ну, бывает

и не нужно птицей в окно к ним биться,
отпусти, забудь. и тебя полюбят.
если что-то в жизни должно случиться,
то так непременно однажды будет.
лишь живи, как есть: молодой и гордый,
потом станешь бледен и бородат.
бери все немыслимые аккорды
и забудь про то, что есть путь назад.
просто будь собой, расправляя крылья,
и лети скорей, ведь вся жизнь - лишь миг.
больно не упасть, а смотреть в бессильи,
как мечты сбываются у других.
больно не упасть, а застыть на месте,
чёрно-белым кадром в немом кино.
если с кем-то должен по жизни вместе,
то так будет, пусть сейчас одинок.
прекрати в слезах обивать пороги,
лей на душу рижский густой бальзам:
важней найти для себя дорогу,
а попутчик верный найдётся сам.
сколько ни ждало бы в пути ненастий,
между вами уж не порвётся нить.
каждый в этом мире достоин счастья,
каждый в этом мире обязан жить.

счастье — зайти без приглашения в гости, стряхнув снег с плеч,
потому что шёл мимо, а на улице дикий холод.
ведь зачем искать какой-то повод для встреч,
если желание просто быть рядом
— уже самый важный повод?

счастье — знать, что ты очень кому-то нужен,
и тогда ты богаче, чем сам Билл Гейтс.
когда тебя понимают и ждут — это выше любви и дружбы,
это называется soulmates.

эти истории повторяются по десятому кругу.
поколение помнящих-запах-его-волос,
поколение без-неё-у-меня-в-сердце-вьюга.
все мы можем спокойно жить друг без друга.
а нравится ли такая жизнь — это другой вопрос.

они говорят: «как тебе там с другими?
у моей внутренней хиросимы твоё чёртово имя.
самые близкие люди стали внезапно чужими».
а я до этого, наверное, не дорос.

а я даже не знаю, сколько живёт любовь.
три года, пять, или какие там в моде сроки?
главное, что живёт. и без этих красивых слов:
«априори», «патетика», которыми все заполняют строки.

это не фальшивое горе, сыгранное в миноре.
но о чём это я, тут же ведь судьбы рушатся.
говорю быстро, волнительно, спотыкаясь на каждом слове,
наверное, не из тех, к кому можно прислушаться.

нет, тут не будет про «в жизни бывают похуже раны»
или «потом это всё вам покажется ерундой».
просто пусть подростковые юные драмы
будут в жизни единственной вашей бедой.

так мы росли. мечтая скорее стать взрослыми,
жить вместе в большом и красивом доме.
приставая ко всем, кто вокруг, с вопросами
и крепко друг друга держа за ладони.

меняли друзей выдуманных на настоящих,
ссорились, предавали, прощали и шли назад.
меняли игрушки на компьютеры и зомбоящик,
задавали вопросы вроде "важнее девушка или брат? "

мы росли. боролись с правилами, с системой,
не плакали из-за оценок, всё чаще из-за людей.
считали своё мнение недоказанной теоремой
и тыкали каждого носом в ворох своих идей.

мы росли. собирали себя по частям, чемоданы,
зная: скоро пора в дорогу, за пределы родных квартир.
обещали держаться вместе через время, дороги, страны,
одновременно хотели остаться и объехать весь чёртов мир.

мы менялись. реже звонили, копили на что-то средства,
боролись за статус и реже верили чьим-то словам.
и из всех друзей из далёкого светлого детства
в итоге остались лишь те, кого каждый придумал сам.

как у меня дела?
нормально, только родные стены уже ни черта не лечат,
крохотный город н. тяжеленным грузом упал на плечи,
и несмотря на пафосные цитаты, что не убивает, то нас калечит.
медным тазом наш крохотный мир накрылся.

как у меня дела?
не могу говорить по душам, о личном, вообще ни о чём таком,
боюсь показаться самому себе обычным нытиком и слабаком.
говорят, от этого спасаются сеансами психологов и табаком,
но я пока ещё не научился.

я всех бешу, даже не пытаюсь казаться другим счастливым,
хочу сделать, как лучше, но всё выходит нелепо, криво.
и кого ни проси: иисуса ли, будду, аллаха, шиву
ничего не изменится. опоздал.

видишь, я всё ещё не житель какой-нибудь там столицы,
скоро фраза "талант не пропьёшь" будет поводом спиться,
ночь длится три альбома placebo и сорок одну страницу.
сейчас бы билет в одну сторону и на вокзал.

от меня до тебя — иссохшие степи, поля, провода и станции,
нет ничего больней этой глупой немой дистанции.
её не сократить, по клавиатуре устало клацая,
ведь это огромный путь.

я зачем-то всё помню.
помню каждую ступеньку твоей старой пятиэтажки.
могу пройти наверх, закрыв глаза, без малейшей слепой промашки.
помню то счастливое время, когда для нас деньги были всего бумажки.
а ты это всё забудь.

понимаешь,
лучшие друзья — это когда твои беды мне, словно ножом по телу,
когда каждая твоя чёртова любовная драма меня задела,
когда утешать нет сил, а что-то менять — не моё ведь дело.
и это тяжёлый груз.

быть за рамками тех, кто разбился опять по стаям.
ведь у них хочешь, чтобы к тебе тянулись, так будь простая,
" да", когда "нет", китайским болванчиком всем кивая,
у них это главный плюс.

