i feel sick

нет особой разницы
что ты режешь утром в июле
себя или апельсины

Когда общество достаточно удобно для вас, вы называете это свободой.
Роберт Фрост

Мы будем петь и смеяться, как дети,
Мы похоронены на Невском проспекте.

Это не тоска, не скука, а гораздо хуже. Как будто все, что было хорошего во мне, все спряталось, а осталось одно самое гадкое.

Толстой "Анна Каренина"

Тёмные твари, и сорваны планки, но
Если нас спросят, чего мы хотели бы,
Мы бы взлетели, мы бы взлетели

уезжаю, сюда зайду в конце июля. всем добра.

ты сидишь, не подашь и виду,
что полно в тебе скучной, тупой пустоты,
что внутри даже нет обиды.
нету злости, надежды и лжи,
нет любви и чего-то ярче.
что простое-простое слово "жить"-
ничего для тебя не значит.

присел я у порога
отсутствия идей,
куда вела дорога
из идентичных дней,

тождественных строений,
обманутых людей,
ошибочных суждений
и плачущих детей…

смирение и мудрость
терпение и свет…
некуда вернуться
и выжить шансов Нет.

Без бумажных конвертов взаимно.
Ты меня разрываешь в клочья.
Знаешь, просто необходимо,
напиши мне пару строчек.
А хотя бы одно слово.
Или просто первую букву.
Я исчерпан, я не бездонный.

Напиши мне хотя бы что-то.
Тишина заложила уши,
перекрыла сухое горло.
Напиши чистый лист. Послушай.

Ты не чувствуешь, как твое имя
шепчется ночью вместо молитвы?

Знаешь самого себя до отвращения.

Стефан Цвейг

Если лошадь сдохла – слезь.

Я - существо, без сердца, без души.
Без трепета надежд, без ропота сомнений.
Я - вечное, жизнь для меня гроши.
Оброненная мелочь утешения.
Я старше времени, я память обо всем
Мой дом, стоит на берегу вселенной
Бессмертие мое тоскует в нем,
Песок планет перебирая тленный.

Ничто не забыто,
Мои нервы дрожат на пределе.
Губы застыли
В привычной защитной улыбке.
С пеной у рта
Меня опять заставляют поверить,
Что все моя жизнь -
Одна большая ошибка.

И я погружаюсь
На самое дно,
Обратно в свой мир,
На самое дно.

Сплошь рядом тени
тут и там
луна в беззвёздном небе
и бесхарактерный чудак
грохочет для утехи лени
и в полночь воздух
каплями большими
с небес спускается. Сгореть.
Потерян день и в сумрачной квартире
опять приходится стареть…

любовь, в общем, приходит со скоростью света; разрыв — со скорость звука. падение скорости от большей к меньшей и увлажняет глаз. поскольку ты сам конечен, отъезд из этого города всегда кажется окончательным; оставив его позади, оставляешь его навсегда. ибо отъезд есть ссылка глаза в провинцию прочих чувств; в лучшем случае в расселины и расщелины мозга. ибо глаз отождествляет себя не с телом, а с объектом своего внимания. и для глаза, по соображениям чисто оптическим, отъезд обозначает не расставание тела с городом, а прощание города со зрачком. так и удаление того, кого любишь, особенно постепенное, вызывает грусть, независимо от того, кто именно и по каким причинам реально движется. сложилось так, что венеция есть возлюбленная глаза.после нее все разочаровывает. слеза есть предвосхищение того, что ждет глаз в будущем
Иосиф Бродский. Набережная неисцелимых