rien ne dure éternellement. seule la mort.

какая разница, любишь ты его или нет

теплые ворсистые рога оленя сливались с бесконечным количеством ветвей. эти рога слышали и видели не хуже любых живых существ, они нанизывали на себя всю необъятную вселенную, раскрывая ее мощь и таинственность.

мы ничего не решаем в те моменты беспамятства, когда сон забирает бдительность, а сами сны разговаривают с сознанием. мозг - это только аппарат. это тень, отбрасываемая телом, это лишь капля росы, стекающая с огромного листка кокколобы.. и мы можем расслышать только песни цыган под струны мандолины, аккомпанирующие звукам мировых лесов.

Вот только завтра может не наступить, но было сегодня, и я не могу быть чем-то недовольна. Черный крем для обуви, белый крем пирожного, я иду по запорошенной снегом аллее и пою…she doesn't live here anymore…she hardly calls at all…now when she's gone…I find myself lost…staring at the wall…
Тело стало ватным. Я балансирую между водой и каменным полом. Я разобьюсь когда нибудь, либо об пол, либо об воду…Но это будет так не скоро, это будет только тогда, когда я до совершенства отточу свои навыки хождения по краю. Вот тогда я упаду. Упаду от усталости, а не от того, что чему-то не научилась.
Белесые капли воды. это шаги. мои шаги. важно самой не слышать их.

мы пьем каждый вечер. и только текилу еще не брали. самое главное - это не забывать, что есть день и ночь. мы только родились и теперь живем заново. да, прости мама, ты ничего не знаешь о той действительности, в которой я живу. ты знаешь лишь о некоторых моментах, когда находишь пустые бутылки. вода забирает все, что есть в голове. музыка оставляет бесконечность.

Я не пишу. А может и пишу, только теперь по большей части в своей голове. Там я даже снимаю фильмы и записываю музыку. Но эти не рожденные мысли, как аборт..

иногда, когда я задумываюсь о смерти, мне становится страшно, страшно, от того, что это может произойти внезапно, совершенно неожиданно, и последнее, что ты увидишь, будет, например, слепящий свет фар встречного автомобиля, или незнакомый человек в маске, или дуло пистолета.. и рядом не будет тех, кого так любишь, ради кого живешь. ты не успеешь поцеловать их, сказать им нужные слова. ты просто нелепо уйдешь, так и не увидев в конце самого главного.. но в тот же момент, во мне начинает разговаривать другой голос, который считает совершенно иначе.. он говорит, что каждому суждено умереть в свое время, и у всех это происходит по-разному, будь то насильственная смерть или естественная. просто так было задумано, ведь если бы все люди умирали только от старости, планета не выдержала такого количества людей. и этот голос, убеждает меня, что я всего лишь частица этого огромного мира и не нужно бояться смерти из-за какого-то "последнего момента" из-за важности присутствия любимых. зачем так преувеличивать значение смерти? это лишь момент, еще один момент жизни, как и рождение. но человек так устроен, ему нужны фанфары.. живите же так, чтобы каждый миг, каждую секунду своего существования, наши близкие, самые дорогие нашему сердцу люди, знали, как сильно мы любим их, важно, чтобы даже на огромном расстояниии они чувствовали эту любовь и свою необходимость присутствия в нашей жизни. и тогда даже такое значительное расстояние, как смерть, не будет иметь никакого значения. ведь любовь живет в сердце, не в том, кого мы любим, а именно в нас. и это моя забота, чтобы сохранить свою любовь навсегда. я верю в то, что "вечно" существует..

..Mors immortalis

"Ом Намах Шивайя"

дом на побережье. окна, заканчивающиеся где-то около земли, не впитывали в себя жару назойливого солнца. в доме ощущалась невидимая прохлада, ударяющая своим контрастом по обнаженной коже. ноги сами несли туда. я кажется, была их знакомой. не очень публичной, но она знала меня, а он только делал вид. голыми ногами ступаю по паркету из ореха. хруст гравия от колес ее велосипеда. он смотрит на меня и говорит "тебе пора".. я ухожу. делаю вид.

