My Freedom

Кажется, существует теория, что страдания облагораживают людей, делают их сильнее и, чтобы шагнуть вперед, мы должны пройти искус огнем. Этого нам досталось с лихвой, как ни иронически звучат мои слова. Оба мы узнали, что такое страх, и одиночество, и душевная мука. Я думаю, в жизни каждого человека рано или поздно наступает испытание. У всех нас есть собственный дьявол-мучитель, который ездит на нас верхом и с которым в конце концов мы вынуждены сразиться. Своих дьяволов мы одолели, во всяком случае, так мы полагаем.

Дьяволы больше на нас не ездят. Мы выиграли битву, хотя и покрылись шрамами от ран.

Мы никогда туда не вернемся, это бесспорно. Прошлое все еще слишком близко к нам. Все, что мы пытались забыть, оставить позади, может вновь пробудиться, и страх, тайное беспокойство, перерастающее постепенно в слепую, не поддающуюся доводам рассудка панику — сейчас, слава богу, утихшую, — может непостижимым образом вновь стать нашим постоянным спутником.

Дафна Дюморье. Ребекка

"Некоторые люди вытаскивают из вас самое худшее, другие - самое лучшее, а есть такие (их невероятно мало), к кому вас тянет, поскольку они раскрывают вас полностью. Во всем. Они заставляют вас чувствовать себя настолько живым, что вы готовы отправиться за ними хоть в ад, лишь бы все наладилось.”

"я очень благодарен за возможность наблюдать за твоим обучением и развитием, а также за то, что ты позволяешь мне учиться и расти вместе с тобой”

Поставь себя на первое место. Поставь на первое место искусство, твои цели, твою работу, твои увлечения. Ты идёшь на первом месте. Люди - не самая главная вещь, люди - меньше, чем ты заслуживаешь. Люди, которых ты ждёшь - это точно не самая важная вещь. Хватит относиться к ним таким образом. Хватит тратить на них время. Хватит подстраиваться под них.

Пусть они будут частью твоей жизни, а не ее центром.

Ты - центр, всегда центр.

я пoняла, что жизнь cтанoвитcя пpoще, кoгдa нa пеpвoе местo ты стaвишь себя. ты мoжешь пpocтo вcтать и yйти, если не хoчешь нaxoдитьcя в кaкoм–тo меcте. не гoвopить с людьми вокpуг, еcли ты ycтaла или нaxодишьcя в плoхoм нaстpоении. можно не пытаться быть милoй c людьми, котоpые тебе дaже не нpавятcя. и только тoгдa ты дeйcтвительнo нaчинaешь жить для cебя.

Почему я зол? Почему я груб?
Почему об стену разбил кулак?
Ты кричишь, что я из породы сук
иных сынов, негодяй, дурак.
Я молчу, смотрю
на поблекший снег.
Значит, быть весне. Значит — быть тесней,
заниматься болью, сминать постель.

/нет дороги в Рим. Все дороги — к ней/

Я молчу. Мне, кажется, все равно.
Но
задуй свечу. Затвори окно.
Подойди ко мне, и закрой глаза.

Я люблю тебя.

Больше
мне

тебе
нечего сказать.

никогда не звоните бывшим,
не срывайте трубок,
не смейтесь с ними над вашими старыми шутками.
иначе вы будете духовными проститутками,
изнасилованными
дорогами,
остановками и маршрутками.
никогда не отвечайте, на поздней ночью присланное,
отчаянное сообщение
размером в две простыни,
притворитесь безучастными,
не задавайте встречных вопросов.

а иначе вся эта канитель
с "а ты помнишь, как было круто",
" мы же собирались слетать в Египет "
никогда не закончится.
и вас досуха,
до самого донышка, выпьет.

[ума не приложу, какой тут ещё придумать эпитет]

никогда не звоните бывшим,
не храните всяких душещипательных переписок,
даже когда чувствуете, что терпению вашему конец близок,
путь "уйди, но вернись, когда я буду по тебе умирать" - отвратительно низок.

