much more real than life

Были вчера с А.С. в афимолле- ходили по всяким там "уютеррам", "зарам хоум" и т.д. Мечтали о чем-то. Это же так здорово на самом деле- мечтать, когда есть с кем поделиться.

Я поняла, что мне просто необходим хороший друг. И только сейчас я поняла, что мне не устраивает это странное положение- то ли у меня лучших друзей около десятка, то ли их нет вообще. Я понимаю, что у меня довольно тяжелый характер, но это не самое худшее. Я как-то привыкла строить планы за себя и кого-то, мечтать и думать. Для меня одной все это как-то слишком теперь стало объемно. Почему-то я притягиваю к себе слибо слишком пассивный людей, либо тех, кто мне слова не дает сказать. И если в обществе я веду себя тихо и предпочитаю ни во что не лезть и не спорить, то наедине оно совсем не так.

А еще мне надоел мой режим дня в последние дни. С какой-то глупой невероятности мне пришло в голову, что елси я успешно сдала экзамены, то я не должна больше ничего делать. Всмысле совсем ничего. Даже совсем-совсем ничего. Я только и делаю, что лежи с книжкой\лежу у телика\лежу с телефоном. Ну и изредко катаюсь на велосипеде или роликах, и то- когда не жарко. Заставила себя отлепиться от этого и от мешка вкусняшек, который упорно портит мне кожу, и пошла играть на пианино "young and beautiful", Дель Рей, которую, кстати, никогда не любила. Моя игра и так портила слух учителей музыки 7 лет и несчастных родителей, но сегодня я побила свои рекорды. Такого ужаса этот мир еще не слышал. Зато мне хорошо. Хватит, конечно, мыслить так. Но мне хорошо. О, как мне хорошо.

Давно я не писала. Как всегда, носило меня из стороны в сторону, ничего понтного и хорошо. И вообще.

Да: и вообще.

Экзамены я все сдала. Уже, кажется, лето. По календарю уж точно. И что удивительно- я не рада, кажется, совсем. Из интересного, или неинтересного, но запоминающегося- я посмотрела "гэтсби" несколько недель назад. Фильм меня впечатлил, но не понравился. Красивая, яркая картина, но так далека от того образа Гэтсби и остальных, которых я рисовала в своей голове, когда читала роман Фицджеральда.

Для меня Гэтсби всегда был, как кто-то точно выразился- "человек, сделавший себя, который не смог преодолеть своих чувств". Мне кажется, что именно за всю эту роскошь, которую там не любил Фитцджеральд, и можно посмотреть этот фильм.

Мне нечего даже рассказать. Не о чем писать. Что же это такое?! Раньше меня было не утихомирить, слов было так много, что мне было мало устной и письменной речи. А сейчас я больше молчу. И редко когда что пишу. А вообще- хорошо, что уже лето. Можно спать. И читать. Сколько захочу. У меня еще столько непрочитанного. Еще с весны. Недавно посмотрела второй сезон Шерлока- это просто супер. Решила перечитать Конан Дойла. Я так счастливо, когда я могу ничего не делать, кроме того, как читать. И до сентября у меня еще столько на все времени!

На следующей неделе мне надо идти на день рождения к М., что заранее вызыыает у меня жуткий инетерс и панику одновременно. И дело совсем не в М., что о нем я такого не знаю и чего такого не видела, чтоб бояться и\или интересоваться. Я и сама себе объяснить не могу в чем дело.

И этой ночью мне не уснуть. Я вспоминаю всех– и ни одного четкого момента, лишь какие–то размытые образы. Я смотрю на блеклый свет фонаря и окон из дома напротив и мне интересно, что там происходит. Быть может, лишь мне одной кажется, что в темноте все не такое, как днем. Все становится куда красивее и окутывается какой–то таинственностью.

Около моего дома лес. Вот сейчас, например, я могу распахнуть окно, выйти, и через несколько минут я окажусь там. Детская вера– там обитают волшебные существа. Это живо во мне сейчас так, как никогда раньше.

Скоро солнце будет садиться совсем поздно.

В соседском заборе и открывается калитка и выходит женщина, через щель в окне я слышу гулкий стук ее каблуков. Интересно, не боится ли она? Или, быть может, стоит бояться ее. Снова ничего четкого.

Нечего сообщить. Эта ночь разбирает меня по частям.

Лето еще не наступило, а я уже боюсь, что оно кончится. Все стало восприниматься как иллюзия, каждый день, еще до того, как проснусь, я чувствую солнечный свет через окно и как-то не в совсем ясном уме думаю о том, что все так хорошо быть не может, что все это совсем не правда, скоро пойдет снег и далее по списку. Пора научиться смиряться с реальностью. Не столько с плохим, как с хорошим. Потому что не ощущать полноценную радость от того, что почему-то не веришь своим глазам- крайне глупо.

