war on men

бля вот это лулз вселенной, год назад меня не приняли на языковые курсы в ливерпульский универ, а сейчас я работаю здесь учителем английского. жизнь работает в каких-то охуевших мистицизмах

пишу сюда чтобы если что обосраться на три моих подписчика. цель - за следующие пять месяцев заработать 1 млн деревянных. через семь - свалить из богомерзкого китая в боготу. через восемь - начать говорить на испанском чето похлеще lo siento no intiendo quiero rompar tu culo senor. освоить хотя бы половину времен, расширить словарный запах и уметь в conjugaciones. пока все

плюс межкультурных отношений: вся моя ебанутость сводится к "ну я же из россии". хотя я реально из россии, и я реально не понимаю какого хуя мужики во всем мире такие ебанаты и дауны, прости господи. китайский парень селин уже месяца два говорит ей, что устает от ее компании и отправляет ее спать на диван, а еще просит, чтобы она два дня в неделю жила отдельно, а то ему душно каждый день ее видеть. не хочет знакомить ее с его родителями, хотя его папаша каждый день приходит в их бар жрать 10 литров пива в одно рыло и хранит коробку вещей и постер с фотографиями его бывшей девушки. это при том, что селин ему готовит, убирает и оплачивает поездки в корею, во время которых сама таскает их общий рюкзак, а то ж ему, бедненькому, тяжело. я ума не приложу, как можно быть таким мразотным уебаном.

как бы, блять, естественно, женщина может сделать все что угодно лучше любого мужика в 3 тыщи раз. но нахуя тогда они вообще нужны, если мне надо впрягаться самой? я своему парню сразу сказала, что я из россии, и я нихуя делать не буду. я не буду таскать пакеты из магазина, платить за его еду и тем более, упаси хосподь, делать какие-то менуальные работы по дому. в рашке мужики, канеш, вообще охуевшие. думают, что им все везде должны. моя мама владеет собственным бизнесом, содержит всю семью и еще дома драит полы и иногда даже готовит. я такой хуйни не потерплю. насмотрелась. ньето еще в пылу ссоры мне предъявил типа, я на карачках ползаю, убираю квартиру, а ты ничего не делаешь, посуда грязная неделю лежит бла-бла-бла. я хуею, серьезно, я готовила, как бы. я че еще и тарелки ему облизать должна?! ни одна женщина так не истерит, хотя именно женщины делают всю работу по дому. в итоге, пошел мыть посуду за несколько часов до своего вылета, потому что знает, что я нихуя мыть не буду. перед отъездом договорились, что он будет ходить за фруктами в семь утра, когда я его об этом прошу, потому что не женская это работа и вообще чаще дарить мне всякие ништяки. он мне на день рождения подарил 4к рублей, блять. при том, что мой папа подарил ему плэйстешн, а я колонку marshall и премиум нуашники от анкер. я ему предъявлять ничего не стала, потому что зарабатывал он копейки и нам едва хватало на жизнь, тем более он оплачивает все чеки и счета и еще оплатил экран моего макбука, когда я его сломала, а это деньги не маленькие. но на будущее грю, типа, ты, слыш, не расслабляйся. как начнешь норм зарабатывать, я хочу колубийский изумруд и apple watch, так и запомни. еще я решила копить деньги, поэтому мои деньги это мои деньги. а его деньги это наши деньги. сейчас я зарабатываю намного меньше, так шо это по-справедливости. еще мы решились на переезд в другую страну примерно через год, где я буду первое время либо работать на неоплачиваемой стажировке, либо учить язык. дохода у меня, понятное дело, никакого не будет. так что придется чуваку зарабатывать на двоих, ему норм кек. головой я понимаю, что мне, на самом деле, очень повезло, ибо в основном мужики полные уебаны, по-сути. но я считаю, что эти вещи нужно принимать, как должное, иначе скоро за дежурные комплименты или кофе в постель надо будет в ноги им кланяться. слишком уж низкие стандарты у женщин по отношению к обезьяноподобным. а подружка моя уже успела изменить своему китайцу с одним молдованином и правильно сделала. так и надо, а то у него и хуй маленький, и объятия не теплые, и кошелек не открывается, и вообще весь он какой-то чмошный

в последнее время очень хочу выйти замуж, рисовать туканов акварелью и читать изабель алльенде

все стабильно идет по пизде

нашла подработку на шесть часов в субботу и в воскресенье в каком-то хитровыебаном китайском мухосранске в 30 минутах от моего города. школа оплачивает квартиру, еду и транспорт. на что только не пойдешь ради денег, еб ваших папаш. вылила на парня кучу ебанизма и нытья, ибо мне все настоебенило, не могу я так, в себе все держать. вроде все нормально. пытаюсь выжить в мыслью, что я по-настоящему полюбила кого-то кроме своей кошки и себя. потихоньку учу испанский, ищу нормальный фулл тайм, каждые два дня хожу в клубы и набухиваюсь как мразь, танцую макарену и жду недождусь поскорее съебать из этого ебаного китайского ада

