Это просто Вьюи блог

всегда помнить, что она любит спагетти с сыром, японию и секс.

может быть, ей просто нужен такой человек - словно высеченный из другого мира, который бы говорил неизменно, что она нужна.
но все чаще это похоже на долг. как будто я должен её любить за то, что она первая меня заметила.

хочется мороженного или шоколада. в такую погоду - улицы, улицы, улицы. неторопливость. цукаты с запахом деревьев апельсина.

мертвый. омертвевший. мутный. грязный. не представляю интереса для живых, разве что для ценителя поддержанных вещей.

интересно. чувствуешь ли ты то, что чувствую я. интересно. если бы ты спросила у меня - почему? что я ответил бы. чем оправдался бы. причин так много. как в лотерее - стеклянный ящик и шарик под номером N.

красть минуты там, прибавлять сюда, отбавлять туда..

я стал находить ответы, потому что пришли вопросы.

теперь я знаю почему первым шел искать тебя.
потому что выходит, что я сам себя загнал в угол. кто бы не был виноват, без тебя ещё хуже, чем с тобой - и я схожу с ума.

что мешает мне презрительно вскинув голову вверх, нагло курить, весь такой неправильный - с прической, макияжем, тонкими запястьями, веточным телом, хрупкий, деформированный, самоуверенный.. это страх. страх и усталость. разница между нарисованным свободным образом и тем, что я из себя представляю - худощавый до содрогания, жалкий, нуждающийся.
я стараюсь не думать, что это ты меня таким сделала.
потому что это все делает меня открытым и уязвимым. не тем кто я есть - или наоборот. чтобы преодолеть такое, нужен оберег. потому что люди так делают. люди придумывают ритуалы и носят талисманы, чтобы защититься от страха.
я стараюсь не думать, что это я себя таким сделал.

- почему люди бояться смотреть ужастики?
- возможно, потому что в них все такое неотвратимое. обреченное. без вариантов. без надежды. таинственная сила, которая уже подписала финал. для людей это неприемлемо.

позавчера приходила странная особа, собиралась купить пособия по егэ по математике, я проторчал возле стенда добрых полчаса. уверен, она до сих пор не поняла, что в одной брошюрке часть b и c, а в другой - часть a. непрофессионально удерживаться от смеха, замаскированного под кашель..
я надеюсь, что никогда не буду таким ни на какой из стадий своей глубинчатой деградации.

- тебе не страшно отпускать своих питерцев ко мне?
- неа.
- почему?
- потому что вы похожи - кавайные, милые, безобидные существа.

впереди 3 дня работы. у меня-таки сломался телефон. и наушники. и теперь я без связи, без музыки и даже без интернета.
я боюсь её сообщений. "хуйня, а не отношения".

- Хару, я ей позвонил. она меня не любит. Хару
- Марий. она сказала тебе это еще член знает сколько времени назад, Марий. возьми себя в руки и вылезай, наконец, из этого дерьмища, Марий. ты же отлично понимаешь, что у вас хуйня, а не отношения, были. хватит, мать твою, душа ты тонкая и поэтическая, унижаться и стелиться. разуй глаза, посмотри здраво - перед кем ты ползаешь.

но мы разговаривали и разговаривали. о чем - я уже и не вспомню. счета за домашний телефон. и как будто я весь просроченный.

хочется, чтобы любили. а кажется, что так не бывает.

я тоскую. и жду осени.