Еще я никак не могу определиться с тем, что же мне отвечать, когда спрашивают о том, что я хочу в жизни, что я люблю и кто я такая вообще. Да откуда мне знать. Вот только сталкиваться с повседневностью по-прежнему страшно и даже неприятно, а когда во мне самой все перепадает от черезчур детской наивности к какому-то безумию- совсем отвратительно. Да и как я могу что-то сказать о себе вообще? Как кто-то что-то может говорить о таком? Это странно и глупо, как мне кажется.

Со всем этим надо что-то делать. И мне, конечно, ничего не хочется, кроме того, как упасть лицом на подушку и плакать в голос, но если лет десять назад это было еще приемлимо, то теперь уже точно не пойдет. И совсем не потому, что так глупо, а потому, что теперь тратить на это время мне не подобает, да.

В последние дни мне так хорошо, что даже не о чем писать. И вообще- я стала замечать такую особенность, что чем больше я счастлива, тем меньше хочу разговаривать, писать и вообще что-то такое делать. И в итоге получается, что при самом хорошем раскладе я только лежу на диване в полном бездействии. Ну это бывет редко на самом деле. Обратила внимание, что в прошлом году мое настроение всегда было куда выше, чем сейчас в самые редкие моменты счастья, которое, естественно, появляется крайне редко и откуда-то не оттуда, где должно быть. Меня вообще перестает радовать все то, что когда-то доводило просто до бешенного восторга.

Все уже не то. И снова думаю- хорошо ли оно или плохо? Должно ли вообще время идти вперед или его просто не существует? Мне с детства внушали, что его все же нет. Что та жизнь, которую мы живем- настоящая лишь наполовину. Что существует другая реальность, где есть другие мы и проживаем другую жизнь, ничем не менее реальную, чем эта.

В общем, все так сложно и запутано, и, как я писала, нас волную все те же проблемы. Ничто не меняется. И вообще, что начинается там, где кончается Вселенная? Что может быть там, где нет ничего?

Потому что нет никакой бесконечности, сказки это все.

Утром, готовя завтрак для А.С., которая у меня ночевала, я смотрела на кипящее масло с картошкой на сковородке и думала о том, как мне хочется сохранить этот момент в памяти, хоть и глупо это до невозможности. И как хочется через лет 20 вспомнить это. Все будущее кажется мне настолько странным, что кажется, что я буду думать «о, а вот 20 лет назад я могла безмятежно стоять и готовить у плиты, думая о чем–то глупом». Меня все, что когда–то произойдет, уже пугает. А с другой стороны– я все–таки верю, что все будет прекрасно. И что я буду думать тогда?

Странно все это, но мне кажется, что я научилась наслаждаться каждым моментом, явлением, секундой в этом мире. И все это грозит мне статусом вечновосторженнойдевицы. Надо ли оно мне?

И, да, у нас тут весна.

Нас волнуют все те же вечные проблемы, которые сейчас актуальны, как никогда прежде. «Ничто не вечно»– отзывается в голове.
«Как было бы хорошо, если бы нас не было».
В Москве так сухо. Я говорила о том, как люблю метро? Или сегодня я говорила лишь о погоде, весне и счастье? Я перестаю так ясно слышать, видеть, чувствовать, как раньше. Мне так хорошо, что я теряю все навыки. Ты говоришь–«когда люди счастливы, они перестают выживать и начинают жить». Жива, и „жива" с большой буквы. Теперь я уже не та, мой друг. Да и ты не тот. И все вокруг. Помнишь, каким другим было все год назад? Прошу, прошу, скажи, что не помнишь. Дай забыть тот сладкий, режущий нос запах какого–то невозможного, наивного счастья, которое ты можешь подарить только себе сам. Умоляю, скажи, что не помнишь.
Мы разговариваем шаблонами. Время течет. Время утекает. Я все еще хожу иногда в церковь, там говорят о том, что нет никакой следущей жизни, нет и пошлой. Но, черт подери их устои, откуда тогда я знала, что мы будем друзьями еще до того, как встретились? В прошлой жизни я была лесничим и ходила по мху босыми ногами. Я помню это. Я–все–помню. Время, тебе меня не обмануть. Как и весне. Я никогда не теряю голову, не прощаюсь и с рассудком.
Я слишком долго была одна. Я всегда была одна. А сейчас, как никогда прежде, хочется любить окружающих, петь и летать. Я что–то пишу и пытаюсь понять, о чем, для кого и зачем.

Уже апрель, мой друг. Я больше не чувствую тоски. Мне так легко и ничто уже не держит.

