Начать всё с нуля – это не безумие.

Хочу рассказать о девушке, стиль которой мне нравится. Ее сложно назвать ослепительной красавицей, но такой статус закрепился за ней. Нина Добрев- спортсменка, обладательница достаточно заурядной внешности (давай вспомним, в 1 сезоне Нина была обыкновенной девочкой, скажем девочкой с соседнего двора- со слов Джулии Плек). Сейчас же она превратилась в творпение грамотных стилистов и визажистов. Несколько подборок, всем добра*

2014 год

2009 год

Вдохновение - это искусство видеть невидимое.

— Ты, конечно, можешь постоянно искать себе оправдания, но потом
не ной глядя на себя в зеркало.

Я думаю, многие знают, каково жить, мечтая о том, чтобы оказаться в мире Гарри Поттера, Доктора, Винчестеров, супергероев, да хоть в мире Торчвуда. Мечтать о том, чтобы появился кто-то, и спас тебя от этого отвратительного мира с его тупыми заморочками «Что приготовить? Во что одеться? Куда сходить?». Но герой не появляется. Потому что в этом мире нет супергероев. Есть только суперзлодеи. Но никто с ними не борется.

Не могу уснуть не засунув руку под подушку, Не подумав о чем нибудь запредельном, Не перелистнув пару образов лиц, Не почувствовав холодную сторону одеяла, Не услышав полную тишину, Не могу уснуть.

ГИМН КРИТИКУ

От страсти извозчика и разговорчивой прачки

невзрачный детеныш в результате вытек.

Мальчик - не мусор, не вывезешь на тачке.

Мать поплакала и назвала его: критик.

Отец, в разговорах вспоминая родословные,

любил поспорить о правах материнства.

Такое воспитание, светское и салонное,

оберегало мальчика от уклона в свинство.

Как роется дворником к кухарке сапа,

щебетала мамаша и кальсоны мыла;

от мамаши мальчик унаследовал запах

и способность вникать легко и без мыла.

Когда он вырос приблизительно с полено

и веснушки рассыпались, как рыжики на блюде,

его изящным ударом колена

провели на улицу, чтобы вышел в люди.

Много ль человеку нужно? - Клочок -

небольшие штаны и что-нибудь из хлеба.

Он носом, хорошеньким, как построчный пятачок,

обнюхал приятное газетное небо.

И какой-то обладатель какого-то имени

нежнейший в двери услыхал стук.

И скоро критик из имениного вымени

выдоил и брюки, и булку, и галстук.

Легко смотреть ему, обутому и одетому,

молодых искателей изысканные игры

и думать: хорошо-ну, хотя бы этому

потрогать зубенками шальные икры.

Но если просочится в газетной сети

о том, как велик был Пушкин или Дант,

кажется, будто разлагается в газете

громадный и жирный официант.

И когда вы, наконец, в столетний юбилей

продерете глазки в кадильной гари,

имя его первое, голубицы белей,

чисто засияет на поднесенном портсигаре.

Писатели, нас много. Собирайте миллион.

И богадельню критикам построим в Ницце.

Вы думаете - легко им наше белье

ежедневно прополаскивать в газетной странице!

На каменной стене храма было вырезано стихотворение под названием «Утрата», в нём всего три слова. Но поэт соскоблил их. Утрату нельзя прочесть… ее можно только почувствовать.

Мама меня сравнивала с водой. Вода всегда прокладывает себе путь, даже сквозь камень. Оказавшись в западне, вода найдёт, куда просочиться.

Гейше нельзя хотеть. Гейше нельзя чувствовать. Гейша творит ускользающий мир. Она танцует. Она поет. Она услаждает. Исполняет желания. Остальное покрыто тьмой. Остальное -тайна…