­ тишина над моим к тебе городом, тонко терзаемая пустотой. мне хочется это бросить и набрать твой номер, но вместо этого я прижимаюсь спиной к стенам метрополитена - грохот разбивает меня, разбивает, заставляя отдаваться. и дождь с громом. я пишу красной ручкой на измятых листах в электричке. выходной ещё не скоро. я внезапно почувствовал, что буду скучать по этому месту. глубже, глубже

­

музыка для души делает людей мудрее.
как будто видишь картины. я больше не смотрю телевизор - не успеваю. сегодня пасмурно и дождь. я сижу целый день за компьютером, пью йогурт и стараюсь убедить себя, что с ней все в порядке.
стараюсь не смотреть на её онлайн/оффлайн. возможно, я не прав был тогда? я не знаю.
завалиться в постель, смотреть смешное забавное аниме с плейера. funny, кажется. читать фанфики. плестись в душ. на мне синяя громадная футболка с эмблемой моего университета, я в ней сплю. воздух холодный. тебя не хватает. но ты все равно не умеешь слушать.
сейчас бы нести бред про звезды и вечность. про кинотеатры и про то, как я не хочу на работу завтра. осталось 2 недели - и будет пустая квартира и я, предоставленный сам себе.

кстати об этом.
если есть желающие переночевать после 20го июля до 1 августа, могу предоставить свою квартиру и компанию. особенно если вы умеете готовить.

­

впервые мне приснилось море. я стоял на пристани, листая эту странную книгу - "дом, в котором..", нашел её не в самом подобающем месте. она напоминает мне те времена, когда у меня был только Рэй и город ветров казался таким опасным местом. когда внутри маленькое уродство укачивалось на качелях в том осеннем парке и надежда на самом дне карих глаз ещё светилась, незамутненная и безграничная. та атмосфера забитости и любопытства, когда из прокушенной губы течет кровь, и ты просто ставишь опыты. просто. опыты. я хотел бы вернуться в то время, наверное, больше всего на свете. в мир, где на стенах висели плакаты, одна комната на четверых, грузное крыльцо общежития и я по ночам читающий под настольной лампой. там что-то от меня.

она приехала позавчера ко мне на работу и уехала, проклиная меня и все, что со мной связано. а я отчетливо помню, как стучало твоё сердце и двигалась твоя диафрагма, пока я прижимал тебя к себе. и последнее, когда ты уходило, раздраженная, недовольная, я развернулся и бросил тело за тобой, чтобы обнять и сказать то самое главное, что давно не произносишь ты - я люблю тебя. у меня есть импровизированное колечко из бумаги твоего безымянного пальца, что торопливо делал под твоим безразличным взглядом, мне кажется, возможно поэтому я не пытаюсь тебя найти, навязать своё общество. тяжело придерживаться позиций - не искать встреч с тобой, не присылать картинки, видео, не писать о погоде и книгах. а я не буду тебе звонить сегодня и возможно продержусь завтра. удержаться, чтобы не кинуть сообщение вроде - когда у неба падает потолок.. или что вчера я видел маленьких кроликов в коробке в переходе. смотреть и не писать тебе о том, что чувствую, не разделять с тобой свои особенные моменты. я нуждаюсь в тебе, улыбка трогает нёбо. на этом всё.

хочется что-нибудь теплое серого оттенка, свитер, возможно(?). или в глупый мелкий цветочек, где много белого и воздушного.
крутятся странные мысли про бондаж. в моей жизни не хватает секса. стать бы кем-нибудь другим. даже не лучше, пусть будет хуже - только перестать просыпаться, как будто смерть держится за пульс моей руки - стучат вены, взбухают, прямо в глотке и вкус крови растекается по горлу. приобрести былую поддержанную душу и растратиться на карты и уйти в подполье.

­
приятно думать, что ты держал в руках 40 тысяч - и это только фотоаппарат, к нему есть ещё sigma-объектив. ммммф.
я затерялся в депрессиях и суицидах. репрессиях. жарком душном городе. в подвалах, где не работают осветители. в памяти измученного сознания.
в лицах незнакомых людей. в истериках и бесполезности. в грязи и обыденности.
в страхах и сомнениях. в черном и белом. в улицах, недописанных книгах, недосмотренных фильмах.
везде и всюду я чувствую себя раздавленным, подавленным и не живым. абсолютно бесполезное, мертвое тело, загруженное программой выживания-минимум.
я не знаю, как разорвать эту цепную реакцию. я не знаю, как сберечь то, что от меня не осталось.
я не знаю средства спасения. мне бы бежать, не останавливаясь, с душащем криком - спасите, если бы это хоть немного остудило мои ощущения, разрывающие меня в панике.
пружина напряжения кренится - и не надламывается. я затерялся в себе. в себе. и не могу найти дорогу обратно.

