Говорит мне: "Я за тебя умру". А зачем мне такие проблемы надо? Представляю, как неподъемный труп Перепрятывать буду, как ящик с кладом. Говорит мне: "Я без тебя никак". А зачем мне обуза и прилипала? Выпивала, видимо, натощак В тот злосчастный, когда на него запала. Говорит мне: "Я без тебя - никто". А зачем мне никто? Я хочу кого-то! Я хочу настоящего - на все сто! Только высшего, а не второго сорта. Отличая привязанность от любви, Говорю ему искренне так, без фальши: Я прошу тебя, не умирай, живи! Но не рядом со мной, а как можно дальше! © Златенция Золотова

хочешь я расскажу тебе что-то плохое?

Прошел всего день, даже не день - сутки, а я опять плачу. Я помню то время, когда максимум что было, так это слезы от ссор с отцом. А сейчас что? Прожить день без слез это уже героизм? Это ужасно, когда вс успело так скатиться вниз? Где в тот момент была я и кто проживал за меня этот отрезок времени? Мои друзья в другом городе, у всех свои заботы, и никто мне не может помочь. Я люблю, но любима ли я, вот это вопрос, требующий каких-то действий. Может мне стоит придумать свой новый мир заного? Мне нужен психолог, хороший секс или бутылка спиртного. Ничего из этого я не получу. Я очень хочу надеяться на лучшее, и совершенно не хочу готовиться к худшему. А он понемного отрывает от меня частички, только-только я собираюсь быть счастливой, как он рушит мой мир. Я готова его строить и стоить, с каждым разом начинать с нуля, но единственно, что мне надо знать, будет ли все хорошо в конце? или это просто пустая трата сил и времени? Я готова пройти через его кризис вместе с ним, но мне нужен стимул.

Марк, ты плохой, ты опять не опубликовал мой пост.

Пять быков

Я служил пять лет у богача,
Я стерег в полях его коней,
И за то мне подарил богач
Пять быков, приученных к ярму.

Одного из них зарезал лев,
Я нашел в траве его следы,
Надо лучше охранять крааль,
Надо на ночь зажигать костер.

А второй взбесился и бежал,
Звонкою ужаленный осой,
Я блуждал по зарослям пять дней,
Но нигде не мог его найти.

Двум другим подсыпал мой сосед
В пойло ядовитой белены,
И они валялись на земле
С высунутым синим языком.

Заколол последнего я сам,
Чтобы было, чем попировать
В час, когда пылал соседский дом
И вопил в нем связанный сосед.

В поисках счастья, работы, гражданства странный обычай в России возник: детям у нас надоело рождаться, - верят, что мы проживём и без них.

Сегодня счастливый день, сегодня я увижу своего солдата :)

Боже мой, год прошел, прошел чертов год. Я даже осознать этого не могу, нет ощущения. Знаю, что его завтра увижу, знаю, что обниму и поцелую, но представить этого не могу. Все закончилось, все прошло, осталось совсем немного, немного совсем усилий, чтобы положить этому конец. Я смогла, он смог, у нас все получилось. ВСЕ ПОЛУЧИЛОСЬ!

Ты понимаешь насколько для меня это большой шаг по сравнению с прошлой моей жизнью? Ничерта ты не понимаешь, ты просто железяка, я хочу сказать, что я морально выросла. Я почти полтора года встречаюсь с парнем, при этом я дождалась его из армии, ни разу не изменила и даже об этом не подумала. Я выросла. Мое большое достижение, как же я счастлива. Он мой маленький билетик в счастливую жизнь и больше всего я боюсь потерять его и Макса. Я счастлива, хоть этого, не видно, у меня безумно колотиться сердце, я не могу спать, у меня ледяные руки, я безумно волнуюсь. Я так хочу, чтоб все прошло хорошо, идеально не получится, поэтому хорошо, пусть все будет хорошо. Я люблю тебя, мой солдатик!

Я видел сегодня седую старушку, в автобус войдя, она села со мной. Косынку заправив рукою за ушко, она телефон свой достала чудной. Обычный мобильный, серого цвета, и пара царапин мелких видна. Но необычным в нем было не это, Меня удивила надпись одна. … На экране его загорелось: «любимый» и фото седого, в очках, старика. Она, подняв трубку, ответила: «Милый! Доктор сказал, поживу я пока… Я села в автобус, уже близко к дому, не нужно, не вздумай, обед не готовь!».. И пусть кто-то мыслит сейчас по-другому, но я был уверен, что видел любовь.