обратно, через невероятные окна. попадаю в спальню, довольно скромную, для такого дома.. ощущения подсказывают, что это ее спальня, хотя она должна быть общей, но женская энергетика назойливо пробивается в ноздри. кровать, комод из красного дерева и снова окна до пола, открывающие вид на тропический лес, обманчиво-холодный. ничего лишнего, только полупрозрачные шторы выглядят живыми. мороз прокрадывается сверху вниз и замирает где-то в области желудка. я судорожно открываю ящик за ящиком, в поисках каких-то несуществующих улик, вещей, которые могли бы принадлежать ему. "сделать его своим" проносится мысль, но взгляд падает на странные документы..

шаги, я чувствую его запах, сладкий запах его кожи и ледяной привкус духов. "не стоило здесь прятаться, не удобно все-таки", я поднимаю глаза и теплота моих глаз тонет в его колкости. "ты все поняла. это незаконно, то, что ты увидела. молчи об этом, никто не должен знать." я готова была молчать всю жизнь, ради одного только его взгляда, его прикосновения или голоса. "конечно".

иду на веранду. резкий свет и тепло. чувствую его рядом. оборачиваюсь, а он смотрит на мою просьбу.. на мои глаза, и я понимаю - увидел, наконец-то, первый раз. я приближаюсь к нему и он опускает взгляд. первый раз. я чувствую его ровное дыхание, разве что сердце выдает волнение. уже очень близко, касаюсь губами его подбородка..

о, эти чертовы окна, чертовы изолирующие окна. хруст гравия под колесами ее велосипеда.

и тут же, та же жесткая рука отстраняет меня, очнувшись от минутного наваждения.. я отступаю назад и бегу, бегу к пирсу, к бездушному океану.. жара и сухость воздуха наваливаются на мои плечи, беспощадно сдирая остатки сна. голые ступни кутаются в прохладу голубого и тихого океана. непонятные красные крабы начивают кусать их. и я чувствую снова его руки, и слышу последнее "прости", уносимое душным ветром на другой континент..

бьюсь опять о закрытую дверь. но это мой личный выбор. и я знаю, что ничего не изменится. дверь стала прочнее, а я слабею.

ужасная жизнь. она совершенно обескровленна и бездуховна. ненавижу ее. все никчемное. непонятно, ради чего стоит жить?! ради материального мира!? у меня эмоциональное истощение

ткань не впитывает слезы. и пусть восточная музыка несет в себе убийства и кровь..

восток душит, но заставляет помнить о себе всегда.

кто-то сжимает голову своей холодной рукой. им не нужно гадать, умрешь ты или нет. они это знают. а ты кружишься в бешеном танце, все гадая, гадая, гадая, как цыгане..когда же смерть заставит тебя остановиться? флейта накладывает свои отпечатки на твою не воскресшую душу, память укрепляет их. но ты - загнанная лошадь, и только один выстрел спасет тебя от боли, неутихающей всю жизнь, заставляющей скакать. этот выстрел принадлежит человеку, не желающему пить

я опять там, куда мне не стоило возвращаться..

ничто не заменит этого запаха, никто не заменит волчьего взгляда. и незачем даже искать. два года прошло. время летитит, ему плевать, что жизнь иногда очень быстро заканчивается

они знали, что есть какое-то другое средство. и оно было у них под носом! но они никак не могли обнаружить то самое, ту золотую, сочную, поспевшую сердцевину. они искали ответ на вопрос всю жизнь и умирали, так и не найдя его. потому, что были слепы. всего лишь слепы.

написать текст, не написать текст.. Backspace, backspace, backspace. приторная сладость, сочащаяся из моих свеже-резанных ран, затекает в глотку, не давая дышать. сладость вызывает рвоту. соленость - детей.