идеальный розарий

Улыбнись, хэй.

Все ведь так славно, славно, славно, славно.

Эта дура надеялась, что ее любят по-настоящему. Что она может получить свою долгожданную любовь.

Я ничего не получаю.

Я отчаянно хочу, чтобы меня любили.

***

Вот как разбивается сердце. Тихо и без истерик, признавая поражение.

Отдаю себя в руки судьбы: "делай со мной, что хочешь".

Я исчезаю. У меня нет сил. Это не для меня.

Я… ладно, неважно, что там со мной, совсем неважно.

— Прощай, - тихо произнесла безымянная слизеринка и разрыдалась.

Я в порядке, спасибо.

Человеку не даются испытания, которые он не сможет вынести, верно? Надежда не покидает меня. У меня заканчиваются силы, но я буду ждать.

Мои друзья-наркоманы по-прежнему режут вены маникюрными ножницами. Мои черные розы цветут, а шипы их наливаются ядом.

— Ты будешь счастлива, - говорит мне моя подруга-проститутка.

Я киваю. Да. Точно. Ты права, ты права, ты права, ты права.

Безразличие убивает меня. Вспоминай обо мне, я умоляю. Полюби же меня.

"Ты будешь счастлива", - проносится у меня в голове.

Да. Да. Точно. Все верно, верно, верно, верно, верно, вы правы, как и всегда. Конечно. Я совершенно согласна.

Мне страшно. Мне больно. Мне обидно.

Закройте крышку моего гроба.

Черные розы, пожалуйста, сверху.

Передайте ему, что я люблю его.

Закройте же гроб.

Не смотрите на меня.

Хватит.

Жизнь переменчива. Человек, который вчера страдал и был одинок, сегодня счастлив и, вроде бы, наслаждается компанией своей любви. А я так бездушно насмехалась над печалями этого человека. Я самая большая сволочь на земле.

Мне так жаль.

Спасибо огромное за ваши поздравления.

Все обязательно будет отлично. Все уже отлично.

Спасибо еще раз.

Пожалуйста, возможно это безумно глупая просьба, но, я прошу вас, поздравьте меня с этим глупым праздником.

Одиноко. Меня не поздравил нужный человек, заполните пустоту в душе.

Будь у меня другая жизнь, я бы сегодня ела тот праздничный трюфельный торт и конфеты, запивала бы газированными напитками и не думала о калориях. Будь все по-другому, я бы съела этот пирожок, что лежит у меня в холодильнике и принесет завтра мне 237 положенных калорий, прямо сейчас. Если бы я жила не так, как живу сейчас, то купила бы себе шоколад и поп-корн, а потом сидела бы, смотрела сериал и ела, ела, ела это. Радовалась бы своим природным 47 кг и не думала бы о весах. О еде. О том, как я ненавижу ее. О еде. О еде. О еде. О калориях.

Остановите это.

Живи я другой жизнью, не было бы этих постов, этого блога, этого текста.

Я была бы счастлива.

Я ненавижу еду.

Трудный выбор, трудный выбор, трудный выбор.

Я не знаю, что делать, как поступить.

Чем все обернется?

Время, почему ты так медленно идешь.

Я желаю лучшего финала, чтобы он стал превосходным продолжением.

Давайте танцевать в лесу, весело смеяться и прыгать через костер. Мы не нуждаемся ни в ком, потому что мы есть друг у друга. Давайте держаться за руки, когда летим вниз; наши проблемы так тяжелы и вскоре перекроют нам кислород. Давайте эта луна будет нашим фонарем. Давайте станем самыми сумасшедшими в нашем городе, в нашей стране, в нашем мире. Никто не сможет остановить нас. Даже время, даже старость, которой нам и так, скорее всего, не видать.

Это было мое решение — так отчаянно портить жизнь, чтобы прочие могли только завидовать или сочувствовать.

Я разрушительница и это моя стихия.

Моя стихия, моя стихия, моя стихия.

Меня уничтожит моя же стихия.

Разве же это проблема?

Ха-ха, пусть так.

О, я никогда не смогу нормально поесть! Какая великая печаль!

Когда-нибудь небо изрежут молнии. Этот ураган не останется незамеченным для нас.

Буть молодым, будь диким, будь свободным, будь живым. Только выживи в этом мире и он, в конечном итоге, окажется у твоих ног. Драться за солнечные лучи в наше время стало таким обычным.

***

Они сказали мне, что я слишком худая и мне бы хорошо что-нибудь съесть. Я думаю, что мне нужно похудеть еще совсем немного.

Если честно, то я чувствую себя не очень хорошо.

Я чувствую, что я слишком толстая.

Это не важно.