Завтра вечером Альберг Иван Андреевич поедет домой

Завтра будет 19 мая, мое любимое и такое долгожданное 19 мая. Я очень сильно соскучилась, я так хочу его увидеть, но..я его не встречу, не увижу на неделе, не то что на этой, даже на следующей. Так и быть, я буду последней..Но с другой стороны, может быть последней даже лучше, последняя..любовь. Проэкция на жизнь, виновата :) Я буду его последней любовью, любовью всей жизни, если конечно мы друг друга не убьем) События последних дней координально переворачивают мир, мой мир, мое восприятие. Картинки, которые я так люблю рисовать в голове, раскрашены подругому, на нх герои выполняют другие вещи, и я не уверенна, что прошлые были лучше нынешних и наоборот. Я не в чем не уверенна. Может как только я увижу этого человека, дотронусь до него, почувствую его запах, во мне наступит гармония и покой? Я хочу так думать.

У меня проблемы.

У меня проблемы. у Вани проблемы, у нас проблемы. Везде сплошные трудности. Осталось всего-то 5 дней, сейчас время после ужина. 4 дня. 2 дня на добраться..а потом дела и заботы. Мне страшно, страшно как никогда. У меня такие плохие пробники, Ваня..боже мой, Ваня. Все же будет хорошо, да? я уже в этом не уверена. Все просто обязано быть хорошо, год прошле не зря, все слезы не зря, крики не зря, неспособность встать с кровать от боли внутри, неспособность видеть его мать, его дом, его семью. ВСЕ ЭТО БЫЛО НЕ ЗРЯ.

" Я не счастлив. или я убедил себя. что мне так лучше."

Доктор Хаус

А я наконец-то добралась до себя, я осознала, почему я плачу и что со мной не так. Я перестала чувствовать себя счастливой, раньше были моменты, когда все плохо и все валится из рук, в прошлом мае я не знала куда себя деть, я не знала куда приткнуть мое тело. Сейчас я перестала чувствовать себя любимой, все рушится. Мой мир рушится. Я не чувствую что я кому-то нужна. Сейчас я не знаю куда приткнуть свою душу, все очень серьезно, все очень страшно. Во мне происходит маленькая война. Последние 2 недели это мая были самыми тяжелыми за весь год. Меня нет внутри, это не я, я не хочу быть такой, я не хочу быть оболочкой человека. Что мне сделать, чтобы почувствовать себя живой? Я не знаю

я вот написала тебе пост, а ты его не опубликовал. проклятая железяка!

Эдуард Асадов. Баллада о ненависти и любви

I

Метель ревет, как седой исполин,
Вторые сутки не утихая,
Ревет, как пятьсот самолетных турбин,
И нет ей, проклятой, конца и края!

Пляшет огромным белым костром,
Глушит моторы и гасит фары.
В замяти снежной аэродром,
Служебные здания и ангары.

В прокуренной комнате тусклый свет,
Вторые сутки не спит радист.
Он ловит, он слушает треск и свист,
Все ждут напряженно: жив или нет?

Радист кивает: - Пока еще да,
Но боль ему не дает распрямиться.
А он еще шутит: "Мол, вот беда
Левая плоскость моя никуда!
Скорее всего перелом ключицы… "

Где-то буран, ни огня, ни звезды
Над местом аварии самолета.
Лишь снег заметает обломков следы
Да замерзающего пилота.

Ищут тракторы день и ночь,
Да только впустую. До слез обидно.
Разве найти тут, разве помочь -
Руки в полуметре от фар не видно?

А он понимает, а он и не ждет,
Лежа в ложбинке, что станет гробом.
Трактор если даже придет,
То все равно в двух шагах пройдет
И не заметит его под сугробом.

Сейчас любая зазря операция.
И все-таки жизнь покуда слышна.
Слышна ведь его портативная рация
Чудом каким-то, но спасена.

Встать бы, но боль обжигает бок,
Теплой крови полон сапог,
Она, остывая, смерзается в лед,
Снег набивается в нос и рот.

Что перебито? Понять нельзя.
Но только не двинуться, не шагнуть!
Вот и окончен, видать, твой путь!
А где-то сынишка, жена, друзья…

Где-то комната, свет, тепло…
Не надо об этом! В глазах темнеет…
Снегом, наверно, на метр замело.
Тело сонливо деревенеет…

А в шлемофоне звучат слова:
- Алло! Ты слышишь? Держись, дружище -
Тупо кружится голова…
- Алло! Мужайся! Тебя разыщут!..

Мужайся? Да что он, пацан или трус?!
В каких ведь бывал переделках грозных.
- Спасибо… Вас понял… Пока держусь! -
А про себя добавляет: "Боюсь,
Что будет все, кажется, слишком поздно… "

Совсем чугунная голова.
Кончаются в рации батареи.
Их хватит еще на час или два.
Как бревна руки… спина немеет…

- Алло!- это, кажется, генерал.-
Держитесь, родной, вас найдут, откопают…-
Странно: слова звенят, как кристалл,
Бьются, стучат, как в броню металл,
А в мозг остывший почти не влетают…

Чтоб стать вдруг счастливейшим на земле,
Как мало, наверное, необходимо:
Замерзнув вконец, оказаться в тепле,
Где доброе слово да чай на столе,
Спирта глоток да затяжка дыма…

Опять в шлемофоне шуршит тишина.
Потом сквозь метельное завыванье:
- Алло! Здесь в рубке твоя жена!
Сейчас ты услышишь ее. Вниманье!

