Страх дает крылья.

Кастиэль лег на бок, устраиваясь на матрасе подальше от Дина.

- Дин.

Дин закатил глаза и начал медленно водить рукой по спине друга, слегка щекоча. Кастиэль улыбнулся, закрывая глаза и позволяя другу выводить на его спине узоры. У них была договоренность: Дин мог спать вместе с Кастиэлем, если будет гладить его по спине, пока тот не уснет. Дин всегда знал, когда друг засыпал - его дыхание становилось глубоким, а все тело мгновенно расслаблялось. Дин со вздохом убрал руку и включил будильник. Они не могут себе позволить проспать до 11 утра, как это случилось в прошлый раз.

— Зачем ты держишь конфеты у себя, если не любишь их?

— Габриэль и Анна. Мама покупает и для меня, но я ненавижу конфеты, ты же знаешь.

— Я-то знаю. Ты точно фрик.

— Заткнись, ешь свои конфеты и слушай свою музыку, - Кастиэль снова прикрыл глаза. Дин тихо рассмеялся, поворачивая голову и утыкаясь носом в волосы друга. Он никогда не был нежен с друзьями, он мог приобнять кого-то или похлопать по спине, но с Кастиэлем все было иначе.

— Что это за запах?

— У меня новый шампунь, виноградный.

— Приятный.

— И кто после этого фрик?

Дин усмехнулся, и, обмакнув палец в пенку, мазнул по носу Кастиэля, широко улыбаясь.

- Дин! - гневно крикнул Кастиэль, вытираясь. - Хватит ребячиться!

- Мне восемнадцать лет, чувак, я навсегда останусь ребенком, - усмехнулся, Дин, потягивая шоколад, - это же хорошо.

- Сегодня было мало посетителей…гребанный снег, - пробормотал Габриэль, разглядывая Сэма, который вовсю старался не смотреть на Гэбриэля. Он сидел, комкая салфетку, но легкий румянец на щеках и шее выдавал его с головой. - Как колледж?

- Сдал два сочинения, одно завалил, - пробормотал Дин, уворачиваясь от Кастиэля, который пытался испачкать его пенкой, - Я сейчас на тебя его вылью, сукин ты сын!

- Ты же знаешь, я не люблю быть должным. Либо ты даешь измазать твое лицо, либо будь готов к моей мести тогда, когда не ждешь.

- Боюсь, боюсь! И убери уже от меня свои руки!- усмехнулся Дин, изображая страх, и начал бороться с Кастиэлем. Габриэль встретил взгляд Сэма, когда тот посмотрел на него. Они всегда так делали, когда Дин с Кастиэлем не могли этого заметить. Эти взгляды могли продолжаться бесконечно.

привет, Хит. давно о тебе не пишут.
ты же там жалеешь о том, что грань перешел?
я также жалею о том, что отправил миллиардный бит
и устроил кровавое шоу.

мне давно не тринадцать, Хит.
я дешевка и мне хорошо

когда я на секундный миллиардный миг представляю, что ты не ушел.

у меня в груди о тебе болит, Хит.
но черт возьми,
мне бы прожить так, как дожил ты
до своих двадцати восьми.

Шла уже вторая неделя с тех пор, как мы приехали. И это значило ужасное…
Мне сегодня исполнялось 22 года.
Отвратительнейший возраст. Тебе уже и не 20, и даже не 21, а 22 - почти что 23, что не так далеко от 25 - середины третьего десятка. Матерь Божья, я почти старик.

Мой день был просто-напросто уничтожен. Убит, истерзан дикими псами, жестоко зарезан и разграблен мародерами.

может, мы не можем ничего исправить? Может, мы не можем сделать мир лучше? Но, несмотря ни на что, мы должны пытаться. И может, когда мы в очередной раз «лажаем», на самом деле мы не заслуживаем ни любви, ни прощения, ни отпущения грехов. Но мы все равно это получаем. Потому что только так мы исцеляем раны друг другу, которые наносит нам жизнь. Мы пытаемся, мы любим, мы прощаем, потому что только это и рассеивает мрак вокруг.

