее зовут, потому что во время знакомства зевал. Да и эта информация мне вряд ли пригодится. Это не та, на кого я смотрел не моргая, сверля глазами ее блузку точно дрель. На теле которой запомнил каждую роднику и даже в запое, со звенящей головой, с легкостью назову наши позывные. Вот она взяла чашку так же, как она. Поправила волосы. Что-то говорит, а я думаю о магии, которая почему-то не случается. Интересно, что происходит с голубем, после того, как он вылетает из шляпы? Не ломаются ли его крылья, когда его ловят? Или после этого фокуса он свободен? А как же тогда разноцветный платочек, после того как размножился, приобретает былую форму? Или даже вопрос в том, как он множится? Хотя какая к черту разница. Я курю уже третью сигарету и запиваю дым, крепким, мужским пойлом, ловя себя на мысли, что я понятия не имею о чем она говорит. Меня в реальность возвращают только фразы, которые на ее месте могла бы сказать она. А я улыбаюсь и молчу о том, что сейчас буквально раздвоился. А с виду и не скажешь. Я тот еще чекист. Но молчал бы я даже с ней. Только бы не остаться вдвоем. Не уткнуться нос к носу. Не услышать то, что другая не скажет. Но я здесь, а она где-то там. Напротив меня сидит барышня, перед которой я весь такой счастливый. И пусть только попробует вытащить из меня ее. Пусть только рискнет дотронуться там где щиплет. Я крутой! Я железобетонный, слышишь?! Никто не имеет надо мной власти. Никто! И она в это поверит. Ведь даже я в это верю. Да. Я снова в труху пьяный.

Lionheart©

В августе, когда пахло горем полынным,

жертвуя многим, удавалось выжить немногим.

Ты красила потолки, начищала до блеска полы, но

все об тебя вытирали ноги.

Я был в клетке — ты меня клетчатым называла,

я был скверным — говорила, что в сквере хочешь сидеть со мной,

я хотел убить тебя бивнем нарвала,

ты нарвала цветов

и повернулась ко мне спиной.

Не ищу себе оправдания — правды в нем ни на грош.

Но когда пропасть меж нами укрыла рожь,

ты пошла по пропасти,

став мне ближе

за то, что я ближе к тебе не стал.

И любая твоя слеза обращалась в кристалл.

В каждом "Не уходи" звучало "Ты не уйдешь".

И я не ушел, находясь за семьсот километров,

и я не пишу тебе, но говорю с тобой

каждым упавшим ножом,

каждой музыкой в стиле ретро.

Пожалуйста, пой.

(Я не любил пение, пока ты не стала петь,

не любил стихов, пока ты мне их не посвятила.)

Я знаю, что бы ты никогда не прочла толпе,

не разбирающейся в светилах.

Когда день будет бежать за своей тенью

и перегонит ее, когда станет чище вода

в отпечатках ботинков — то в этот день я

предложу встречаться тебе,

отсюда

и до обеда

и навсегда.

я говорю о себе

как о тех, у кого было всё,

и в тот же момент вообще ничего не было

ибо вся эта пустота в течение двух-трёх месяцев

равняется бесконечности

где время — всего лишь лестница..

делаешь шаг — сзади ступеньки рушатся

захочешь обратно — придётся прыгать

а если где-то внизу не ловят, то вроде как прыгать незачем

я говорю о тех, для кого быть радушно встреченным

важнее всех божьих промыслов

честнее негласных истин

кто готов с головой и в омут,

лишь бы там были рады чудесному возвращению

я говорю о тех, кто вопреки запретам и предписаниям

поддавшись минутной слабости

намеревался вернуться в момент навсегда упущенный

вернуться в отрезок времени,

где долго и счастливо представлялось возможным,

почти что явственным

я говорю о себе

говорю о всех тех,

кто устал карабкаться

без страховки по расшатанной хлипкой лестнице

кто наплевав на разрушенные ступени

хочет вернуться на прежний левел

но возвращаться некуда

уровень пройден без сохранения