особенно то первое объятье и поцелуй и возможность вдохнуть запах твоей шеи. персики и миндаль. персики и миндаль.
в какой момент меня так катастрофически на тебе перевернуло?
как ошейник моей на тебе зависимости крепко зажал в тисках шею - и не чувствовать себя свободным.
и не видеть ничего кроме, огничивая и перемыкая. так проще сломаться. и проще автоматизироваться.­
неизменное выжигающее клеймо неправильности и невозможности это разорвать самостоятельно. увяз, увяз
я должен что-то сделать

я боюсь себя и темное, что стало настойчиво вырываться наружу.
прости меня, девочка-из-саранска­.
самоконтроль ни к черту.

в себе. в себе.

­

у меня болит голова. точечно разбирать все слова в бессмысленную груду. ты куришь на диване и тихо мурлычешь свой любимый джаз. и так тихо вокруг, что можно утонуть в молчании земной атмосферы.
на тебе тяжелые армейские ботинки и мне почему-то хочется, чтобы меня ударили - и не все ли равно за что. насилие против насилия. а я морально вытрахан на этом самом диване и реальность на вкус как резина его ботинок.
я смеюсь, открываю шкаф, наливаю что-то покрепче джин-тоника. выхватываю у тебя сигарету, затягиваюсь. свинец в голове крупнокалиберный ударяется о стенки черепа при каждом движении, и я лежу, оглушенный. минуту, две, три.
я не помню после которого он обнимает меня - и я шепчу - не ему даже, а кому-то незримо третьему - завтра. завтра, когда все закончится, и свинцовый шар расплавится и потечет ртутью по венам, глаза закроются навсегда и небо покроется серебром. цвет равнодушия. завтра ничего не останется.
счастье казалось таким реальным. я произношу вслух её имя - и ничего не происходит.

мы засыпаем проклятые. проклятые. проклятые.

ты только береги себя, пожалуйста.
ты только улыбайся. у тебя очень красивая улыбка.
и будь счастливой в каждое мгновение из того, что тебе отмерено.
и забудь обо мне. пожалуйста.

­
я предлагаю тебе расстаться. раздираемый сомнениями и пустотой в клочья. я слишком устал строить иллюзии на твой счет, а ты слишком упряма, чтобы признать, что я для тебя ничего не значу.
чувствую себя экзорцистом, изгоняющим дьявола. как сотни кинжалов пронзают конечности. как небо, душное, равно/душное, тяжело дышит в затылок и как хочется обернуть колесо нашего времени вспять, как руки вцепляются в ускользающее, как рот затекает в улыбке, чтобы не произнести - беру свои слова назад. мои чувства грешника - и я немного боюсь наказания за содеянное, но боль, разъедающая мне внутренности - то, что от них осталось, ставит клеймо поцелуем и это значит, что я просто научусь с этим жить.
пусть погаснет свет. и все люди в королевстве навсегда уснут.
я опускаю занавес.

я думаю, что сказки, которые любишь с детства, накладываются на жизненный путь человека. так уж сложилось, что я очень любил сказку про русалочку.
а это значит, я обречен стать морской пеной.

­
я не видел тебя почти месяц. мне даже немного страшно. как будто каждый раз я выдумываю этот чуткий рот, черточки, штрихи, палочки, неравные очерки, тембр голоса. каждый день я клянусь, что забыл тебя и каждый раз сам же себе проигрываю. тебе ни к чему писать мне или ждать, когда я открою глаза, моё присутствие давно ничего не значит, равно как отсутствие. ты часто закрываешь глаза и ничего не видишь. особенно меня. твоё ко мне солнце, ромашковое и угловатое, гаснет и накаляется, переплавляясь в моем сознании в свинцовую сферу ненужности и твоей ко мне умирающей нежности. я жду удара в спину, я сжимаю зубы и закрываю глаза, чтобы тоже ничего не видеть, чтобы тоже оказаться готовым к твоему уходу. Эм.