Через несколько минут весна. Я уже ничего не могу изменить, если только не прибегнуть к помощи пистолета и верности фразе "умри молодым". Но я не могу закончить свой путь этой зимой, будучи такой несовершенной, я не хочу умирать в зимнюю пору, это совсем не романтично и вовсе не в моем духе, я просто не могу умереть зимой.

Я подожду еще немного. Я думаю, еще есть время.

Да.

Люди будут любить меня. Мне будут вручать миллионы сердец. Я буду вершиной мира. Я буду совершенна.

Мне будут рукоплескать.

Но все это — еда, похудение и прочее-прочее-прочее — это следствие. А есть причина. Просто я хочу быть идеальной, лучшей; я отчаянно желаю любви. Мне хотелось бы, чтобы меня любили. Любите меня, любите меня, любите меня, любите меня.

Становится все тяжелее и тяжелее.

— Ты боишься? - спрашивает меня моя безымянная подруга.

Я киваю. Я по-прежнему молчу.

Я просто хочу, чтобы во мне нуждались. Разве я много прошу? Скажите, разве это так много? Это так сложно, да, полюбить меня? Ха-ха, я и сама знаю, что это практически невыполнимо.

Никто не любит меня.

У меня холодные руки. У меня кружится голова. Я очень сильно устала. Я так устала. Я не хочу есть, я не хочу есть, я не хочу. Надо, наверное, немного поспать. Я невероятно устала.

Меня все еще никто не любит.

И ладно.

А я люблю.

Простите мне мои слабости, их слишком много, не думайте о них, не читайте это.

Мне правда жаль и мне очень стыдно.

Простите меня.

Простите.

Мне жаль, что все так заканчивается. Или начинается. Я не думала, что все будет так. Я вообще не думала.

Мне нужно отдохнуть, потому что я очень устала.

Я устала.

Мне страшно подумать, что еще несколько недель назад я думала, что люблю еду.

Я ее ненавижу.

Мне было бы лучше, если бы ее не было в моей жизни. Если бы мне не приходилось есть. Я вовсе не хочу отбирать удовольствие от поедания чего-то вкусного у остальных людей, но я хочу, чтобы в моем мире еды было как можно меньше.

Еда не только уничтожает меня, она еще и делает меня несчастной.

Уж лучше бы уничтожила сразу.

Я отчетливо понимаю, что если я буду есть, то я никогда не смогу быть счастливой.

Я ужасна. Ужасен мой дух и мое тело.

Я считаю себя трусихой и никогда не скрывала этого. Да и от кого скрывать? От золотой комнаты, чьи стены не терпят недоверия, от безымянной девочки или подруги-проститутки? Трусость моя проявляется во всем: от боязни сунуться без очереди в магазине, где мне продали плохой товар, до жуткого страха перед тем, что моя любовь узнает, что она, собственно — моя любовь. И если первое я еще хоть как-то могу перебороть, то я совершенно не пытаюсь что-то изменить с последним. "А пусть все остается так, как есть", — думаю я и оставляю свои чувства пылиться где-то в коробке, среди забытого и вроде бы "ненужного".

С ума сойти, Вам, леди, уже скоро бы дом-семью неплохо завести, а Вы не умеете проявлять любовь. Да что там, Вы ведь даже боитесь ее показать!

Но если честно, я просто не считаю нужным так себя обременять — признаваться в любви человеку, которому все равно. Это ведь будет такая большая печаль, если чувства мои невзаимны, а больше всего на свете я боюсь быть отвергнутой. Я боюсь позора, боюсь быть ненужной, боюсь, что меня никто не полюбит. И услышать "нет" для меня будет сродни толчку к самоубийству.

И я думаю, что если бы у него тоже было что-то ко мне, то он бы уже давно мог объясниться. Подходить чаще, чаще разгаваривать. В голову, конечно, закрадывается едкая, дающая надежду мысль: "быть может, он такой же трус, как и ты, а подойти лишний раз — это ой как нелегко для вас, трусов".

Мне все твердят:

— Ты живешь один раз.

Обо мне говорят, толком не зная меня:

— Ты сумасшедшая!

Я живу один раз, да. Но я не могу избавиться от трусости, не могу.

Я из тех людей, что остаются стоять в середине толпы, никем не тронутые, но зато с идеальной прической, жестами и улыбкой. Мне в конце-концов ухаживать за своим првосходным розарием. Мне в итоге печь идеальные вишневые пироги. Вот только мой итог может быть таков, что печь я их буду себе. Потому что больше никого не будет рядом.

Я должна что-то делать.

Но я трусиха.

И, кстати, я боюсь съесть лишний салатный лист. О каких вишневых пирогах мы здесь говорим?