Мы не можем исправить все, но мы пытаемся исправить хоть что-то. Мы оказываемся не достойны любви, но нас все равно любят. Мы все получаем второй шанс. Мы все заслуживаем спасения.

44.

- Кас, блядь, я уже все залил этой ебанной смазкой, - Дин злится, и Кастиэль начинает чувствовать себя виноватым. Прикусив губу, он принимает сидячее положение, смотрит на Дина.
- Ты можешь не бояться причинить мне боль, - осторожно говорит он, но Дин только коротко мотает головой.
- Это ты сейчас такой смелый, а как попытаюсь тебе вставить – заорешь и уползешь, предварительно дав мне пяткой по лбу.
- Что я могу сделать? – виновато отвечает Кас.
- Не зажиматься.
- Я пытаюсь, но не понимаю, как расслабиться, - честно говорит он, и Дин вздыхает.
- Да к черту, у меня уже опало всё… да и у тебя, - Дин запихивает тюбик со смазкой под кровать и перебирается на свою половину. – Всё, блин, в этой херне…
- Мне тоже не слишком приятно чувствовать её в себе, - замечает Кас.
- Ну и иди в душ тогда, - буркает Дин и отворачивается. Кас смотрит ему в спину, и Дина хватает на полминуты, не больше. Он опять поворачивается, садится на пятки, стискивает зубы, но все же говорит: - Кас, ладно, извини. Просто когда уже в третий раз такое… и тебя мучаю, и сделать ни хера не могу…
- Все нормально, - Кас мягко кладет ладонь на его запястье, - это все из-за меня.
- Утешай, ага, - усмехается Дин.
Тогда Кас просто садится к нему на колени, просовывает руку между их телами, скользит по члену Дина. Между ягодиц едва ли не хлюпает от смазки, и Дин, заведя ладонь ему за спину, проводит по заднице. Потом перемещает её к руке Каса, втискивает между ними, и Кас шумно вдыхает, когда пальцы Дина обхватывают его член.
Придерживая другой рукой Каса за поясницу, Дин быстро приводит его в состояние полной готовности, трется о него своим вставшим членом.
- Все равно утешаешь, - бурчит он, когда они падают на спины с забрызганными спермой животами.
- Нет, - отвечает Кас, и он не врет. Ему уже понятна злость Дина и его разочарование, но он не знает, чем ему помочь. Поэтому просто пытается без слов сказать, что все хорошо и что вины Дина ни в чем нет.

31.

Дин точно помнил только одно из той ночи: с Касом хорошо спать. Его можно обнять, прижаться. Можно повернуться к нему спиной, и тогда Кас его обнимет сам. Уткнется носом в затылок или загривок и – кажется – поцелует, неловко тюкнув губами в волосы. Дин не знает, померещилось ему это или нет. Ему без разницы.

С Касом хорошо спать.
Дин почти забыл, как это – с кем-то засыпать и с кем-то просыпаться под боком. С Сэмом они так не спали с детства. Когда они выросли, проблема с одной кроватью решалась просто: кто-то спал на полу.
Мысль согнать Каса на пол даже не пришла в голову.

29.

Кас, наверно, никогда так еще за него не волновался, - с усмешкой думает Дин. Сидит с потерянным видом, смотрит куда-то в пустоту. А до этого несколько часов назад едва не плача пытался убрать тяжелые осколки камней с тела Дина. Умный он все-таки. Не дозвонился – и сразу же сорвался, добрался до этого дебильного дома со взрывчаткой или с чем там еще…

Едва ли не баюкает сейчас ладонь Дина, держит её и что-то беззвучно шепчет. И наверняка сожалеет, что не может вылечить.
Дину, честно говоря, плевать. Запястье вывихнуто, лодыжка вывихнута, внутреннего кровотечения вроде нет. А может, ему просто не сказали. Но из капельницы в вену бежит какое-то лекарство, и поэтому – плевать. Пусть Кас что хочет думает. Дин как-нибудь расскажет ему, что даже не мог предположить, что за ним придет не Сэм. И когда-нибудь обязательно поблагодарит, потому что лежать там было больно, плохо и одиноко.
Но это все потом. А пока что из капельницы в вену бежит какое-то лекарство и хочется спать.