С минуту гуденье тугой волны,
Какие-то шорохи, трески, писки,
И вдруг далекий голос жены,
До боли знакомый, до жути близкий!

- Не знаю, что делать и что сказать.
Милый, ты сам ведь отлично знаешь,
Что, если даже совсем замерзаешь,
Надо выдержать, устоять!

Хорошая, светлая, дорогая!
Ну как объяснить ей в конце концов,
Что он не нарочно же здесь погибает,
Что боль даже слабо вздохнуть мешает
И правде надо смотреть в лицо.

- Послушай! Синоптики дали ответ:
Буран окончится через сутки.
Продержишься? Да?
- К сожалению, нет…
- Как нет? Да ты не в своем рассудке!

Увы, все глуше звучат слова.
Развязка, вот она - как ни тяжко.
Живет еще только одна голова,
А тело - остывшая деревяшка.

А голос кричит: - Ты слышишь, ты слышишь?!
Держись! Часов через пять рассвет.
Ведь ты же живешь еще! Ты же дышишь?!
Ну есть ли хоть шанс?
- К сожалению, нет…

Ни звука. Молчанье. Наверно, плачет.
Как трудно последний привет послать!
И вдруг: - Раз так, я должна сказать! -
Голос резкий, нельзя узнать.
Странно. Что это может значить?

- Поверь, мне горько тебе говорить.
Еще вчера я б от страха скрыла.
Но раз ты сказал, что тебе не дожить,
То лучше, чтоб после себя не корить,
Сказать тебе коротко все, что было.

Знай же, что я дрянная жена
И стою любого худого слова.
Я вот уже год тебе не верна
И вот уже год, как люблю другого!

О, как я страдала, встречая пламя
Твоих горячих восточных глаз. -
Он молча слушал ее рассказ,
Слушал, может, последний раз,
Сухую былинку зажав зубами.

- Вот так целый год я лгала, скрывала,
Но это от страха, а не со зла.
- Скажи мне имя!..-
Она помолчала,
Потом, как ударив, имя сказала,
Лучшего друга его назвала!

Затем добавила торопливо:
- Мы улетаем на днях на юг.
Здесь трудно нам было бы жить счастливо.
Быть может, все это не так красиво,
Но он не совсем уж бесчестный друг.

Он просто не смел бы, не мог, как и я,
Выдержать, встретясь с твоими глазами.
За сына не бойся. Он едет с нами.
Теперь все заново: жизнь и семья.

Прости. Не ко времени эти слова.
Но больше не будет иного времени. -
Он слушает молча. Горит голова…
И словно бы молот стучит по темени…

- Как жаль, что тебе ничем не поможешь!
Судьба перепутала все пути.
Прощай! Не сердись и прости, если можешь!
За подлость и радость мою прости!

Полгода прошло или полчаса?
Наверно, кончились батареи.
Все дальше, все тише шумы… голоса…
Лишь сердце стучит все сильней и сильнее!

Оно грохочет и бьет в виски!
Оно полыхает огнем и ядом.
Оно разрывается на куски!
Что больше в нем: ярости или тоски?
Взвешивать поздно, да и не надо!

Обида волной заливает кровь.
Перед глазами сплошной туман.
Где дружба на свете и где любовь?
Их нету! И ветер как эхо вновь:
Их нету! Все подлость и все обман!

Ему в снегу суждено подыхать,
Как псу, коченея под стоны вьюги,
Чтоб два предателя там, на юге,
Со смехом бутылку открыв на досуге,
Могли поминки по нем справлять?!

Они совсем затиранят мальца
И будут усердствовать до конца,
Чтоб вбить ему в голову имя другого
И вырвать из памяти имя отца!

И все-таки светлая вера дана
Душонке трехлетнего пацана.
Сын слушает гул самолетов и ждет.
А он замерзает, а он не придет!

Сердце грохочет, стучит в виски,
Взведенное, словно курок нагана.
От нежности, ярости и тоски
Оно разрывается на куски.
А все-таки рано сдаваться, рано!

Эх, силы! Откуда вас взять, откуда?
Но тут ведь на карту не жизнь, а честь!
Чудо? Вы скажете, нужно чудо?
Так пусть же! Считайте, что чудо есть!