Я вдруг почувствовала такое безграничное счатье, что даже не знаю, как это описать. Такого еще точно не было. По дороге домой я чуть ли не летела, и мне было так глубоко плевать, что ноги проваливаются до колен в гигантские сугробы, что я сама удивлялась. Мне казалось прекрасным все- каждое дерево, тропинка, каждая грязная куча снега. Страно что-то такое писать, но так оно и было.

Может, я и на самом деле научусь находить красоту во всем. Я очень этого хочу.

От всего устаешь рано или поздно– такая, казалось бы, простая истина. Но как чудовищно неприятно снова и снова резать волны счастья об нее, как о какой–то камень.

Когда устаешь от дома, друзей, родных– начинаешь искать безграничную свободу. Только как, нет, ну КАК сильно заблуждаешься, пытаясь ее разглядеть в полном отсутсвии обязательств и всего того, что еще держит. Ведь практически все мы несвободны. Более того, мы это любим. И так важно понимать, что нам нужно от чего–то зависеть, кому–то помогать и чего–то все же ждать.

Я нередко думаю– какая она на самом деле– свобода? Что содержит, чем влечет? Но это лишь на пару секунд. Ведь я счастлива в своей несвободе? Вот только здесь не должен стоять вопрос, а я не могу поставить точку.

Кажется, весна потихоньку входит в мою жизнь. Поздними закатами, свежим ветром, талой водой. Меняет планы, зовет куда–то и не дает спать. Заставляет сидеть с открытыми окнами полночи и писать идиотские посты о том, как мне хорошо. А мне и действительно хорошо.

Да что там– я просто счастлива.

Я снова пишу тебе, Ю.

Я не знаю, что мне делать дальше. Я не знаю, зачем живу, чего хочу и когда закончится этот промежуток жизни.
«–Когда мы снова будем маленькими, мы купим жирафа и будем ездить на нем в школу».
«–Куда ты его денешь?»
«–Спрячу в шкаф».
Звезды рисуются только поверх неба. Из нашего окна был виден зоопарк. Прошлое похоже на призрака.
Ты помнишь рыжего кота? Жесткие стулья в холле? Интересно, если ты мне не показалось и если ты все еще жива, какой ты меня помнишь? По– моему, во время наших последних встреч я была более чем неприятная на вид.
Скажи мне, почему ничто не кончается.
Я устала.

Странно, Ю., но вряд ли ты представляешь, какое дерьмо эта жизнь, если стереть розовую полировку наших очков. Как тут все глупо, выльгарно и мерзко. Тогда, в наши шесть лет все было по-другому, несмотря на все болезни, проблемы и это отчаянное желание выбраться из того отвратительного места.

Я открыла для себя простую истину- как перестаешь верить во что-то, сразу теряется весь восторг от этого. Только я почему-то все равно верю.

По моему горлу как будто проведена проволока с шипами. В нашем старом доме была такая же. В окне уже светлеет, я так хочу вдохнуть этот свежий, такой весенний воздух, но я задыхаюсь. Кошмары снятся все те же– я не могу сдать экзамены. Просыпаться в два ночи от головной боли и идти учить математику– отменное счастье. Но, кажется, только тогда мне не так страшно и я не думаю о боли. Я говорю внутреннему «я»: «– Не волнуйся, все будет хорошо, ты же знаешь, всегда так» «– Конечно знаю, но как скоро, я так долго жду» Я замолкаю, не в силах это оспорить. Как долго?

Как.

Долго.

Вскоре это все забудется. Ведь чем ты моложе, тем легче отпускать.

А между тем, пока я молчу, вокруг очень и очень многое происходит.

Хорошее ли, плохое ли- не все ли равно. Главное, что что-то происходит. Следовательно, жизнь все еще имеет право на продолжение.

За сегодняшний день я поняла то, что зимой ничего красивого в Москве на самом деле и нет. Ну, может, я просто к этому привыкла, но летом же мне там многое нравится. Любимая Берсеневская набережная окатила меня адово холодным ветром. А еще благодаря тому, что в выходные все главные музеи Москвы бесплатные, все центральные улицы заполнены очередями километровыми.  Сегодня, в общем, я решила написать о Москве. Для меня она всю жизнь была подернута какой-то тайной. Но каждый раз, появляясь на ее улицах, я получала целое ведро грязи и разочарований. Это какой-то город контрастов- стоит немного отойти от центра, как начинаются заброшенные пустые дома. Все- таки эти улицы что-то ещё хранят, заставляя считать года.

От яркого снега болят глаза, у меня температура еще выше, скоро экзамены. Магниевые вспышки, корни уравнения, пунктуация.

Интересно, ограничен ли лимит нашей памяти?

Я люблю запах мокрого дерева и ощущать тепло асфальта под ладонями.

Я так устала.