Я хочу нравиться тебе, потому что утро, И эти вишни цветут белоснежным цветом. Я проснулась сегодня под звон колокольный, Это, кажется мне, неплохая примета.
Зоя Ященко, Белая Гвардия
Не уделяй мне много времени, вопросов мне не задавай. Глазами добрыми и верными руки моей не задевай. Не проходи весной по лужицам, по следу следа моего. Я знаю — снова не получится из этой встречи ничего. Ты думаешь, что я из гордости хожу, с тобою не дружу? Я не из гордости — из горести так прямо голову держу.
Тогда, когда любовей с нами нет,
Тогда, когда от холода горбат,
Достань из чемодана пистолет,
Достань и волоки его в ломбард.
Купи на эти деньги патефон
И где-нибудь на свете потанцуй,
В затылке нарастает перезвон,
Ах, ручку патефона поцелуй.
Послушайте совета скрипача,
Как следует стреляться сгоряча:
Не в голову, а около плеча!
Не в голову, а около плеча!
На блюдечке я сердце понесу
И где-нибудь оставлю во дворе.
Друзья, ах догадайтесь по лицу,
Что сердце не отыщется в дыре,
Проделанной на розовой груди…
И только патефоны впереди,
И только струны, струны-провода,
И только в горле красная вода.
(c) Бродский
Я в этой комнате жила,
Садилась в кресло и смотрела
На острый краешек стола,
Где лампа рыжая горела.
Я приходила и лгала,
И пела, и вязала свитер.
И где ж я столько слов брала,
Таких ненужных и избитых?
Казался лишним каждый звук,
Несвоевременным дыханье.
Началом всех земных разлук
Казалось каждое свиданье.
Под потолком качался шар,
Уже почти не пахла елка.
Дуэт расстроенных гитар
Молчал в углу за книжной полкой.
И все не так, и все не то:
То он чужой, то я чужая.
Снимаю с вешалки пальто,
До остановки провожает.
Он жив, и я едва жива,
Стихи зачеркнуты в тетради.
А в это кресло кто-то сядет
И будет говорить слова.
Сначала разобьется шар,
Потом порвется старый свитер.
И мы, друг другом позабыты,
Уйдем по грифам двух гитар.
Не прощай меня. Никогда.
Я могу предать тебя снова.
Уходи, не сказав ни слова,
В обреченное - никуда.
Мы обязаны будем жить,
Спотыкаясь на каждом круге,
И позволим собакам выть
На безлунную тень разлуки,
Проклиная капкан колец,
Подчинившись законной власти,
Торопясь отскрести с сердец
Накипь чистой, безумной страсти.
Не прощай меня, не спеши.
Мы и так с тобой разминулись,
Подозрительным взглядам улиц
Доверяя тепло души.
Хлещет яростных снов поток,
Где под звездами роковыми
Полушепотом, между строк,
Неуклюже скрывая имя…
Мы пытаемся соскользнуть
В бездну быта, но параллельно
Изнутри обжигает грудь
Невозможность - дышать раздельно!
Не прощай меня. В том пути
Давит небо сырою ватой.
Если мне суждено уйти,
Так хоть в чем-нибудь виноватым.
Напридумай себе обид,
А причины найдутся сотни…
Не прощай. Пусть меня простит
Тот, кто дал мне тебя… и отнял.
А.Белянин
Опять удар.
Всё чаще.
Всё больнее.
Ты так привык?
Я знаю, почему.
Моя любовь – не властен ты над нею.
Твой горький рок – подвластен ты ему.
Ты бьёшь меня.
Как сильно!
Как жестоко!
Но я терплю, и не сорвётся крик.
И только слёзы по ночам – потоком,
Их – океан. А боли – материк…
Короткие даёшь мне передышки –
Не успеваю дух перевести.
Ты бьёшь опять, так скоро?!
Это – слишком!
И снова я должна тебя простить?
Приму, прощу. И вновь подставлю щёку.
Захочешь – бей. Но только будь со мной.
Не уходи.
Я заплачу по счёту,
Я не боюсь быть лишней и смешной…
Ты снова бьёшь…
О боже, сколько крови!
Не повторяй удара, я прошу!
Мне надо бы сказать: прощу всё, кроме…
Но «кроме» нет – я всё тебе прощу.
И.Поприщина
Почему я глотаю тебя, как спиртное — запоем,
И как будто пытаюсь прожить в этой осени жизнь,
И держусь тебя, как маяка, и маячу конвоем —
Ты смеешься: с тобою, мол, милая, только держись?
Почему тороплюсь, всё целую, всё делаю фото —
Ты и я, твой кошак, первый снег и кленовая медь?
Потому что когда ты готов жизнь отдать за кого-то
И теряешь его, эту жизнь больше некуда деть.
Экви Нокс
Лежала у тебя на груди, и правда хотелось знать, что впереди. Спросила: "А может, через каких-нибудь пару лет мы окажемся далеки?". Твое сердце билось так сильно, что казалось, у меня останутся синяки.
Сказали: «Время лечит». Не лечит никогда.
Страданья, как и мышцы, лишь укрепят года.
Но время - как проверка для тех, кто уцелел.
С годами стало легче? Ну, значит, не болел.
Говоришь ты мне: надоела грусть!
Потерпи чуть-чуть, я назад вернусь.
Хочешь ты любовь, как настольный свет:
повернул - горит, повернул - и нет.
Хочешь про запас (пригодится в срок), -
а любовь не гриб, не солится впрок.
Жить по-своему не учи меня,
Или есть огонь, или нет огня!
А старые обезьяны все еще вспоминают, как хорошо они жили до эволюции.
Написал «Россия превыше всего» – ты экстремист и фашист, добро пожаловать в наш самый гуманный суд. Владимир Жириновский
ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но не важно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях.
Я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь
от тебя, чем от них обоих.
Далеко, поздно ночью, в долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне,
как не сказано ниже, по крайней мере,
я взбиваю подушку мычащим "ты",
за горами, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты
как безумное зеркало повторяя
Иосиф Бродский
Я люблю людей, люблю, когда их нет. Я бы вышел на балкон и pазpядил бы пистолет.
Живучесть черепах поразительна. Даже будучи обезглавленными, они могут двигаться еще несколько недель и, если к ним прикоснуться, втягивают ноги под свой панцирь. Полгода двигалась черепаха, у которой удалили мозг. В парижском Ботаническом саду болотная черепаха в течение 6 лет не принимала пищи. Мускусная черепаха смогла прожить полсуток в чистом азоте любое млекопитающее умирает в таких условиях через 5 минут, а то и раньше. Черепахи выживают после самых страшных ран.
"Большинство людей бессердечно относится к черепахам, ведь черепашье сердце еще долго бьется после того, как животное убьют и разрежут на куски", писал Э. Хемингуэй. Десять и даже пятнадцать часов может прожить без воздуха дальневосточная кожистая черепаха. Все эти удивительные свойства представляют несомненный интерес не только для зоологов и герпетологов, но и для физиологов и медиков.
А завтра, когда у кого-то остановится сердце, кто-то побежит в больницу.И будет на коленях молить всех этих людей в белых халатах сделать хоть что-нибудь. Он будет требовать от них спасения, а потом, когда они, со своей убогой зарплатой, спасут этого человека, скажет, что всё это сделал Господь.
Самые популярные посты
