С гордоподнятым факом

в тихом омуте черти водятся,
в покер режутся до утра,
хлещут виски, по пьяне ссорятся
/заходила я к ним вчера/
в тихом омуте черти – девочки
пьют шампанское до зари,
красят губки, рисуют стрелочки,
строят глазки, грустят о любви.
в тихом омуте секс, наркотики
и бульвары ночных фонарей.
купидоны играют в дротики,
попадая опять в людей..
и не целясь, стреляют пьяные
и кайфуют…
а на земле..
лечат раны на сердце рваные
пострадавшие
по весне..

Душа не распахнута но вскрыта неумелым патологоанатомом
На ветках нелепо болтаються висельники, это амбиции
Я люблю вас, каждым прогнившим атомом
Всех людей и сотрудников полиции

Забитые грязные улици, вонь бензина
Так не хочется просыпаться
Счастье преобретается в магазинах
Безсмысленно плакать, стыдно смеяться

И в мире нет вершин, что взять нельзя,
Пиздел нам как то, дяденька Высоцкий.
Но вы только задумайтесь, мои друзья,
Зачем он оставлял тогда, на своих венах коцки ?

В какой-то параллельной реальности Алиса не любила по многу раз повторять свои вопросы, а потому количество диалогов в Стране чудес резко сократилось.
— Детка, — вкрадчиво заметил Чеширский кот, с верхушки дерева глядя на то, как Алиса вытирает нож об одежду Белой Королевы, — если второй контрольный, то двадцать третий — лишний…

приличные девочки,
патологические отличницы
вырастают с годами в прокуренных истеричек.
лучше бы в детстве чуть-чуть пошалили со спичками -
охладели бы к возрасту зажигалок.
знать бы заранее, что в школьной столовой дадут на завтрак,
кем ты станешь завтра:
мастером слова, бабой с веслом или той, у которой два года условно
за плечами на месте подрезанных крыльев,
чем твое жили-были закончится:
тили-тили, тили-тесто, в зале нет свободного места
или – просто: конец.
знать бы заранее, что все эти правила -
ленца, буравчика, правописания -
разовьют в тебе мании, фобии, прочие комплексы,
поднимая все выше планку над плоскостью
жизни, в которой из близких –
лишь томик питерского тунеядца
заставляет так искренне плакать, реже – смеяться.

ложись на холодный пол,
угадывай верные знаки,
смотри на последний укол
глазами больной собаки.
крутится небо волчком,
слева поёт рассвет -
сузившимся зрачком
расстреливает.
в лихо закрытую дверь,
в россыпь замученных глаз,
в искренность слов поверь -
это последний раз.
тысячу раз подряд,
это такой развод.
мой снисходительный взгляд
хуже удара в живот.
звёздочки в юбку спрячь,
глаз убери поводок,
солнце (кровавый мяч)
катится на восток.
запад кольцом огня
прячет. в который раз,
выплюни на меня
тысячу синих глаз.
хватит, прошу: отстань,
приступом смертной тоски.
рифмы такая дрянь.
я ненавижу стихи.

когда я брошу материться
и перестану пить коньяк
то буду утончённой ледью
лежать под каменной плитой

Твое белоснежное бра
Сгорает аккордами.
Нам не дотянуть до утра,
Придется жить мертвыми.
Учиться жить мертвыми.
Придется жить мертвыми.

Замолкнет недосмотренным кино,
Маршрутка не доедет до конечной.
Мы вспыхнем как сухое волокно
И вместе с нами загорится вечность.

Мы вспыхнем не оставив ничерта,
Себя от стен квартиры отдаляя.
И вот уже стекает за борта
Вся кровь, что шла и шла из ран Грааля.
Вся кровь, что шла и шла из ран Грааля.

Твое белоснежное бра
Сгорает аккордами.
Нам не дотянуть до утра,
Придется жить мертвыми.
Учиться жить мертвыми.
Придется жить мертвыми.
Учиться жить.
Учиться жить.

— Вы что, курите траву в школьном туалете?
— У нас следующим уроком литература, Пелевина проходим.
— Тогда ладно.

И завалите наконец ебало с этими вашими примерами “Ах, хочу, чтобы все было, как у моих родителей – папа всю жизнь носит маму на руках!»

Ваша мама, в отличие от вас, не пила вискарь из горла, не принимала ничего и не трахалась с придурками с дискотеки, прикрываясь поисками настоящей любви.

Вы тоже не пили, не принимали и не трахались?

Подумать только… какая тоска

стюардессы собрали волосы в хвост и им никто не звонит

пьяные дворники спят на полу или на полке в одной из книг

балерина хранит веревку под пледом целует лебедя в шею

бальные платья спят в мусорных баках им снятся голые феи

сонные шлюхи целуют оружие курят друг другу в лицо

режиссеру отрезали уши он в палате немого кино

…

а меня никто не терял и никто не нашел

пока кто-то где-то кому-то что-то еще