Оcean of tears

Давайте так.

Вы оба мне очень дороги. С разных сторон, по разным причинам, но вы оба мне дороги. Но я не хочу навязываться.

Давайте так.

Я буду пытаться жить самостоятельно, опять чередуя полосы. Черные, белые. Я буду пытаться жить, не завися от вас. От тебя.

Давайте так.

Хотите - пишите, я всегда буду безумно рада, но я не буду ежедневно писать вам первой. Я все таки хочу быть собой, я не хочу заморачиваться на дела сердечные. Когда я вас увижу, без сомнений, обниму изо всех сил. Но я постараюсь быть самой собой.

Давайте так.

Я должна выдержать. Ради себя, ради вас. Я обязательно предложу всем сфотографироваться. Обязательно, непременно. И я очень постараюсь получиться на этих фотках хорошо. Чтобы была память. Чтобы вы меня не забыли. Что ж. Дай Бог, у меня все получится.

Давайте так, хорошо?

Стихов никогда не напишут счастливые,

Им не до того, у них ничего не болит.

Стихов никогда не напишут любимые,

Не заплачут о том, мол, когда это перегорит.

Я же строчу их, строчу их везде, постоянно,

Ежедневно и ежеминутно вникая в ритм,

Пачкая белые стены в прихожей и в ванной,

С каждым годом срезая потертую жизни нить.

Счастливые никогда не придумают рифмы,

Ведь стихи создавали простывшие миром поэты.

Еще те, кто дрожащей рукою строчили письма,

И могилы которых на солнце сейчас согреты.

С каких это пор страдание вдруг стало искусством?

И когда мы привыкли чужой восхищаться болью?

В веке, под номером двадцать один, есть продажные чувства,

Но что-то большее мы вам теперь не позволим.

Любимые никогда не напишут ни строчки.

И стоит ли их теперь осуждать на этом?

Одно я могу сказать запредельно точно,

Никому не желаю однажды проснуться поэтом.

Что больней, расставаться или никогда не сближаться с тем, кто тебе небезразличен?

Случайно нашла твои фотки у какой-то девчонки. И старые, и те, который в принципе сделаны недавно. Знаете, кажется я плачу. Глаза по крайней мере на мокром месте. Я безумно ревнивый человек. Не знаю никого, кто был бы более ревнив, чем я. И вот сейчас, когда я вижу эти твои фотки, где ты дурачишься и обнимаешься с ними, меня выворачивает наизнанку. Я пытаюсь заглушить внутренний голос громкой музыкой, но получается только хуже. Боль не уходит. Озарение не снизошло. Пришло только понимание того, что я, наверное, зря стараюсь. Не проще ли забить на все? Ведь ты нужна всем только тогда, когда тебе никто не нужен.

Почему музыка такая тихая? Неужели, это максимум? Я хочу еще громче, я хочу вообще ничего не слышать вокруг. Я хочу, чтобы музыка заполнила все внутри меня. Впитала в себя боль и заполнила черную дыру у левых ребер.

День за днем в моей жизни происходит какая-то чертовщина. Я разочаровываюсь в людях, я скучаю по ним же, я стараюсь забыть всех на свете и помнить одного человека. Я так хочу научиться приказывать своему сердцу. Или даже не так. Я так хочу, чтобы мои желания сбывались. Я не так много прошу. Просто, чтобы взаимно. Просто, чтобы надолго.Просто, чтобы с тем, о ком я сейчас думаю. И если есть что-то или кто-то там, над нами, для Него это было бы пустяком. Но то, что я постоянно обламываюсь, наталкивает на мысли..

Впрочем, неважно. Давай, учись жить одна. Ты думала, у тебя по жизни будет поддержка? Ты думала, что не разочаруешь окружающих? Ты думала, что тебя полюбит нужный человек? Серьезно? Наивная, глупая дура.

Хочу назвать любимым, но по привычке "сука".

Сегодня день города. Моего родного и любимого города. Сегодня толпы народа снуют по площадям и торговым центрам. Сегодня я больше всего на свете боялась встретить тебя. И сегодня я больше всего на свете хотела тебя увидеть.

У меня, слава Богу, отличное зрение. И что же вы думаете? Сидя в трамвае около Грина, я вдруг вижу знакомую красную кепку. Меня словно током ударило, такие противоречивые чувства переполняли. Лишь бы не он, хоть бы это он. Чушь какая-то. А потом я увидела твое лицо, и мне стало плохо. И морально, и физически. Голова закружилась, на ноги навалилась усталость, накатила тошнота. Это был ты, ты, ты. В своих знаменитых красных бриджах, красной кепке и футболке с акулой. Ты шел со своим другом. Скорее всего, это был Леня, но это неважно. Вы были вдвоем, никаких шлюх рядом, ты как обычно с одним наушником, держа другой в руке и немного возмущенное лицо. Это твоя привычка.

Как же я соскучилась по тебе настоящему. Если у меня рядом с Яшей руки затряслись, а увидев тебя на расстоянии 300 метров, мне стало так плохо, то что будет, когда ты окажешься рядом? Наверное, я расплачусь. Хотя этого делать никак нельзя. Даже в аэропорту я одна плакала. Не стоит.

Я так рада, что с тобой все хорошо, я так рада, что ты меня не видел. Хотя.. я не знаю. Увидел бы ты меня в спортивной футболке, пучком на голове и пакетом с продуктами. Наверное, я бы бросила пакет и кинулась бы тебе на шею. Плевать, что родители рядом, а ты с другом. Я просто обняла бы тебя, крепко-крепко. Как бы ты отреагировал? Наверное, обнял бы в ответ. Но этого не было и, кто знает, может и к лучшему. Не знаю, напишешь ты мне или нет сегодня. Я подожду. Но если нет, сама спрошу, а не ты ли это был? И ты скажешь "да, а где ты была?" И я наверное отвечу "неподалеку".

