|Shut my mouth the lips

"Когда утром вы поднимаетесь с постели, подумайте, какая же это привилегия - быть живым, думать, наслаждаться и любить”

"Делай как можно больше ошибок, только помни одно: не совершай одну и ту же ошибку дважды. И ты будешь расти.”

Как же я тащусь от блога cunt !!!!!!
Безумно хотела бы пообщаться с этим человеком, но нет возможности(

Лучше б я по самые плечи
Вбила в землю проклятое тело,
Если б знала, чему навстречу,
Обгоняя солнце, летела.

Анна Ахматова

хочу новый телефон, чтобы сутками сидеть на вьюи
привет
я скучала

… она вошла - ледяная. движения резкие,
глаза стеклянные. нервы -
рваные провода.
в этот момент что-то надломилось и треснуло
между нами. я понял, что навсегда.

я к ней - она говорит: мне до рвоты
противно от нашего "вместе". хватит.
а в комнате - дым, вместе с каплями пота
с еще не остывшей кровати.

все планы - напрасны, иллюзии - рухнули.
каждый остался с собой на "ты".
а крики в прокуренном воздухе
старой московской кухни
рвали октябрьскую ночь,
безжалостно, в лоскуты.

я - человек без сердца. с железной кожей -
сказала, меня отправляя в лом.
такими ночами взаимная ненадежность
проверяется на излом.

взгляд, заслезившийся за год в нежности,
заметил "против", отбросив "за".
и как близка черта неизбежности
надвигающегося конца…

подъезды, площади, лестницы, крыши домов, подвалы,
стертые в пыль двумя парами ног,
остыли - что значило: нам осталось
подвести логичный итог.

это - насилие сердца над сердцем,
реального над наивным.
и этот заливший кухню,
рассвета розовый лак
из лица твои губы вырезал -
красные, невозможно красивые,
которые говорили так:

- я тебя никогда не любила.
- молчи.

…

то, что сможет простить влюбленный,
поэт бы точно не смог.
мне надолго запомнился
хищный оскал
этих скул.
привидением плыть,
вдоль артерий шоссе - на восток,
обрывая строку…

Представьте себе: мы уже не знаем, что писать друг другу. Мы не знаем, зачем писать. И когда-нибудь, случайно встретившись в кафе или метро, постараемся не заметить или не узнать друг друга, поспешим отвернуться друг от друга. Нам будет неловко за то, во что превратится наше «мы», что от него останется. Ничего. Два чужих человека с общим лжепрошлым, которому они позволяли так долго и так бесстыдно себя обманывать.

Даниэль Глаттауэр, "Лучшее средство от северного ветра"

… она вошла - ледяная. движения резкие,
глаза стеклянные. нервы -
рваные провода.
в этот момент что-то надломилось и треснуло
между нами. я понял, что навсегда.

я к ней - она говорит: мне до рвоты
противно от нашего "вместе". хватит.
а в комнате - дым, вместе с каплями пота
с еще не остывшей кровати.

все планы - напрасны, иллюзии - рухнули.
каждый остался с собой на "ты".
а крики в прокуренном воздухе
старой московской кухни
рвали октябрьскую ночь,
безжалостно, в лоскуты.

я - человек без сердца. с железной кожей -
сказала, меня отправляя в лом.
такими ночами взаимная ненадежность
проверяется на излом.

взгляд, заслезившийся за год в нежности,
заметил "против", отбросив "за".
и как близка черта неизбежности
надвигающегося конца…

подъезды, площади, лестницы, крыши домов, подвалы,
стертые в пыль двумя парами ног,
остыли - что значило: нам осталось
подвести логичный итог.

это - насилие сердца над сердцем,
реального над наивным.
и этот заливший кухню,
рассвета розовый лак
из лица твои губы вырезал -
красные, невозможно красивые,
которые говорили так:

- я тебя никогда не любила.
- молчи.

…

то, что сможет простить влюбленный,
поэт бы точно не смог.
мне надолго запомнился
хищный оскал
этих скул.
привидением плыть,
вдоль артерий шоссе - на восток,
обрывая строку…