господи как же я заебалась искать эту ебаную работу кто бы знал

некоторые люди, как луна. далекие они приводят в восхищение. а при ближайшем рассмотрении оказываются грубыми и неровными. мы проектируем космический корабль, приземляемся и расхаживаем по поверхности спутника. этот полет разрушает все наши иллюзии, потому что на деле луна не так прекрасна, какой казалась издалека. она осквернена, она утратила свою загадочную божественность. так обычно и бывает со всем, что выглядит гладким и красивым снаружи. а подойдешь ближе — и увидишь кратеры.

некоторые люди как шкатулки с пробитым дном. кажется, они хранят несметные сокровища. мы заполняем их нашими самыми сокровенными сбережениями и ожидаем однажды достать их обратно. но те драгоценные камни, которые мы в них опустили, выпадают без единого шанса снова попасть в наши руки.

джохан - живой взгляд и неугасаемая улыбка, дружелюбность, открытость, adhd. и в то же время - барство, вера в справедливость сегрегации и апартеида, жадность и неумение принимать решения. анна мария - доброе необезображенное интеллектом лицо, жизнерадостность, персонификация уюта - а на деле - зависть, кичливость, лицемерие и потаенная злоба. олли – душа на распашку, громкий заливистых смех и теплая улыбка, а поскребешь в нужных местах и обнаружишь желчность, черствую глухую ненависть ко всему настоящему и человеческому, обиду и закостенелый цинизм.

what is straight? a line can be straight, or a street, but the human heart, oh, no, it's curved like a road through mountains.

у ньето только что умер дедушка. об этом ему написал брат. он закрыл лицо ладонью, набрал отца и заплакал. никогда ещё в жизни я не видела рыдающего взрослого человека, и эта картина полностью лишила меня самообладания. я замешкалась, не зная, какими словами можно привести в покой его содрогающиеся плечи. мы приготовили пасту, убрали квартиру, как-будто ничего необычного не произошло, как-будто у него каждый день умирает очередной дедушка. ситуацию спас джонни вокер. он выпил пол бутылки, разговорился, мы послушали guns’n’roses, он снова заплакал. он то целовал меня, то утыкался мне в шею со слезами на глазах. я молча держала его в объятьях и так, слегка покачиваясь, сидела, гладя его по спине. порой не нужны слова, чтобы выразить и без того вполне очевидное: ты можешь на меня положиться, я здесь, я рядом. мне очень хотелось сказать, что и это пройдёт, что я люблю его, и все будет хорошо. но я его не люблю, и будет ли все хорошо, мне неизвестно

я все еще эмоциональный абьюзер в открытую теребонькающий свою фасолинку под сомнительное гей порно, где кто-то обязательно кого-то ебашит по голове. что с этим делать, и как с этим жить хуй его знает. а пока я с отсутствием всякой сосредоточенности во взгляде перечитываю берроуза и поражаюсь, если не восхищаюсь, скольких же мальчиков он переебал за свою жизнь. и сколько из них выебало его. каждая страница - реминисценция о холодной коже бледных юношей, о грустных улыбках и пыле умершей надежды. каждая страница - воссозданное полотно воспоминаний о тусклых комнатах, о прорехах в грязных штанах, о конче, о солнечном свете на лобковых волосах, о голых задах и о цветочных магазинах. вот уж правда. старая пленка обрывается. в этом есть что-то по-настоящему завораживающее

я облажалась. я не хочу выходить из комнаты. а самое жуткое во всем этом закрытом перфомансе это то, что я не могу выразить своих эмоций, я не умею биться в приступах пароксизмов и афектативно размахивать руками, пытаясь успокоить рвущееся из груди сердце. я никогда не была, никогда не могла быть и никогда не смогу стать падающей в обморок молодой дамой, чьи нежные кроткие руки нервно теребят бахрому розового платья. я как зеленая трава на утреннем поле. придавишь ее ногой - и она станет неприятной, грязной, помятой; уберешь - и она начнет принимать прежнюю форму, только следы от грубого армейского ботинка останутся до следующего сезона. я в принципе, хоть принципы принципиально не переношу, человек сносный. по крайне мере, последние несколько месяцев. не доброжелательный, но не злонамеренный. возможно, кажусь кому-то самонадеянной, но в действительноcи я даже не ассертивна.