26.

- Ты очень теплый, - вдруг тихо произносит Кас.
- Ага, зато ты ледышка, - усмехается Дин: ладони Каса основательно холодят поясницу.
Но обниматься с Касом классно. Он весь какой-то удобный, нигде не пихается костями, не заставляет неудобно выворачивать руки. Просто стоит, прижавшись, и греется. Уютно.
Дин даже не сразу слышит за дверью голос Сэма.
- Дин? Вы здесь? Все в порядке? – Сэм явно раскурочивает шкаф или выгребает из него все, чтобы отодвинуть.
- Мы замерзли как черти, но живы, если ты хотел спросить об этом, - отвечает Дин и уже собирается отстраниться, но Кас неожиданно крепко держит его за талию и протестующе мычит. – Кас? – Дин понижает голос. – Ты заснул что ли?..
- Нет, просто… - Кас глубоко вдыхает. – Странно.
«Это не странно, это хорошо», - хочет ответить Дин, но молчит. Это приятно. И он не отпускает Каса, позволяя ему наслаждаться. Не так уж много, наверно, было в его долгой ангельской жизни прикосновений… пусть порадуется…
Когда Сэм открывает к ним дверь, Дин даже не дает задать ему никаких вопросов.
- Греемся мы, - буркает он. Потом все же разлепляется с Касом и выходит из кладовки первым, чтобы не ловить взгляды брата.
Потом это все. Когда Дин сам поймет, какого черта происходит.
Потом.

25.

- Ты человек, и это нормально. А онанизм в твоем возрасте, знаешь ли, уже не очень нормален…
- Дин! – Кас отворачивается от него и трет шею.
- Да ладно, - Дин старается не засмеяться, - меня-то ты можешь не стесняться, - Кас поворачивается, и Дин пользуется этим, чтобы поиграть бровями. – Мы же провели ночь вместе.
- Ты спал всю ночь как убитый, а утром начал стонать и требовать воды.

24.

- Ты действительно никогда не ел клубнику?
- Нет. Кажется, нет. Не до того было.
- Значит, я для тебя – её первооткрыватель, - радостно улыбается Сэм и вылавливает из пластмассового ведерка пару ягод. – Ешь давай быстрее, а то Дин вернется и сожрет все.
Они купили немного ягод возле заправки, начали есть их прямо так – пусть немытые, пусть пропитались выхлопными парами. Но Сэму отчего-то так захотелось клубники, что он не смог устоять. Впрочем, накормить ею Каса оказалось до жути приятно. Сэм ощутил даже какую-то непонятную гордость, как будто он сам собрал это ведерко, а не просто купил его у женщины возле дороги
- Дин любит клубнику?
- Не так сильно, как пироги, - хмыкает Сэм. – Но сметет её просто потому, что она есть. Так что доедай.
- Нет, - решает Кас, - я оставлю Дину.
- Он не оценит этого жеста, - фыркает Сэм. – Ну, как знаешь.
Они дожидаются возвращения Дина. Едва заметив ведерко в руках Каса и учуяв запах, Дин с загоревшимися глазами хищно тянет:
- Ооо, клубничка, - подмигивает Касу, но тот не понимает, и Дин поясняет: - Ну, знаешь, иногда порнуш…
- Дин, - чуть раздраженно прерывает его Сэм, - давай обойдемся без этого, ага?
- Смешно же, - машинально протестует Дин, но, потеряв интерес к брату, запускает руку в ведерко. – Вкусно. Круто. Кто решил купить?
- Я, - нехотя отвечает Сэм, - Кас ни разу не пробовал клубнику.
- Правда? – Дин поднимает взгляд на не-ангела, и Кастиэль кивает. – И как? Понравилось?
- Да, - Кас кивает, - очень вкусно.
- Хм… ну ладно, ешь тогда. Поехали.
Сэм поднимает брови, удивляясь, что Дин еще не съел ягоды вместе с черенками и листиками, но ничего не спрашивает. Просто молча садится на пассажирское место. Надо же. Дин Винчестер изменяет своим принципам и делится едой. Чудеса.