это лето. я никогда не зарекался любить тебя, лето. и ожидание августа, холодного, ветреного августа, когда сам я, истерзанный тремя временами года, опустошенный и немой, наполнюсь шуршащими листьями и глубиной, засыпая, ударяясь виском об дно, дрожит во мне, как случайно пущенное ядро. осень, осень, осень, осень

меня перевели в другой магазин, я там с понедельника проработал два дня, и теперь у меня график 2/2. он находится в подвале и там так душно, что приступы асфиксии, как невидимая чужая удавка затягивается на шее, а ты беспомощно открываешь рот - и ни звука, ни движения, а только голая мускулатура, желваки и темные круги перед глазами. директор штрафует за чтение книг и теперь я прячу книги, которые читаю, за другими книгами, образуя тайник. мне там не нравится.

виделся с робертом. он недавно был в питере, оставил там отца, деньги и своё разбитое сердце. мы посидели в парке и предсказуемо пошли пить кофе.
больше всего мне нравится думать о кольце, которое я хочу подарить эм. простенькое колечко, из-за которого она не будет разговаривать со мной неделю.
спасает совсем не муди с констатацией факта "бог ненавидит нас всех", не маркес со своими "несчастными шлюхами", не равнодушные сообщения эм, а манга на нижних стеллажах, комиксы марвела, мысли о том дне, когда я пошлю это все к черту, ночные электрички и сохраненные на флэшке фанфики.

­

я не хочу говорить, я хочу лежать где-нибудь, закрыв глаза
мне не важно о чем я буду молчать, мне уже все равно
я мысленно представляю себя не здесь и моя пустота
рассеивается так же плавно, как заканчивается кино

мне не важно, когда я начну кричать - просто так или по поводу
это все лечится поцелуями, пальцами и алкоголем
и все эти "аккуратней" и "береги свою честь смолоду "
кажутся забытым в конец очень странным паролем

я устала, ты слышишь, я выдохлась в очередной новый раз
люби меня, видь меня, и я обещаю чуть измениться
я буду стараться никому и никогда не говорить о нас
и забыть значение глаголов «ругать», «ненавидеть», «проститься»

тебе, видимо, нужно знать, когда и насколько без тебя плохо
но смысла нести эти слова куда-то с собой абсолютно нет
я не хочу, не хочу повторять «сдохнуть бы, сдохнуть, сдохнуть»
это пройдет и просто оставит на мне миллионный след

пожалуйста, не забывай, что я люблю, черт побери, тебя
даже сквозь эту блядскую боль, когда хочу разбивать колени
но если ты не станешь напоминать мне, что я твоя -
клянусь, я спущу тебя по всем пройденным нами ступеням

(с)

самая фишка, чувак, это ни от кого не зависеть. ­ ­
меня устраивает отсутствие другого человека в моей постели. я умею готовить яичницу и оплачивать покупки. мне никто не поможет оплатить штраф за просроченные книги, кроме меня хотя бы потому что никто не знает, где находится библиотека. мне не нужно сопровождение, я сам всегда добираюсь домой из любой точки. никто не в курсе, где находится моя работа, и я никого не жду. я привык быть один.
самая фишка, чувак, в том, чтобы не ждать когда кто-то этим
самая фишка, чувак, в том, чтобы не ждать когда кто-то этим заинтересуется и проявит участие, чтобы быть большим, чем воспоминания и логин в интернете.
всем плевать, чувак. особенно тем, от кого ты ждешь большего.
твоя ошибка, чувак, в том, что ты от кого-то что-то ждешь.
в борьбе за право любить и быть любимым ты заранее проиграл.потому что нет другого выбора.
уровень ожидаемого никогда не будет равен реализованному.
ты всегда будешь в минусе, чувак.