тулуз-лотрек грозился провозгласить эпоху безобразия, а я с жадностью вчитывалась в его картины. проститутки, разбойники, монмартские кабаре, - вот она, настоящая жизнь! умереть от сифилиса и алкоголизма, не дожив до четвертого десятка, на руках любимого человека, - вот это настоящая изысканность! пошлая, отвратительная, неподдельная! настоящая романтика униженных и оскорбленных. с ним толстопузый золя, на смену эпохи гюго, поднимает стяг свободного мира. так революционно, так по-настоящему живо! я проникаюсь к женщинам и юношам, продающим свои изможденные тела в темных вонючих кварталах, я влюбилась в шайку французских террористов, я поняла бунтующего подростка-максималиста, я верю в холдена колфилда и в i hate mondays girl, потому что они настоящие, такие же физические как я, в них та же плоть и кровь, та же тупая животная дикость. я понимаю чинаски и его страх перед процессом дефикации. я салютую куртизанкам и пидарасу берроуза. я встречаю наполеона по его максимам узника святой елены, я провожаю уальда по его тюремной исповеди.

жить в грязи и сраме да лететь в яму позора вниз головой. радоваться своему бесчестью да смеяться над праведниками. вот о чем я тайно мечтаю. вот о чем провожу бессонные ночи. тем не менее, меня очень легко смутить. ведь я жила в мире переделанных, я бы сказала – извращенных, книжных реалий гораздо дольше, чем в мире настоящих спитых бомжей и политических споров, где аргументами служат донесения о том каким образом полемелизирующий совокуплялся с моей матерью и как долго кто-то из моих родственников занимался обоюдной фелляцией с гигантским представителем негроидной расы.

это ханжество, это самый отвратительный пиетизм. это стыдно – стыдиться настоящей жизни. белые розы, простыни из сучжоуского шелка и карманное издание книжек эрика сагала – это неинтересный суррогат, это скучное и лицемерное бюргерство; убивающий себя самурайским мечом мисима – вот это захватывающе! застрелившийся за день до спасения от нацистов стефан цвейг – вот это нелепая суровость жизни! предприимчивая мия гийома аполлинера, продающая свою девственность чемпиону в стрельбе по голубям в тридцать пятый раз – вот это настоящая жизнь! и это стыдно – стыдиться настоящей жизни

помню, в одном традиционном японском ресторане на окраине токио меня посадили напротив какой-то женщины с совершенно незапоминающимся лицом: таких людей видишь каждый день. она долго за мной наблюдала, потом начала рассказывать о своем сыне, племяннике, о хуй знает ком, этого я уже не помню. и вдруг, обращаясь в мою сторону с самой загадочной улыбкой на свете, говорит: "вы мне очень нравитесь, вы такая сдержанная и серьезная". тогда я ничего не ответила. продолжила отпивать свой мисо-суп и окунать консервированный имбирь в какой-то сладкий соус. сейчас, детально прокручивая этот момент в голове, я очень хочу рассмеяться. потому что, будучи внешне стабильно серьезной, эмоционально непроницаемой и глухой ко всякого рода катаклизмам, внутри я остаюсь ранимой, порывистой и тщеславной абдериткой, которая живет от зимы личностной диссипации до осени дивергенции структур самосознания. я ничего не воспринимаю всерьез. на самом деле ничего. даже себя. особенно себя. я смеюсь над своими метаниями; я смеюсь над псевдо-гетерогенностью моих внутренних сражений, над коновализацией всего моего существования. наверное, единственное мыслимое мною ответственно, без дураков – это самоубийство; даже его торжественную романтизацию я принимаю очень строго, очень сосредоточенно, чопорно и деловито.

разумеется, тут всяко прослеживается эманация великих трагедий и следующих за ними усилий высмеять собственные несчастья, тем самым защититься от остаточной боли. но потом, спустя какое-то время, я искренне тычу пальцем, как жирный рыжий задира в зоопарке, на свои когда-то вселенского масштаба пароксизмы зубовного скрежета. я искренне не воспринимаю себя всерьез. а на следующей неделе так же искренне умираю от инвариантности своего социального этоса, виноградной оскомины или другой сперматорейной хуйни. вот такая неподдельная сердечность рвет меня на куски. что уж говорить о восприятии проблем других людей. вчера, например, читала о дейзи и виолетте хилтон, все корчилась, все вздыхала: как же это ужасно, не иметь возможности побыть в одиночестве, подвергаться эскплуатации и насмешкам с самого детства. а потом, все мои мысли как-будто карманной гильотиной отрубило, рычаг опустился, и я минимизировала все тяготы жизни этих женщин к одному: хуево на протяжении полувека срать в присутствии другого человека, тем более когда у вас жопы сросшиеся.

вот так обстоят дела. внешне серьезная, я могу стоять с мрачным лицом замершей мраморной статуи, вслушиваясь в рассказы о чужих неурядицах, при этом очень глубоко переживать за разворот фабулы и все такое прочее, а позже все с тем же лицом замершей мраморной статуи высмеивать этих же людей и эти же проблемы. все это несерьезно. все это не имеет смысла. а срать в присутствии другого человека, тем более когда у вас жопы сросшиеся, реально не прикольно