а я один, как блюзмен, как рыбак, привыкай. недаром,
если хочешь быть сильным, придётся терпеть удары,
придётся петь назло тем, кто считает тебя бездарным,
в пустом доме встречать рассвет.

как дела?
всё отлично, моя дорогая.
мы меняемся, что-то попутно теряя.
не хочется врать, я безумно скучаю.

знаешь, ты заходи ко мне:
сна точка нет.

9 мая 1950.

она садится за стол и пишет:
прошли девять безумных лет.
не верю я, что тебя не ищут,
готовлю вновь на двоих обед.
меня недавно позвали замуж,
" в двадцать восемь одной страдать? "
школьный друг, ты его не знаешь.
но я сказала, что буду ждать.
всё гуляет, поёт, смеётся,
будто сном лишь была война.
город встретил тепло и солнце,
но в наш дом не пришла весна.

9 мая 1970.

как ты, милый? мир изменился,
день за днём всё быстрей летит.
ты сегодня опять мне снился,
был немного устал, небрит.
говорил, умереть не страшно,
и я это должна понять.
хуже жизнь, где уж всё неважно,
и пустующая кровать.
я теряюсь в неделях, числах,
руки часто теперь бьёт дрожь.
берегу тебя в своих мыслях,
как другой - сигарету в дождь.

9 мая 1990.

мне становится всё труднее,
плохо вижу, и давит быт.
неминуемо все стареют,
но ты молод. и как мне быть?
боюсь проснуться и вдруг не вспомнить,
кто такая, который год.
но это глупости, что тут спорить,
забыть тебя - хуже всех невзгод.

9 мая 2000.

ах, родная, ждала ты долго,
прости, я не писал ответ.
мне неплохо, лишь вою волком,
видя, как стряпаешь мне обед.
когда расстались мы так жестоко,
ты билась рыбой немой об лёд.
у войны лик женщины одинокой,
той, что упрямо кого-то ждёт.

дай обет молчанья, мой свет, лучше просто пиши в тетрадь.
слишком много помех и шума, слишком глухо ты стал играть.
мир, поломанный усилитель, не смолкает тут ни на час,
и чертовски так не хватает чистоты, акустики промеж нас.
раньше бросишь одно лишь слово — резонирует всё внутри,
а сейчас, сколько ты ни бейся, там лишь грязные пустыри.
каждый — потенциальный нищий, сумасшедший или беглец.
и от этого лечит только билет к морю в один конец.

там мы будем бродяги дхармы; учись чувствовать и внимать,
писать по букве свою лишь веру, любую истину обживать.
глядеть на звёзды под шум прибоя и быть вне всяких координат,
не думать больше о том, как плох ты и как во многом ты виноват.
чтобы всё выжжено и забыто; дай ветру с солью развеять пыль,
гляди на звёзды и принимай то, каким когда-то давно ты был.
чтобы внутри снова звон и лёгкость; чище звук и честнее смех,
если сможешь с собою выжить, то ты будешь счастливей всех.

молчи, чувствуй, как много света; он проходит уже насквозь,
отпуская всё, что терзало, всё, что грызло, что не сбылось.
свободен тот лишь, кто зла не держит; учись думать и доверять.
бог, которого так боялся, хитро щурясь, стоит в дверях;
он седой весь и загорелый, как вернувшийся в порт рыбак;
его карающая десница вверх сейчас поднимала флаг,
птиц кормила, держала сети. наказать себя смог ты сам.
время выдохнуть весь свой ужас белой чайкою в небеса.

бери гитару — и к микрофону, заново собранный и босой;
всё, что дано нам, дано по силам. бери гитару свою и пой.
будь спокоен, не бойся шторма, нам ведь буря — родная мать,
когда ты думаешь, что познал мир, он начнёт тебя удивлять.
свобода в том, чтоб забыть про жажду, лучших не ожидать времён,
они сейчас; не молить о счастье, словно унижен и заклеймён.
как вода меняет свою структуру, так ты станешь старше и чуть мудрей;
и покой придёт к тебе. шумным ливнем в бесконечной степной жаре.

Только люди, пораженные одинаковым недугом, понимают друг друга.

убейте меня выстрелом в упор, когда я признаюсь, что счастлива. счастливые ночью не слушают блюз, не пишут стихов или прозы. счастливые - это наивный союз, букеты и мёртвые розы. счастливый не ищет уже ничего, а счастье - лишь мёртвая точка. счастливый молчит, не понять, отчего, из счастья не выдавишь строчки. счастье короткое, счастье горит, счастье - последняя вспышка. счастье угаснет и после болит, после него ты - пустышка. лучше несчастным по жизни идти к точно намеченной цели. помнить: всё будет, знать: всё впереди мы ведь ещё не допели.

Обожаю сгорать вместе с мостами.

Ночь без скверных воспоминаний - бессонница на ветер.

вот счастье кажется проснулось

но продолжает делать вид

что как бы крепко спит и завтрак

я должен приготовить сам

Синдром хорошей девочки) )

Нужно уметь брать на себя ответственность за свой выбор.

Все важные встречи всегда случайные.

Все близкие люди всегда не местные.

Все стихи любимые - неизвестные.