спасибо за письмо, лис. и ленточку. как ты угадала? я перевяжу ею завтра запястье.
с этим летом облом, конечно. ты помнишь мои планы на лето, но я им боюсь верить. они (или она) разобьют мне сердце. довольно глупо выкладываться в то, во что боишься верить, такие затеи в итоге наносят мне душевную травму. все от глобального непонимания. я наверное как хэнк скоро буду вести рейтинг наших с ней ссор. без комментариев.
мои дни так или иначе чем-то ознаменовываются
из примечательного сегодня - я гладил рыжую кошку.нас освещали только фонари.это была любовь с первого взгляда. пришло твоё письмо. остальные наблюдения я лучше расскажу тебе. могу только сказать - это был чертовски трудный день.
я хочу напиваться по вечерам. как ты догадалась, у меня депрессия, потеря жизненных ориентиров и полный крах личной жизни. у меня нет причин любить это лето. мне чертовски одиноко и сейчас я начинаю им немного тяготиться.
я мечтаю лежать на полу аки труп.
неотвратимо теряю килограммы.я все больше напоминаю себе птицу, высеченную из камня с резкими углами. реже пью какао. почти не сплю и плохо владею речью. 2 месяца такой жизни, лис. я умру бесславным стажором.
начинаю многое забывать. знала бы ты, как низко я пал в своей деградации.
больше всего, конечно, я мечтаю уехать и научиться удивляться, мечтать, любить и быть свободным. совершенно простые и невозможные желания.
завтра я обязательно постою босиком на фонтане, буду лежать в траве и таять. я абсолютно несчастлив, лиз, но это философски вынужденные меры в кознях мироустройства.
я не видел её почти три недели. мои фантазии о жене каторжника, которая навещает его с кастрюлей картошки, приезжает с дальнего города, чтобы с нежностью гладить по голове мужа, пока он жадно ест - навсегда останутся в шкатулке моих фантазий. сегодня у меня был забавный разговор с димой. расскажу, когда встретимся
знаешь, я заметил загнанную усталую обреченность в своих глазах в зеркале.
где ты будешь в августе? давай не проспим звездопад.
я больше не маленький принц, ладно?
напиши как сможешь.

йоз.

знаешь, я практически не живу. натягиваю кожу по утрам, улыбку, голос, заставляю себя произносить буквы, что-то делать, куда-то ехать. я практически не различаю сны от реальности, фантазии от правды. я всего лишь хочу прекратить чувствовать себя так опустошающе неполноценным

­

только не 34 траллейбус.пожалуйс­та. ­ ­

я думаю, что если этого парня переведут, я буду по нему скучать.он похож на героя комиксов из тех, что переодеваются в телефоных кабинках и несутся спасать котят.

я не могу понять почему так одуряюще пахнет карамелью на мосфильмовской. это какие-то магические цветы, я уверен.

мне нравится работать по выходным. не видно родственников, наш симбиоз резко ушел в минус и я даже рад возможности уйти в работу.и у начальника выходные - можно читать книги со стенда.

если завтра у меня снова не будет сигарет, я сойду с ума.
там есть только дрянной быстрорастворимый кофе.
дозу серотонина на три недели, pleese.никот­ин тоже подойдет.

впоследствии я буду вспоминать эти события как "лето в один день", забывая детали, с отчетливо вбитой атмосферой - "сказания о йозефе", "странный период йозефа метро"..