Вот так, вместо тысячи ненужных, но знакомых лиц, я увидела тебя. Я не верю в совпадения. Почему то же судьба распорядилась именно так, что я увидела нужного человека. И вот, ты даже обо мне сейчас не думаешь, а у меня до сих пор скручивает живот и трясутся руки.

—Доктор, я больна?

—Ты влюблена, дурочка.

Покажи мне человека, который прощал бы тебя столько же, сколько я.

Давно пора смириться с тем, что мои желания не исполняются. Никогда.

Однажды я сказала своей подруге, что с этой минуты забываю тебя. И знаете, что? Она засмеялась.

Наверное, все знают, как легко обидеть человека. Но одни обиды проходят, а другие шрамом остаются на душе. Даже если это была какая-то мелочь, сказанная дорогим человеком, неудачная шутка, глупое слово, то будет безумно, безумно больно.

Такое случилось и у меня. Я ни в коем случае не сержусь на тебя. И нет, я в тебе не разочаровалась. Но знал бы ты, как я вчера плакала ночью от твоей дурацкой шутки. Я очень спалилась вчера. Теперь ты знаешь, что я за тебя волнуюсь. Теперь ты понял, КАК я за тебя волнуюсь. И это очень плохо. Ты слишком рано это понял. Да и вообще, надо ли было тебе вообще узнавать это?

Я знаю, что ты не считаешь меня тп, дурочкой или кем-то подобным. Но мне кажется, ты понял, что я тебе доверяю. И ты этим воспользовался. Я сказала, чтобы ты стебался над кем-нибудь другим, и неужели, что вокруг тебя так много людей, которые, несмотря на все дерьмо, хотят как лучше? Ты ответил "Да хватит уже." И меня словно током ударило. Я поняла, что если я хочу как раньше, стоит сворачивать эту тему. Я сказала" Да, извини, проехали. Утро доброе."

Я очень хочу, чтобы было как раньше. Но в который раз поняла, что в жизни все по принципу зебры. Вчера вечером была белая полоса. Ну как полоса. Полоска, черточка. А теперь снова началась черная гладь. Что ж, и не такое я переживала. И я не знаю, почему Яша как-то по-другому стал со мной общаться. Реже отвечать, читать и молчать. Может занят, неважно. Важно то, что какое бы дерьмо вы двое не натворили, как бы я в вас не разочаровывалась, как бы на вас не обижалась, я все равно никогда не смогу искренне на вас злиться.

Я знаю, что рано или поздно ты мне напишешь. Может, когда поедешь обратно, может, когда уже прилетишь, а может, когда будешь собирать людей на встречу. Но ты напишешь. Я верю. Я же верю? А пока я буду просто ежедневно проверять твою страницу, закусив губу и скрестив руки, и ждать. Ждать тебя. Если бы ты знал, глупый. Как бы ты поступил, если бы все знал?

Я не общалась с тобой всего лишь два дня. За эти два дня мы отправили друг другу по одному сообщению. И все.

Я не общалась с тобой всего лишь два дня. А уже такое ощущение, что не общалась пару месяцев.

Знал бы ты, как я скучаю.

Я все еще жду письма от тебя. Но уже без этого душевного терзания. Я знаю, что людей надо забывать, иначе они о тебе никогда не вспомнят. Я просто смотрю на твои последние слова и слезы на глаза наворачиваются. Я улыбаюсь и почти что реву. Никогда такого не было? Везет вам.

А если чем-то постоянно себя занимать, то о тебе и не вспоминается. Только по вечерам накатывает. Так, что хочется сделать все, все, абсолютно, да хоть на улицу выбежать босиком и орать в небо. Лишь бы ты услышал и понял, ты мне нужен, напиши, дай знать. Но ты не слышишь. Ты никогда меня не услышишь. Я так хочу тебя увидеть. Как только я увижу тебя, у меня начнется вся эта фигня заново. Сегодня рядом с Яшей у меня затряслись руки. Но потом все стало нормально. Ты постоянно о чем-то спрашивал. Я отвечала, мы смеялись. Ты все так же редко смотрел мне в глаза. Но смотрел, хоть иногда. Ты хороший, Яшка. Ты просто замечательный. Давай почаще так. Спасибо за сегодняшний день. До 19. Надеюсь, я увижу вас.

Знаешь, что?

Если и дальше так будет продолжаться, то я попросту не знаю, что делать. Зачем я тебе сдалась вообще? Не пишешь больше, не вспоминаешь? Ну и замечательно.

Чтоб я еще хоть слово тебе написала, черт подери. А ведь напишу. Но нельзя, ни в коем случае. Я до сих пор жалею, что пожелала тебе вчера спокойной ночи ни с тобо ни с сего. Что ж, люди ошибаются, я ошибаюсь.

Удачного отдыха тебе.

Не побеспокою.

Как же сейчас херово. Лежать на диване в пустой квартире, судорожно обновлять мобильную версию вк и понимать, что сейчас ты никому на свете не нужна. Больно, душевно больно. А еще тошно. Как будто мутит после несвежего молока. Такое происходит именно тогда, когда тебе просто нечем заняться, нечем себя отвлечь, и ты с ужасом понимаешь, что остался наедине с собой. Многое бы я на свете отдала, чтобы: а) Яша написал и меня отпустили бы вечером в кино, б) Саня писал мне каждый день первым. Вот тогда у меня на душе будет спокойно.