poimenova

"Если бы можно в сердце поглубже вклеить портреты.
И я на память оставлю свои сигареты." Земфира

expelliarmus, привееет! Очень рада тебе ^___^ следила за тобой раньше с другого блога, когда была naaturally :) )) мне нравиться всё, что ты постишь *_*

когда произносят твое имя -

уходит тепло, остается тревога
давай на вопрос: "вы друг-друга любили?" -
мы будем всем врать:
" нет, мы были знакомы".

уезжай в Америку,
в самые жаркие штаты.
уезжай ради Бога
и не считай себя виноватым.

катись ты к черту.
убивай свою печень и легкие
мы с тобой сильные, верно?
даже если такие далекие.

пей свой гребанный горький, крепкий без сахара,
без молока.
мне порой страшно за все твои слова.
особенно за это короткое, острое, вдавленное
" пока".

верь в Бога,
проклинай несправедливую власть.

только береги мою душу.
ты навсегда ее часть

Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.

Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла всё это -
города, человеков, но для начала зелень.
Стану спать не раздевшись или читать с любого
места чужую книгу, покамест остатки года,
переходят в положенном месте асфальт.
Свобода -
это когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза,
и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза.

Когда в морском пути тоска грызет матросов,
Они, досужий час, желая скоротать,
Беспечных ловят птиц, огромных альбатросов,
Которые суда так любят провожать.
Шарль Бодлер.

Не быть мне альбатросом, даже чайкой.
А нужно быть ли ни самим собой?
Но сердцу не прикажешь, думает утайкой.
Как можно было б жить судьбой чужой.

Тоска, - немилосердный зверь,
Сжимающий весь мир за горло.
Ты в Бога или в беса верь, не верь.
Но пред тоской сгибаешься позорно.

Тоска, - не прошенный тобою гость.
Тоска болезнь, наевшегося чрева.
Тоска, как в горле злая кость.
И червь, грызущий корни древа.

Дурманным зельем не убить тоску,
Лишь только беды можно множить.
Идешь в пустыне, будто по песку,
Не знаешь, как ещё мгновенье прожить.

Всё ищешь рай, смотря на птиц.
Тебе всё кажется, вверху свобода.
Не знаешь, сколько их упало вниз.
И лишь немногие парят по небосводу.

Стихотворение французского поэта Шарля Бодлера 1821-1867,
Откуда мной взята цитата.

АЛЬБАТРОС

Когда в морском пути тоска грызет матросов,
Они, досужий час, желая скоротать,
Беспечных ловят птиц, огромных альбатросов,
Которые суда так любят провожать.

И вот, когда царя любимого лазури
На палубе кладут, он снежных два крыла,
Умевших так легко парить навстречу бури,
Застенчиво влачит, как два больших весла

Быстрейший из гонцов, как грузно он ступает!
Краса воздушных стран, как стал он вдруг смешон!
Дразня, тот в клюв ему табачный дым пускает,
Тот веселит толпу, хромая, как и он.

Поэт, вот образ твой! Ты также без усилья
Летаешь в облаках, средь молний и громов,
Но исполинские тебе мешают крылья
Внизу ходить, в толпе, средь шиканья глупцов.

Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно все, особенно - возглас счастья.
Только в уборную - и сразу же возвращайся.

Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более - изувеченным?

О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову
в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.
В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.
Ты написал много букв; еще одна будет лишней.

Не выходи из комнаты. О, пускай только комната
догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито
эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.
Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.

Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.И.Бродский

"Кори на небесах рассказывает Уитни об Эмбер, Эми о Нае, Майклу о Кевине и каждому о Лие."