21

- Кас, - вкрадчиво спросил Дин, - повтори-ка еще раз, что тебе нужно?
- Утюг.
- Ага. Утюг. Зачем?
- А зачем нужны утюги, Дин? – чуть раздраженно ответил Кас. – Я просто попросил тебя съездить со мной в магазин электроники, потому что пешком до него идти полдня. Неужели это так сложно? Просто исполнить мою просьбу? Это первый раз за долгое время, когда я что-то прошу. А ты уже десять минут переспрашиваешь, что именно мне нужно и зачем. Утюг. Мне нужен утюг, Дин.
- Ну просто видишь ли, - Дин нахмурился, - может быть, ты что-то путаешь, и тебе нужен вовсе не утюг…
- А что? – Кас попытался изо всех сил не повысить голос. Это так по-человечески – начать кричать. Кажется, он уже совсем человек. – Ты действительно думаешь, что у меня синдром Дауна, и я не могу различить элементарных вещей?
- Разумеется, нет, - невозмутимо ответил Дин. – Просто утюг… такое странное желание… зачем тебе утюг?
- Гладить, Дин. Люди утюгом обычно гладят.
- Им можно пытать. Знаешь, раскаленным утюгом запытали до смерти не одну сотню людей.
«Я скоро тебя захочу начать пытать раскаленным утюгом», - подумал Кас, но вслух произнес совсем другое:
- Мне нужен утюг для того, чтобы гладить. Это ты привык ходить в мятом, это вы с Сэмом заезжаете в прачечные, где вам отглаживают костюмы и отдают в аккуратно сложенном виде! Со мной вы всегда едете исключительно до пункта назначения и обратно, останавливаясь только на заправке. Дин! Я не хочу ходить в мятом, мне это не нравится!
Дин ошеломленно посмотрел на Каса, удивленный такой тирадой:
- Правда? А куда тебе ходить в глаженом-то?
Кас, стиснув зубы, воздел глаза к небу.
- Я буду пытать тебя раскаленным утюгом. Мне нужен утюг именно для этого.
- Так бы сразу и сказал, - Дин ухмыльнулся. – Ну ладно, поехали. Купим тебе утюг.

14.

Простуда протекала тяжелее, чем предполагал Дин, и он даже сам начал заболевать, нахватавшись от Каса микробов. Впрочем, его болезни не пугали, и когда одному знакомому понадобилась помощь, он без разговоров поехал с Сэмом на охоту. Она заняла три дня, и Дин, отчего-то стесняясь, старался спрятаться от брата подальше, чтобы позвонить.
- Да, Кас… какая температура? Ага, хорошо… в смысле, плохо. Выпей жаропонижающее. И антибиотики не забудь, их по часам пить…
Он отключался, с опаской оглядываясь, прятал телефон и возвращался караулить оборотня. Потом снова улучал момент и набирал номер Кастиэля.
- Что? Я звоню третий раз за день? И что? Тебе все равно антибиотики три раза в день надо пить, я звоню, чтобы напомнить. Ты хоть что-нибудь ешь? А пьешь? Ну ладно, вернусь и принесу тебе огромную тарелку чего-нибудь пожирнее. Как не будешь? Будешь, конечно. Что? В смысле как я? Как я себя чувствую? Нормально я себя чувствую, как мне еще себя чувствовать… а почему ты спрашиваешь? Я подозрительно шмыгал носом, когда уезжал? Ничего я не шмыгал. Не говорю я в нос! Мерещится тебе. Ладно, там, кажется, мой клиент скоро появится. Давай, лечись, мы скоро вернемся.