я оказался в университете.я всегда буду считать университет своим главным поводом для гордости, поэтому он не вызывает во мне негативных эмоций.я выехал на час раньше, чтобы добраться до столицы через яузу и сэкономить 30 рублей, и оказалось, что сэкономил себе час.
у меня до сих пор нет человека, к которому можно было бы заехать по такому скучаю.и я мог податься только в родные стены университета.
я вышел на улицу 15 минут назад, и подозреваю, что все-таки опоздаю.
это ощущение дезориентации, когда первое что я вижу, закрывая двери - это дождь.
я, легко одетый, голодный и заспанный, никогда еще не был так тихо счастлив. неправильная правильность.
сегодня на арбате шествие, а я так соскучился по ощущению праздника внутри, когда одержим эгоистическим детским желанием - удиви!удиви!удиви! я соскучился по арбату и ярким костюмам, и смешным беззаботным людям. сегодня одногруппники отмечают окончание сессии.
а у меня..самое печальное одинокое 19 июня в книжном.

спасибо, что встретил после работы, кэп.
за сносный виски и за рот, похабно не закрывающийся.спаси­бо за шафрановую электричку и "секс на пляже".
теперь я слышу в ушах море.да.теперь я слышу море.

тело - поезд, гудящий по рельсам в завтра

ветер целует голую шею. по позвонкам собирать вчерашний мятный вечер. руки из чая нечаянно прижигали в запястьях дыры от темных застывших планет. я с вшитыми из случайных вкладышами, учуяв твой запах, сошел на нет.

влажные звезды запечатали мне рот.

я пожалуй задержусь еще немного. приеду в квартиру, налью вина. в фужер. за любовь-подчеркнуто-­одиночество. за цинизм и банальность. за скуку и все, что останется во мне терзающим таким слишком похожим на тот вечер.
и лягу в постель пересматривать золушку из детства. перейду на титаник.
моя симфония на одного. ничего не меняется.

я бы все отдал, чтобы не быть одному
в списке желающих нет имен

дорожная романтика прочно захватила мою жизнь
разъедает скука
угнетает недотрах
а я все о том же -
уличные фонари и сонные электрички

скучные банальные самоубийственные сюжеты. оттого, что нас когда-то давно не долюбили. не долепили. мне хорошо знакомы её приступы раздражения.она кидает сообщение - как это все заебало.удачи.не пиши мне больше. и вы знаете это чувство, когда вас оставляют один на один с остатками некогда "мы вместе/рядом/будем".как будто выключили свет, покинули сцену, а тебя забыли. забыть в 21 веке это хуже "убить". мы спорим из-за минаева.она пишет, что не считает людей, читающих минаева, разбирающимися в литературе. это далеко не первый ваш спор, разумеется. ты пишешь в ответ, что тебе однохуйственно, и называешь её книжным нацистом.

вы оба, что называется, задеты в лучших своих чувствах, оскорблены до глубины души.

мы абсолютно не приспособлены к любви.не адаптированный вариант получеловеков.

и почему ранимость на показ.и почему совершенно бездушная жестокость.и почему только калечить, доламывать, коверкать, бить - наотмашь и попадать в цель.

почему в этот момент не вспомнить, как ты на самом деле любишь эту женщину.как сходишь с ума от нежности, когда она потягивается, что-то бормоча неразборчиво тебе в трубку.как волнуешься за неё на каком-то её экзамене, когда она где-то с друзьями или когда голос у неё пустой и трескается.как умираешь от желания заботиться о ней, запечатлевать на пленку

дышать рядом. ты не помнишь этого.

только гигабайты переписок в интернете, чтобы почти поверить в иллюзии.чтобы убедить себя в чем угодно.

злиться на себя, хроническое истощение, обстоятельства. слать все к черту.

вы оба чувствуете себя обманутыми. обманутые люди - это очень разгневанные персонажи. это эмоциональное выгорание. потому что никто и ничто не выматывает столько нервов, как вы друг у друга.

а дальше кто-нибудь из вас выкатит - давай расстанемся. в шутку ли, пряча больные воспаленные глаза за монитором или экраном мобильного, как ваш покорный слуга, истерик пустого книжного магазина. и кто-нибудь из вас скажет - давай, в шутку. и это новый виток сюжета в этом ебанном городе. и все по настоящему.

потому что мы самовлюбленные эгоисты чужих проектов. и тянет с себя блевать, ты знаешь - по разным причинам.

