Ты первый человек, которого я могу рисовать из невозможной полноты чувств и которому могу потом показать этот портрет.
Сперва я была уверена, что зачем тебе его видеть. Там только лицо, на небольшом стикерном листе, даже без контура. Потому что едва я рисовала границы лица, как вылезали все диспропорции. А так просто меня не поймаешь!
Потом я месяц возила его с собой на наши встречи, забывая или не решаясь достать. Но кроме всех прочих чувств у меня буквально есть потребность постоянно тебя удивлять.
Ты стоишь в комнатном свете, застегнул куртку и проверяешь накопившиеся голосовые. Я прячу в сумочку помаду и натыкаюсь на коробку из-под не помню чего, по размеру идеального подходящую для стикерного листа.
— О, ммм… — поднимаю к тебе голову и почему-то застреваю в секунде и ужасной нерешительности. Ты переключаешь внимание на меня, и я решаю добежать эту дистанцию до конца ("carpe diem, даже если мне конец", как говорится): — Хочешь немного удивиться?
— Да. — Крайне глупо было надеяться, что ты откажешь. С учетом того что за час до этого ты рассуждал, мол, если бы не работа, можно было бы вместе напиться. И я спрашивала, не боишься ли ты меня, ведь я могу выкинуть что-нибудь непредсказуемое. А ты смеялся, смеялся и говорил, что я могу сделать только приятное, и даже еще приятнее. Как известно, рассуждать о невозможных вещах можно бесконечно.
Я достала коробку, удивившись дрожи своей непослушной руки. Ты открыл и начал перебирать листки, потому что я проложила рисунок с обеих сторон чистыми стикерами, чтобы растушеванный карандаш не стерся о коробку (а зачем рисовать, если не часами раскладывать на портреты тени и свет?!).
И потом я испугалась. Резко поняла, что подставила, если что, весьма уязвимое место. Если туда прилетит, будет ощутимо.
В умозрительной ситуации этого момента я всегда впивалась в тебя взглядом и отслеживала все непроизвольные реакции. И в настоящий момент я просто отвернулась — стала надевать куртку возле шкафа в другом конце комнаты (покупать билет в Польшу, привет С.). Ты задал по порядку вопросы, кто это нарисовал и как. Потом за моей спиной раздалось задумчивое "А действительно похож", и когда я вернулась к тебе, ты все еще стоял, опустив глаза в рисунок. Я догадалась, что ты не отрывался от него вообще — по настроению, которое стояло в комнате. Да, удивленности. Очень сильной.
Может, в этот момент в тебя вливалось, как лунный свет в реку, понимание, о чем искусство как таковое.
Думаю, ты был бы рад забрать его. Но портрет вернулся на мою магнитную доску, выполнив свою роль трижды.
Он действительно очень неплох. Ты выглядишь на нем так, как я тебя чувствую. Понятия не имею, как это возможно, если просто перерисовываешь с фотографии.
*Здесь и ранее использую фото @ivantroyanovsky и @beyourself.ph