Это просто Вьюи блог

Желание сближает, правда, Аня?

Тебя нет рядом.

Тебя вообще никогда не было рядом, когда я в тебе нуждалась. Когда ругалась с мамой, тебя не было, чтобы защитить меня, чтобы обнять за плечи. Ты не знал ни одного парня, с кем я встречалась. Знаешь одну мою подругу, хотя у меня их несколько. Ты никогда не интересовался, как я написала в школе диктант или где провожу время. Хотя ты всегда разрешал мне гулять до позна, но с условием, что я прихожу тихо домой и сразу ложусь спать. Ты никогда не учил меня жизни. Но помню один момент, когда ты пытался истолковать дочери хорошее поведение. Это было не совсем серьёзно, не совсем так, как хотелось бы, но эти редкие моменты общения с тобой врезаются в память как лезвие. И, может быть, если это лезвие не трогать, оно не причинит боли.

Страшная боль. Тебя нет рядом. Но спасибо тебе за детство. Когда я была ребёнком, ты мог защитить меня. Прости, но тогда я совсем ничего не смыслила в жизни. Я помню, когда ты повёл меня к стоматологу и наобещал мне кучу "киндеров". Хм, в итоге, ни кариеса, ни "киндеров". Но зато мы сделали это вместе. Мне было лет пять.

Теперь мне шестнадцать и я не знаю, о чём с тобой разговаривать кроме семейных отношений. Почему тебя нет рядом? Дефицит отца - вот как это теперь называется. Может ты думаешь, что я повзрослела и стала очень серьёзной, что со мной теперь надо разговаривать только о важных делах. Нет, нет, отец, я всё та же маленькая девочка, которая когда-то помочилась тебе на плечи. (Больше ты никогда не будешь катать меня на спине). Я всё тот же глупый ребёнок, ни черта не смыслящий в жизни. Я всё та же ради тебя.

Я знаю, что ты никогда не прочтёшь это, и даже, может быть, я никогда тебе об этом не расскажу. Я помню каким ты был сильным. Так где же теперь твоё мужество? Где твоя смелость? Я твоя дочь наконец! Я бы очень хотела, чтобы ты собрал всю свою волю в кулак и стал чаще разговаривать со мной. Хотя бы чуть-чуть.

Теперь ты уехал в Питер, а я торчу в этом городе, который разрывает мне серце по ночам.

Теперь я пью какое-то вино, от которого ещё больнее. Какая дикая тоска!

И я не знаю, за что сказать тебе спасибо.

Спасибо, что ты есть.

иногда я не могу её терпеть. потому что она учит меня жизни, потому что вычитывает без повода, говорит то, чего совсем не знает или недослышала, недопоняла, несёт чушь и давит на меня моими же ошибками. должно быть, это её супер-пупер поддержка. спасибо за всё. вот только не надо пытаться учить меня, я не просила твоего совета, не сейчас. и не лезь к друзьям, они у меня отличные. я всё равно буду им прощать.

не доводи.

Любовь не живет три года, любовь не живет три дня. любовь живет ровно столько, сколько двое хотят, чтобы она жила. исчезает желание хотя бы у одного, и любовь дохнет как старая проститутка на помойке.

есть в жизни такие места, из которых не хочется возвращаться.

есть люди, с которыми не хочется разлучаться

и есть моменты, они заставляют прощаться.

Я привезла для вас цветы!

Но они немного завяли, пока тряслись в поезде, пока их обнюхивала какая-то дворняга, пока сотни глаз сверлили их своим безразличным взглядом. Я везла их для вас, проснулась рано-рано и побежала в лес. А там цветов! Вы бы это видели! Там, на краю леса, на поляне с цветами почему-то чувствовалась особенная лёгкость, жизнь тогда казалось самой простой вещью в мире и хотелось подольше побыть там и остаться там навсегда.

