breathe

красная помада заставляет меня чувствовать себя так, будто я могу вырезать сердце мужчины каблуком и сожрать его. ты либо понимаешь, о чём я говорю, либо понятия не имеешь.

невозможно стереть из памяти всё, что было когда-то сказано, невозможно забыть, как куришь и надменно вздеваешь бровь.
я не стану с тобой сражаться — мне нет смысла тебе что-то доказывать.
тебя кто-то полюбит, правда. но в этот раз, слава богу, не я.

Резноровский

записалась к окулисту, потому что не знаю, что я в тебе увидела.

может, встретимся завтра, может, лет через пять.

и всё же надеюсь, что никогда больше.

??

вам должно быть комфортно. вам не комфортно?

уходите.

я, конечно, взяла за правило ни о чём в жизни не жалеть,

но иногда я жалею, что не ушла от тебя раньше.

я не выношу, когда меня выматывают дома.

дома должно быть хорошо.

я потратила столько усилий, чтобы поселить внутри безразличие.

прежде чем что-то делать — подумай, сможешь ли ты после из этого выбраться с наименьшими потерями.

были друзьями, любовниками, врагами
и застывшей смолой, и фигурками оригами
очень много пили, от этого много лгали
не досчитывались годов и ментальных гаек
унывали, злились и даже вязали петли
открывали окна в мороз
ведь жили в гнетущем пекле.
размыкали прутья, за ними были бетонные плиты, за ними — ямы
запускали ракеты, записки в бутылочках и трояны.
мы уничтожали друг друга с пугающим постоянством
изводили молчанием, чушью, виной и пьянством,
чтобы всё потеряв, оставшись у сломанного корытца —
осознать,
что никуда от этого не укрыться.
/что ты врос в меня как блядская опухоль
это кома,
это не обморок
капилляры налились кровью и следом лопнули
ну пожалуйста
не ходи за мной/
нет, пойду — говоришь — поднимаешься еле-еле
если что,
то мы этого не хотели:
кто утопленник, кто на шее его булыжник.
как мне жить
если я тебя
не увижу.

Ананасова

не позволяйте вашему отчаянию возвращать вас назад к токсичным людям.