так что не нужно банальной рефлексии, песен заезженных на репите,
просто поймите -
теперь вы без него (без неё) кушайте, пишите, спите.

и никогда им больше в полтретьего ночи, пожалуйста, не звоните.

" - Привет, Вэнди!
и хлопнет оконная рама
- Прощай, Питер"

Кормите своих демонов. Нажимайте до пола педаль акселератора, целуйте до боли в скулах желанных женщин, делайте татуировки, бейте стаканы об стены и морды хамам, распевайте пьяными песни на улицах, прыгайте с парашютом и улыбайтесь детям в соседних машинах через стекло автомобиля.

Кормите своих демонов, потому что ваши демоны это и есть вы.

Вы настоящие, не пастеризованные, не рафинированные, не дистиллированные и не профильтрованные моральными устоями, семейными ценностями, общественным мнением, отеческим порицанием. Кормите их, иначе они съедят сами себя и останется лишь обертка от того, чем является человек. Эпидермальная оболочка личности, надутая комплексами, а не чувствами, нереализованными желаниями, а не эмоциями и несбыточными фантазиями вместо уверенности в себе. Кормите их, и не ждите, пока они сами, без вашего ведома и желания в один момент вырвутся наружу.

Разорвут вашу душу, и, ярко вспыхнув от переизбытка кислорода, сгорят навсегда или увлекут вас на самое дно, где вы станете вечным исполнителем своих пороков, а не режиссером своих авантюр. Кормите своих демонов, а не стыдитесь и не бойтесь их.

Пусть их боятся другие, те, чьи демоны давно мертвы.

стоит точка

Ты не поверишь: я тебя люблю.

Так глупо и до чертиков привычно кидать с моста сгорающие спички и поджигать в сигаре коноплю. И наблюдать, как тянется закат, покуда я, совсем в тебя влюбленный, считаю дребезжащие вагоны с пометками «Москва-Калининград».

[Какая глупость, кажется, любить: сидеть на крыше, свесив ноги в пропасть, и, управляя битым телескопом, искать тела, сошедшие с орбит. И танцевать на набережной джайв, вдруг очутившись в ветреном Чикаго, и пить вино, тряся армейской флягой, и прославлять всевидящего Джа. И вместе любоваться на рассвет, туманно улыбаясь незнакомцам, и слово отпускать во тьму колодца, бросая следом несколько монет].

Ты не поверишь: я тебя люблю.

Но я тебе опять молчу об этом, с гранитного бросая парапета наушники, играющие блюз. А музыка несется над волной, ещё не поглощенная стихией, и я стою, отвергнутый мессия, и слушаю, как плачет Sonny Boy. И волосы мне путает сквозняк, и чувства затуманивают разум. Ответь мне, не задумываясь, сразу.

Во что ты веришь, если не в меня?

Листомиров.

Я скучаю по тебе. Просто скучаю. Как обычно скучают люди. Я скучаю по тебе даже больше, чем я могла себе представить, когда готовилась расстаться с тобой. Поэтому это письмо просто крик боли.

Вита Сэквилл-Уэст

Может быть, мы попадаем в ад не за те поступки, которые совершили. Может быть, мы попадаем в ад за поступки, которые не совершили. За дела, которые не довели до конца.

Чак Паланик. Колыбельная

… и я готов был всё бросить, и не желал ничего другого, кроме одного: оказаться где-нибудь наедине, с тобой, по ту сторону времени, по ту сторону всех уз и узлов лет, по ту сторону мыслей и воспоминаний, по ту сторону самого себя и моей растраченной и постылой жизни…

Эрих Мария Ремарк, «Скажи мне, что ты меня любишь»

Ты еще помнишь, как трудно нам было расстаться? Как мы снова и снова протягивали друг другу руки, словно даже одна короткая ночь могла похитить нас друг у друга?

Эрих Мария Ремарк

Смотри: я люблю тебя и выбираю тебя, день за днём, даже когда мы на сумасшедшем расстоянии. Говорят, надо бороться за любовь. Бороться надо с собой, вернее, со своими страхами, сомнениями, гордыней. И я борюсь.

Анна Парвати, «Индийский цикл»