Я везла для вас цветы. Они многое могли рассказать. Точнее это я хотела многим поделиться с вами ещё тогда, когда собирала их. Но и потом мне хотелось открыть вам другую сторону существования, рассказать удивительные истории из деревенской жизни. Рассказать про её жителей, про заброшенные дома, про детей, которые там, в этой деревне, стали друг другу братьями и сёстрами, о том, как они, эти странные дети, стоят горой друг за друга, как поздно ночью собаки воют за углом и как неугомонный ветер пытается просочиться в маленькую щель в окне. Рассказать о том, как легко можно стать частью этой деревни. Мне бы вам столько всего рассказать!

Я привезла для вас цветы, а они оказались никому не нужны.

Одно дело - беспорядок вокруг, и совсем другое - беспорядок внутри тебя. Когда вокруг - при желании сколько угодно там можно отыскать виноватых, а иной раз и вовсе посторонние силы способны вступить в действие и сыграть, как говорится, роль. Словом, у того порядка или беспорядка много хозяев, им трудно бывает договориться, у них разное понимание мира устроенного, и что для одного разумное расположение вещей, для другого - полный кавардак.

Во всем, что касается только тебя, ты, разумеется, сам себе господин. В находящемся в тебе хозяйстве взыскать больше не с кого. И даже если тебе кажется, что оно зависит от многих внешних причин и начал, эти причины и начала, прежде чем влиться в таинственные и заповедные твои пределы, не минуют твоей верховной власти. Стало быть, и в этом случае спрашивать приходится только с себя.

И нет ничего проще, как заблудиться в себе. Чувствительный человек это знает. Он смотрит на себя не как врач, который прежде всего видит органы, выполняющие определенные функции, а как могущественный и безвольный вседержитель чудом доставшегося ему от природы огромного и непонятного царства, требующего какой-то особой власти.

Тебе чудится, что ты знаешь, где находится в тебе совесть, где воля, где память где возникают желания и откуда берутся запреты и ограничения. Ты не знаешь места их расположения, но представляешь, по каким связям следует посылать сигналы, чтобы они отозвались. Совесть заговаривает в тебе не сама по себе, а по твоему призыву; быть может, она способна спросить и самостоятельно - конечно, способна, но не успевает: тебе верится, что ты обращаешься к ней раньше. Ты полагаешь, что так и должно быть в вверенных тебе границах: чтобы ты с опережением вмешивался в готовый ли раздаться ропот или ослабевающее согласие, чтобы ты выходил первым и заговаривал! прежде, а не являлся по требованию.

Ты и они. Ты - властелин, несущий в теле своем, как в царстве, все его города и веси, все установления и связи, все пороки его и славу. И они, составляющие таинственную жизнь твоего мира. Это и одно целое и разное. Одно целое и неразрывное - когда правят мир и согласие, когда возникающие недоразумения, без которых никакая жизнь не обходится, существуют только до той поры, пока не рассудит разум. Именно так: недоразумение - до разума. И разное - когда наступает разлад и когда принадлежащие тебе владения отказываются тебе повиноваться. Только тогда приходит догадка, что они сильнее тебя. Потому что это они составляют твои поступки и мысли, направляют твои движения и добывают звуки из твоего голоса. Потому что в конце концов ты смертен, а они нет, они были в тебе по велению какой-то неясной могущественной силы, которую ты так и не смог соединить в образ. И это она, а не ты, была их властелином, а ты был лишь временной их обителью, слабой оболочкой всего того, что они вместе из себя представляли и откуда они искали согласия и соединения с миром. Ты не оправдал их надежд и не донес, не показал, что тебе было велено. А это значит, что ты не был собой. Кем угодно ты был, но только не собой, и не с тобой, а лишь с именем твоим, станут прощаться, возвращая тебя обратно.