Назови это уязвленной гордостью, назови это принципом, назови это провокацией, усталостью, фикцией, чем угодно.

ты все равно останешься моральным уродом.как там модно? душевным инвалидом. в простонародье мудаком.

И дальше тоже банально до одури, также скользко и мерзко.почему вы знаете сами.

просто потому что мы/вы/она и я/я и ты не верим, что нас может кто-то полюбить. нам страшно перед семейной идиллией, которая кажется нам фальшивой и…

"полюбите нас белинькими", да.

а на деле это все завуалированные раздетые признания, которые вы никогда не произнесете друг другу

я устал просыпаться без тебя

и скучаю по твоему мягкому, напористому рту, по твоим зеленым глазам, которые никогда не смотрят на меня

меня раздражает невозможность к тебе прикасаться, воровать для тебя эти глупые цветы, рассказывать для тебя истории

наблюдать, как ты смеешься, кокетничаешь, огорчаешься, рисуешь, варишь кофе

я скучаю по тебе, дико, невообразимо скучаю. я ревную тебя.

я тебя люблю.

так, как никогда никого не любил и вряд ли полюблю.

и это все - склад оружия против меня. давай, ma petit, расчленяй, стреляй - на этот раз в упор, целься точнее. это моё тебе "презент фо эвриван", моё для тебя откровение.

да, очень жалко.прости меня.ничего другого не умею да и вряд ли научусь

по радио передают грозу и ставят пластинку "сегодня ночью". я облизываю сухие губы.работать еще три часа. глухо стучит сердце и "не волнуйся, я больше не напишу о тебе ни строчки".. потому что я стою в книжном и понимаю, что в каждой книге написано о тебе.

я закрыл сессию. я опустошен по самые подноготные. ­ ­
я так устал, что у меня даже нет сил радоваться этому факту, а когда я представляю, что мне работать ещё 3 недели без выходных, у меня возникает желание свернуться в себя и не вылазить до самого конца света, когда начнется уже что-нибудь веселое. и главное ради чего так подрываться? ради призрачной надежды на неделю в питере с любимым человеком, который на 98% не сможет туда поехать. 2 процента - это наверное моя удача. все складывается странным образом. но я думаю, что заслужил что-то большее, чем два месяца в однокомнатной квартирке в душном волгограде. хочу себя баловать. как обычно нечего есть, некогда спать, и я сужаю своё поле зрения до маршрута "работа-дом" на ближайшие три недели.

слово, которым перекрыты мои последние дни - это "сучиться".

­

сегодня я ходил сдавать твой профиль.
я впервые сказал кому-то про твой диагноз. и это было.. странно.
многие вещи стали объяснимей что ли.
- попробуйте подкорректировать свои данные с моими комментариями, завтра принесете.у вас очень и очень сложная клиентка.
я выходил из кабинета с тревожной улыбкой - это не клиентка, это моя девушка.
и когда шёл на станцию, казалось, что в мостовую вшито моё сердце - и так стучит, и это я по нему иду, по нему проезжают грузовые машины и это его артерии разрезают вместо рубки леса. я так боюсь тебя потерять. и пожалуй, впервые я понял, что в какой-то степени это произошло вчера - как в романе джека лондона "время не ждет", когда этой герой занялся раскопками золота во дворе, забыв о любимой жене, увлеченный азартом добытчика. я набрал тебе сообщение.
ты все ещё сердишься, да. и будешь ещё долго сердиться. не подозревая, что все изменилось. и это как закрывать нечто в коробочке, нечто, о котором знает только один человек.

я стираю слезы пальцами. странно. это похоже на день, когда ты меня бросила. также молча душил рыдания, рвано дышал через комок в горле, уронив руки на стол. та же безвозвратная утерянность. и долгие сотрясающие толчки.
сколько ещё надо положить на алтарь твоей гордыни? боюсь, у меня нет на это столько средств.

я - усталый обманутый Атлант, на плечах держащий небо.