Разбросанные по полюсам.
Тебя забрал Туманный Альбион. Причем не просто пришел, взял тебя подмышку и унес. Ах, если бы так. Он пришел, протянул тебе руку, а ты взял ее, и вы вместе ушли. В смысле я узнала об этом от чаек, да от людей, ходивших тебя проводить. Говорят, все шли рядом, вытянувшись в длинную гряду. Вы заняли всю улицу и пели песни о лете, разноцветных морях и новых ветрах в головах у людей. Кто-то поджигал гирлянды, они взвивались в воздух, а потом немного дрейфовали на потоках ветра и цеплялись за ветки деревьев. Вы уходили все дальше, но этот яркий след и песни оставались на месте, в итоге вся улица танцевала, и танцевали улыбки на лицах людей. А потом все провожающие как-то рассеивались и рассеивались. Они не прощались, но продолжая что-то напевать сворачивали на другие улицы и шли к своим домам. Потому что проводы проводами, а мама к ужину ждет, и заставлять ее нервничать вовсе не обязательно. В конце вы остались с Альбионом один на один. Но он очень даже беззаботный парень, просто там, где он обитает у него совсем нет друзей. Я понимаю, почему он выбрал тебя. Я бы тоже тебя выбрала. При любом из раскладов, даже если бы тебя в вариантах не было и всё такое. Но я, кхм, не о том. Вы не скучая дошли к своему океану и своим горам, а большего мне неизвестно.
А меня звала Антарктида. В смысле у нее тоже нет подруг, а только пингвины и ветра разные. Знаешь, есть такие ветряные вертелки, которые крутятся только от определенного ветра и вся суть в том, чтобы найти для каждой вертелки место, где она будет разговаривать с ветром все время. Вот она и ходит с вертелками и расставляет их, и просит полярников не опрокидывать, а за это угощает их печеньем, которое колдует из снежных вьюг. Но печенье теплое, и это объясняется только горячим сердцем Антарктиды, не иначе. Она бы познакомила меня со своими воображаемыми друзьями: Викторией, Котсом, Уилксом и остальными. В честь них она назвала все неизвестные земли вокруг себя. Да, если у двух человек одни и те же воображаемые друзья, то они уже не воображаемые, такое правило.
Я бы научила ее разжигать костер и кормить кашалотов. Мы бы смотрели на Магеллановы облака, созвездия Центавра и Хамелеона. Придумывали свои, а потом аккуратно перерисовывали с альбомных листов на небо. Звезды на самом деле не такие уж и далекие, до них можно дотянуться рукой, взять и греться ими. Можно класть на лед и смотреть на жизнь в сказочных царствах, находящихся далеко внизу. И совсем в тех краях не холодно.
Антарктида до сих пор одна, потому что у меня был ты. А теперь чего уж, пойду собираться. Но мы обязательно будем обмениваться звездами, небылицы делая абсолютнейшей истиной, смешивая все возможные чудеса. Ведь будем, правда?