Надо любою ценой подняться
И всем существом, устремясь вперед,
Грудью от мерзлой земли оторваться,
Как самолет, что не хочет сдаваться,
А сбитый, снова идет на взлет!

Боль подступает такая, что кажется,
Замертво рухнешь назад, ничком!
И все-таки он, хрипя, поднимается.
Чудо, как видите, совершается!
Впрочем, о чуде потом, потом…

Швыряет буран ледяную соль,
Но тело горит, будто жарким летом,
Сердце колотится в горле где-то,
Багровая ярость да черная боль!

Вдали сквозь дикую карусель
Глаза мальчишки, что верно ждут,
Они большие, во всю метель,
Они, как компас, его ведут!

- Не выйдет! Неправда, не пропаду! -
Он жив. Он двигается, ползет!
Встает, качается на ходу,
Падает снова и вновь встает…

II

К полудню буран захирел и сдал.
Упал и рассыпался вдруг на части.
Упал, будто срезанный наповал,
Выпустив солнце из белой пасти.

Он сдал, в предчувствии скорой весны,
Оставив после ночной операции
На чахлых кустах клочки седины,
Как белые флаги капитуляции.

Идет на бреющем вертолет,
Ломая безмолвие тишины.
Шестой разворот, седьмой разворот,
Он ищет… ищет… и вот, и вот -
Темная точка средь белизны!

Скорее! От рева земля тряслась.
Скорее! Ну что там: зверь? Человек?
Точка качнулась, приподнялась
И рухнула снова в глубокий снег…

Все ближе, все ниже… Довольно! Стоп!
Ровно и плавно гудят машины.
И первой без лесенки прямо в сугроб
Метнулась женщина из кабины!

Припала к мужу: - Ты жив, ты жив!
Я знала… Все будет так, не иначе!..-
И, шею бережно обхватив,
Что-то шептала, смеясь и плача.

Дрожа, целовала, как в полусне,
Замерзшие руки, лицо и губы.
А он еле слышно, с трудом, сквозь зубы:
- Не смей… ты сама же сказала мне..

- Молчи! Не надо! Все бред, все бред!
Какой же меркой меня ты мерил?
Как мог ты верить?! А впрочем, нет,
Какое счастье, что ты поверил!

Я знала, я знала характер твой!
Все рушилось, гибло… хоть вой, хоть реви!
И нужен был шанс, последний, любой!
А ненависть может гореть порой
Даже сильней любви!

И вот, говорю, а сама трясусь,
Играю какого-то подлеца.
И все боюсь, что сейчас сорвусь,
Что-нибудь выкрикну, разревусь,
Не выдержав до конца!

Прости же за горечь, любимый мой!
Всю жизнь за один, за один твой взгляд,
Да я, как дура, пойду за тобой,
Хоть к черту! Хоть в пекло! Хоть в самый ад!

И были такими глаза ее,
Глаза, что любили и тосковали,
Таким они светом сейчас сияли,
Что он посмотрел в них и понял все!

И, полузамерзший, полуживой,
Он стал вдруг счастливейшим на планете.
Ненависть, как ни сильна порой,
Не самая сильная вещь на свете!

Эдуард Асадов. Остров Романтики.
Москва: Молодая гвардия, 1969.

Хочу, чтобы именно этот пост остался в моей памяти.

Кем я себя вижу через лет 10? Я не знаю, сейчас все так трудно, нестабильно и страшно, что о будущем даже думать не хочется. Но надо.

Через 10 лет я себя вижу все еще девушкой, с короткими светлыми волосами, зелеными глазами, в которых виден огонек счастья. У меня еще нет морщин, нет усталости и мешков от недосыпа. Нет длинных и обесцвеченных волос, нет очков, нет тоски. У меня работа пластического хирурга. скорее всего в частной клинике, где я изредка косячу :) Дома меня ждет любимый муж, или я его :) Человек, за которым можно спрятаться от всех невзгод и никто тебя не найдет. Который может решить все твои проблемы, может помочь подняться на ноги, даже когда нет сил идти. И даже не дать опуститься. Это должен быть человек, с которым моя бы душа летала и плясала, пела и кричала от счастья…С которым бы наши дети были очень похожи..

Я хочу, двоих детей, двоих девочек..не знаю почему, сейчас я вижу все это именно так..Одну будут звать Евой, а вторую…если мой муж мне, конечно, разрешит, я бы назвала ее Мартой..нравится..но если бы вдруг у меня бы родился мальчик, это был бы Марк. Я не знаю как дальше повернется моя жизнь, и я далеко не уверенна, что все, что написано выше, произойдет. Но это моя мечта и мне очень хочется, чтобы все исполнилось так, как написано выше.

28-летняя Катерина Альберг..не забудь. Это наша с тобой мечта. Исполни ее.

Осталось 100 дней и мое счастье ко мне вернется:*