2 года. Это много или мало для хорошей дружбы? Сейчас мне даже тяжело назвать это дружбой, потому что теперь ты стал как-то ближе, как-то роднее что ли. Ради всех чувств, что я переживаю в эти дни с тобой, мне стоило тебя потерять. Почти полгода нас разделяли какие-то улицы, дороги, люди, какие-то молчаливые телефоны, незнакомые голоса для нас обоих. Что-то осталось в тебе, чего я так и не узнаю никогда, и что-то во мне, чего я не смогу тебе рассказать. И если ты останешься со мной, то я сойду с ума, но в этот раз только от счастья, только из-за тебя.

Я ненавижу, когда друзья обижаются ни за что. Если на минуту отрываешься от кого-то, просишь чуточку подождать, то всё, блин, конец света. Теперь обижены до конца твоих дней, заставляя думать, что же ты такого сотворил! А я не понимаю, ну не понимаю я такого! Мы ведь грёбаные друзья, а иногда кажется, что помню об этом только я! Зачем говорить, что нет вещей важнее дружбы, а потом поступать иначе. Что это? Лёгкий игнор моих нервов? Усовершенствование твоей гордости? Ну что это, что ты молчишь?

Мне бы не хотелось, чтобы такие вещи происходили со мной и моими друзьями. А если так надо, то пошло оно всё к чёрту!

Бабуля, жди меня)

Этот день - сплошная боль. Ей не нравится, но без этого никак. Пока она помнит, я помню. И пока она не простит, я не прощу. Потому что так хотят наши сердца.

всё будет хорошо, но не сейчас, оптимистка хуева :D

И сегодня снова оставаться одной, чтобы рвать себя изнутри, чтобы трепать нервы, и думать, и врать себе в десятый раз, и надеяться, что завтрашний день будет не таким. Но всё равно знаю, что завтра опять буду ходить как унылое гавно + ко всему болит горло и этот дебильный насморк никак не красят моё существование. Сегодня я пессимист, и я ненавижу этот день. Наверное это всё тупая погода, уже который день идёт дождь и этот ублюдок уже конкретно достал. А может быть это всё моя гиперчувствительность к происходящему, может у меня весной супер-пупер обострились чувства? А может сегодня я просто занудная дура?

Голосую за последнее. Так что, детка, спрятала свою морду под одеяло и молча заснула!

Мы рассекаем друг друга мгновенно.
Нас миллионы, и Нам по колено.
Мы курим при встрече, при встрече жмем руки,
Мы сушим тела, чтобы были упруги,
Мы только штанами метем по асфальту,
Нам юбки - измена, а платья - как спальник.

А я слушаю Тома Йорка
Про самый уличный spirit,
И питерский дождь рассекаю
Колесами мотоцикла.
И если ты станешь взрослой
И даже совсем не тоненькой,
Я буду любить тебя так же,
Как в наше первое лето.

Мы врем Нашим мамам, отцов Мы не знаем,
Мы кольца на самый большой надеваем,
Мы травим чернилами голые плечи,
Мы меряем силу ладоней - кто крепче,
Целуемся в четную - узкие губы,
Мы злимся, когда обзывают Нас грубо.
Мы бьем без раздумий, с размаху и точно
По-девичьи нежно, по-девичьи сочно.

А я слушаю Тома Йорка
Про самый уличный spirit,
И питерский дождь рассекаю
Колесами мотоцикла.
И если ты станешь взрослой
И даже совсем не тоненькой,
Я буду любить тебя так же,
Как в наше первое лето.

Мы любим орехи, Мы белки с хвостами.
Мы скачем по клубам, и схема проста:
Сначала по пиву, потом по танцполу,
И градус крепчает, дальнейшее скоро
И быстро случится в кино, в туалете,
На задних сиденьях без света,
На свете - для Нас не проблема,
Нас больше -Мы стая,
И Нас по-иному уже не заставишь.

А я слушаю Тома Йорка
Про самый уличный spirit,
И питерский дождь рассекаю
Колесами мотоцикла.
И если ты станешь взрослой
И даже совсем не тоненькой,
Я буду любить тебя так же,
Как в наше первое лето.

мне больно писать тебе стихи