my slough

непостижимо наше молчание, наше смирение, наше согласие. этот покой.

пусть равновесие нами утрачено, но обусловлено и предназначено противоречие для оправдания.

Мне двадцать три. Я сюда возвращаюсь ощутить годы. Странно, но перечитывая мной написанное, я не испытываю чувств неловкости или страха. Нет, я страшно горда собой. Очень хочется, чтобы эти мысли нашли свое назначение. Чтобы были услышаны и поняты. Очень хочется применить и собрать воедино все, чему я довольно точно находила определения эти годы.

Мои мысли и боль исказились. Страх и ужас, отчаяние и бессилие вызывают, кроме тех, что были, куда большее количество вещей. Чаще я обнаруживаю мысль о том, что проблема не в событиях и окружении, человеческом отношении, а в отсутствии психического здоровья. Чаще я обнаруживаю себя в надежде на чью-то помощь, сразу после приступов "я все могу должна сама", "у меня ничего не получится, ничего не выйдет".

Я все время ощущаю бессилие. Кажется, это то, чем болеет каждый взрослый. Чем лучше понимаешь происходящее, чем сильнее осознаешь свою незначительность, невозможность что-то исправить, тем сложнее находить в себе силы на что-нибудь.

Здесь очень странно существовать. Странно определять себя в качестве "взрослой", наконец понимать процессы общества. К ужасу обнаруживать, что никто ничего не знает, что нет рецепта и способа жить правильно.Принимать факт того, что свою работу люди выполняют, совершенно не представляя, что должны делать. Осознавать себя в числе последних не самое приятное из обстоятельств. Бороться. Все время так же бороться с самим собой.

страшнее остального то, что к этому возрасту я растеряла все, чем обладала прежде, не сумев обратить зарождающееся в нечто цельное, сформировать и раскрыть саму природу навыков, что имела. теперь мне остается удел любого взрослого, упустившего главное: наблюдать и ухмыляться успехом тех, кто лучше, больше, выше, дальше, сильнее.

за годы, годы прошедшие здесь, я утвердилась в приверженности лишь одной силе, придающей всему значимость и освещающей человека, как высшее чущество:

знание. ум. человеческий разум.

мысли играют в кости, играют в прятки,

чтобы не обрасти в идею,

не стать ступенью, этапом схватки

тебя самого с самим.

ты все здесь возишься, вся в печали.

только и мечтаешь, чтобы они тебя замечали:

немного чтили, еще б чему-нибудь научили,

провалы твои признали и отпустили.

нет мне ни оправданий, ни одолжений

все мы мишени и я мишень им.

разве вот потому что глубже, иначе, шире?

где там их всех скроили?

мне б те же дыры, чтоб их зашили.

мне б ту же бирочку на бочок.

ты упускаешь важную деталь: в своём отношении к тебе я позволяю ровно столько же, сколько позволяешь себе в моём отношении ты сам.

стань себе поддержкой и опорой

©

и, если цель поставлена, она будет достигнута, даже если это произойдет слишком поздно.

23/03/17

и все, что я делаю изо дня в день, во что свято верю, чему приклоняюсь, на что надеюсь, заключается в поиске и принятии одной лишь вещи: правды. со всей ее невыносимостью, беспощадностью, определенностью. я ищу ее целую, беспристрастную, объективную, безучастную, вне учета человеческой эмоциональности, вне общественного вердикта, все условностей угла обзора, точки отсчета, цены деления, вне ее непостоянства, зависимости от учета всех переменных.

сила вовсе не в ее обнаружении, сила правды в ее принятии

я так давно не притрагивалась к подобному роду изъявления чувств, отложив бумагу и ручку в дальний ящик. моя речь стала сбивчива, перестала иметь точную форму, потяряла свои ритм, звучность. я давно перестала много читать, исчез трепет прекрасного, ощущения понимания сути. я разучилась спасаться этим, ведь спасение не нужно уже спасенному.

я клялась сохранить все это и пронести сквозь всю мою жизнь как часть себя истинной, отрешив от текучки дел, от потребностей, сохранить как силу и власть, меня пробуждающую.

и вот мне 20. это знаете, как в дверь чулана заглядывать, в поисках давно забытого, но чего-то важного. это как возвращаться домой, после долгого путешествия, поглотившего тебя полностью, но в конечном счете изъевшего до кости.

здравствуй, стена моя. я блудный сын твой

влюбленность — это распущенность

забирай мою душу, мой славный Питер

выедай весь мой разум, мой конвоир

весь мой путь - дорога в твою обитель

ты - ночной фейерверк, чудодейственный эликсир.

уроки, выносимые мною за годы учений, усвоены. научилась ждать, бороться со слабостью, переносить невзгоды в одиночку, не ожидая помощи и пощады. преступила свои границы, нарушив их, подтвердив убеждение своей правоты. научилась совладать с собой, не показывая окружаемым дествительность творящегося в мозгу и сердце. воспитала силу, достаточную для пресеканий любых попыток самообмана и обмана окружающих. научилась слушать людей, надевать на себя их шкуру. выучилась принимать, принимать, принимать, будто кто-то всякий раз бил головой о стену, произнося лишь слово "смирение".

не умею бороться, не могу привыкнуть, не могу принять, не могу избавится, не могу объяснить, не могу понять, не могу выносить лишь боли, что живет во мне и вырезает шрамы.

равновесие и гармония в человеке значат лишь необремененность его переживать что-то большее повседневных дел, тому же, кто сокрывает ад, невозможно оставаться чем-то определенным

не бывает одной стороны. свет не существует без тьмы - свет сокрывает мрак, не замещая его навеки. сила - это превзойденная слабость. отсутствие боли - к ней привыкание. нет великой радости без отчаяния, большого счастья без соизмеримой скорби. все, что мы видим, - отражения тех, кем все мы в действительности являемся.